Сергей Чернов: «Открыто выступаю против политики генсека ФИБА-Европа»
Президент РФБ Сергей Чернов объясняет, почему проведение Финала четырех не доверили Екатеринбургу, и рассказывает о конфликте с ФИБА-Европа.
«Еще осенью УГМК опять в суд на ФИБА-Европа с требованием поменять регламент соревнований. Эта история с судом серьезно повлияла на ситуацию с проведением Финала четырех. Генеральный секретарь Нар Занолин не любит, когда его критикуют. И я предполагал подобное развитие событий и даже предупреждал УГМК о возможности подобного решения еще осенью. Но в клубе решили до конца отстаивать свои позиции.
ФИБА-Европа долго определялась с выбором места проведения Финала четырех. После принятого решения от чиновников слышал такие слова: «Мы готовы были выбрать Екатеринбург, но нам будет неудобно перед остальными клубами и федерациями, если мы будем давать право проводить решающие матчи клубу, который подает на нас в суд.
Слушание по этому делу уже было, и ФИБА его выиграла. Очередная апелляция будет бессмысленна. Если бы иск подавался от имени всех клубов, которые участвуют в Евролиге, то это одна ситуация. Но кроме России это больше никому не надо. Я открыто выступаю против политики Занолина. Выступаю на бюро, на совещаниях. Но сейчас в федерации идет серьезная борьба. В мае пройдут выборы президента, от которого будет зависеть и судьба генерального секретаря», цитирует Чернова infox.ru.
/И.Губерман, «Пожилые записки»/
Поражали меня всегда и радовали истории мелкие, и мудрый человек от них лишь носом бы презрительно повел. А у меня – душа гуляла. Но я какие-то запомнил только потому, что в это время что-нибудь попутное случалось. Так, однажды я разбил три бутылки кефира, за которыми был послан родителями. Торопился я домой, авоськой чуть помахивая (мне уже за двадцать перевалило, было мне куда спешить, отдав кефир), и встретил у себя уже на улице писателя Борахвостова. Не помню, как его звали, он тогда мне стариком казался – было ему около пятидесяти. Борахвостов с утра до ночи играл на бильярде в Доме литератора (а много позже книгу написал об этом выдающемся искусстве), больше никаких его трудов я не читал. Однажды я сказал ему, что если он среди писателей – первейший бильярдист, то и среди бильярдистов – лучший писатель, и с тех пор он перестал со мной здороваться. Вот и сейчас хотел я молча мимо прошмыгнуть, но тут он сам меня остановил.
«Чернов: не оставлю наш баскетбол ради поста президента ФИБА. Перед президентом ставится одно условие: он не должен быть причастен к другим баскетбольным организациям. Так что, если я стану президентом, я буду должен покинуть свои посты в федерации, суперлиге, Единой лиге ВТБ и сборных России. А на таких условиях я не хочу оставлять российский баскетбол»
Это же ж просто взрыв в информационном поле!
Немного есть, – ответил я уклончиво. У меня только что посадили приятеля, выпускавшего невинный рукописный (на машинке, конечно) журнал «Синтаксис», состоявший из одних стихов. Это чуть позже Алик Гинз_бург и его журнал стали знамениты и легендарны, а сам Алик пошел по долгому лагерному пути, в те дни для нас это была первая и непонятная беда такого рода. Два номера журнала вышли без меня, а третий был составлен весь из ленинградцев, я и собрал у них стихи, когда был там в командировке. Искал, знакомился, просил подборку. Со смехом после мне рассказывали, что приняли за сту_ кача и пр_ов о_катора, уж очень я раскованно болтал. А почему же тогда стихи давали? Дивные, кстати, были стихи, теперь и имена приятно вспомнить, только ни к чему, поскольку каждый – знаменитость. И совсем были невинные стихи, не понимал я, что происходит вокруг Алика.
– И у меня были неприятности с советской властью, – радостно сообщил писатель Борахвостов. – Это еще в армии было, сразу после войны. Я отказался идти голосовать в день выборов.
– А почему? – спросил я вежливо.
– А они что? – спросил я, не сильно понимая, о ком идет речь.
– А они меня заперли в избе, где гауптвахта у нас числилась, а сами побежали собирать военный трибунал.
– А вы что? – тупо продолжал я беседу.
– А я вылез и проголосовал, – молодо ответил ветеран идейного сопротивления.
И до сих пор не жалко мне, что я от смеха выронил кефир.
нек. слова автора изменены по причине бесчинствующей на сайте цензуры
Такой вот он человек, все постится и постится...
Но при этом они оба вчистую дискредитировали понятие профессионала на руководящем посту. Чем и воспользовались Мутко и Гинер в футболе и Иванов с Прохоровым в баскетболе.
К счастью, в футболе нашёлся Толстых, каким-то чудом продравшийся наверх, будучи профессионалом и не замаравшись в махинациях. И хоть какой-то шанс на выздоровление есть. В баскетболе же с этим пока полный мрак.
Вообще-то можно говорить, что все начальники - коррупционеры! Но неужели можно сравнить СТЕПЕНЬ коррупции Колоскова и Мутко... И с чем не могу согласиться, так это с твоим утверждением о не профессионализме Колоскова и Чернова. Предмет своей деятельности, в отличие от сегодняшних барыг, они знали великолепно... Ну, а Толстых - это вообще исключение.
Это Идиот...по Достоевскому. Точная копия князя Мышкина по поступкам и мышлению...