«Они многого ожидают от меня, на паркете и вне его. Я готов к этому». Как Айзейя Томас нашел свою команду

Оригинал: Пол Фланнери, SB Nation

Иллюстрации: @nbaayy

Айзейя Томас всегда знал, что он звезда. Наконец он нашел команду, которая согласилась с этим.

Айзейя Томас лежал на паркете и не спешил подниматься. Он жестко приземлился на свой локоть после фола Дуэйна Уэйда и испытал то, что позднее врач назовет самым сильным ушибом спины, который он когда-либо видел. Этот диагноз и две недели вынужденного отдыха с 8 пропущенными играми придут позднее, а в тот момент в голове Томаса была лишь боль. И затем он услышал голос Джея Краудера.

«Вставай, IT. Ты нам нужен».

Это был в начале марта прошлого года, и Томас был «кельтом» лишь месяц. Но между ним и его одноклубниками уже наладилось взаимопонимание. В команде было замечательное чувство единения, но ей не хватало плеймейкера вроде Томаса с дарованным ему свыше умением забрасывать мячи в корзину. Ему сказали: будь агрессивным, а мы будем питаться этой агрессией. Томас прокручивал эти слова в голове, находясь в номере отеля, ставшего ему временным жилищем, и понял, что его время наконец настало.

И все же он насторожился. Его карьеру всегда определяло отношение других. Абсурдно маленький, последний пик драфта, Томас избрал для себя нишу разыгрывающего-бомбардира. Не было такого броска, который бы он не решился совершить, не было такого защитника, которого бы он не смог обыграть, но не всем нравилась такая одержимость.

«Сакраменто Кингс» отпустили его после трех лет в команде и сделали большое шоу из подписания ему на замену Даррена Коллисона, который, они утверждали, лучше пасует. «Финикс» подписал Томаса в концовке межсезонья, рассчитывая, что Томас станет последним в тройке ведущих защитников, включавшей также Эрика Бледсоу и Горана Драгича. Это неплохо звучало в теории, но Томас хотел играть в старте, и командная «химия» так и не возникла. И так он оказался в «Бостоне» в первый же год своего четырехлетнего контракта.

Его первые недели в новой команде стали откровением для всех. Томас набирал очки (21 в среднем за игру в «Бостоне»), а «Селтикс» внезапно стали конкурентоспособными, выиграв 5 из 9 игр с Айзеей. Все шло так хорошо, и вот он теперь на паркете в Майами, корчась от боли, и слова Краудера эхом отражаются в его голове.

«Вставай, IT. Ты нам нужен».

Томас встал. Он попал свой штрафной бросок, а пару минут спустя забил важнейший трехочковый, и «Селтикс» стали недосягаемы для соперника. Еще пара штрафных для ровного счета, и у Айзейи набралось 25 очков в приятной победе. Но важнее всего для Томаса было доказательство того, что он наконец нашел место, где он может быть собой.

«Если бы Джей не сказал этого, я бы не встал, – говорит сейчас Томас, спустя год после той игры. – Мне было настолько больно. Но я подумал: они действительно хотят, чтобы я закончил эту игру. Не могу этого объяснить. Это что-то, о чем я всегда мечтал».

Томас хотел, чтобы его ценили. Чтобы ему не только дали свободу забивать и создавать, но и право вести за собой. И теперь с этой свободой и правом, данными Айзейе, «Селтикс» превратились в одну из лучших команд конференции, а сам Томас – в участника Матча всех звезд, цветущего в окружении своих одноклубников и играющего в городе, который уважает его решительность.

«Получить такой статус в, возможно, лучшем спортивном городе в мире – о большем нельзя и мечтать. Это словно сон, – говорит он. – Если кому-то постороннему рассказать мою историю, он не поверит, что все именно так произошло».

Эта невероятная баскетбольная одиссея провела его от Северо-запада США в Новую Англию и обратно через всю страну. В свете его последних успехов, можно подумать, что его желание доказать свое место несколько поубавилось.

«Нееее, – отвечает Томас, – оно только увеличивается. По какой-то причине люди до сих пор думают, что это просто счастливая случайность. Мне никогда ничто не доставалось просто так. Я все зарабатывал сам. И я должен быть уверен в том, что моя команда продолжит побеждать, так что следующая моя цель – привести команду к чемпионству. Прямо сейчас это звучит неубедительно, но то, что я могу попасть на Матч всех звезд, тоже раньше для кого-то звучало неубедительно».

* * *

Официально рост Томаса – 5 футов 9 дюймов (175 см), так что он считается невысоким даже по обычным человеческим стандартам. Сравнение же с генетическими фриками в его профессии вообще смехотворно. Обычный ответ Томаса на вопросы о росте состоит в том, чтобы спокойно сказать, что он всегда был такой, и потому всегда играл именно так. Но это приуменьшает его значение. Лишь малая горстка игроков его габаритов смогла попасть в НБА, и большинство из них были всего лишь специалистами по смене темпа, вроде Спада Уэбба или Эрла Бойкинса. Единственный игрок, который имел схожее влияние на игру, – это Кэлвин Мерфи, набиравший 18 очков в среднем за карьеру и попавший в Зал славы. Во времена Мерфи не существовало трехочковой линии, но можно утверждать, что сейчас Томас проводит лучший сезон в истории для игрока такого роста. То, что делает в этом сезоне Айзейя, является историческим событием в любом контексте.

Малый рост привел к необходимости стать креативнее, и Томас начал пристально изучать игру. Еще ребенком он по пути домой после похода в церковь он забегал к дедушке, чтобы посмотреть дневные воскресные игры НБА по NBC. Становясь старше, он начал разбирать игру великих, научившись «флоутеру» с двух ног у Тони Паркера и одноногой версии у Стива Нэша. Томас смог адаптировать эти броски к своей игре, полной резких пауз, разнообразных финтов и показной смелости. Его любимая тактика – атаковать бигменов, прыгая им прямо в корпус и, таким образом, убирая их преимущество в росте.

«Я просто делаю то, что позволяет мне защита, – говорит Томас. – Я знаю, это звучит банально, но когда я атакую их, время замедляется, и я начинаю думать: вот этот хорошо блокирует, нужно идти прямо на него, сбить его равновесие, а если не получится пройти к кольцу, брошу «флоутер». Я понимаю, что не могу всегда лезть под кольцо и толкаться с большими игроками. Иногда нужно их качнуть, заставить выйти на тебя и затем завершить атаку из-под них».

Томас начал работать над своими движениями еще в четвертом классе, когда впервые сыграл за организованную команду в Такоме, штат Вашингтон, и с тех пор он оттачивает их. Самое замечательное – то, что его движения по сути те же самые, как в детстве. Тот же самый набор трюков он использовал в школе, а позднее в университете Вашингтона, где он зажигал в конференции Pac-10.

«Если вы посмотрите на Youtube нарезку со мной-шестиклассником, вы увидите все то же самое, – утверждает Томас. – Все, кто видел мою игру тогда, смеются над тем, что мне так хорошо все дается сейчас. Даже тренер университета Вашингтона Лоренцо Ромар иногда звонит мне и говорит: «Бро, ты используешь то же самое движение на самом высоком уровне». И ведь оно работает».

Северозападное происхождение Томаса проявляется всегда, где бы он ни был. В старших классах он принял сложное решение: пересечь страну и заниматься в подготовительной школе в Коннектикуте. Ему нужно было повысить свои отметки, чтобы получить баскетбольную стипендию, так что пришлось заново учиться в выпускном классе. И теперь Томас утверждает, что проведенный вне дома год стал одним из лучших событий, происходивших с ним. Но тогда, вдалеке от семьи и друзей, Томас считал это «самым тяжелым моментом в жизни».

К счастью, чувство дома было от него всего в одной поездке на поезде. Уроженец Сиэтла Джамал Кроуфорд играл в то время за «Никс». Впервые он познакомился с Томасом, когда тот, еще школьник, был на просмотре в университете Вашингтона, и пригласил его поучаствовать в летнем турнире. Они подружились, и Кроуфорд пообещал родителям Томаса присматривать за их сыном на Восточном побережье. Как только у него была возможность, Томас садился на поезд до Уайт-Плэйнс, Нью-Йорк, чтобы погостить у Кроуфорда и другого земляка Нэйта Робинсона. Айзейя приходил на игры «Никс» и ужинал с друзьями в городе, но чаще проводил время дома у Кроуфорда, что обеспечивало его знакомым уютом и сочувственным собеседником.

Айзейя и Джамал остаются очень близки. Когда Томас попал в НБА, Кроуфорд сразу наставил его на терпение и трудолюбие. Когда его обменяли в «Селтикс», Кроуфорд сказал, что Айзейя наконец нашел свое идеальное место. «Я понял это, наверное, даже раньше, чем он сам», – утверждает Кроуфорд. «Джамал мне как семья, – признается Томас. – Он мой старший брат. Это главное отличие нас от всех остальных». Баскетболисты из Сиэтла всегда были необычайно сплоченной группой. Как говорит Кроуфорд: «Если Айзейя что-то устраивает, он знает, что мы все его поддержим. Если я организую баскетбольный лагерь, я знаю, что все меня поддержат. Мы держим вместе, и так будет всегда».

Это выходит за рамки поддержки в местных затеях. Они защищают и хвалят друг друга. Джейсон Терри агитировал за Айзейю во время голосования на Матч всех звезд, а тренер «Джаз» Куин Снайдер быстро парировал всеобщее утверждение, что «Селтикс» не хватает звезд. «Я был удивлен, когда впервые увидел его в колледже, и больше ему не удивлялся, – говорит Снайдер. – Думаю, сам он ничему никогда не удивляется. Это самое главное».

Список игроков из Сиэтла растет и становится влиятельнее, от Снайдера до Терри и Кроуфорда до Робинсона и Брэндона Роя. Теперь наступает очередь Томаса вести за собой. В их игре есть особенный лоск, и каждый всегда следит за выступлениями других. «Мы изобретаем собственный стиль, – считает Томас. – Мы вальяжны, но в нас есть инстинкт убийцы. Поставь нас на любую площадку, будь то школьный баскетбол или фитнес-клуб, и мы выйдем играть. Мы будем играть где угодно».

* * *

Недавно Томас ходил по классам школы в Кембридже, Массачуссетс, очаровывая учеников, восхищая учителей, раздавая школьные принадлежности. Он сел за парту и почувствовал себя как дома посреди охваченных благоговением детей. Томас участвует в огромном числе таких мероприятий, а во время Рождества он устроил их так много, что его графику удивились даже работники «Селтикс», которые координируют эти мероприятия. «Обожаю это, – говорит Айзейя, надевая свою кепку «Селтикс», прежде чем зайти в очередной класс. – Это самое важное».

Томас только что вернулся из Кливленда, где ему пришлось потерпеть горькое поражение в плотной, жесткой борьбе. Это было в начале марта, у команды был последний тяжелый отрезок регулярного сезона, и через пару часов была тренировка, а на следующий день – новое мероприятие в Бостоне. Томасу нужны не только почести, которые приходят с новоявленной славой, – ему нужна и вся ответственность. «Они многого ожидают от меня, на паркете и вне его. Я готов к этому».

Когда Дэнни Эйндж получил Томаса в дедлайн в прошлом феврале, мало кто подозревал, что «Селтикс» получили краеугольный камень новой, развивающейся команды. Прошлый лихорадочный месяц принес уход Рэджона Рондо и Джеффа Грина из клуба, и все, что оставалось, – это молодые игроки и будущие драфтпики у команды, у которой было на 10 больше поражений, чем побед. Будущее казалось вполне понятным, но вдруг Томас оказался доступен, и Эйндж должен был принимать важное решение.

С одной стороны, это был простой выбор. Эйндж всегда был заинтересован в защитнике, а ценой за него был лишь выбор в первом раунде драфта от «Кливленда». Учитывая запасы драфтпиков у Эйнджа, этот пик не был ценным. С другой стороны, добавление Томаса в команду означало, что она наверняка поднимется в таблице и испортит позицию «Селтикс» на драфте. Приобретение Айзейи стало сигналом, что «Селтикс» хотят состязаться вопреки негласному принципу НБА, что худшее место – это не последнее, а где-то в середине турнирной таблицы.

Но «Селтикс» не просто стали лучше, они попали в плей-офф, несмотря на то, что у команды не было времени на дополнительные тренировки, чтобы интегрировать их нового лидера в командную игру. Томас просто играл пикенроллы, и все следовали его примеру. Это обеспечило им выход в плей-офф, где их всухую обыграли «Кавальерс», что вновь усилило вопросы о потенциале команды.

«Когда мы приглашаем нового игрока, мы смотрим на все, что он умеет, – отмечает Брэд Стивенс. – И есть причина, по которой эти баскетболисты здесь. Ко многим из них придирались, и, возможно, несправедливо. Можно пройтись по всем именам в нашем составе и вспомнить обо всех вещах, которые, как когда-то казалось людям, они не умели. Это все ребята, которым есть что доказывать, которые хотят работать, чтобы получить тот навык, которым они не обладали, и мы хотим, чтобы они были самими собой».

Другими словами, «Селтикс» стали командой, в которой все – айзейи томасы. Они подошли к новому сезону без серьезных изменений и из команды, едва претендующей на плей-офф, превратились в клуб, который борется за преимущество домашней площадки в первом раунде. На их стороне – юность, восхитительный скоростной стиль игры и завидный дух товарищества, чем-то напоминающий студенческую атмосферу. Они вместе обедают на выездных играх, а групповые чаты полны эпичных подколок. Как отмечает Томас: «Никакого эго, никаких обид».

Всему этому помогает тонкий сдвиг в игре Томаса в этом сезоне. Он начал сезон с намерением стать лучшим плеймейкером. Его стиль не сильно изменился – он все так же остро прорывается к корзине – но это контролируемая агрессия. Во многом причина в том, что Айзейя уже знаком с системой Стивенса (тренер восторженно отзывается о рабочей этике Томаса) и игра становится медленнее для защитника. Во многом причина – в доверии. «Селтикс» верят в Томаса, и ему больше не нужно доказывать, что он достоин каждой минуты на паркете. Это поддержка, о которой он всегда мечтал, и Томас понимает, какая ответственность идет вместе с ней.

«Если я могу забить в каждом проходе, я так и сделаю, поверьте мне, – признается Томас. Но если я могу сделать пас, и правильным решением будет сделать передачу, то, как разыгрывающий, я должен учиться и этому. Думаю, я уже стал намного лучше».

Летом Томас увлекся Брюсом Ли, который также учился в университете Вашингтона. Он посетил могилу Ли в Сиэтле и начал собирать уроки мастера, как физические, так и духовные. В Ли есть двойственность, которую ценит Томас: быть волевым и сильным, но рассудительным и готовым ко всему. «Все, что он делал, он мог предсказать», – говорит Томас.

Во время игр можно увидеть это влияние. Томас демонстративно ведет себя на площадке, что контрастирует с его ясным и спокойным взглядом и тем, что зачастую именно он успокаивает других в пылу борьбы. Он стал лучше понимать, когда нужно идти в атаку, а когда быть терпеливым. Его голос всегда слышен в раздевалке, а его комментарии после игр идут вразрез с типичными ответами, но он также распространяет позитивную энергию. «Он не боится конфликтов и столкновений, и в то же время он всегда готов обнять тебя, – заключает Стивенс. – В этом отношении в нем соблюден отличный баланс».

Ничто так не символизирует эволюцию Томаса в «Селтикс», как великолепный пас через плечо стоящему в углу площадки Джею Краудеру, который забил важнейший трехочковый бросок в фервальском матче против «Милуоки». Это был буквально «слепой» пас, поскольку Томас закрыл глаза, как только врезался в гущу игроков, понимая, что Краудер ждет в углу.

«Это и определяет нашу команду, – считает Томас, – именно эта комбинация».

Если бы все это происходило в любом другом городе, возрождение «Селтикс» приветствовалось бы с бешеным восторгом, однако здесь, в Бостоне, все еще остаются сомнения. Ведь это клуб, у которого есть 17 чемпионских баннеров, при этом под сводами арены нет ни одного в честь таких обыденных достижений, как победа в конференции или дивизионе, а уж тем более в честь старательных трудяг. По мнению многих болельщиков и экспертов, «Селтикс» не хватает как минимум одной суперзвезды, чтобы их начали воспринимать серьезно. Неудивительно, что подобные разговоры не нравятся Томасу, но с другой стороны – что это за испытание без критики?

«Почему они так обеспокоены этой суперзвездой? Просто позвольте нам самим разобраться, – считает Томас. – Посмотрим, как мы проведем этот год. Посмотрим, что Дэнни сделает в межсезонье, и уже от этого будет отталкиваться. Сейчас мы не думаем об этих суперзвездах. Мы ничего не ждем от себя и не устанавливаем никаких рамок. Давайте будем жить настоящим. Не беспокоимся о будущем. Не беспокоимся о прошлом. Просто выходим и играем».

«Селтикс» – это то, что всегда хотел Томас, а он – то, что было так нужно команде. И на его спине достаточно места, чтобы остальные взобрались на нее, и он потащил их за собой.