«А мне милее был Попович Гена…» Разговор с питерскими фанатами в Воронеже
Продолжаю делиться впечатлениями об осеннем приезде «Зенита» в Воронеж. С большим опозданием, зато очень подробно. В первых двух частях – здесь и здесь – рассказал о предматчевой атмосфере, эмоциях от самой игры, пресс-конференции и забавном происшествии сразу после игры. Сегодня – разговор с Валерой Оптимистом и его приятелями.
- Валерий, ну, вкратце расскажите свою историю как фаната.
- Слушай, моя история не короткая, она началась очень давно.
- Чем подробнее, тем я больше рад буду.
- Она началась, когда стал ходить на матчи. Не на все. Мне в тот момент очень немного было лет. Это была еще школьная история. Шестьдесят седьмого я года рождения. Значит, в 1981 году было мне четырнадцать лет, может быть, тринадцать. В 1982 больше половины домашних матчей я посетил. В 1983 году уже были практически все домашние матчи. И был осенний матч, прекрасный город Вильнюс. Месяца за три – четыре, а то и за полгода люди знали, что поедут. Надо представлять, на тот момент выездные виражи были достаточно малочисленные. Было нормально, если набиралось 10 – 15 человек на выезде. Если было больше – очень радовались. А вот Вильнюс – это прямо такой вояж. Матч, по-моему, 6 или 7 ноября. Соответственно, у студентов, у тех, кто работал, было три выходных дня. Плюс близость выезда, относительная дешевизна билетов. Это на тот момент по количеству людей на выезде был самый «глобальный» день в фанатской истории «Зенита». Порядка 300 человек, просто небывалое что-то. Это был и мой первый выезд. Вы что хотите узнать про то время?
Заглядываю в справочники. Память не подводит моего собеседника. Игра «Жальгирис» - «Зенит» на одноименном стадионе состоялась 6 ноября 1983 года и собрала 13 тысяч человек. Цифра, очевидно, округлена. И уж тем более вряд ли возможно сказать, сколько точно было гостевых фанатов. Встречались прямые конкуренты за четвертое место и путевку в Кубок УЕФА. Литовская команда в том сезоне к последнему туру не потерпела ни одного домашнего поражения. Но садыринский «Зенит» все испортил. Владимир Клементьев на 71-й минуте забил единственный в той игре мяч, и с хорошим настроением главный советский праздник встречали в том сезоне ленинградские любители футбола.
- Наши фанаты петербургские поехали первый раз в 80-м году. Дата рождения питерского футбольного движа. Кастет, Блондин… Много людей, я не буду перечислять, потому что я кого-нибудь забуду и обижу этим. Это был выезд на «Спартак». Сентябрь месяц. Это отсчет. Неспроста на вираже цифры «1980». Вот отсюда все пошло-поехало.
Фото Вячеслав Евдокимов, ФК "Зенит"
Вот эти года, восьмидесятые, там не было никакого ни всплеска, ни падения. Все время на выезде присутствовало 20 человек, 25 человек, 20 человек, 15 человек. На дальних выездах, бывало, что никого. Как ни прискорбно это звучит, да? У нас есть такая история – «Ты никогда не будешь одинок», да? Но, ребят, давайте будем честны – были такие выезда, когда людей не было. Ну, или они не обозначались.
Из восьмидесятых годов могу вспомнить – прекрасный такой был «двойник» закавказский, в 1986 году, Кутаиси – Тбилиси, было два выезда. Они были летние, это был июль месяц. Кто-то подкопил денег, кто-то еще что-то. Я именно так сделал. Какую-то стипендию – в ящик, купил билеты. Мы с Дениской Е2 – такой легендарный фанат был – прилетели на самолете в Кутаиси. Потом уже дальше наши пути несколько разошлись. После Кутаиси у нас был перерыв несколько дней, до Тбилиси. Мы их провели там где-то на море. По-моему, это был Сухуми, Дениска там сгорел просто жутко. Он по пьяни заснул на пляже, на него было больно смотреть. Красная спина. Не просто красная, а с пузырями такая. Какие-то кефиры, сметаны, помню, покупали. Ой, ну ладно…
Потом мы переехали из этого Сухуми как раз в Тбилиси. Оба матча, кстати, выиграли. В 80-х годах с «двойника» привезти две победы – что-то невероятное.
У «Торпедо» Кутаиси – со счетом 1:4, дубли Клементьева и Желудкова. У динамовцев Тбилиси – с минимальным счетом при заметном, судя по отчетам, игровом преимуществе хозяев. Мастерский штрафной Желудкова принес ленинградцам промежуточное лидерство в турнирной таблице.
Я приехал такой грязный, заросший. Меня встречали Мишель и… Кто меня еще встречал? Сапог? Не, не Сапог. Не Левша ли? Ну, не важно. Два таких человека приятных.
80-е годы – это такая история, когда нет ни всплеска, ни падения. Идет такое… 20 – 30 человек (на каждом выезде – прим.). И потом, потом у нас происходит падение в первую лигу, да? Ну, это уже 90-е года, это уже прошло много лет. Но до этого, кроме Вильнюса, который просто вышибал по количеству, больше 30 человек на выезде – редкость, даже для Москвы. Москва, бывало – там в районе полтоса. Но это редкая история.
И вот когда мы упали вниз и потом в 1996 году вышли, у нас был такой большой выезд на «мусоров», Динамо «Москва» (смеются все). Я просто в шоке был от количества людей, которые приехали. А это было 150 человек. Вот сейчас можно подтащиться от того, что 150 человек приехало на выезд? Не в какую-то задницу – в Москву. И я пришел домой и не мог прийти в себя – такое количество людей мы привезли. Вот задумайтесь, ребята. 96-й год, 150 человек – это была бомба. Что-то невероятное было. Вот правда, я потом еще три – четыре дня всё это переживал. Я всё прекрасно помню. Ранняя весна, Динамо «Москва», еще старый их стадион. Прости, Господи, лучше б его не было.
Фото fc-dynamo.ru
В той выездной игре «Зенит» потерпел минимальное поражение. Единственный мяч после атаки с участием будущего обладателя Кубка России в составе петербуржцев Андрея Кобелева забил новичок москвичей, белорусский защитник Сергей Штанюк.
Очень мы «Динамо» не любим. Мы не любим всё, что связано с «Динамо». Есть враги разные. И ЦСКА – враги, и «Спартак» - враги, и «Динамо» - враги. Но есть враги, которых есть за что уважать, как ни странно. А есть враги, название команды которых даже произносить противно. Потому что у людей нет ничего святого. Ну, вообще!
- В ранжире врагов «Динамо» на первом месте?
- Безусловно, безусловно.
- Поясните, почему?
- Потому что у людей нет правил. Фанаты, даже враги, живут по правилам. У них правил нет.
- Про убийство Виталия Петухова вы?
- Ну, это оттуда понеслось. Они вроде бы себя фанатами называют, но они живут по другим правилам. Они такие, немножко вне закона. Иногда их называют – русские турки. Потому что есть какие-то вещи, через которые нельзя перейти. А вот им можно.
- Давайте вернемся в 80-е. Вот 1981 год. О команде вопрос. Каким запомнился тот «Зенит»?
- Запомнился цепляющимся за выживание в высшей лиге. Это наша главная была задача.
- Год после бронзовых медалей?
- Именно так. Был провал, и мы еле-еле цепанулиь за спасительное место. Эти мои походы осенние на футбол – просто за сердце хватался. Я помню, после «Шахтера» был «Днепр». Хорошо помню, мы выиграли 1:0, очень тяжелый матч. Представляешь, сколько лет прошло, а я помню два своих первых матча в жизни. К счастью, мы зацепились за вышку. Но было очень тяжело. Всё было на грани.
Одержав 9 побед при 10 ничьих и 15 поражениях, имея отрицательную разницу мячей 33 – 43, с 28 очками «Зенит» занял спасительное 15 место. Опередили ростовский СКА, «Таврию» и «Пахтакор». При этом Владимир Казаченок с 16 мячами занял 4 место в гонке бомбардиров.
С «Шахтером» играли 26 сентября. В том матче за «Зенит» дебютировал 18-летний Дмитрий Баранник, поучаствовавший в первой голевой атаке. Второй мяч на счету Казаченка – 2:1, за «горняков» отличился Виктор Грачёв.
11 октября был обыгран «Днепр», исторически неудобный соперник, у которого до этого ни разу не выигрывали в рамках Чемпионата СССР. Единственный гол на счету Владимира Клементьева. Двум этим важнейшим победам предшествовала затяжная безвыигрышная серия в домашних матчах.
Уже потом, в 82-м, чуть-чуть получше все пошло. Мы были наверху. Потом – Пал Федорыч. Это ж был 1983 год, наверное, да? Макс, ты всё помнишь. Ну, я просто не хочу о святом – ошибаться.
- У меня в голове 83-й.
- 83-й – 87-й, - подсказывает Валерию приятель, обращаясь за точной информацией к смартфону.
- Мы и фанаты ЦСКА любим его одинаково. Потому что он радости принес и нам, и им. Ну, мне кажется, нам больше. Но им кажется, что одинаково. А может, им кажется, что им – больше. Ну, неважно. Мы не ревнуем. Пришел человек, который нас осчастливил. Который сделал команду чемпионом.
И Морозов был хороший. Нельзя сказать, что его предшественник был плохой. Фёдорыч просто – ну, это вообще что-то другое было. Если он команду через год привел к чемпионству – это о чем-то говорит? Это очень круто. Мы были все без ума от счастья, что говорить. Здорово было, классно. Футбол другой. Мы стали не бояться играть, с выездов привозили победы.
- Игроком вы его не застали, он уже молодым тренером был…
- Ну, конечно, нет. Игроком – это 60-е года. Таких легенд, как Бурчалкин, Садырин – нет, мы не застали. Но мы их всё равно любим. Это наша история. Историю надо помнить, чтить. Жалко, что хроники мало совсем.
- А Казаченка на поле помните?
- Конечно. Его мы застали, да. Вот как раз эти годы, когда нас все пинали, мы были не очень хороши, слабы. Я тот «Зенит», который всем проигрывал, любил не меньше. Любил также, как сейчас вот этот «Зенит». Потому что вот стрелочка. Это ж игроки приходят, уходят. А вот это – здесь.
- 81-й год, если прикинуть по именам – это, наверное, молодые Брошин, Дмитриев. Нет?
- Это попозже. Это не 81-й год. Это уже, наверное, 82-й – 83-й. Они уже к чемпионству подходили, да?
Ошибаемся оба. На счет Брошина – мой собеседник. Валерий Викторович дебютировал за «Зенит» 17 апреля 1980 года в домашней встрече с «Пахтакором» (1:0). На счет Дмитриева – я. Сергей Игоревич, на момент этого разговора еще живой, провел первый официальный матч в форме «Зенита» 6 октября 1982 года против «Металлиста» (1:0). Но это интервью – спонтанное. Никто к нему не готовился. Оба полагались исключительно на память. А она, бывает, подводит.
- Бирюков играл?
Бирюков был. Хотя там еще Ткаченко стоял. Я просто боюсь запутаться в годах. Давыдов Толечка был, Клементьев Володя, Брошин, Долгополов… Ну, это легенды.
- Желудков, наверное…
- Конечно. Желудков, Казаченок… Тут и говорить нечего. Люди-легенды. Мы там, где автобусы уезжали, обычно их ждали. Иногда бывало, что они в автобус не сядут, идут – если распишутся на программке, это вообще что-то невероятное. Прикоснуться к легенде.
- Вы – школьник, и для вас они – авторитеты…
Да, конечно, они боги. Боги! Я ж мальчишка, школьник, абсолютно верно, да.
- Не друзья, не товарищи. Такого не складывалось, да?
- Ну какие друзья, если я в школе учусь, а они в футбол играют. Взрослые дядьки. Они для меня кумиры. Боги практически. Также, как и взрослые фанаты в тот момент. Я еще только заходил, а на них тоже вот также смотрел. Известно же было, кто там задает тон. Думаешь – о, вот это люди. Они ездят, что-то там видят. А ты так, на домашний стадион приходишь. Я так думал тогда. Но это нормальная история для всех.
Фото Вячеслав Евдокимов, ФК "Зенит"
- А футболисты последующих поколений, которые уже были вашими ровесниками? С кем-то, может быть, сложились дружеские или товарищеские отношения? Просто близкое знакомство?
- Дружеские отношения, вот прямо такие, о которых ты говоришь – была у нас такая плеяда футболистов украинских. Гена Попович, Максимюк. Это как раз когда мы выиграли Кубок, 1999-й.
- Вернидуб, который «Шериф» тренировал?
- Да. Гена Попович, он… Пойми, все же люди разные. Кто-то просто понимает – ну, круто, что у нас есть такие поклонники, фанаты. Кому-то вообще не нравится, такое тоже есть. Мы на это ничего не говорим. Ну, если у человека так – значит так. А кто-то принимает всей душой и сердцем. Гена Попович был такой как раз. Была история. Он лежал в больнице с травмой. То ли растяжение, то ли что-то такое. А он контачил с фанатьем. Позвонили ребята наши, говорят: «Ген, чё, как? Тебя навестить хотим. Примешь?» «Да не вопрос, ребят. Всегда рад вас видеть. Только у меня батя приехал. Это не помеха будет?» Ну и все, приехали они. Заглядывают в палату – батька сидит у него у кровати. «О, парни, заходите, заходите!» - кричит. Я там не был, но ребята рассказывают как было. Эмоциональность – вот прямо как ребенок, которому игрушку подарили. Увидел что-то хорошее – настроение у него прямо взорвалось. «Папа, ты не представляешь, какие это люди. Это фанаты. Я тебя сейчас познакомлю, я сейчас расскажу. Ребята, идите сюда, садитесь». Вот такая тирада, да?! Ему говорят: «Ген, может, мы попозже зайдем, папа у тебя». «Не, не, не. Садитесь, садитесь. Всё нормально». Ну, они поговорили, из вежливости сказали, что зайдут попозже. Но представляешь, человек какой, да, на самом деле? Его, к сожалению, уже, нет с нами, но…
- А от чего он умер, кстати?
- А вот играл в турнире каком-то. То ли сосуд, то ли еще что-то. Бах – и всё.
- Похоронен на родине?
- Слушай, даже не могу тебе сказать. Леш? Мне даже самому интересно. Не исключено, что и туда, на Украину. В Питере? В Питере, да, на Смоленском кладбище.
- С кем еще из футболистов были знакомы?
- Вот так чтобы на дружеской ноге? Нет. Какие-то люди с кем-то, безусловно, знакомы. Лёха Диверсант такой был, тоже царство небесное. Вот он хорошо был знаком с некоторыми людьми. Как раз в Колпино жил. Но это такие местечковые истории. Тут же никто не стремится прям познакомиться. Ну, а зачем? У них свои дела, у нас свои. Безусловно, у них с нами связь сейчас очень хорошая. Они, по крайней мере, обозначают – им приятно, что мы приехали. Подходят. Или сегодня после гола Малком, да? Очень хорошая история. Им важно обозначать, что они про нас помнят. И нам этого достаточно. Наша тема – поддерживать команду. Вот, всё. Знакомства – они для чего? Не понимаю. Ну, если они как-то сложились спонтанно – ну хорошо.
Фото Вячеслав Евдокимов, ФК "Зенит"
- Нынешнее поколение футболистов-миллионеров, которые вам уже в дети годятся – это понятно, что там дружбы не может быть. Но, может, кто-то из вашего поколения?
- Нет, дело не в этом. Просто были времена, когда мы в чартере вместе с командой летели. Нам выделяли пару рядов сзади и человек десять брали с собой. Были люди типа того же Вернидуба, нам приносили еду, которую им давали. Мы говорим: «Юра, мы не голодные!» «Не, ребят, возьмите, возьмите».
- Мы не в политике, - добавляет кто-то из товарищей Валерия, видимо, имея ввиду нынешние взгляды и поступки Вернидуба на фоне испортившихся отношений двух стран.
- Для нас это люди, которые были в нашей истории. Мы их никогда не забудем. Ну, если гипотетически представить, что какой-то человек будет пачкать грязью… Но, мне кажется, таких людей не будет. Люди, которые играли за наш клуб, мне кажется – они почти все адекватные. Просто кого-то мы любим больше, кого-то меньше. Это естественно. Даже в семье с тремя детьми кто-то более любимый, кто-то менее. Это естественно. Это нормально. У нас такая же семья, только фанатская. Вот и всё. И такого другого, как Гена Попович, в ближайшие годы, наверное, не появится. Потому что он вообще был как душа. Он и на решетку залезал, да? Чего он только не делал. Он вообще был в хорошем смысле слова вне себя. Бешеный.
- А вот по поколениям пробежаться – 80-е, 90-е, нулевые. Из каждого поколения по одному, два, три игрока любимых могли бы назвать? Кто особенно дорог?
- Да все они нам дороги. Серьезно. Потому что назовешь кого-то – кого-то не вспомнишь, обидишь. Нет. Мы же всех любим. Вот смотри, я две третьих жизни болел за «Зенит», который практически всегда проигрывал или цеплялся за выживание. Последние годы по-другому. Но для меня те футболисты не менее дороги, чем те, которые сейчас играют и выигрывают. Правда, честно. Я их люблю точно также, не меньше. Может быть, даже больше. Нет, нет, кого-то выделять – неправильно. Для нас вот – стрелочка. Все, кто под этой стрелочкой стоят, те и правильные.
- А разница – петербуржец или приезжий?
- Абсолютно нет. Если он за это вписывается. абсолютно никакой разницы нет. Только чтобы это искренне было. Это проверить не очень просто. Но иногда можно. Вот Малком просто так не подбежит с мячом, рассказывать, что у него жена на сносях, правильно? Есть люди непонятные, как наш Кассьерра. А есть такие искренние. И наши латиносы уже почти наши. Да ладно, что ты мотаешь головой?
- Здесь у каждого свое мнение.
- У каждого свое, да. Есть люди, которые не придерживаются этого мнения. Можно так, со звездочкой написать.
- Ну да, с одним мужчиной сегодня по пути на сектор разговаривал. Он говорит, хотим петербуржцев видеть, ребят с нашего двора, вот это всё.
- Ну, мы тоже не против, чтобы было больше ребят с нашего двора. Мы же за! Но к сожалению, есть такая история, наверное, ты знаешь. Она звучит на английском – «Against modern football», да? «Ненавидим современный футбол». Это от фанатья пошло. Ну, не от нас. От европейского. Как раз вот всё это – деньги, деньги, деньги, деньги, только деньги. Уже сама игра – где-то там. Мы тоже за то, чтобы были наши. Так у нас академий сколько работает. Все наши академии очень хорошо работают. Все наши мальчишки маленькие выигрывают турниры.
- Даже в академии уже много приезжих мальчишек.
- Многие футбольные турниры выигрывают. Они талантливые ребята. Они не просто так там. А вот в команде – ну, мало кто есть. Фактически никого. О том и разговор. Для чего работают академии? Наверное, для того, чтобы платить зарплаты тренерам.
