Дэвид Конн. «Падение дома ФИФА» Глава 11: Грязное белье
Чемпионат мира по мошенничеству
...
***
В мае 2015 года оставшиеся высшие должностные лица ФИФА и те, кто заменил тех, кого выбросили за борт, собрались в Цюрихе на ежегодный конгресс и неизбежное переизбрание президента — собрание, наполненное унынием, серостью и скукой. Зепп Блаттер, мастерски выживший, был не только все еще на плаву, но и командовал, в семьдесят девять лет став бесспорным фаворитом на пятый срок, продлив свой срок полномочий более чем на двадцать лет. К следу, оставленному его политической проницательностью и неустанным стремлением к саморазвитию, можно было бы добавить еще одну дувшуюся жертву: Мишель Платини, недовольный тем, что Блаттер на этот раз отказался от обещания уйти в отставку. С момента своего самого первого знакомства с Блаттером в 1998 году Платини всегда считал, что старейшина готовит его к президентству в ФИФА, но теперь он чувствовал себя преданным: он никогда не собирался выступать против Блаттера, переживая, что он проиграет в неприятной драке при любом раскладе. Таким образом, единственный реалистичный кандидат, готовый противостоять многолетнему любимцу публики, на самом деле был не более чем маскировочным щитом, символом оппозиции, поддерживаемой Платини за то, что он занял его место: принц Иордании Али ибн Аль-Хусейн.
Самолеты прилетали, избалованных делегатов встречали в аэропорту нарядные молодые швейцарцы, которые держали в руках таблички с надписью ФИФА, а затем вели своих посетителей в салоны Мерседесов и знакомые гранд-отели. После скандалов и гибели стольких неприступных репутаций, включая репутацию Авеланжа, тем не менее, это был бизнес, как всегда. Внедрялись реформы, первоначально разработанные Марком Питом и его независимым комитетом по управлению, в состав которого входили некоторые видные деятели борьбы с коррупцией, в том числе бывший генеральный прокурор Великобритании Лорд Голдсмит. Но они остановили и демонтировали свой процесс, когда осенью 2014 года Блаттер обдумал все варианты и решил, что будет лучше, если он снова будет баллотироваться.
«Отчасти именно поэтому мы отступили, — сказал мне Пит в интервью для этой книги. — Мы сочли недопустимым, чтобы он снова баллотировался, потому что он был настолько дискредитирован. Для нас это была пощечина, это означало бы, что наша работа была бесполезна».
Доменико Скала, исполнительный директор швейцарской корпорации, нанятый Блаттером по рекомендации Пита для руководства реформами в качестве председателя нового комитета по аудиту и соблюдению требований, продолжил его работу. По прибытии в Дом ФИФА он сразу понял, что в нем царит абсолютный вакуум, в котором от современной организации следует ожидать каких-то, но все же основ управления. Скала рекомендовал надзор за финансами; комитет по установлению заработной платы президента и исполнительного комитета, которого раньше никогда не существовало; реформирование исполнительного комитета и президента и их полномочий.
«Что касается надлежащего управления, я убежден, что мы остаемся на правильном пути», — сказал Скала в ежегодном отчете, опубликованном на конгрессе.
Давние союзники Уорнер, Блейзер, Тейшейра, Леос и ибн Хаммам ушли, их заменили в своих конфедерациях и в исполнительном комитете новые люди, которые годами работали в системе. После всех неприятностей в тринидадском отеле и их последствий крупного скандала не произошло, и Блаттер благополучно проплыл сквозь проверку разоблачений о взятках ISL. 2 ноября 2014 года газета The New York Daily News опубликовала заметку о Блейзере, раскрыв «тайную жизнь футбольного мистера Здоровяка [прим.пер.: Mr. Big, где Big с англ. — крупный, большой]», но с тех пор об этом предполагаемом расследовании в США было мало что слышно.
Также в ноябре 2014 года судья Эккерт из «судебной палаты» комитета по этике вынес свой вердикт по долгожданному расследованию Майклом Гарсией процесса подачи заявок, в результате которого чемпионаты мира 2018 и 2022 годов были переданы России и Катару. Эккерт сказал, что выводы Гарсии действительно выявили некоторые возможные злоупотребления со стороны участников заявок, в том числе Англии и Австралии, а также членов исполнительного комитета, включая Уорнера и ибн Хаммама, но ни одного из них не было достаточно, чтобы подорвать «целостность» результатов. Заявки Испании и Португалии на 2018 год, обвиняемые в сговоре с Катаром в пакте о голосовании, по-видимому, вообще не сотрудничали с Гарсией; их заявка не была включена в резюме Эккерта, а президенту ФА Испании, члену исполнительного комитета ФИФА и вице-президенту Анхелю Марии Вильяр Льона позже было вынесено предупреждение от комитета по этике и штраф в размере 25 тыс. швейцарских франков.
Франц Беккенбауэр, икона мирового футбола на протяжении сорока лет и член исполнительного комитета ФИФА с 2007 по 2011 год, который был одним из двадцати двух проголосовавших в 2010 году, также был оштрафован в феврале 2016 года за отказ сотрудничать с Гарсией. И это несмотря на, по словам комитета по этике, «неоднократные просьбы о его помощи. Что включало просьбы предоставить информацию во время личной беседы и в ответ на письменные вопросы, представленные как на английском, так и на немецком языках».
Российская заявка, возглавляемая министром спорта в правительстве Владимира Путина Виталием Мутко, сообщила Гарсии, что у нее больше нет ни электронной почты, ни компьютерных записей, потому что они лишь «арендовали» компьютеры, а затем вернули их владельцу.
«Владелец подтвердил, что за это время компьютеры были уничтожены», — говорится в отчете Эккерта.
Также не удалось восстановить электронные письма российской заявки из учетных записей Gmail, поскольку, по словам заявки, Google USA не ответила на их запрос. Эккерт принял это, не критиковал и на основании «имеющихся доказательств» не нашел ничего «достаточного для подтверждения каких-либо выводов о неправомерных действиях заявочной команды России-2018».
Было установлено, что ибн Хаммам заплатил Рейнальду Темари €305 640, чтобы помочь президенту Океании с судебными издержками в борьбе с его годичным отстранением от должности, наложенным после публикации The Sunday Times расследования под прикрытием. Гарсия обнаружил, что финансирование ибн Хаммамом апелляции Темари было непосредственно направлено на то, чтобы помочь заявке Катара. Это означало, что Темари не нужно было уходить в отставку и его место в исполнительном комитете не занял бы Дэвид Чанг, его тогдашний заместитель, который родом из Папуа-Новой Гвинеи, который проголосовал, согласно мандату, за Австралию. Однако Эккерт пришел к выводу, что, поскольку это был всего один голос, то он не оказал «существенного» влияния на результат. Несмотря на все обвинения и подозрения, связанные с результатом по поводу Катара, Эккерт сказал, что никаких других доказательств серьезной коррупции обнаружено не было.
Гарсия, как ни странно, присоединился к тем, кто протестовал против того, что отчет Эккерта был обелением, опубликовав заявление, в котором публично жаловался на то, что краткое изложение этого отчета о расследовании содержало «многочисленные существенно неполные и ошибочные представления» о фактах, которые он установил, и его выводах. Но апелляция в собственный апелляционный комитет ФИФА провалилась, и решения Эккерта остались в силе. Затем Гарсия недвусмысленно поставил под сомнение независимость Эккерта и культуру ФИФА, заявив, что в этих вопросах «не хватает лидерства». Он подал в отставку, но с тех пор ни разу не нарушал своего соглашения о конфиденциальности, чтобы объяснить свои возражения против резюме Эккерта. Он был заменен своим заместителем, швейцарским юристом и прокурором Корнеллом Борбели.
Комитет по этике объявил, что будет возбуждать дело в отношении некоторых из тех, кто был уличен в ненадлежащем поведении, включая Уорнера, ибн Хаммама и Темари, которые, так или иначе, уже были отстранены. 18 ноября 2014 года ФИФА даже заявила, что подала швейцарским властям уголовную жалобу на основании некоторых выявленных нарушений. Но это, очевидно, были второстепенные вопросы, недостаточные для отмены голосования и его повторного проведения. Контракты с Катаром были подписаны, и многомиллиардная программа строительства стадионов и инфраструктуры продолжилась в быстро развивающемся государстве Персидского залива.
Чемпионат мира 2014 года в Бразилии начался с демонстраций против ФИФА и неравенства тысяч граждан в Рио-де-Жанейро, возмущенных тем, во что обошелся стране турнир. Но, как это часто бывает — и как, вероятно, будет в Катаре в 2022 году, — как только турнир начался, действие стало захватывающим по всему миру, и в основном это событие было воспринято как футбольный карнавал. Обновленное поколение Германии к тому времени было зрелой и сплоченной командой, и они добились одного из самых выдающихся результатов в истории Кубка мира, когда в полуфинале разгромили растрепанную сборную Бразилии со счетом 7:1. Сборная Йоахима Лева обыграла Аргентину со счетом 1:0 в дополнительное время в финале благодаря изящному приему мяча на грудь вышедшим на замену Марио Гетце и безупречному удару с левой ноги. Возрождение немецкого футбола, начатое в 2000 году и ускоренное проведением чемпионата мира в Sommermärchen в 2006 году, было завершено, что стало образцовым достижением для других европейских стран, включая Англию, которая снова потерпела неудачу на групповом этапе.
Итак, в мае 2015 года Блаттер был в Цюрихе, приветствуя делегатов с правом решающего голоса со всего мира своевременной порцией хороших новостей и щедрыми обещаниями денег. Финансовый отчет показал, что в то время как проведение футбольного месяца ФИФА обошлось Бразилии в $13 млрд. долларов, ФИФА вернулась домой с $2,4 млрд. от прав на всемирный телепоказ, $1,6 млрд. от маркетинговых прав и спонсорства Adidas, Coca-Cola, Hyundai, Emirates, Sony и Visa. Общий доход ФИФА за цикл 2011-14 годов составил $5,1 млрд. долларов. Выплаты ФА, собравшейся для голосования за президента, впервые за четырехлетний период превысили $1 млрд. долларов, включая специальный платеж в размере $261 млн., часть от общей суммы в $538 млн., выплаченной непосредственно им в рамках программы финансовой помощи.
Выступая со своей президентской речью в отчете, Блаттер, подчеркнуто улыбающийся, отдал дань уважения Хулио Грондоне, который скончался в июле 2014 года, будучи ключевым союзником на посту председателя финансового комитета. По словам Блаттера, он служил «самоотверженно» в течение пятнадцати лет с 1999 по 2014 год, «наблюдая за периодом роста и успеха мирового футбола и ФИФА». Новым председателем финансового комитета стал Исса Хайату, камерунец, долгое время занимавший пост президента АКФ.
«Чемпионат мира™ по футболу [sic] в Бразилии... был поистине незабываемым турниром, — сказал Блаттер в своем заявлении. — От первого удара по мячу до последнего болельщики по всему миру были охвачены футбольной лихорадкой».
Объясняя, что «ФИФА перераспределяет большую часть [своих] доходов обратно в футбол», и описывая фонд наследия в размере $100 млн. в Бразилии, Блаттер сказал: «Вступая в новый коммерческий цикл, у нас есть много причин для оптимизма».
Итак, люди в Цюрихе радовались, видя, как возобновляется нормальное обслуживание после потрясений и разоблачений коррупции, наблюдая за тем, как делегаты и высокопоставленные лица исполнительного комитета прибывают на свои пару показных дней, кульминацией которых станет очередная победная речь Зеппа Блаттера на сцене «Халленштадион».
Безмятежность этой коронации на берегу озера была нарушена утром в среду, 27 мая, всего за два дня до того, как должно было состояться голосование. Когда главы семьи ФИФА все еще спали под пуховыми одеялами в люксах своего элегантного цюрихского пристанища, отеля «Баур-о-Лак», швейцарская полиция провела утренний рейд и арестовала семерых из них. Разыскиваемых — на самом деле, как оказалось, уже обвиненных в чудовищных подробностях — Министерством юстиции США, мужчин вытащили из их снов, разбудили, велели одеться и вывели навстречу их кошмарам. Некоторых из них вывели через задние двери в ожидающие их машины, и заботливый персонал отеля прикрыл их от фотографов, держа перед ними простыни «Баур-о-Лак». Это привело к появлению актуальных фотографий, возможно, последней оборотной стороны великих образов ФИФА, таких как Пеле и Бобби Мур, обнимающиеся в спортивном мастерстве — грязное белье ФИФА, наконец, выстиранное публично.
Приуроченное к этим арестам и объясняющее их, Министерство юстиции США опубликовало свои ошеломляющие обвинения: мошенничество, взятки в размере $200 млн., полученные за двадцать четыре года, рэкет, отмывание денег и другие серьезные уголовные обвинения против четырнадцати обвиняемых, включая семерых, которых увезли из «Баур-о-Лак». Девять занимали руководящие посты в КОНКАКАФ и КОНМЕБОЛ, а также соответствующие должности в ФИФА. Этот привилегированный мир уже исчез, уступив место голой реальности полицейских участков, камер, допросов и процедур экстрадиции. Несколько историй о расследовании ФБР, которые просочились за четыре года, прошедшие после тринидадского фиаско, оказались всего лишь фрагментами; власти США действительно готовили огневой налет.
В обвинительном заключении фигурировали несколько крупных игроков ФИФА; Уорнер, Леос, Тейшейра будут добавлены в течение нескольких месяцев. Грондона, который умер менее года назад, а похвала Блаттера в его адрес только-только опубликована, был там как «соучастник №10», обвиняемый в получении миллионов взяток. Но и некоторые из их преемников, те, кто заменил бывших президентов КОНКАКАФ, КОНМЕБОЛ и CBF, также были обвинены, в том числе, что особенно важно, Джефф Уэбб, который бесконечно проповедовал реформы и назначил комитет по неподкупности КОНКАКАФ для судебного разоблачения Уорнера и Блейзера.
В тот же день Майкл Лаубер, генеральный прокурор Швейцарии, чье правительство так долго обвиняли в потворстве ФИФА и игнорировании предполагаемой коррупции, объявил о расследовании предполагаемых преступных злоупотреблений и отмывания денег в связи с присуждением чемпионатов мира 2018 и 2022 годов. Лаубер объявил, что ФИФА на «основе сотрудничества» передала данные и документы из своего гранитного бункера на холме и что «соответствующие банковские документы уже были заранее заказаны в различных финансовых институтах Швейцарии». Лаубер сказал, что десять человек, собравшихся в Цюрихе, которые, как предполагается, являются членами исполнительного комитета ФИФА, голосовавшими за проведение чемпионатов мира, будут опрошены, хотя в правонарушении подозреваются «неизвестные лица».
«Есть подозрение, что при распределении чемпионатов мира по футболу 2018 и 2022 годов имели место нарушения. Предполагается, что соответствующее неосновательное обогащение имело место, по крайней мере частично, в Швейцарии».
В Нью-Йорке на пресс-конференции, транслировавшейся в прямом эфире по всему миру через несколько часов после арестов, генеральный прокурор Лоретта Линч, которая отвечала за судебное преследование, Джеймс Б. Коми, директор ФБР, и Ричард Вебер, главный сотрудник Налоговой службы, соревновались друг с другом в произнесении фраз, наиболее осуждающих ФИФА. Линч выдал некоторые из них, которые с тех пор часто повторяются, заявив:
«В обвинительном заключении утверждается, что коррупция является безудержной, системной и глубоко укоренившейся как за рубежом, так и здесь, в Соединенных Штатах. Она охватывает по меньшей мере два поколения футбольных чиновников, которые, как утверждается, злоупотребляли своим служебным положением, чтобы получить миллионы долларов в виде взяток и откатов. И это нанесло серьезный урон множеству жертв, от молодежных лиг и развивающихся стран, которые должны извлекать выгоду из доходов, получаемых от коммерческих прав, которыми владеют эти организации, до болельщиков дома и по всему миру, чья поддержка игры делает эти права ценными».
Коми сказал: «Как указано в обвинительном заключении, подсудимые поощряли культуру коррупции и жадности, которые создали неравные условия для крупнейшего вида спорта в мире. Нераскрытые и незаконные платежи, откаты и взятки стали способом ведения бизнеса в ФИФА».
Утверждая о «коррупции, уклонению от уплаты налогов и отмыванию денег», Вебер привел цитату о деньгах, утверждая, что то, что было раскрыто, было: «Чемпионатом мира по мошенничеству». Коми с некоторым сожалением признавался, что ему жаль, что не он первый придумал эту фразу.
Само обвинительное заключение — обвинительный лист против названных обвиняемых — и другие ключевые документы, включая заявления о признании вины, являются общедоступными в США, поэтому в тот же день у нас был доступ к деталям. Расширенный лист появился шесть месяцев спустя, когда были произведены новые аресты и предъявлены обвинения двадцати семи подсудимым, а также нескольким другим, включая Блейзера, который уже признал себя виновным — это было удивительное и захватывающее чтение. В обвинительном заключении утверждалось, что существовала культура регулярных, почти обязательных взяток президентам и должностным лицам КОНКАКАФ и КОНМЕБОЛ за телевизионные и маркетинговые права на все международные турниры в Южной, Северной и Центральной Америке и Карибском бассейне. Это было похоже на тщательно детализированную версию поведения ISL по взяточничеству, воспроизведенную в Северной и Южной Америке. Утверждалось, что медиа-права на Золотой кубок КОНКАКАФ и его клубную Лигу чемпионов всегда предоставлялись с выплатой взяток, как и Кубок Америки [Copa America] КОНМЕБОЛ — старейший в мире непрерывно проводимый международный турнир — и Кубок Либертадорес для клубов.
Блаттер и другие в Швейцарии позже жаловались на то, что власти США выдвинули эти обвинения в коррупции против самой ФИФА и организовали аресты граждан Южной и Центральной Америки в Цюрихе, что так взрывоопасно саботировало его предвыборную кампанию. Хотя никто не слушал, учитывая беспрецедентную драму, у этого было некоторое оправдание: почти все обвинения в коррупции были связаны с систематическими откатами, выплачиваемыми маркетинговыми компаниями за турниры КОНМЕБОЛ и КОНКАКАФ в Северной и Южной Америке, в которых сама ФИФА не имела никакого финансового участия вообще.
Единственными обвинениями, относящимися непосредственно к ФИФА, были тринидадские наличные в коричневых конвертах, указанные на странице 120, и другие крупные претензии к Уорнеру. В обвинительном заключении Уорнер обвинялся в получении взяток от заявки Южной Африки на проведение чемпионата мира 2006 года, когда страна проиграла Германии, утверждая, что: «В какой-то момент Уорнер приказал [своему сыну] Дарьяну Уорнеру вылететь в Париж, и принять портфель, содержащий пачки американской валюты в пачках по $10 тыс. в гостиничном номере от сообщника №13, высокопоставленного представителя южноафриканского тендерного комитета».
В обвинениях, которые явно исходили от Блейзера, также утверждалось, что, когда они с Уорнером однажды летели в Марокко, где проводился конкурс на проведение чемпионата мира 2010 года, неназванный представитель марокканского заявочного комитета предложил Уорнеру заплатить $1 млн. за его голос.
Это были сущие пустяки по сравнению с самым весомым обвинением в обвинительном заключении. Оно было основано на том, что правительство Южной Африки предложило заплатить Карибскому футбольному союзу Уорнера $10 млн. за программу наследия, связанную с чемпионатом мира. Блейзер, говорится в обвинительном заключении, понял, что это предложение было взяткой, $10 млн. были получены в обмен на то, чтобы Уорнер, Блейзер и неназванный представитель КОНМЕБОЛ проголосовали за то, чтобы Южная Африка приняла турнир 2010 года. По словам Блейзера, которые Уорнер, как понимали, отрицал; с тех пор он борется с экстрадицией, Уорнер сказал ему, что принял предложение и согласился отдать Блейзеру $1 млн. из $10 млн.
Обвинительное заключение оформило эти обвинения в виде исторического повествования. В нем утверждалось, что партнерство Уорнера и Блейзера, когда они контролировали КОНКАКАФ с 1990 года, породило «первоначальную коррупцию» в ФИФА. Утверждая, что Уорнер переводил деньги ФИФА, КОНКАКАФ и Карибского футбольного союза на «многочисленные» банковские счета, которые он контролировал, в обвинительном заключении говорилось: «Начиная с начала 1990-х годов Уорнер, часто с помощью Чарльза Блейзера, начал использовать свое влияние и служебное положение в личных целях».
Хотя теперь стало очевидно, что, как сообщалось, Блейзер действительно долгое время помогал властям в их расследованиях, из обвинительного заключения ясно, что главным свидетелем по большинству обвинений был другой человек, признавший себя виновным: Жозе Хавилла. Он был основателем и владельцем южноамериканской маркетинговой компании, которая была видной и прославленной в течение многих лет, с блестящим и гламурным имиджем: Traffic Group. Эта компания была, пожалуй, наиболее известна благодаря сделке, которую она заключила при посредничестве CBF по знаменитому десятилетнему спонсорству национальной сборной Бразилии по футболу с Nike в 1996 году, которая всегда оценивалась в $160 млн. В обвинительном заключении говорилось, что начиная с 1991 года при покупке прав он давал взятки футбольным чиновникам, которые требовали их. По этой сделке CBF Хавилла доказал, что CBF сама дала указание Nike также выплатить Traffic агентский гонорар в размере $40 млн. — и что Хавилла затем разделил эти $40 млн. пополам с Рикардо Тейшейрой. Расследование Конгресса Бразилии изучило сделку Nike, не обнаружив серьезных коррупционных проявлений; теперь же Министерство юстиции США утверждает, что Тейшейра получил откат в размере $20 млн от сделки. Сообщалось, что Тейшейра, который на некоторое время переехал в Майами, после предъявления обвинения вернулся в Бразилию, законодательство которой не позволяет экстрадировать граждан в другую страну. Это означало, что от него еще не требовали признавать себя виновным или невиновным по предъявленным обвинениям, но он всегда гневно отвергал обвинения в правонарушениях.
Как выяснилось, 12 декабря 2014 года Хавилла признал себя виновным в суде Бруклина по обвинению в сговоре с целью рэкета, в «многочисленных действиях, связанных со взяточничеством, в нарушение уголовного законодательства штата Нью-Йорк»; мошенничестве с использованием электронных средств; отмывании доходов и препятствовании правосудию. Окружной судья Рэймонд Дири, который должен был заслушать дальнейшие заявления о признании вины, сказал Хавилле, что только по одному из обвинений в заговоре максимально возможное наказание, которое судья мог назначить, составляло двадцать лет тюремного заключения; фактически все четыре пункта предусматривали возможное двадцатилетнее тюремное заключение. Взяточничество в США определенно считается преступлением.
В тот же день Хавилла подписал соглашение о сотрудничестве с властями США, которое смягчило бы его наказание. Соглашение, также обнародованное, показало, что Хавилла, как и Блейзер, явно сотрудничал в течение многих месяцев до декабря 2014 года. Хавилла согласился с тем, что он должен «всегда давать полную, правдивую и точную информацию и показания и не должен совершать или пытаться совершить какие-либо дальнейшие правонарушения». Он также согласился выплатить властям США невероятную сумму в $151 млн., которая, по его мнению, «представляет собой прибыль, полученную ответчиком от определенных контрактов, полученных путем выплаты взяток и откатов». Они включали контракты на Кубок Америки, Копа Америка Сентенарио 2016 года [Copa America Centenario], Золотой кубок и Лигу чемпионов КОНКАКАФ, а также контракт 2012 года, согласованный с CBF на права на проведение клубного турнира, Кубок Бразилии [Copa do Brasil]. Хавилла уже выплатил правоохранительным органам $25 млн. из своей нечестно полученной прибыли и согласился выплатить еще $126 млн. частями.
Хавилла также признался, что, когда он впервые услышал от коллеги, что ФБР задает вопросы и расследует взятки, выплачиваемые Traffic, «я попросил его не упоминать мое имя или Traffic в ФБР», и что, когда его наконец допросили, он утаил информацию «о продолжающейся преступной деятельности». Это было признание вины по другому пункту обвинения в воспрепятствовании правосудию путем преднамеренного препятствования расследованию большого жюри.
«Я знал, что такое поведение было неправильным, — сказал бывший мультимиллионер. — Я очень раскаиваюсь и приношу извинения за то, что сделал».
В своем заявлении о признании вины Хавилла немного рассказал суду о своем прошлом. Он был бразильцем, в то время ему был семьдесят один год, у него были различные возрастные проблемы со здоровьем: он недавно вылечился от рака под языком и страдал от легочной гипертензии в одном легком, что означало, что ему приходилось спать с кислородным аппаратом. Он, как и Жоао Авеланж, изначально изучал юриспруденцию и сказал, что он юрист. Вот как он рассказывал свою печальную историю: он основал Traffic как приличный бизнес примерно в 1980 году, покупая права на футбольные события и «продвигая их законным образом по всему миру». Затем он столкнулся с Николасом Леосом, когда вел переговоры о покупке прав на Кубок Америки. Хавилла утверждал, что именно Леос развратил его и процесс получения телевизионных прав на протяжении последующих лет.
По словам Хавиллы, это произошло в январе 1991 года. Он уже купил права на Кубок Америки и отправился на церемонию подписания контракта в штаб-квартиру КОНМЕБОЛ в Асунсьоне в Парагвае, на базе Леоса. Там, как утверждается в обвинительном заключении, Леос, который к тому времени уже пять лет был президентом КОНМЕБОЛ, отказался подписать контракт.
«На частной встрече Леос сказал Хавилле… что тот заработает много денег на приобретаемых им правах, и Леос не считал справедливым, что он [Леос] с них даже ничего не получит. Леос сказал Хавилле, что подпишет контракт только в том случае, если Хавилла согласится заплатить ему взятку».
Итак, вот оно, утверждение о том, что президент Южноамериканской конфедерации футбола, который проработал двадцать семь лет, пятнадцать из них был одним из немногих избранных в исполкоме ФИФА, для которого английская футбольная ассоциация сочла честью, когда они хотели, чтобы он проголосовал за проведение чемпионата мира 2018 года, не думаю, что с его стороны «справедливо» не брать взятку по телевизионному контракту. Это предполагаемое чувство рутинного права проходит через всю ошеломляющую картину, нарисованную обвинительным актом США, поскольку оно подразумевалось в более сухом швейцарском юридическом документе ISL, в котором Леос был одним из людей, которому давали взятки.
В своем заявлении о признании вины Хавилла сказал, что, когда Леос потребовал взятку за подписание сделки в Парагвае, ему пришлось заплатить ее, потому что — как было объяснено в связи с непрекращающимися годами взятками ISL — «Мне нужен был этот контракт, потому что я уже взял на себя будущие обязательства... обязанности, и хотя я этого не хотел, я согласился дать взятку этому чиновнику».
По его словам, Хавилла сделал шестизначный платеж в долларах США на счет, указанный Леосом. С тех пор, по признанию Хавиллы, деятельность Traffic была коррумпированной. Взятки, утверждал он, должны были выплачиваться как нечто само собой разумеющееся чиновникам, продающим права, которые ожидали и требовали их, а затем их преемникам, которые прокладывали себе путь в рамках этой культуры. В обвинительном заключении содержался обзор «заговора о рэкете», который, как утверждалось, был причиной прибыльного увеличения стоимости футбольного телевидения и спонсорских сделок за тот же период:
«В течение примерно 25 лет обвиняемые и их сообщники достигли высоких постов и влияния в мире организованного футбола, — говорилось в нем. — В тот же самый период… сеть маркетинговых компаний, созданная для того, чтобы извлечь выгоду из расширяющегося рынка средств массовой информации для спорта, особенно в Соединенных Штатах. Со временем организации, созданные для продвижения футбола и управления им в регионах и населенных пунктах по всему миру, включая Соединенные Штаты, все больше переплетались друг с другом и с компаниями спортивного маркетинга, что позволяло им получать беспрецедентную прибыль за счет продажи медиа-прав на футбольные матчи. Коррупция... в этом контексте зарождалась и процветала».
Личная роль Леоса в этом процессе с первых дней его существования была заявлена в некоторых вызывающих недоумение деталях:
«Примерно в 1993 или 1995 году обвиняемый Николас Леос начал требовать дополнительных выплат взяток во время проведения каждого турнира [Кубка Америки], — говорится в обвинительном заключении. — Жозе Хавилла согласился произвести эти платежи и добился их осуществления. Обвиняемый Николас Леос вымогал и получал взятки от Хавиллы в связи с каждым Кубком Америки до 2011 года. Со временем выплаты увеличивались и в конечном итоге достигли семизначной цифры».
Леос, восьмидесятишестилетний к тому времени, когда все это его настигло, находился в частной больнице «Мигон» в Асунсьоне, которой, как сообщается, он владеет, и лечился от высокого кровяного давления. Судья Умберто Отазу отправился в больницу и сообщил СМИ, собравшимся снаружи, что он приказал поместить Леоса под домашний арест, когда его выпустят из больницы, поскольку в Парагвае люди старше семидесяти лет не содержатся в тюрьме до суда. Адвокат Леоса Фернандо Барриоканаль сообщил журналистам, что Леос находится в хорошем настроении и будет защищаться, «когда придет подходящее время».
Признание вины и соглашение о сотрудничестве Хавиллы продолжались, и он признал, что коррупция стала повсеместной за двадцать четыре года, во времена бума телевизионных и спонсорских прав.
«После этого и до 2013 года другие футбольные чиновники приходили ко мне и тем, с кем я был связан по бизнесу, требовать взятки за подписание или продление контрактов. Я согласился с тем, что этим футбольным чиновникам будут выплачиваться нераскрытые взятки за контракты на маркетинговые права на различные турниры и другие права, связанные с футболом».
Он сказал, что Грондона, председатель финансового комитета ФИФА с 1999 года до своей смерти в 2014 году, прикарманил миллионы долларов, которые причитались аргентинской футбольной ассоциации от Traffic за Кубок Америки. Начиная с 1990-х годов, Хавилла согласился платить AFA [Аргентинской Футбольной Ассоциации] миллионы за каждый турнир, чтобы Аргентина выставляла своих лучших игроков и, следовательно, повышала качество футбола и стоимость телевизионных прав. По его словам, Хавилле иногда говорили отправлять платежи не в AFA, а в туристическое агентство, которое, как утверждается в обвинительном заключении, «использовалось для облегчения платежей лично [Грондоне]».
С 2001 года Хавилла аналогичным образом согласилась платить CBF деньги за то, чтобы она выставляла своих лучших игроков на турнир, который два южноамериканских гиганта в противном случае могли бы счесть не самым приоритетным. Тейшейра, как утверждалось в обвинительном заключении, приказывал Хавилле производить платежи на чужие банковские счета, которые не были счетами CBF. Хавилла сказал, что Traffic также давал взятки Тейшейре в течение почти двадцати лет, с 1990-х по 2009 год, когда покупал права у CBF на Кубок Бразилии. Когда в 2011 году другая неназванная компания вытеснила Traffic и купила права, она тоже согласилась заплатить взятку Тейшейре, утверждается в обвинительном заключении. У Хавиллы возникли проблемы с этой компанией, и они договорились о совместном объединении прав на турниры с 2013 по 2022 год, и, как часть этого, «Хавилла согласился оплатить половину стоимости взяток», что составило почти $1 млн. Взятки настолько проникли в футбол, что стали расходами для бизнеса.
Поскольку Блейзер и Хавилла, стороны продажи и покупки в сделках КОНКАКАФ, оба признали себя виновными, в обвинительном заключении утверждается, что взятки были возвращены Блейзеру и Уорнеру, когда Traffic заплатил $9,75 млн. в 1994 году за права на Золотые кубки 1996, 1998 и 2000 годов, и когда Traffic впоследствии купил Золотые кубки 2002 и также права на 2003 год.
«Traffic привел к выплате сотен тысяч долларов взяток обвиняемым Джеку Уорнеру и Чарльзу Блейзеру», — утверждается в нем, приводя в качестве примера $200 тыс., переведенных Traffic в банк Barclays в Нью-Йорке в марте 1999 года на счет компании, которой Блейзер владел на Каймановых островах. Три недели спустя половина этих денег была переведена со счета Блейзера на Каймановых островах на один из счетов Уорнера в Тринидаде.
На протяжении всего обвинительного заключения прослеживаются денежные потоки в размере $200 млн., связанные с предполагаемыми взятками и откатами, через банки в США и различные налоговые убежища, и эти крупные фигуры в футболе также обвиняются в мошенничестве с переводами и отмывании денег за попытку скрыть, что платежи были взятками.
Копа Америка Сентенарио стал особым историческим моментом, отмечающим 100-летие с тех пор, как Аргентина, Чили, Уругвай и Бразилия провели первый турнир Кубок Америки еще в 1916 году, который сам по себе проводился в ознаменование 100-летия независимости Аргентины. После обсуждений турнир стал панамериканским, в нем приняли участие страны КОНКАКАФ, а также КОНМЕБОЛ, таким образом, в нем приняли участие страны Северной и Южной Америки и Карибского бассейна. Он был проведен в США, где постепенный рост популярности футбола и увеличение стоимости телевизионных прав и спонсорства лежат в основе волны коррупции, обвиняемой в адрес футбольных боссов. Копа Америка Сентенарио, романтическая достопримечательность, как утверждается, превратился в безумие мошенничества. Другой спор между Traffic и маркетинговой компанией Full Play, принадлежащей братьям Хьюго и Мариано Джинкисам, которым также были предъявлены обвинения, привел к тому, что две компании и третья, Torneos, объединились, чтобы сформировать новую компанию-ширму Datisa. Она приобретет и разделит права на турниры Кубка Америки 2015, 2019 и 2023 годов, которые были предметом спора, а также на соревнование в честь столетия турнира в 2016 году. Общая сумма, выплаченная Datisa в пользу КОНМЕБОЛ, составила $317,5 млн., и компания согласится выплатить еще $35 млн. КОНКАКАФ за участие их стран в Копа Америка Сентенарио.
Доказательства Хавиллы заключались в том, что Full Play и Torneos уже купили права на Кубок Америки, хотя он утверждал, что у него был опцион на их покупку, и их руководители сказали ему, что они уже согласились платить взятки чиновникам КОНМЕБОЛ. В качестве своего участия в урегулировании нового совместного предприятия Datisa, созданного для передачи Traffic доли телевизионных прав, Хавилла фактически согласился выплатить третью часть уже выплаченных взяток. В итоге он заплатил $13,33 млн., предполагая, что в общей сложности было выплачено взяток на сумму $40 млн. В список лиц, предположительно получивших эти взятки, входили высокопоставленные чиновники ФИФА Леос, Тейшейра и Грондона, но нескольким их преемникам также были предъявлены обвинения.
«Коррупция… стала эндемичной, — утверждалось в обвинительном заключении. — Некоторые обвиняемые и их сообщники пришли к власти, незаконно сколотили значительные личные состояния, обманув организации, которым они были выбраны служить, и были разоблачены, а затем либо исключены из этих организаций, либо были вынуждены уйти в отставку».
«Другие обвиняемые и их сообщники пришли к власти на волне скандала, обещая реформы. Однако вместо того, чтобы возместить ущерб, нанесенный спорту и его институтам, эти обвиняемые и их сообщники быстро занялись теми же незаконными действиями, которые обогатили их предшественников».
Эухенио Фигередо, бывший игрок сборной Уругвая, который заменил Леоса на посту президента КОНМЕБОЛ, когда Леос ушел в отставку незадолго до разоблачений коррупции в ISL в 2013 году, был одним из семи арестованных в Цюрихе. Предполагалось, что он получал взятки от Datisa по этой сделке и «ежегодные выплаты взяток» вместе с Леосом за продажу прав на клубное соревнование, Кубок Либертадорес. Фигередо должен был быть экстрадирован из Швейцарии в Уругвай, где, как сообщалось, в возрасте восьмидесяти трех лет он содержался в тюрьме в ожидании суда.
Преемник Фигередо, Хуан Анхель Напут, пятидесяти восьми лет, был парагвайцем, который поднялся до должности президента КОНМЕБОЛ по классической, по-видимому, образцовой схеме: бизнесмен, который годами был президентом своего местного клуба, затем президентом парагвайской футбольной ассоциации, затем участвовал в комитетах конфедерации. Он был добавлен к обвинительному заключению в ноябре, арестован в Цюрихе — во время отдыха в комфортабельном отеле «Баур-о-Лак» — и обвинен в получении взяток по крупному контракту Datisa с КОНМЕБОЛ, а также в «ежегодных шестизначных выплатах взяток» от продажи прав на Кубок Либертадорес. Сообщалось, что он добровольно отправился в США, где 16 декабря 2015 года он не признал себя виновным по предъявленным обвинениям и был отпущен под согласованный судьей домашний арест с круглосуточным видеонаблюдением под залог в размере $20 млн.
Итак, последние три президента Южноамериканской конфедерации футбола, образованной в 1916 году, родины Аргентины и Бразилии, двух величайших игровых наций на земле, были обвинены в преступной причастности к массовой коррупции при продаже прав на телевизионные турниры. В самом CBF Жозе Мария Марин, бывший политик, занял пост президента, когда Тейшейра наконец ушел в отставку в 2012 году. Марин стал главой комитета по организации чемпионата мира 2014 года в Бразилии, но через год после этого триумфа он был одним из высокопоставленных лиц ФИФА, арестованных в мае 2015 года в «Баур-о-Лак». Марину было предъявлено обвинение в получении взяток по контракту Datisa, а также в том, что он «вымогал и получал взятки и откаты» при продаже прав на Кубок Либертадорес.
Марин был сфотографирован в ноябре 2015 года у здания федерального суда в Бруклине после его экстрадиции из Швейцарии, где он не признал себя виновным. Судья также позволил ему избежать тюремного заключения, разрешив ему оставаться в нью-йоркской квартире, которая, как сообщается, находится в Трамп-тауэр, с жесткими ограничениями и залогом в размере $15 млн. Судебные репортеры описывали Марина, которой к тому времени исполнилось восемьдесят три, выглядевшим: «Изможденным... упавшим в кресло, в то время как адвокаты оставались стоять перед скамьей, обсуждая условия его освобождения под залог. Позже он поднялся, чтобы долго обниматься со своей женой, которая должна была подписать обязательство».
Его адвокат Чарльз Стиллман сказал, что Марин будет «готовиться к рассмотрению обвинений».
Марин был заменен на посту президента CBF в апреле 2014 года, придерживаясь предварительного соглашения, Марко Поло дель Неро, другим юристом, которому тогда было семьдесят три года, многолетним футбольным политиком, который вошел в исполнительный комитет ФИФА в 2012 году. В своем официальном профиле на сайте ФИФА, отвечая на вопрос, что для него значит футбол, дель Неро заявил: «Магия мяча. Я чувствую ответственность, представляя спорт, который так популярен среди миллионов людей. Как член руководства, я хочу что-то сделать для того, чтобы игра оставалась чистой и здоровой».
Он покинул Цюрих, чтобы вылететь обратно в Бразилию в начале недели конгресса в мае 2015 года, перед президентским голосованием, и до того, как его могли арестовать по обвинению в рэкете, предполагаемом взяточничестве, мошенничестве с переводами и отмывании денег. Дель Неро был обвинен в получении своей доли взяток Datisa вместе с Тейшейрой и Марином, а также в вымогательстве «систематических» взяток и откатных платежей при продаже прав на Кубок Либертадорес. Хавилла также рассказал властям в поразительной истории в обвинительном заключении в ноябре, что он и другая неназванная компания спортивного маркетинга должны были заплатить Марину и дель Неро, а также Тейшейре взятки, когда компании купили права на клубный турнир, Кубок Бразилии. Это было после того, как пара сменила Тейшейру на посту президента CBF. Хавилла сказал, что у него была встреча с Марином в Майами в апреле 2014 года, чтобы обсудить эти выплаты взяток, и спросил, было ли «действительно необходимо» продолжать давать взятки Тейшейре, который к тому времени ушел со своих футбольных должностей.
Марин, согласно обвинительному заключению, заявил: «Самое время, чтобы все шло по-нашему. Так или нет?»
«Хавилла согласился, заявив: "Конечно, конечно, конечно, конечно. Эти деньги нужно было отдать тебе"». Марин согласился: "Вот именно, именно так"».
Сообщается, что дель Неро с момента предъявления обвинения оставался в Бразилии, не подвергаясь угрозе экстрадиции, и заявил, что готовит ответ на обвинения. В апреле 2016 года, обвиненный в рэкете, мошенничестве с переводами и отмывании денег, связанных с этими предполагаемыми крупными взятками, которые требовались и выплачивались за продажу прав на турниры, он нагло вернул себе пост президента CBF. На момент написания этой книги он все еще является президентом футбольной ассоциации Бразилии, которую Ромарио назвал «великой чумой нашего футбола» [прим.пер.: 27 апреля 2018 года ФИФА пожизненно дисквалифицировала Марко Поло дель Неро за получение взяток. Он также был оштрафован на 1 млн. франков].
В то время как мир взирал на эти разоблачения и недоверчиво ахал при виде арестованных, уведенных и обвиненных руководителей исполнительного комитета ФИФА в их хранилище в Цюрихе, сама ФИФА по-прежнему утверждала, что контролирует ситуацию. Не было и речи о переносе выборов или об отставке Зеппа Блаттера только из-за того, что девяти высокопоставленным фигурам ФИФА были предъявлены обвинения во взяточничестве и рэкете. В день арестов и предъявления обвинений ФИФА настаивала на признании дистанцированности от расследования в США, указывая, что «лица [были арестованы] за деятельность, связанную с бизнесом КОНКАКАФ и КОНМЕБОЛ».
Это было не то что бы всей правдой, поскольку Уорнеру, много лет поддерживавшему Блаттера, было предъявлено обвинение в получении взяток за голоса на предыдущих чемпионатах мира, а он и Джефф Уэбб, нынешний член исполнительного комитета и преемник Уорнера-реформатора, были обвинены в растрате денег ФИФА. В обвинительном заключении утверждалось, что эндемично коррумпированные люди десятилетиями были с Блаттером в исполнительном комитете, в святая святых Дома ФИФА, включая многолетнего председателя финансового комитета, которого в годовом отчете поблагодарили за его службу. Тем не менее, ФИФА стремилась представить предполагаемую коррупцию как нечто совершенно отдельное, и ей не о чем беспокоиться.
Это было настолько верно, что в лихорадочном восприятии того, что организация, наконец, разоблачается, некоторые маленькие сноски в заявлении генерального прокурора Швейцарии были упущены. Он действительно сказал в самом конце, что ФИФА сама выдвинула «уголовные обвинения против неизвестных лиц» 14 декабря 2014 года, после завершения отчета своего собственного комитета по этике о процессе подачи заявок на проведение чемпионатов мира 2018 и 2022 годов. Таким образом, объяснил Лаубер, сама ФИФА рассматривалась как «пострадавшая сторона» и сотрудничала со следствием. Это, будучи жертвой, а не обвиняемым, было юридической позицией и стратегией, которую ФИФА стремилась придерживаться на протяжении всего периода обвинительных заключений и расследований, в течение которых мировой руководящий орган футбола фактически находился в руках своих юристов, американской фирмы Quinn Emanuel. В своем заявлении ФИФА подчеркнула этот статус жертвы, повторила, что организация сама представила дело Лауберу, и в конце дня невообразимого скандала, в результате которого она оказалась ввергнутой в самый шокирующий кризис за 114 лет истории, беспечно заявила: «Мы рады видеть, что [швейцарское] расследование энергично проводится на благо футбола, и считаем, что это поможет усилить меры, которые уже приняла ФИФА».
Затем были предприняты усилия, чтобы вести себя так, как будто спокойствие коронации не было так грубо прервано. Блаттер уцелел, и продолжал выступление на конгрессе на «Халленштадион», обнародовав финансовые показатели, которые продемонстрировали, что в период с 2011 по 2014 год $1 млрд. был отправлен в футбольные ассоциации. Постановочные презентации продолжались, несмотря ни на что, в блаженном отдалении от всех тех неприятностей, которые постигли коллег из Южной Америки и Карибского бассейна, которые в противном случае были бы в зале. Добрые дела футбола — под девизом ФИФА: «За игру, за мир» — провозглашалось в видеороликах и презентациях, футбол как средство надежды, борьбы с расизмом, мира. Все это по-прежнему было правдой; игра была любима во всем мире, и большое разочарование сотрудников ФИФА заключалось в том, что огромная работа по развитию, проделанная многими преданными делу людьми в сложных областях и странах, оставалась в значительной степени непризнанной из-за кучи коррупционных скандалов, связанных с боссами. Здесь проекты были представлены как ви́дение, наследие и достижения Блаттера — что в какой-то степени тоже верно — национальным ФА, которые получали больше денег, чем они могли себе представить до того, как он стал президентом.
Люди, которым все это было в новинку в 2015 году и которые были сбиты с толку тем, что действующий президент в течение семнадцати лет мог быть переизбран через два дня после того, как членам его исполнительного комитета были предъявлены обвинения в «чемпионате мира по мошенничеству», не знали культуры или политики. Принц Али ибн Аль-Хусейн мужественно выступил перед ассамблеей, чтобы предупредить их, что «ФИФА не существует в пузыре» и что необходимы перемены. Мишель Платини, президент УЕФА, теперь посоветовал Блаттеру уйти в отставку и призвал ассоциации УЕФА поддержать принца Али.
Однако Блаттера поддержал все более известный влиятельный брокер в Азии, кувейтский шейх Ахмад аль-Фахад аль-Сабах, который сказал: «Если вы говорите о Зеппе, вы должны говорить о переменах в футболе. Он поддерживал и развивал футбол. Он финансировал множество футбольных проектов и сделал его более международным».
Для большинства футбольных ассоциаций по всему миру это оставалось рекордом, побить который не стоило. После стандартного бесконечного голосования 209 ассоциаций в алфавитном порядке от Афганистана до Зимбабве семидесятидевятилетний Зепп Блаттер принимал поздравления от 133 стран, которые проголосовали за то, чтобы оставить его еще на четыре года. Семьдесят три голоса принца Али в первом туре были достойным выражением протеста, и Платини похлопал его по спине:
«Я поздравляю моего друга принца Али с его замечательной кампанией», — сказал он.
Блаттер, вступая на пятый срок, тогда призывал к единству, к сплочению футбола и настаивал на том, что он лучше всех подготовлен для того, чтобы вести ФИФА по неспокойным водам.
«Вы видели результаты конгресса, и они думают, что я все еще тот человек, который может решить эти проблемы», — сказал он.
Он утверждал, что зрелище того, как многие высокопоставленные люди, с которыми он работал в качестве союзников в течение многих лет, ушли или были отстранены комитетом по этике, показало, что ФИФА заняла жесткую позицию в отношении коррупции. На вопрос, беспокоит ли его самого расследование в США, он ответил:
«У меня нет никаких опасений. Я в первую очередь не беспокоюсь о своей персоне».
Однако даже человек с амбициями и одержимостью Зеппа Блаттера не смог убедить себя в том, что он вернул себе пост президента ФИФА таким образом, чтобы его не запятнали аресты и обвинения в двадцатичетырехлетнем повсеместном взяточничестве на сумму $200 млн. Всего через четыре дня после пятничного своего четвертого триумфа на выборах, во вторник, 2 июня 2015 года, Блаттер объявил о проведении пресс-конференции в Доме ФИФА. Мировые СМИ написали и передали в эфир свои громкие пятничные репортажи, ошеломленные тем, что Блаттер, казалось, продолжал, несмотря ни на что, а затем уйдет на покой. Конференц-зал, так часто заполненный возмущенными вопрошающими, в котором нам говорили, что элегантность — это отношение, был устрашающе пуст.
На прямой трансляции на fifa.com входя в зал он немного сильнее дрожал, чем обычно, а затем немного хрипел, читая подготовленное заявление:
«Я глубоко размышлял о своем президентстве и о 40 годах, в течение которых моя жизнь была неразрывно связана с ФИФА и великим видом спорта — футболом, — прочитал он. — Я дорожу ФИФА больше всего на свете и хочу делать только то, что лучше для ФИФА и для футбола».
«Я чувствовал себя обязанным выставить свою кандидатуру на переизбрание, поскольку считал, что так будет лучше для организации. Выборы закончились, но задачи ФИФА еще нет. ФИФА нуждается в глубоком пересмотре».
«Хотя у меня есть мандат от членов ФИФА, — заметил он, — я не чувствую, что у меня есть мандат от всего футбольного мира — болельщиков, игроков, клубов, людей, которые живут, дышат и любят футбол так же сильно, как мы все в ФИФА».
«Поэтому я решил сложить свой мандат на внеочередном выборном съезде. Я буду продолжать выполнять свои функции президента ФИФА до этих выборов».
Решение и обещание, совершенно нехарактерный поворот, заключались в том, что он согласился на то, что еще четыре года были нереалистичными, и он уйдет в отставку в течение нескольких месяцев. Его заявление снова включало утверждение о том, что в скандалах замешаны члены исполнительного комитета, которые были представителями конфедераций, «над которыми мы не имеем никакого контроля, но за действия которых ФИФА несет ответственность». Он выступил против блокирования УЕФА Платини двух ключевых реформ — установления ограничений на то, как долго люди могут служить, и проверки добросовестности на предмет их пригодности для этого. Но он признал, что не сможет продолжать в течение многих лет, и пообещал «сосредоточиться на проведении далеко идущих, фундаментальных реформ», которые Доменико Скала будет курировать.
Он отказался отвечать на вопросы, поэтому впоследствии возникла борьба за то, чтобы понять, что заставило великого выжившего признать, что на этот раз все кончено. Было ясно, что у него не было праздничных выходных в Цюрихе, которые он себе представлял, когда деньги на развитие, а также его стратегии и уловки обеспечили ему пятый срок. Поговаривали, что его единственная дочь, Коринн, уговаривала его уйти в отставку из-за его здоровья и шансов на достойное наследие. Высказывались предположения, что власти США расследуют, в частности, его роль в выплате Уорнеру $10 млн. в связи с заявкой на проведение чемпионата мира в Южной Африке в 2010 году, что, несомненно, было правдой, и что ему в любой момент могут быть предъявлены обвинения, чего, как оказалось, не произошло. Другие информированные люди сказали мне, что юридически жизненно важно показать властям США, что ФИФА намерена измениться, потому что таким образом она могла бы сохранить свой статус жертвы и отбиться от обвинений в том, что это действительно организация, занимающаяся рэкетом, и сама стать объектом уголовных обвинений.
Скала, который участвовал с Блаттером в дискуссиях в те тревожные выходные, подтверждает, что близкие ему люди советовали ему, а не требовали от него уйти в отставку.
«Это не было выбор между черным или белым, — вспоминает Скала. — Он был вызван множеством факторов. Я думаю, у него действительно был выбор, это не было для него неизбежным. Это были не юридические факторы; его позиция стала несостоятельной, потому что общественное мнение и средства массовой информации решили, что он стал олицетворением бед ФИФА. Возможно, это не совсем справедливо — предполагаемые преступления были совершены в конфедерациях, которые ФИФА не контролирует — но наступает момент, когда ты должен защищать организацию, которую возглавляешь».
«Давление было огромным; в общественной жизни, сколько людей пострадали от такого давления?»
Скала сказал, что люди из окружения Блаттера убеждали его, что он все еще может формировать будущее и таким образом достойно завершить свой срок полномочий, но он не смог выдержать четырех лет уголовных расследований, глобальной критики и порицания. Представляя перспективу для Блаттера увидеть, как реформы будут реализованы, а затем передать полномочия несколько месяцев спустя, Скала сказал: «Я пытался дать ему направление, чтобы уйти контролируемым образом; хорошо уйти, спасти какое-то достойное наследие и имидж».
Перед лицом многочисленных арестов, обвинительных заключений и обвинений ФИФА в «чемпионате мира по мошенничеству» даже Зепп Блаттер, пожизненно сидевший за капитанским столом, вынужден был признать, что его положение неустойчиво.
«Ему следовало уйти в отставку раньше; в 2011 году или после чемпионата мира в 2014 году; это лучше защитило бы ФИФА», — размышлял Скала, прежде чем подытожить: «У него не было времени».
Блаттер закончил свою речь эмоциональной мольбой и самооправданием, дополненные отсылкой на политику: «Именно моя глубокая забота о ФИФА и ее интересах, которыми я очень дорожу, привела меня к принятию этого решения, — прочитал он. — Я хотел бы поблагодарить тех, кто всегда конструктивно и лояльно поддерживал меня на посту президента ФИФА и кто так много сделал для игры, которую мы все любим. Что для меня важнее всего на свете, так это то, что, когда все это закончится, футбол выйдет победителем».
Затем он повернулся и направился к выходу. Перед ним открылась дверь, показав свет в коридоре снаружи, в Доме ФИФА, который он построил, заселил, защищал и никогда не хотел покидать, даже когда ему было за восемьдесят.
***
Приглашаю вас в свой телеграм-канал, где только переводы книг о футболе и спорте.
