Оладжувон берет по 50 тысяч долларов за обучение «дрим-шэйку». Он реально обдирает наивных молокососов?!
Я понимаю и даже где-то разделяю мнение – но не форму, в которую оно облечено – Гилберта Аренаса относительно индивидуальных занятий Хакима Оладжувона. «Агента Ноль» возмутило то, что за каждый урок великий центровой берет по 50 тысяч долларов и вообще учит вещам, якобы не актуальным в сегодняшней НБА.
«Никому не нужен этот скайхук Хакима Оладжувона. Ему должно быть стыдно. Отжимает у этих молокососов по 50 тысяч долларов. Когда ты появился в лиге в 1984 году, тебе не платили по 50 тысяч за матч. Теперь ты пытаешься наверстать упущенное за счет молодежи.
Яннис, зачем тебе вообще это нужно, зачем тебе тренировки с Хакимом? Ты начинаешь делать шаги от трехочковой линии, когда несешься с мячом на кольцо. 50 тысяч долларов? Против кого будут применяться все эти «дрим-шэйки»? Против Вембаньямы? Да его просто можно пихнуть локтем с криком «Вали отсюда», он отлетит в сторону, вот и все. 50 тысяч долларов?» – решил пофилософствовать Аренас.
Финансовые претензии Аренаса мне ясны. По-видимому, у бедолаги, который некогда бахвалился бессмысленными аквариумами с акулами, закончились последние деньги от его ужасного 111-миллионного контракта, и теперь он тратит свое время на то, чтобы считать чужие заработки.
Но часть про «дрим-шэйки» интересует меня куда больше. В первую очередь потому, что это действительно уникальный не столько прием, сколько навык, которому, на мой взгляд, невозможно научить.
Что такое «дрим-шэйк» и почему он настолько сложен для освоения?
Любопытно читать, как на некоторых интернет-сайтах пытаются охарактеризовать «дрим-шэйк». Иногда доходит до откровенно смешного. Любопытствующим предлагается чуть ли не пошаговая инструкция исполнения: сделайте шаг влево, перенесите вес направо, затем развернитесь к оппоненту спиной, и все в таком духе. Основная ошибка всей этой схематизации заключается в том, о чем сам Оладжувон говорит практически в каждом интервью, которое посвящено его патентованному скиллу.
«Дрим-шэйк» – это не конкретный прием, как, например, бросок с линии штрафных. Это не единообразное движение, которое может быть доведено до совершенства кем угодно. Это, скорее, использование множества движений в различном порядке и в различных направлениях. Их цель – застать защитника врасплох, лишить его баланса, создать для себя наилучший обзор пространства под щитом и не только. Это многоступенчатый процесс, в основе которого находится работа ног и серия импровизаций: ложные показы, паузы, развороты, кроссоверы», – поясняет Хаким.
То, о чем говорит Оладжувон, действительно сложно скомпоновать в методичку, хотя бы потому, что часто подобные умения замешаны не только на импульсивных, спорадических решениях и движениях, но и на уникальном фундаменте.
Один из величайших раннинбеков в истории НФЛ – Барри Сэндерс, признавался, что панически боялся физического контакта с защитниками (хотя сама позиция это подразумевает и в отдельных ситуациях поощряет), поэтому возвел в абсолют игру на обманных движениях и рваных паузах, став стилистически самым узнаваемым игроком своего амплуа.
«Я не стремился прорваться сквозь оборону. Больше всего я хотел заставить их поверить в то, что они знают, какое из множества действий я совершу в следующую секунду. Как только они начинали верить, я просто исчезал. Я освобождал свой разум от мыслей, доверялся инстинктам и старался реагировать на действия самих защитников», – говорил Сэндерс.
Вроде бы просто. Так?
Уникальный фундамент Оладжувона не в том, что до баскетбола он играл вратарем в футбольной команде, и не в том, что он пробовал свои силы в гандболе.
Он в том, что уже после того как он открыл для себя баскетбол и влюбился в него, Оладжувон понял, что ему не нравится играть на позиции центрового.
«Я смотрю на эволюцию игры, слышу разговоры о том, что амплуа «больших» уже не столь значимо, а их умения девальвируются, и… я вполне соглашаюсь со многим из этого. Обожаю смотреть матчи «Голден Стэйт», меня восхищает игра Стефа Карри. Традиционная игра с акцентом на «большого» скучна. Я никогда не хотел выходить на позиции центрового. Я хотел управлять мячом, как защитники.
На тренировках или во время летних сборов я часто играл второго защитника вместе с разыгрывающим. Он отпасовывал мне из-за лицевой, а дальше либо я возвращал ему мяч, либо проводил комбинацию сам. Я был тем, кого сейчас называют фрилансером. Сам решал, что и как мне делать. Так было гораздо веселее. Я был больше вовлечен в процесс. На таких тренировках я часто оказывался в игровых ситуациях, в которых никогда бы не оказался, если бы играл только под кольцом. Потом это становилось для меня преимуществом уже в официальных матчах.
Очень многие центровые и мощные форварды слишком полагаются на атлетизм. Скажу честно, тяжелее всего мне приходилось не против Энтони Мэйсона (он был слишком низкорослым) и не против Марка Итона (упорный, но чересчур прямолинейный). Два парня, доставлявшие мне наибольшие хлопоты – это Грег Кит и Фрэнк Бриковски. Люди, которые в сравнении со многими другими центровыми были лимитированы в плане атлетизма. Эти ограничения заставляли их искать нетривиальные решения для защиты против меня. Они великолепно выбирали позицию, очень умело использовали работу ног, были очень настырны, не тратили силы на трэшток и практически не фолили. Вы можете увидеть в интернете кучу нарезок Хакима против Шака или Дэвида Робинсона, но никогда не найдете «Хаким против Фрэнка Бриковски». И это не потому, что он плохой игрок, а потому, что он заставлял меня выглядеть ужасно», – признавался Оладжувон.
Желание и готовность Оладжувона играть вне рамок традиционного центрового, его работа ног, которая благодаря футболу и гандболу была разнообразнее многих его современников, его оригинальное видение собственного амплуа – все это создало великолепные предпосылки для развития навыка. Но должен же был еще найтись человек, который обучил Оладжувона основам, из которых затем как из кирпичиков складывался «дрим-шэйк».
Хаким вовремя попал в руки тренера, которого называют «крестным отцом» величайших «больших» в истории НБА
Пит Ньюэлл не стремился к таким пышным аналогиям, просто, что называется, как-то само получилось.
Отслужив в военно-морском флоте во время Второй мировой войны, Ньюэлл вернулся на гражданку и с армейским энтузиазмом и целеустремленностью принялся заниматься тем, что ему нравилось – тренировать баскетболистов. Ньюэлл начал с работы в скромном университете Сан-Франциско в 1946 году, а после четырех сезонов пошел на повышение сперва в Мичиган Стэйт, а затем в Калифорнийский университет, с которым выиграл чемпионат NCAA в 1959-м.
Федерация баскетбола США отметила инициативность и желание Ньюэлла развивать молодежь, поэтому доверила ему сборную, и тот полностью оправдал выданные ему авансы. С Олимпиады в Риме сборная США привезла золото.
Интенсивность, с которой тренер штурмовал новые профессиональные высоты, поражала, но имела и обратную сторону. Бессонные ночи, постоянное напряжение, диета из кофе и сигарет привели к потере 10 килограммов и нервному истощению. Когда тренер обратился к врачам, те без долгих раздумий сказали Питу, что он протянет еще года два, если продолжит вкалывать в том же режиме.
По-другому Ньюэлл не умел, поэтому пересел в кабинет управленцев. Сперва в Калифорнийском университете, затем в «Сан-Диего Рокетс» и «Лос-Анджелес Лейкерс». Именно он был одним из инициаторов переезда Карима Абдул-Джаббара из Милуоки в Лос-Анджелес.
В 1976 году Ньюэлл завершил карьеру, чтобы в очередной раз поберечь здоровье и уделять больше времени семье. Но и тут не вышло. То, что началось как точечные консультации Кермита Вашингтона и Кики Вандевея, в скором времени превратилось в тренировочные занятия, ориентированных на всех игроков передней линии. Ньюэлл одним из первых стал обращать внимание на то, что игроки бывают не только правшами или левшами, но также «правосторонними» или «левосторонними». Он рассказывал, как извлекать преимущества из этих качеств, объяснил, что баскетбол – игра не атаки или защиты, а контратак, которые в свою очередь могут быть использованы в матче против любой команды.
Тренировочный зал Ньюэлла в Лос-Анджелесе стал своеобразной тюнинговой мастерской для лучших «больших» НБА. Там часами пропадали Билл Уолтон, Джеймс Уорти, Бернард Кинг, Карим Абдул-Джаббар. В конце 90-х Ньюэлла донимала звонками предприимчивая Дебора Ледфорд, мамочка старшеклассников Брука и Робина Лопесов, приехавшая из Фресно в Лос-Анджелес в поисках наставника для своих сыновей.
Со временем Ньюэлл упорядочил свою систему развития игроков в лагере под названием «Big Man Camp», который единолично возглавлял на протяжении трех десятилетий. Если на драфте НБА поджидали игрока передней линии, все знали, что ему не миновать техосмотра у «крестного отца» Ньюэлла, как его окрестили коллеги.
В 2000 году Национальная ассоциация баскетбольных тренеров учредила награду «The Pete Newell Big Man Award», вручаемую лучшему «большому» NCAA. Ее лауреатами становились Грег Оден, Блэйк Гриффин, Энтони Дэвис и многие другие. В 2005-м, за три года до смерти, 90-летний Ньюэлл в интервью Los Angeles Times отмечал, что новое поколение игроков «чаще переобучают, но недостаточно учат», а когда ему задали вопрос о наиболее способных учениках в его жизни, он назвал имя Хакима.
Тот вернул комплимент, уже после того как Ньюэлл скончался в 2008-м.
«Он был одним из тех, кто показал мне, насколько многогранной может быть эта игра. Без него я не был бы тем Хакимом Оладжувоном, которого вы знаете. Баланс – главное, что он внес в мой баскетбол. Благодаря ему я понял, как переключаться с одной опорной ноги на другую. Это одно из фундаментальных умений в моей игре под кольцом. Он не был просто хорошим тренером, Пит был пионером, энтузиастом и учителем, которых в наше время становится все меньше», – охарактеризовал Ньюэлла Оладжувон в интервью New York Times.
Глядя на то, чем занимается сейчас сам Оладжувон, можно смело говорить о том, что он стал достойным продолжателем дела своего тренера.
Хаким не учит «дрим-шэйку» как таковому, он объясняет принципы, лежащие в его основе
После окончания игровой карьеры Оладжувон отчасти повторил путь Ньюэлла. Он приобрел ранчо площадью 400 акров недалеко от Кейти, штат Техас, и переоборудовал сарай для скота в современный зал с полноразмерной площадкой.
Аренас несправедливо упрекнул Оладжувона в том, что тот делает деньги на наивной молодежи. В действительности услугами именитого ветерана пользуются все, кто хочет разнообразить свою игру, вне зависимости от статуса и позиции. В этом сарае побывали Эмека Окафор, Яо Мин, Марчин Гортат, Руди Гэй, Дуайт Ховард, Амаре Стаудемайр, Кобе Брайант, приехавший сюда пару недель спустя после того, как он выиграл чемпионство в 2009-м.
«С ним было особенно приятно работать, – рассказывал Оладжувон. – Никогда не видел человека с такой жаждой знаний. Когда он позвонил, я не поверил своим ушам, ведь они совсем недавно выиграли чемпионат. В такие моменты парни расслабляются, восстанавливаются, и, в общем-то, это правильно, но он уже думал о следующем сезоне. Кобе схватывал все на лету. Ему нравилась игра в посте. Потом он рассказывал, что каждый раз, когда он обыгрывал больших парней под кольцом, они кричали ему: «Убирайся с моей территории». А он смеялся и в следующей атаке вновь шел под кольцо».
По словам центрового, у него нет одного рецепта для всех, который бы мгновенно позволил игрокам использовать «дрим-шэйк» так, как это когда-то делал сам Хаким.
«Это невозможно. Слишком много факторов и индивидуальных особенностей. Вес, расположение центра тяжести, длина рук, умение одинаково завершать с обеих рук, стойка в посте. Я могу объяснить механику движений, предложить последовательность, в которой, как мне кажется, они будут наиболее эффективны. Мы можем моделировать игровые ситуации, чтобы потом человек мог видеть свои ошибки и работать над ними – весь процесс тренировок мы записываем на видео. Но совершенно точно не могу сделать из вас Хакима Оладжувона. Это и не надо. Леброн должен быть лучшей версией Леброна, а не пытаться копировать чужой стиль игры.
Леброн приехал ко мне после поражения в финале 2011 года. Своей главной задачей Леброн видел улучшение навыка спиной к кольцу. Мы работали над поиском точки опоры за счет плеч, лопаток, поясницы, учились задействовать разные участки спины. Он провел здесь всего три дня, но уехал другим игроком. Всегда получаешь удовольствие от работы с такими парнями, которые знают, в каких компонентах они хотят прибавлять, а не приезжают с намерением просто копировать движения, увиденные когда-то по телевизору», – признавал Оладжувон.
«Дрим-шэйк» Хакима это не столько готовое решение для доминирования под щитами для всех и каждого, сколько демонстрация того, каких результатов может достичь игрок, желающий расширить арсенал своих умений, а заодно оспорить популярное мнение о том, что навыки игры посте – анахронизм и пережиток времени.
Фото: East News/AP Photo/Ernest K. Bennett, AP Photo/Marcio Jose Sanchez, AP Photo / Al Messerschmidt
А что Аренас на гавно исходит, ну так к нему и на халяву очередь не выстроится :)
Тайсон лучше Али
Месси лучше Марадоны
ох уж эти зумеры
Пару слов про Янниса: когда дали статуэтку ему, а не Хардену, я очень возмущался: мол Харден топ по скилам, а Яннис тупо физиха. Но теперь могу сказать, что Яннис реально толковая голова, которая смотрит далеко вперед: физуха рано или поздно закончится даже у Янниса, и вот к тому моменту у него будет фантастический развитый скил игры спиной к кольцу и он, как например Мэлоун, сможет до 40+ лет реально делать по 20+10.