Андрей Рычагов: «Шведы говорят, что у русского хоккеиста комбинационный хоккей в крови»

В гостях у Радио Зенит побывал нападающий и капитан хоккейного клуба «СКА-Нева» Андрей Рычагов. Воспоминания о первом сезоне КХЛ, самые интересные и яркие эмоции и переходы в своей хоккейной карьере, а также историю, которая доказывает, что петербургские болельщики лучшие, можно прочитать в нашей расшифровке.

- Андрей, вы воспитанник СКА, поиграли в нашей команде в начале 2000-х годов в Суперлиге, потом уехали и выступали за другие команды. А в сезоне 2009 года, когда создавалась КХЛ, вернулись обратно в СКА. Как это произошло, вспомните это время?

- Время классное. Очень много говорилось о создании Континентальной хоккейной лиги, когда я выступал в предыдущем сезоне за хоккейный клуб МВД. Организовали лигу, я расстался со своей прежней командой и приехал в Петербург. Это было в марте, тогда армейцы вылетели из плей-офф и просто тренировались. Для поддержания спортивной формы я пришел на тренировку с любительской командой, где и встретил третьего тренера СКА Сергей Михайловича Черкаса. Он знает меня с детства, поэтому спросил, как у меня дела. Я ответил, что катаюсь для поддержания формы. Тогда он пригласил меня попробовать свои силы в СКА. Спросил у руководства команды, перезвонил и сказал, чтобы я пришел пораньше и пообщался с главным тренеров армейцев Барри Смитом. Захожу в тренерскую, естественно, весь трясусь и говорю: «Я в порядке, дайте шанс проявить себя. Для меня СКА - не пустое место». Он ответил: «Сейчас игроки уехали в сборную. Возможность есть. Давай, доказывай».

Я начал тренироваться, и Барри Смит увидел во мне определенные черты, которые ему понравились. Он захотел посмотреть меня на фоне других игроков, поэтому мне предложили подписать просмотровый контракт. Я согласился. На сборах во время тренировок получал положительные отзывы от тренера по физподготовке Дейва Смита. Доволен был и Барри Смит, поэтому после турнира в Австрии он сказал, чтобы я подписал полноценный контракт с нашей командой и готовился к чемпионату. Это было 25 августа, когда у меня День рождения. Утром мы прилетели, а вечером я поехал в офис и поставил подпись под документом. Естественно, я был доволен, что попал в родную команду после шести лет отсутствия. Устроил вечеринку по этому поводу.  

- В целом о Барри Смите остались положительные впечатления, хотя о нем говорят разное. Некоторые считают его средним тренером, который за самостоятельную карьеру ничего не выиграл. А кто-то называет его человеком, который принялся учить СКА играть в современный хоккей. Каким он остался у вас в памяти?

- У него была интересная тактика, которая подразумевала активную игру. Это были современные тенденции того времени, а не простые откаты, которые любили тренеры старой школы. Он учил нас жесткому давлению в чужой зоне. И это работало, потому что в команде были исполнители, которые заставляли соперника ошибаться, после чего практически сразу мы могли создать острый момент, забросить шайбу или заработать удаление. Что касается Барри Смита как человека, то он позитивный, простой и справедливый мужик. Мне запомнился один случай, который произошел по окончании сборов в Финляндии. Мы пошли в ресторан на командный ужин, а Барри Смит согласился его оплатить. Конечно, раньше такого я не встречал. Естественно, ребята постарше предложили, чтобы все съели по «вкусняшке», а за остальное заплатили сами. Собственно, так и поступили. В тренировочном процессе Барри Смит - человек требовательный. То есть: «Я сказал – выполняйте. Я хочу это видеть». Он недоволен теми игроками, которые не выполняют его установки. Более звездным хоккеистам он развязывал руки, давал больше свободы, а с молодых игроков, конечно, требовал.

- Вы играли с такими мастерами как Сергей Брылин, Максим Сушинский, Роберт Эш. Кто из них сильнее всех вас поразил?

- Вся команда была сильная, интересная и громкая по именам. Конечно, приятно находиться в окружении игроков мирового уровня. Когда я допускал ошибки, мне подсказывал вратарь Роберт Эш. Например, в одной игре я не смог вывести шайбу из зоны, которая шла неудобно вдоль борта. После матча Эш остался недоволен, но когда эмоции остыли, говорит мне: «Слушай, сейчас будет тренировка, я тебе кое-что покажу». Да, он показал, я попробовал и понял, что этот элемент можно использовать в игре. Роберт Эш – настоящий вратарь. Он может закипеть, бросить клюшку, ругаться, кричать – это нормально не держать эмоции в себе. Может быть, такое поведение помогает завести других ребят.

- Про Эша хотел спросить отдельно. Действительно, хороший и талантливый вратарь, который играл за сборную США. Но в то же самое время он мог неожиданно сделать силовой прием в углу площадки или отдать пас под чужую синюю линию на крюк сопернику, после чего получить гол в пустые ворота. В нем уживались два разных человека? Что с ним не так?

-  Трудно сказать, что с ним было не так. Признаюсь, я подобных аспектов не замечал. Для него это не только часть игры, но и его самого.

- Он шоумен?

- Это часть его натуры и представления о хоккее, потому что он им живет. Есть разные люди, которые по-разному проживают хоккейную жизнь. Кто-то закрытый, консервативный человек, у него существуют четкие задания и схемы. Роберт – вратарь, у него схем нет. У него единственная схема поймать шайбу. И как он это сделает: лежа на спине и головой вверх или в классической стойке – не имеет значения. Для него не существовало рамок. Но работу он свою выполнял хорошо. У хоккеиста огромный опыт, он мог подсказать, и к нему прислушивались.

- Что еще запомнилось, может быть, какой-то момент в раздевалке или на льду?

- Таких рабочих моментов было много. У ребят уровня сборных можно было всегда спросить или подсмотреть, как лучше сделать тот или иной компонент игры. Конечно, это откладывается в сознании. Естественно, на это обращаешь внимание и стараешься максимально использовать в игре. Всё в совокупности оставляло позитивные и настоящие эмоции. Если бы это не омрачилось моими личными неурядицами, то тот сезон был бы одним из лучших в моей карьере.

- Тогда СКА в первом раунде плей-офф, к сожалению, уступил московскому «Спартаку». Чего той звездной и сыгранной команде не хватило в первую очередь?

- Трудно сказать однозначно. К сожалению, все эти игры я смотрел со стороны.

- У вас было повреждение?

- Да, восстанавливался после травмы. Если бы команда прошла дальше, то я бы смог выйти на лед и помочь партнерам в следующем раунде. «Спартак» не был на голову сильнее. Наоборот, СКА был сильнее, и армейцы должны были проходить красно-белых. В каждой игре возникала какая-то мелочь: вроде сравняли счет – раз в овертайме пропустили. В другом матче ведем – потом раз и проиграли. Наверное, так бывает в хоккее. Мне жаль, что такое случилось. Изначально мы шли в лидерах чемпионата, показывали уверенную игру, и конечно, рассчитывали пройти дальше первого раунда.   

- Что вам больше всего запомнилось за годы выступлений в ВХЛ?

- Конечно, победы. Я дважды выигрывал Кубок Братина. Вспоминаю последний трофей, который взял с «Югрой». Тот успех был очень эмоциональным событием, весь чемпионат оказался весьма интересным. Команда собралась как минимум для выхода в финал. До Нового года мы потерпели одно поражение, и то нас тогда засудили. Когда мы вышли в плей-офф, нас разрывали эмоции. Я вспоминаю облегчение и радость, когда прозвучала финальная сирена последней встречи финала. А вообще эта романтика Высшей лиги – ее можно по-разному интерпретировать. С одной стороны, есть интересные аспекты, а иногда встречаются и дикие истории. Некоторые из них касаются, например, переездов: до некоторых городов нельзя добраться на самолете или поезде.  Например, в Саров – в секретный город, обнесенный со всех сторон колючей проволокой. До поездки я сомневался в том, что туда вообще реально добраться. Оказалось, что реально. Только нужно пройти через КПП с паспортом, вокруг колючая проволока, собаки и пограничники. Автобус аккуратно проезжает, его досматривают. И после всех проверок и формальностей думаешь: «А мы вообще в хоккей едем играть?» Любопытно, что в самом городе там все очень чисто и аккуратно, сравнил бы Саров со Швейцарией.

- Вы в свое время претендовали на участие в матче всех звезд еще Суперлиги благодаря стараниям поклонников СКА. Это была идея петербургских болельщиков вас как-то выделить?

- Да, это факт. Идея посетила наших болельщиков, которые радеют за каждого местного воспитанника. Я однажды пришел в раздевалку, а партнеры по команде говорят, что я на первом месте в списке претендентов на матч всех звезд. Я воспринял это как глупость, но мне предъявили газету в качестве доказательства. А потом я узнал, что болельщики договорились проголосовать именно за меня. И в итоге я выиграл это голосование. Хотя сам немного стушевался, потому что попросту не знал, как мне отблагодарить болельщиков. Следующая мысль, которая меня посетила, касалась статуса турнира. Ведь это матч всех звезд – лучших хоккеистов Суперлиги. И тут я – молодой юнец, делающий первые шаги во взрослом хоккее. Ситуация добавляла определенной пикантности. Признаюсь, что мое участие – это победа петербургских болельщиков. С каждым годом у нас воспитанников все меньше, да и тогда их было мало, так что понятно, что поклонники армейцев сражались за каждого.

- Вы успели поиграть в Швеции. Чем отличается подход к хоккею? Испытали ли вы культурный шок?

- После каждого сезона ВХЛ я старался попасть на уровень выше – в Континентальную хоккейную лигу. Я ездил на просмотры, потому что так запросто никто не собирался подписывать игрока из ВХЛ. После одного просмотра мне дали понять, что готовы пригласить в команду, нужно было лишь уладить формальности, освободить место в коллективе для меня. Но эти обещания продолжалось довольно долго, и в итоге меня не взяли. А европейские чемпионаты – Швейцарии и Германии - мне всегда были интересны. И я даже вел переговоры с представителем местного клуба. Он заявил, что рад был бы меня пригласить, если бы я забрасывал за сезон по 25 шайб. На что я ответил: «С такой статистикой у меня даже мысли не будет вам позвонить! Спуститесь на землю». И в итоге я связался с генеральным менеджером шведской команды, который отказался меня брать из-за урезанного бюджета. Но на следующий день мне позвонили из Швеции – уже из другой команды. И мне поведали о том, что местный хоккей умирает, становится все менее комбинационным. Я играл против шведских команд, например, на турнире вторых сборных. И замечал за скандинавскими соперниками культуру паса. А как оказалось, что все в этой стране только и мечтают оказаться в НХЛ или хотя бы в главной лиге Швеции. И вот генеральный менеджер этого клуба меня позвал, потому что, как он выразился, у русского хоккеиста комбинационный хоккей в крови. Так я и попал в шведскую команду.

- Заключительный вопрос про команду «СКА-Нева». Насколько вы довольны сезоном? И какие цели в плей-офф?

- У меня двоякие чувства, ведь я  - максималист и идеалист. Мы могли больше матчей выиграть, тогда бы сейчас занимали первую строчку, а не вторую. Можно было отдать больше передач и забросить шайб. Хотя, конечно, второе место мало кто от нас ждал. Что касается плей-офф, все хотят пройти как можно дальше. И нам это по силам.

Фото: neva.ska.ru, matchplus.ru