13 мин.

Биография Хави. Главы 9 и 10

3 k

Глава 9. Главные слова

Есть игроки, играя против которых, в тебе возникает одновременно странное чувство восхищения и ненависти, и ты не знаешь, как объединить это. Я испытывал подобное к Икеру Касильясу и Раулю, оба, кстати, мои друзья. Но самые противоречивые чувства вызывал у меня Зинедин Зидан. «Зизу» был самым лучшим соперником, против которого мне доводилось играть, и, к сожалению, он защищал цвета «Реала». Его игры против «Барсы» были воплощением техники, силы и качества. Мне абсолютно не зазорно признать, что я считаю Зидана наиболее классным игроком в истории футбола, хотя многие отдают эту почесть Ди Стефано. Если однажды мне скажут составить список пятерых лучших футболистов всех времен и народов, Зидан был бы там, безусловно.

Смотреть на его действия было чем-то неописуемым. Он работал двумя ногами и всеми частями тела в процессе контроля мяча: внешняя сторона правой ноги, внешняя сторона левой ноги, внутренняя, бедро, голова, грудь… Ко всему прочему он был физически крепкий, как скала. Игра один в один, ложное движение, контроль мяча, пас и гол.

Из-за моей позиции на поле мы часто пересекались во время игры. Я помню, что однажды я обокрал француза три раза подряд. Ко мне подбежал удивленный Луис Энрике и пылко поздравил: «Ну, ты, мать твою, терминатор!»

Но, к сожалению, это были лишь исключения из правил. Зачастую «Зизу» выигрывал. Его технический арсенал позволял ему постоянно использовать разные приемы, выворачиваясь из, казалось бы, немыслимых ситуаций. Ты его прессингуешь и в голове четкое ощущение, что ему до фонаря. Ему хочется, чтобы ты подошел поближе, дабы унизить тебя еще больше.

Те, кто считает «Зизу» медленным, никогда не сталкивались с ним один на один. Быстрый, как дьявол. Отобрать у него мяч было непосильной задачей, а когда он начинал играть в «стеночки» с Роберто Карлосом, нужно было начинать молиться, чтобы не дай Бог, чего не вышло!

А еще в его арсенале был такой элемент, как « мелкие удары по ногам». Он использовал этот прием, дабы вывести соперника из равновесия. Вредным был. Всегда бил на уровне большеберцовой кости, давая понять тем самым сопернику, кто в доме хозяин. «В футбол играй, если такой умный» - кричал я на него, очередной раз, получив тычок сзади. А чувак смотрел на меня, словно хотел сказать: «Что происходит с этим гномиком?» Я настаивал: «Слышь, ты, хорош по ногам лупить».

Все мое нутро думало, что с такой техникой, невозможно быть паршивцем. Но нужно признать, что хороший футболист должен быть готов к «уличным понятиям» на футбольном поле. К сожалению или к счастью, этому не обучают в футбольной школе «Барселоны». Так что, если это не врожденное, забудь. Здесь тебя этому не научат.

Нашим «Зиданом» в то время был Ривалдо. Звезда с большой буквы, прирожденный победитель, отличный парень, очень скромный и закрытый человек. Он не любил болтать, так как все, что ему надо было сказать, он говорил на поле. Я никогда не забуду наших совместных разборов полетов. Я в то время не имел много игровой практики. Даже ходили слухи о моем переходе в «Атлетико» Мадрид, но у Ривалдо всегда находились слова утешения для меня: «Хави, ты очень классный игрок. Но наберись терпения, ты еще молод. Я знаю, что придет время, и ты заиграешь».

Серра Феррер доверял Гвардиоле, а я выходил на поле только в том случае, если Пеп не мог. Ривалдо посоветовал мне потерпеть еще чуток: если через пару лет ситуация не изменится, тогда и принимать решение.

Это был не единственный совет, который я получил. Ривалдо научил меня брать на себя ответственность внутри коллектива и превращать это в ежедневную норму поведения. Он это доказывал на собственном примере вне зависимости, шло все хорошо или плохо. Важно было «никогда не прятаться»… Против «Челси» в ¼ Лиги чемпионов он промахнулся с одиннадцатиметровой отметки, а потом поставили другой пенальти. Он снова взялся пробить и на этот раз не промахнулся. Если бы он сказал, что не будет выполнять удар, так как не уверен, ему бы и слова никто не сказал. Но Ривалдо осознавал свою роль в команде. Я не хочу кидать камень в огород Бебето, но в самый важный, может быть, момент в истории «Депортиво» штатный пенальтист команды уступил эту ответственность Джукичу. «Крэк» всегда должен брать ответственность на себя, тем более, в самые сложные минуты.

Ривалдо все свои советы доказал на деле 17 июня 2001 года. Мы играли с «Валенсией» на «Камп Ноу» в последнем туре национального первенства. Нам нужна была победа для квалификации в Лигу чемпионов на следующий сезон. До конца встречи оставалось две минуты. На табло светились 2-2. Ривалдо, находясь спиной к воротам, получает верховую передачу от Франка де Бура. Я в тот момент вижу, что он останавливает мяч грудью и думаю: «Парень, ты что делаешь?» Нормальным было бы опустить мяч вниз, сделать скидку, отдать пас. А тут он явно собирается бить через себя в падении из-за пределов штрафной! Он хочет сделать один из самых сложных элементов в мировом футболе в тот момент, когда на кону стоит цель, к которой вся команда шла целый год?! И на тебе, туда его! Потрясающе! Все с ума посходили. Он сделал то, что и входит в обязанности лидера, звезды, избранного. В раздевалке мы целовали ему ноги, а он вел себя, как будто ничегошеньки не произошло. Стойте, вру. В тот день мы видели, как он улыбался. Я уже говорил, что он не был экспрессивным человеком. Но когда узнаешь его получше, то можно понять, счастлив ли он или ему грустно. Уверен, тот вечер был одним из самых счастливых в жизни «Риво».

Команду возглавил Карлес Решак, который заменил на тренерском посту Серру Феррера в конце апреля. Основным приоритетом «Чарли» было жить, радуясь своей профессии и воспринимать футбол, в первую очередь, как игру. Он был полным антиподом Ван Гааля. Решак никогда не давил на игроков, так как был уверен что «давление оказывается в первую очередь на себя самого». Первое, что он сказал, собрав всю команду, это то, что он видел наши матчи в этом сезоне, и что, по его мнению, мы слишком много бегали. Блестящий афоризм Кройффа «Кто быстрее? Это мяч, а не ты» снова вернулся в «Барсу».

«Этой команде не хватает немного порядка и чувства единства» - говорил он в характерном для себя стиле, сопровождая это какой-нибудь хохмой или анекдотом, чтобы расслабить окружающих. Дошло до того, что на предматчевых установках мы начали травить шутки и рассказывать истории, чтобы снять предигровое напряжение. Ни в моменты глубокой озабоченности, ни, когда весь мир трещал об его отставке, он не выглядел напряженным. Это был очень опытный человек, которого, вряд ли, можно было выбить из седла.

Решак делал большой упор на тактику. Его задумкой было насытить центр поля, чтобы придать осмысленность игре. Для этого линии должны были играть более компактно. Этот тактический момент радовал меня еще и потому, что я мог одновременно находиться на поле с Гвардиолой, либо на позиции инсайда, либо как «медиапунта».

От «Чарли» всегда можно было ожидать какого-нибудь фокуса. Например, идет тренировка. Он стоит спиной к группе, играющей в квадрат. И тут мы слышим его крик:

- Молодцы, очень хорошо, так и продолжаем!

- Мистер, но вы же ничего не видели? – удивленно вопрошаем мы.

- Сынки, я по звуку мяча определяю, хорошо у вас все или плохо!

Последний сезон Решака имел горьковатый привкус. На отсутствие титулов и клубные проблемы наложился, ко всему прочему, уход Гвардиолы. Понятно, что это обстоятельство означало, что на авансцену выхожу я. Но хочу сразу оговориться – у меня никогда не было противостояния с Пепом.

Прощание с ним получилось грустным. Оно происходило на абсолютно «мертвом» стадионе во время «неотыгранного» матча Кубка страны с «Сельтой». 1-1 (первый матч в Виго закончился со счетом 3-1 в пользу «Сельты». Примечание переводчика). Клубу следовало бы повнимательнее отнестись к этому мероприятию, так как Пеп не заслуживал таких удрученных проводов. Человек, отдавший всего себя «Барсе», не должен ее покидать через черный выход. Гвардиола получил свои почести в раздевалке. Мы проводили его так, как он этого заслуживал.

Глава 10. «Мистер, лучше не приходите»

Если однажды меня кто-нибудь спросит, был ли я в шкуре спортивного директора, то я отвечу, что такой момент был. По крайней мере, мне так показалось. 23 апреля 2002 года финальным аккордом праздника Святого Жорди стала наша первая игра в полуфинале Лиги чемпионов с мадридским «Реалом». Европа была нашим последним шансом реабилитироваться за нервный и скомканный сезон. У этого матча были все основания, чтобы войти в историю – нам противостоял «Реал», ведомый, внушающим страх, Зиданом. Но я был вынужден примкнуть к многочисленной армии болельщиков на трибуне, так как в Греции против «Панатинаикоса» я схлопотал карточку, которая означала дисквалификацию. Когда перед собой я увидел «тархету», вниз все так и рухнуло, потому что я прекрасно осознавал ее последствия. К тому же, я получил ее на 45 минуте первого тайма и до сих пор не могу понять за что.

Но вернемся к матчу. Мне достали два билета в ложу, куда я и отправился со своим другом Хустрином, о котором было рассказано выше. Мы занимаем свои места, и я вижу, что соседнее сиденье пустует. Начинается игра. И никто не приходит. «Странно», - говорю я Хустри, - «хорошее место и пустует во время такого матча». Не успеваю я закончить фразу, как рядом со мной присаживается Луи Ван Гааль собственной персоной. От удивления я обомлел. Я его не видел три года с момента моего дебюта за сборную против Голландии в 2000 году. Поздоровавшись, он сразу начал комментировать игру, попутно задавая мне вопросы: «Как Рошембак? А Кристанваль? А Савиола?» Я подумал, что он продолжает следить за своим бывшим клубом, поэтому так интересуется. Я отвечал ему кратко, не вдаваясь в подробности. И тут он резко замолчал, посмотрев на меня, и сказал: «А что ты думаешь по поводу моего возвращения в «Барсу» в следующем сезоне?» Находясь в шоке, я смотрю ему в глаза: «Честно говоря, мистер, не думаю что это хорошая идея. Думаю, это не принесет пользы ни Вам, ни клубу». В задумчивости он посмотрел на меня, не проронив больше ни слова до конца матча. Да и говорить было не о чем, так как мы летели 0-2. И в очередной раз Зидан сделал игру.

Через неделю после этой короткой встречи было объявлено о подписании Ван Гааля. «Боже! Я надеюсь, он не будет брать в расчет то, что я ему сказал» - думал я в тот момент. И на самом деле случилось так, что голландец даже ухом не повел. А наоборот сделал меня наряду с Коку стержневым игроком средней линии. Пришел Мендьета, и Ван Гааль сделал ставку на Мотту. Луис Энрике был нашим капитаном, а Клюйверт основным нападающим.

В раздевалке Ван Гааль оставался прежним: жестким, честным и требовательным. За ее пределами он стал более осторожным. Он уже контролировал свои выражения, чтобы потом не получить нож в спину. Возможно, на это повлиял приход в клуб нового помощника тренера Андреиса Йонкера, человека спокойного, и способного погасить очаг возникающего напряжения. Ван Гааль, как мне кажется, наконец осознал всю специфику клуба.

Мы провели интенсивную предсезонку, так как нам предстояло играть матчи Лиги чемпионов на предварительном этапе против краковской «Вислы». С первой же игры я понял, что в этом году буду играть, буду в основе. На тренировках мистер постоянно мне подсказывал и ежедневно демонстрировал свое доверие. Я и Пуйоль стали «столпами» тренерской веры. Он индивидуально консультировал нас по вопросам расстановки и тактики на каждую конкретную игру.

Мы блестяще начали в Лиге чемпионов, повторив рекорд по количеству побед на групповом этапе. На внутренней арене дела не клеились. Институциональный кризис, в котором оказался клуб под руководством Жоана Гаспара, также не добавлял уверенности основной команде. Тогдашний президент был завсегдатаем нашей раздевалки, где постоянно практиковал различного рода воззвания и пламенные речи. Я помню одну особенную, когда президент с резкой прямотой попросил выйти вон всех тех, кто не согласен с политикой главного тренера. Ясное дело, что никто и шага не сделал, и все остались на своих местах. Но было всем понятно, что с каждым днем обстановка все ухудшалась и ухудшалась.

Болельщики перешли от критики к прямым оскорблениям. На открытых тренировках мне и Габри кричали такое, что из литературно-этических соображений не нужно описывать на страницах этой книги. «Продажные наемники» было самым мягким из этих оскорблений. Сам Ван Гааль, будучи шокированным этими высказываниями, лично подошел и спросил, а не нам ли адресованы все эти крики. Габри очень тяжело переносил все это. Зачастую он был готов броситься прямо на ограждение. Я же просил его успокоиться и трезво разобраться в ситуации. По правде, мы сами не понимали, что происходит, так как мы оставляли целиком себя на футбольном поле. В такой ситуации остается два выхода: плюнуть и уйти, выкинуть полотенце, либо взять быка за рога и терпеть. Я выбрал второе, хотя это автоматически означает глотать все обиды.

За день до увольнения Ван Гааля Гаспар вновь спустился в раздевалку и успокоил команду, что ни при каких обстоятельствах не отправит в отставку главного тренера. Я до сих пор не понимаю, какие цели он преследовал этим своим шагом. При этом я знаю, что одним из самых тяжелых дней в моей жизни был тот, когда я и Пуйоль поехали прощаться к Ван Гаалю домой. Наш визит до слез растрогал его. Он очень эмоционально нас поблагодарил за поддержку и назвал настоящими профессионалами. Его слова навсегда запали нам в душу, так как исходили от выжатого, как лимон, человека, пытавшегося поднять на ноги эту команду путем честной и порядочной работы. Ван Гааль ушел, потому что у него уже не осталось внутренних сил, чтобы противостоять ситуации, сложившейся в клубе.

Болельщики были зачастую несправедливы к голландцу. Я думаю, что они даже стали ненавидеть его. И откровенно говоря, он этого не заслужил. Это очень хороший человек. Безусловно, со своими недостатками, но честный, профессиональный, и всегда говорящий только правду и только в лицо.

После ухода Ван Гааля в Барселоне приземлился Радомир Антич. Тренер, привнесший в команду долгожданное чувство единства, а мне лично полное освобождение от оборонительных действий. Радомир сразу сказал, что ему нужно от меня: «постоянные передачи в линию нападения». Он отправил меня играть выше, требуя от меня атак вторым темпом. «Отбирать мячи будут Коку и Рошембак, у тебя другие задачи» - настаивал серб на тренировках.

Он был очень прост. Антич никогда не набивал тебе голову различной тактикой. Ты делаешь так, так или так и точка. Также необходимо отметить помощника Антича – Ресада Куновача. Очень приятный человек, который разрабатывал интереснейшие тренировки со многими новыми упражнениями. Но самым главным новшеством Антича были предматчевые сборы, которые включали в себя совместный поход в сауну, на массаж, иглоукалывание. Если игра была в воскресенье, то расслабляющие сборы происходили в пятницу. Целью этого был, в первую очередь, «релакс» и формирование команды путем взаимного общения. И нет сомнений, что серб довел бы свои объединяющие новшества до монолитного коллектива. Но контракт с ним продлевать не стали. Антич не мог тогда предвидеть, что будущее «Барселоны» уже доверено другому проекту и другому человеку.

Оригинал на БарсаМании

Хави Эрнандес: «Моя жизнь - это «Барса»

Глава 1. Барса! Барса! Барса!

Глава 2. Тостер "Филипс"

Глава 4. Пяток "пелопских" голов

Глава 5. Ночной кошмар со счастливым концом

Глава 6. Тигр в Африке

Глава 7. От ворот поворот итальянцам

Глава 8. Олимпийский стриптиз

Автор перевода: suma