44 мин.

«Сверху падал бетон, пол прогнил». Как выживает футбол в Барнауле, где выросли Соболев и Дюпин

347

Репортаж Головина из самого футбольного города страны. 

Барнаул – предельно суровый город на юге Западной Сибири. Пять месяцев в году там лежит снег, еще два – слякотно и очень холодно. Пять месяцев – погода комфортная, но все портят комары, которые на Алтае везде – в кафе, в аэропорту, в гостинице. Они садятся на тело десятками, даже если идешь по улице, и больно кусают. 

Близость к Казахстану (300 километров по меркам Азии – ничто) делала Барнаул транзитной точкой для наркотрафика в европейскую часть России. «Команда 1977 года из-за этого пропала. В 90-х наркоманы тут везде были, в трамваях косые разъезжали. Так много пацанов и подсело. Несколько человек уже покойники из-за этого дела», – рассказывают местные. 

В этих условиях в Барнауле выросли около 60 футболистов, которые прямо сейчас играют за клубы профессиональных лиг разных стран. Четверо из них претендовали на место в сборной России на Евро-2020. Двое – Юрий Дюпин и Александр Соболев – попали (Александр Ерохин и Александр Жиров – нет). 

Чтобы понять, как столица Алтайского края с населением всего в 630 тысяч человек (21-е место в России, почти как Ижевск, Ульяновск, Иркутск) стала качественным футбольным конвейером, Александр Головин высадился в Сибири. 

Глава 1, в которой тренер Соболева рассказывает, почему Саше отказали ЦСКА и «Анжи» и как «Томь» наварилась на его родителях

Александру Горбунову – 70. Он встречает меня у здания футбольной школы «Динамо», где проработал всю жизнь, и проводит внутрь старых коридоров. В них пахнет сыростью – прямо как в физкультурном зале моей школы, расположенном в подвале. Школа «Динамо» построена в 1964-м и выглядит на свой возраст, Горбунов – нет. Он невероятно живой, общительный и сразу переходит к делу: «Эх, жалко, я флешку не принес, мне ее на днях один родитель передал. Там видео, как Соболя и весь 1997 год принимают в динамовцы, а клятву читает Саня Яркин из 1986 года. Он тогда уже играл в команде мастеров, а вокруг – одна малышня». 

Горбунов проводит меня в лекционный зал, где стоят десятки разных кубков. Тренер проводит к одному из них: 

– Вот этот – с «Локобола», где мы два раза проиграли «Олимпике Юнайтед» – московской команде с Шаболовки, которую держал какой-то рок-музыкант. Обольский тогда забил, потом попал в юношескую сборную, но нигде не заиграл, а был здоровый и высокий. Потом проиграли им же на турнире в Кабардинке (Краснодарский край). Туда приехали еще «Шахтер», «Тюмень» и «Спартак», который мы обыграли по пенальти. Соболев тогда в ворота попросился и вытащил серию. 

– В смысле? 

– Так он в воротах хорошо стоит – координированный, отличная реакция. Всегда вставал под пенальти, когда мы тренировали их после тренировок. В Кабардине – лет в 12 – попросился, чтобы его выпустили на послематчевую серию. И мы выиграли. Помню, как тренер «Спартака» потом кричал на своих: «Да я вас всех разгоню, наберу команду из Барнаула». В итоге из того их состава остались только Мамин, Мелкадзе, Полубояринов. 

Горбунов считается первым и единственным детским тренером Соболева, но на самом деле сначала Саша попал не к нему. В пять лет они с Артемом Филипповым (сейчас – в московской «Родине» из ПФЛ) пришли к тренеру Демченко, который работал с 1996 годом. Все парни были старше на год-два, но Соболев и Филиппов выдержали целый сезон. 

«Дема рассказывал, какой Соболь противный: «Пищит все время. У него мяч заберут – он под жопу пинает, цепляется, чтобы не уступать». Он все время таким был, – вспоминает Горбунов. – Сейчас говорят, что Сашка часто падает. Под это дело вспоминаю момент, который произошел на тренировке в зале за этой стенкой. Его подтолкнули, он упал и лежит. Я говорю: «Все, Саша, больше свистков на тебе не даю». И действительно больше на нем ничего не свистел, даже если его под землю загоняли. Но никогда не учил его падать и выпрашивать пенальти. Наоборот – даже нарушения не свистел».

Звездой даже в своей команде Соболев не был. Полузащитник Филиппов выделялся больше – работой с мячом и движением, полузащитник Дмитрий Бакай – движением (сейчас он в «Новосибирске» из ПФЛ). «Но у Бакая характер странный: одну игру сыграет, две – не сыграет. Остановился в развитии, нет желания стать лидером, – объясняет Горбунов. – А у Соболева меньше таланта, поэтому приходилось доказывать, бороться, с судьями и соперниками ругаться. В Новосибирске как-то обыграли «Алтай» (школу Смертина – Sports.ru) 2:0, после игры заполняю протокол, выхожу – там двое уже кинулись Сашку бить. Быстро отогнал их. Дело в том, что он им парочку забил, закусились на матах – и они пошли мстить». 

Горбунов смеется, что периодически Соболев задирался и без дела: «Язык-то длинный, он языкастый. Тот же конфликт с Дзюбой – тоже длинный язык, а уступать он никогда не будет». 

Самых талантливых из Барнаула быстро забрали: Бакай в 13 лет уехал в академию «Краснодара», Филиппов – в 14 в «Чертаново». Соболева никуда не звали и отказывали, даже когда он приезжал сам. «Родители возили его в «Локомотив», ЦСКА, – рассказывает тренер. – Но он нигде не прошел. Говорили: «Скорости и быстроты нет. Он худой и высокий». Да даже сейчас такое осталось, иногда звонят: «Какой рост? А 30 метров за сколько бежит? А-а-а, нет, не подходит». И проблема именно у таких игроков, как Соболь: он высокий, мышцы длинные, тогда еще не оброс мышечной массой – пока расшевелится. Старта нет, вместо этого шею вперед только тянет».

Сейчас, по словам Горбунова, форвард выглядит прилично на дистанции (помог набор массы с 82 до 90+ кг), но старта у него по-прежнему нет: «Хотя при росте 196 сантиметров у кого он есть? Только у Холанда – вот он машина». 

Соболев перешел в «Спартак» из «Крыльев» в 2020 году за 4,5 млн евро. Всем командам, где форвард играл до 23 лет, полагался процент от трансфера – солидарные выплаты. В список получателей вошло и барнаульское «Динамо», чья школа воспитала футболиста. Узнав об этом, Александр взбесился: «А за что? Все соревнования, бутсы, мячи, аренду зала — все оплачивали родители. За что «Динамо» получило деньги? За то, что меня воспитали? Но кто меня воспитал? Меня воспитали тренер и родители». 

Уточняю у Горбунова, почему игрок так говорит про бывший клуб. Тренер объясняет: «Когда он выпустился из школы и пришла пора подписывать профессиональный контракт, он пришел к президенту «Динамо» Виктору Сигареву. Тот сказал: «Заключай на три года, зарплата – 7 тысяч рублей». Мама говорит: «Да вы чего? Мы не будем». После этого Сигарев пришел ко мне: «Чтобы он за нас в КФК больше не выходил». Так конфликт и возник, Соболь обижен на клуб. Он за «Динамо» ни матча не провел – играл за «Полимер» на КФК». 

Горбунов считает, что Сигарев повел себя странно, но все-таки хотел подписать Соболева. Против был главный тренер Олег Яковлев из Иркутска: «Ему Соболь оказался не нужен. Он к молодым так себе относился. Сашку больше хотел Сигарев, говорил Яковлеву: «Да давай подпишем». Но предложил такую зарплату. 7 тысяч рублей – это МРОТ. Сейчас то же самое: молодой приходит после школы – ему дают 12,5 тысячи рублей. Все с этого начинают».

В этот момент становится окончательно непонятно: Соболев выделялся на фоне одноклубников, а для него зажали хорошую зарплату или 7 тысяч рублей – адекватная сумма для 17-летнего парня, который не считался большим талантом. Горбунов подробно объясняет: 

– Звездой он не выглядел, но что-то в нем было. Он всегда забивал – даже головой, хоть и тощий. У него чутье: отскок мяча – и он уже здесь. Этому не научишь. 

Конечно, я не думал, что он будет играть в сборной и в «Спартаке», но в первой лиге он должен был играть как минимум. Плюс сказывался характер: как стал старше, он вообще никому не уступал. Сколько раз ломал руки и ноги – у него все сломано. Бежит, упал – лучевая. Обе руки ломал, обе ноги. Но каждый раз быстро возвращался в игру. 

Вон стоит кубок за второе место. В финале мы проиграли «Ладе» из Тольятти – 0:1. Был бы Соболь – выиграли бы. Но за месяц до турнира он сломал лодыжку. Перед тренировкой били – он стоял в воротах, упал неудачно – и все. Лечился, прополис пил, чтобы быстрее выйти на поле. И мы даже взяли его на финал, хотя он хромал. Выходил минут на 10, еле передвигался – но какой характер! В финале выпустили на 15 минут. Он буквально на одной ноге прыгал, не знаю, как выдержал, потому что потом еще долго прихрамывал.  

Когда не сложилось в родном Барнауле, родители продолжили возить Соболева на просмотры – уже не в топ-клубы. Сначала была первая попытка в «Томи» – снова сказали, что не бежит и худой. Затем – дубль «Анжи», где семье объявили: «Вы нам подходите, но платить за вас «Динамо» мы не будем (речь про компенсацию школе за воспитание футболиста, которая отчисляется при заключении первого профессионального контракта – Sports.ru). Заплатите нам наличными 200 тысяч, которые мы как раз должны перечислить Барнаулу, и мы вас возьмем». 

Соболев вернулся домой, много забивал за «Полимер» на КФК – и тут о нем вспомнили в Томске. Правда, как и в «Анжи», сказали, что надо заплатить. «Так родители отдали 200 тысяч рублей наличными, – говорит тренер Горбунов. – Кто их взял и куда – непонятно. Им что, дали квитанцию? Ничего не дали. Это для людей способ заработка. Деньги пошли кому-то в карман, а за Сашку Барнаулу перевели 350 тысяч из бюджета «Томи». 

В Томск Соболев поехал вместе с другим динамовцем Егором Чернышовым. Но защитник порвал кресты, клуб отказался его лечить, он вернулся в Барнаул, сделал операцию за свой счет и закончил с большим футболом. Соболеву повезло больше: он остался на сезон-2016/17, который команда заканчивала в РПЛ банкротом. Вместо хоть столько-то опытных игроков против «Зенита», «Спартака» и «Краснодара» рубились дублеры. Итог – 5 очков в 13 матчах весны, зато возможность показать себя. Соболев сделал это: забил трижды (один раз – с пенальти) и оформил переход в «Крылья». 

Позже он признавался тренеру, что начало карьеры в подземелье помогло ему раскрыться. «Саня сказал: «Если бы меня сразу взяли в тот же «Спартак», неизвестно, играл бы я сейчас или уже закончил», – раскрывает детали Горбунов. – То же самое с «Динамо»: дали бы ему больше, а он не нужен тренеру. Ну и покатился бы по арендам или сидел на лавке несколько лет». 

Еще один значимый фактор в карьере Александра – мама. «Хоть папа и бывший футболист, но командовала всем Светка. Она настолько его поддерживала, она фанатка, – рассказывает тренер. – Когда его не брали в ЦСКА и «Анжи», у него пропала вера. Он говорил: «Если бы не взяли еще в Томск, я бы закончил с футболом». А она все равно верила, что все получится. Она очень заводная, характером Саша в нее пошел. Я уверен, что это она больше возила его в Москву на просмотр, чем Серега. И не зря, когда он забивал после ее смерти, всегда поднимал палец вверх – для мамы». 

Светлана Соболева умерла в 45 лет летом 2020 года. По словам тренера, причина – проблемы с сердцем: «Они с подругами ходили в горы. Забирались на Белуху – это 2000 с чем-то метров. Сначала ей с утра стало плохо, но пошла дальше, потом вечером. Не откачали – и умерла. Сердце перестало работать из-за нехватки кислорода и давления. Нельзя ей туда было лезть. Девчонка осталась, сейчас в 11-м классе учится. Серега сейчас с ней один». 

Горбунов с самым известным воспитанником на связи, но лишний раз не беспокоит. Говорит, что как-то позвонил, чтобы Александр помог с мячами для школы, а от отца знает, что он купил квартиру в Москве и сейчас занимается ремонтом: 

– Они со Светкой часто присылали мне видео со стадиона, звали: «Александр Николаич, приезжайте на футбол». Но я не был ни разу и не полечу. Уже тяжело. Хочется увидеть его живьем, но не решаюсь. После ковида я до конца не восстановился. И возраст уже – 70 лет.

– Сколько раз вы видели со стадиона Премьер-лигу? 

– Особо не видел. Когда привозил ребят на «Локобол», нас приглашали на «Кубок РЖД», куда приезжали «Севилья», «Челси» и «Милан» – матчи проходили поздно, малышня уже после первого тайма засыпала. Еще показывали тренировку «Челси», когда там Сколари работал. А РПЛ – в Барнаул «Оренбург» приезжал на Кубок играть. 

Глава 2, в которой мы ближе знакомимся с Горбуновым – выясняется, что он работал сторожем и грузчиком, воспитал команду профессионалов, но получил за всех них 91 тысячу рублей

Горбунов – пенсионер. Он ушел с работы в 2020-м, хотя, по моим ощущениям, мог спокойно тренировать еще минимум 10 лет. Он не останавливается ни на секунду и знакомит меня все с новыми людьми – к нам в зал приходят директор школы «Динамо», пресс-атташе клуба и вице-президент. 

«Да все равно колени уже болят, – совсем не жалуется Горбунов. – Тренер должен показывать упражнения, а не просто бросать мяч. Заметь, что сейчас везде работают молодые. И с нервами уже не все в порядке». 

Из зала выходим на поле – на него в середине 1950-х пришел записываться в секцию тогда еще ученик начальных классов Саша Горбунов. Спортшкола в те времена называлась «Темп» и принадлежала местному заводу, который производил двигатели для танков. «Динамо» она отошла в 90-х, когда «Темп» начал разваливаться. Все это время Горбунов провел в полупрофессиональной команде: сначала игроком (числился в заводском цеху, но проработал там конструктором всего полгода), потом тренером. Он видел, как в 1964-м строили первое здание школы – с тем самым залом, где после легкого касания упал Соболев. Дальше к нему сделали большую пристройку – с лекционным залом, в котором стоят кубки, и длинным коридором.  

На стройке Горбунов работал сторожем – совмещал это с матчами на первенство края и города. «Зарплата футболиста была небольшой, а у меня жена и ребенок, нужны деньги на кооперативную квартиру», – объясняет он. Вторая работа помогала, но не сильно – чтобы копить быстрее, Горбунов устроился на третью должность. Он был разнорабочим на стадионе: летом поливал поле, зимой готовил хоккейную коробку: «Утром чистил ее, заливал. В полдень приходила команда по хоккею с мячом. Я вместе с ней тренировался». 

Под вечер футболист-хоккеист шел в магазин – разгружать грузовик с хлебом. Там трудился до полуночи. Грузчиком он работал три года – даже после того как переквалифицировался в тренеры. Итог – трехкомнатная квартира, в которой до сих пор живет с женой. Других накоплений у тренера нет: «Машина? Откуда деньги? У меня же ребенок, потом уже внуки пошли». 

За 39 лет тренерской карьеры Горбунов выпустил четыре возраста: 1969/70, 1977, 1986, 1997. С 2010-м работал пять лет, но не довел до конца – передал внуку Денису. 

Предпоследний выпуск получился самым масштабным. Из команды-1986 вышли четверо игроков РПЛ: Александр Яркин («Рубин», «Алания», «Краснодар»), Иван Старков («Локомотив», «Амкар»), Антон Кобялко («КАМАЗ», «Урал», «Оренбург»), Евгений Щербаков («Амкар», «Анжи», «Сокол»); и несколько – ФНЛ/ПФЛ – Антон Киселев («Кубань», «Луч-Энергия»), Андрей Полянский («Иртыш», «Сахалин»), Руслан Евсеев («Чита», «Амур»), Сергей Нарылков («Чита», «Шинник») и другие. 

Яркин и Старков уже работают тренерами – занимаются с детьми из частной школы «Темп», которая не имеет никакого отношения к заводу и находится на другом конце города. «Старшие группы у них слабые, а дети 2013 года у Яркина всех в городе обыгрывают в одни ворота, – восхищается Горбунов. – Все дело в условиях. Там хоть и за деньги, но есть отличный манеж, где можно играть круглый год. Хотя и у нас родители собирают деньги. Нам же не выделяют инвентарь: фишки, мячи, жилетки – приходится все покупать. Да и кто будет работать за 15 тысяч рублей? Внук сейчас пришел, у него такая зарплата – 15,5 тысячи рублей. Как тебе?»

Средняя зарплата тренера в школе «Динамо» – 20 тысяч рублей. Горбунов из-за большого стажа и высшей категории получал 25 тысяч. Зимой треть зарплаты он отдавал за квартиру, летом отопление выключали – и на руках оставалось больше. Александр приводит в пример действующего тренера, который платит одновременно алименты и ипотеку: «У него остается 10 тысяч. Проживешь на это?» 

Спасением стали бы подработки – например, индивидуальные занятия с детьми, игра на КФК (как у внука Горбунова) или такси, но президент «Динамо» Алексей Минин (сменил Сигарева) запретил любые подработки. «В чем смысл? Не будут у него люди работать, если половину зарплаты отдают за квартиру», – возмущается бывший тренер. И добавляет, что за 15-20 тысяч нужно вести не одну команду в 25 человек, как в московских академиях, а несколько групп по 45-60 детей одного возраста. Чем младше – тем больше игроков».

– Вы понимаете, ради чего внук работает за такие деньги? 

– Во-первых, он любит это дело, только начал. Интересуется современными тренировками, постоянно смотрит разные видео в интернете, выписывает упражнения. Во-вторых, он до этого играл за «Динамо» – там такие же зарплаты. 18-летним пацанам после выпуска дают минималку – 12,5 тысячи. Поэтому их ничего в клубе не держит, разъезжаются туда, где хоть что-то обещают. 

Денис продержался в «Динамо» два года – выходил в основе на матчи ПФЛ, но закончил карьеру в профессионалах в 20 лет. Сейчас 24-летний парень играет в КФК за «Темп» (капитан, но, возможно, скоро эта лазейка закончится из-за запрета Минина). «А какие еще перспективы? В ФНЛ ему сложно попасть, не настолько хорошие физические данные. И что дальше делать? Вот и играет, не заканчивать же совсем с футболом. Я закончил в 32, но потом все равно обратно тянуло», – говорит его дед. 

С Горбуновым мы возвращаемся в зал с трофеями. В помещении душно – на улице аномальные +35, кондиционера нет. В разговор вступает директор школы «Динамо» Виктор Штерц – раньше он тоже был тренером и воспитал Дюпина, сейчас рулит детским учреждением. 

Штерц объясняет, что платить больше не позволяет бюджет: «Динамо» выделяет на школу 12 миллионов рублей (и забирает еще 39 млн, чтобы выступать в ПФЛ), на зарплаты и налоги (12 тренеров, врач, завуч, директор, водитель и восемь ставок выпускников, которые играют за основу) уходят 80%, остальное – коммунальные платежи. Денег не остается даже на выезды на турниры, форму и мячи. Зарплата самого директора, по его словам, – 30 тысяч рублей. Про подработки он подтверждает слова Горбунова: 

– Президент гнет такую линию – никаких подработок. Раньше разрешалось индивидуально, еще что-то. Сейчас он сказал, чтобы этого не было. 

– У вас есть понимание, ради чего люди работают за 15 тысяч рублей? 

– Значит, это их любовь. Значит, на зарплату не смотрят. Но честно скажу: молодые к нам не идут. Сейчас ищем тренера по физподготовке, обратился в спортивную академию, там говорят: «Слушай, они не идут в спорт. Заканчивают – и разбегаются кто куда». 

Кстати, многие по детским садам идут. Занимаются с малышами футболом – и получают по 60-70 тысяч. Смысл здесь возиться целый день, если там можно за полдня столько заработать? И садику выгодно. Воспитателю можно отдохнуть, а садик собирает аренду, директору идет зарплата.

Здесь самое время выдохнуть. 

Насладиться, например, мозаикой рядом со зданием местного отделения ФСБ. 

И задать логичный вопрос: Горбунов же воспитал столько профессионалов не просто так – они заключали контракты, переходили из клуба в клуб, значит, школе и ему лично положены выплаты как первому тренеру; может, дедушка просто не знает, что существует такая грамотная система? 

Ответ: знает, но за всех выпускников получил только 91 тысячу рублей. 

Глава 3, в которой мы узнаем, почему ни барнаульское «Динамо», ни тренер Горбунов не получили большую часть денег за Соболева из-за фиктивного банкротства

Слово Горбунову: «Есть два вида выплат – при заключении первого контракта и солидарные при переходе игрока из клуба в клуб. В первом случае написано, что школа может отдать первому тренеру до 50% от суммы. Но это можно рассматривать по-разному: кто-то даст 50%, а кто-то – 1%. 

Во втором случае – солидарные выплаты – клуб и школа не обязаны ничего выделять тренеру. Если в РФС хотят, чтобы у тренеров была мотивация, пусть напишут: «50% отдайте школе, а она 10-20% – тренеру». Когда ничего не прописано, тренеры ничего и не получают. 

Еще есть такой момент. Мой Денис заключил контакт с «Динамо», два года играл в ПФЛ. Я послал все документы в РФС, чтобы выплатили деньги. Оттуда ответили: «Он перешел из школы в свой клуб». Так я ничего не получил, только деньги потратил за почту. Целую папку отправил, все журналы отксерокопировал. А мне говорят: «Вы ничего не получаете, с вами клуб должен рассчитываться». То есть мне выгоднее было его в Красноярск отдать и заработать, чем в свой клуб, – так выходит, что ли?»

Из 20 воспитанников, которые попали в профессиональный футбол, Горбунов заработал только на троих. За Бакая выдали 25 тысяч рублей после его перехода в «Краснодар» – на оставшиеся 25 тысяч школа купила снегоуборочную машину. За Щербакова дали 20 тысяч после того, как его продали в «Амкар» за 2 млн рублей. За Соболева Горбунов получил 46 тысяч, когда тот перешел в «Томь», – всего школе перечислили 350 тысяч (по 30 за год работы). Тренеру отдали седьмую часть минус налог. 

– Что вы чувствовали в тот момент? 

– «Спасибо». Хоть что-то получил. За других вообще ничего, потому что передавал своему клубу. Выходит, выгоднее отдавать в другие клубы? Быстрее продать и получить деньги? Даже лучше в «Краснодар» отдать – они рассчитаются, – чем помочь «Динамо». Вот к чему все идет. Это вопросы к РФС. 

«И это еще хорошо, что «Краснодар» рассчитался, – продолжает Горбунов. – «Чертаново» вообще ничего не дало за Филиппова, хотя он уехал в 14 лет. Они сразу переделали паспорт игрока, зарегистрировали его в Московской области. Мы написали письмо: «Рассчитывайтесь, пожалуйста». Приходит ответ: «Он зарегистрирован в федерации МО, если вы не согласны, подавайте в CAS». Мы посмотрели – там только за подачу иска две тысячи евро надо заплатить – больше, чем компенсация за него. И до свидания». 

В 2020 году РФС изменил систему компенсаций школам и первым тренерам. Раньше клубы рассчитывались со школами напрямую. Теперь – перечисляют деньги в РФС, который сам переводит 50% тренеру и 50% школе. Случай «Чертаново» больше невозможен. Правда, появилась другая трудность. 

После выпуска «Красавы» о том, как игроки заканчивают карьеры, потому что не могут выплатить компенсацию родному клубу, чтобы уйти в другое место, РФС отменил систему компенсаций при переходе в клуб ПФЛ. Так лишились заработка те тренеры, кто еще не воспитал игрока для РПЛ или ФНЛ, зато активно поставляет их во вторую лигу. 

С солидарными выплатами еще сложнее. Клубы по-прежнему расплачиваются с бывшими командами новичков напрямую и все так же не обязаны вспоминать о первых тренерах. Не вспоминают о них и их работодатели (правда, в ближайшее время ввести автоматическую систему выплат собирается ФИФА).

«Хочется, чтобы тренеры хоть что-то получали, – заключает Горбунов. – А то Мутко говорил: «Вы готовьте игроков. Как только они будут в сборной, вы начнете получать нормальную зарплату». И чего? Что Соболев есть в сборной, что его нет. Как у меня была категория и разряд, так и есть. Как я получал, так и буду получать. Ни на копейку больше». 

Непроработанная система компенсаций – половина проблемы. Вторая часть – статус школы «Динамо». Она не зарегистрирована отдельным юрлицом с отдельным расчетным счетом, на который могут упасть деньги, а аффилирована с футбольным клубом «Динамо». Счет у них общий. Получается, что даже если деньги за футболиста предназначены школе, они все равно окажутся у клуба, который может тратить их так, как захочет. И у клуба есть логичный аргумент: «Мы и так выделяем 12 млн в год на школу, самим не хватает». 

Так «Динамо» получило солидарную выплату за переход Соболева в «Спартак» и не поделилось со школой и тренером. «Я не знаю, куда пошли деньги», – признается директор школы Виктор Штерц. 

Когда я озвучиваю сумму в 10,5 миллиона рублей за Соболева, меня эмоционально обрывает пресс-атташе «Динамо» Андрей Недобитков: «Какие 10,5? Откуда 10,5?»

– Цорн так сказал.

– Это вранье. Клуб получил за Соболева 1,86 миллиона рублей. 

Пятикратная разница в суммах вскрыла еще одну проблему провинциального футбола – постоянную смену юридических лиц. Чтобы списать долги и возродиться с чистой бухгалтерией, летом 2013-го «Динамо Барнаул» прекратило существование. «Сигарев неправильно договорился с игроками о премиальных. Когда наступила пора лицензирования, пацаны отказались подписывать бумагу, что перед ними нет долгов. Поэтому клуб не допустили в ПФЛ», – поясняет Недобитков. «Да там на футболистов и кредиты оформляли. Темная история», – добавляет Горбунов. 

Сезон-2013/14 клуб провел в любителях, а через год снова пришел в ПФЛ – только вместо ООО стал АНО. Новое юрлицо не было правопреемником старого – иначе бы к нему перешли все долги. Бинго! Но нет: при расчете солидарных выплат учитывается, к какому юрлицу принадлежали школа и клуб, где играл футболист. 

Соболев девять лет занимался в школе при ООО «Динамо Барнаул» и три года – в школе при АНО «Динамо Барнаул». В итоге выплата пришла только за годы в АНО – у ООО наследников нет, и деньги перечислить некуда. 

«Все сделали по закону. Зачем «Спартаку» выплачивать больше, если девять лет можно спокойно отбросить?» – замечает Горбунов, соглашаясь с тем, что проблема не только в РФС, но и на местах. 

Кстати, за переход Соболева из «Томи» в «Крылья» (январь 2018-го, 360 тысяч евро) клуб мог получить около миллиона рублей, но из-за смены юрлица заработал всего 250 тысяч. Горбунову снова не досталось ничего. 

Глава 4, в которой Горбунов расскажет, как воспитывать футболистов для РПЛ, если с крыши падает штукатурка, пол прогнил, а самых талантливых уже в 10 лет забирает «Краснодар»

Школа «Динамо» занимается на стадионе «Темп». Профессиональная команда проводит матчи ПФЛ на арене «Динамо» в центре города. Попасть на территорию можно в любое время дня – подтрибунные помещения, которые больше похожи на гаражи, сдают под мини-рынок. Кавказцы продают свежее мясо, колбасы, фрукты, овощи, чай и табак. 

Попасть внутрь стадиона – легко. Вход открыт для всех, и это – без иронии – плюс; когда еще побегаешь на беговых дорожках арены профессионального клуба? Но первое, за что цепляется глаз, – не беговые дорожки, а раздолбанные трибуны за воротами. С одной стороны крошится асфальт на ступеньках, а ряды натыканы так близко друг к другу, что сидишь будто на корточках.

С другой – вместо бетонных ступеней все еще деревянные, которые прогнили так, что на них опасно наступать. Из-за этого сиденья на секторе пошли волной.

С полем тоже проблемы. Во-первых, оно кривое. Это заметно без измерительных приборов, и у кривизны нет логики: холмы и впадины образуются на самых разных участках. «Это просто огород, – горячится Горбунов. – Знаешь, как так получилось? В 2010 году под поле засунули трубы, чтобы провести подогрев. Закопали их, перерыв всю поляну, образовались эти холмы. Но подключить трубы забыли. В итоге и поляну испортили, и деньги потратили, и подогрева нет». 

Во-вторых, покрытие на «Динамо» – это смесь газона, клевера и одуванчиков, которые к тому же цветут. «Тот человек, который ухаживал за полем, умер, сейчас газон косит водитель. Поэтому все так и получается», – объясняют в клубе. 

Офис «Динамо» выходит окнами прямо на поле. Зданию нужна реставрация – трещина пронизывает все три этажа и заканчивается за кучей песка – она накрыта дырявым тентом с логотипом «Динамо» и автомобильной покрышкой. 

Не лучше выглядит и школа «Динамо». Горбунов проводит мне экскурсию. 

Того поля, где он начинал, почти нет – газон весь в проплешинах. 

Забор вокруг хоккейной коробки, где катался на коньках Соболев, рухнет после очередной зимы. 

Дети тренируются на верхнем поле – в 2005-м гаревое покрытие заменили на искусственный газон по программе, которую спонсировал Абрамович. В 2015-м РФС перестелил поле уже за собственные деньги, а старое так и осталось лежать рулонами в 50 метрах – похоже, денег нет даже на «Газель» до свалки. 

Здание школы – в аварийном состоянии. Со стороны улицы видно, как из стены сотнями вываливаются кирпичи. 

«Эта постройка 1964 года. Про нее даже байка ходит, что строили пленные немцы, – шутит директор Штерц. – Понятно, что когда-то всему приходит конец. Даже железу – оно ржавеет». 

Штерц указывает на соседнее здание, чью стройку сторожил Горбунов: «Оно поновее, но кирпичи тоже падают. Строители говорят, что кладка велась неправильно, перекрытия неправильные. Но нам-то откуда это было знать». 

Горбунов ведет меня по сырому коридору к залу, где зимой тренировался Соболев, но дверь закрыта на замок. В зале не занимаются уже пять лет – после того, как начал осыпаться потолок. «Даже не штукатурка падала, а бетон с плиты, – вспоминает Горбунов. – В этот момент там занимались дети 2002 года. Хорошо, что они бегали в другой стороне – так могли быть любые последствия. Два года он стоял, потом его замазали, разрешили снова тренироваться. Но пришла комиссия и сказала, что он все-таки аварийный, снова начало сыпаться. С тех пор закрыли. Там уже пол прогнил – надо менять. И отопление тоже – зимой холодно». 

По словам тренера, ремонтировать зал за деньги школы нельзя – он принадлежит краю, поэтому «Динамо» могут наказать за нецелевое расходование средств. Штерц поясняет, что даже если бы было можно, бюджета – 12 млн рублей – все равно не хватит. Их не хватает даже на поездки на турниры, аренду залов или частого манежа «Темп» (единственный в городе), чтобы играть зимой. «В последнее время мы перешли к попечительским советам: родители помогают, собирают на выезды, залы, форму и мячи. Не тренер собирает деньги (это незаконно), а родители. Кто отказывается – его право. Никто никого не принуждает».

Раньше с турнирами «Динамо» помогало местное министерство спорта, потом благотворительность прикрыли. «У меня даже случился конфликт с женщиной из Минспорта, – откровенничает директор. – Один возраст вышел в финал первенства России, я говорю: «Раньше помогали, помогите и вы. Дайте хотя бы на дорогу» – «Не помогу». – «Нам теперь в финал не выходить, где мы играем против московских академий?» – «В том числе». Меня это задело, я отказался ходить на планерки. Если человек так сказал – зачем мне работать? Потом ее убрали, хотя года два она все равно продержалась». 

Ирония в том, что за отказ от поездки РФС штрафует клуб на 500 тысяч рублей. 

После трех часов общения я суммирую Горбунову и Штерцу наш разговор: погода не для футбола, хороших полей и залов нет, зарплаты тренеров нищенские, подрабатывать нельзя. 

И как в таких условиях подготовили двух игроков для России на Евро-2020, еще несколько кандидатов в сборную и десятки профессионалов? 

1. Главное – не условия, а талант

«Условия – не самое главное, – обрывает Горбунов. – Посмотри на Соболя: мы занимались на нижнем поле, на огороде. Искусственного нам давали только четвертинку. Зимой раз в неделю играли в хоккей на коробке – ты ее проходил. В футбол бегали на снегу, тогда не было даже частного манежа – большое поле укатывали и играли зимнее первенство.

Хотелось бы, чтобы было лучше, но видел, на каких полях начинали Месси и Марадона? При этом у них мяч ведь как к ноге привязан. Если тебе дано, ты научишься на любом покрытии. Плюс хороший футболист на плохом поле сыграет гораздо лучше, чем плохой. Он сможет и на кочках мяч обрабатывать. 

Частный манеж

Поэтому моя первая задача – не навредить. Чтобы у ребенка не пропало желание тренироваться. И стараться развить технику – все время работать с мячом. Вот у внука на тренировках все через мяч. Не всегда получается выигрывать, но я вижу, какой футбол он хочет поставить. Со временем это скажется». 

Штерц развивает тему врожденного таланта – он знает это на примере Дюпина, которого тренировал в два захода. Юрий пришел к Виктору в шесть лет в секцию района ВРЗ (Вагоноремонтного завода). Тогда Дюпин играл в поле: «Почему сейчас говорят, что он ногами не боится? Потому что раньше и забивал много, и центрального хава я из него делал». Так продолжалось до 10 лет, пока Штерц не ушел в «Динамо». Новый тренер превратил парня в кипера. Им он остался и после воссоединения с первым коучем. 

«По юношам Дюпин не был основным вратарем команды, – продолжает Штерц. – Там играл Ежов, который сейчас в ПФЛ. Мы поехали на финал первенства России в Крымск, Дюпин из семи игр всего одну сыграл. Потом сходил в армию – и понеслось… У него от природы данные. Отец играл защитника за «ВРЗ» – такой же жилистый, бесстрашный, боец. Там никак по-другому – район немного бандитский, заводской. Юре гены передались». 

2. Нужно хотеть больше, чем остальные

Горбунов не выдерживает и выдает еще аргумент: 

– Нужно быть фанатом дела, без этого никакие условия ничего не решат. Возьми «Краснодар» – условия сумасшедшие, а выхлоп не такой большой. Возьмем 1997 год – кто у них играет на хорошем уровне? Сафонов – 1998-й, Уткин и Шапи – 1999-й, а из 1997-го даже в «Краснодаре-2» уже никого нет, хотя они были вторыми в России, а мы с Соболевым играли против «Спартака» за 9-10 место. Только Комличенко, которого в Чехию сразу отдали. 

Или взять Камилова – он сейчас в «Уфе». Приехал к нам после «Ростова» никакой – толстый. Гамула его там вообще не ставил за дубль. Бегаем кроссы – он последний. Но парень с характером и головой. Подтянулся, начал на КФК забивать. Его взяли в первую команду, а через полгода в «Носту» продали. Сейчас играет в РПЛ. 

– Почему так происходит? 

– Потому что они больше хотят. А в «Краснодаре» сумасшедшие условия: пацанов свозили в Испанию, они сыграли с «Барселоной» и считают, что им уже ничего не надо, всего добились. Им там еще приличные стипендии платят, устраивают в институт. Что еще нужно? 

3. Дома лучше, чем далеко, но в уютной академии

По мнению Горбунова, переезд заряженного парня из провинции в тепличную среду тоже не принесет пользы, потому что ребенка выдергивают из семьи. Он приводит в пример Европу, где детей до 14 лет нельзя разлучать с родителями на расстояние более 100 километров: «А здесь до Москвы почти четыре тысячи – ты полетай. Вот так у меня Филиппова забрали в 13-14 лет в «Чертаново» – здесь он был лучшим, капитаном, а там другие на ведущих ролях. Он как-то все в одно касание, на подыгрыше. В итоге сейчас в «Родине» во второй лиге, пусть и капитан команды. Я ждал гораздо большего. Так, может, лучше иногда оставлять в более слабой команде, где он чувствует себя лидером, чем идти в хорошую команду, где все одинаковые?»

Дмитрий Бакай, выглядевший сильнее Соболева, уехал от Горбунова в «Краснодар» в 13 лет. Тренер говорит, что теперь футболистов забирают еще раньше, с 10 лет.

– Если раньше они искали таланты по филиалам в крае, то теперь выбрали другую тактику. В Барнаул приехала целая команда тренеров, человек 10. Назначили два дня для двух возрастов, два дня отсеивали. Такой ажиотаж был в «Темпе»! Родителей не пускали, оставили у дверей. Среди них паника: чьих детей не взяли – те в слезах. 

После второго дня позвонили двоим. Из-за пандемии оба не поехали. Потом один позвоночник сломал, восемь месяцев не тренировался. Другой все-таки поехал, я говорил: «Куда вы пацана в пятом классе?» – «Нет, мы просто, никуда не поедем». В итоге остались здесь. Хотя оттуда звонили каждый день: «Торопитесь, скоро мы уже не сможем его забрать». То есть сейчас за детей борются с пятого класса».

– Считается, что в топовых академиях крутые методики, а в регионах все до сих пор работают по советским конспектам. 

– Так почему они тогда едут к нам и берут пацана в 10 лет? Значит, я ему достаточно дал? Значит, я его технически нормально обучил для «Краснодара?»

Другой нюанс: в юношеском возрасте легко сломать психику, поверив в человека, а потом выбросив на помойку. Вот Кирилл Боженов уехал в московское «Динамо», но его отчислили. Он вернулся в Барнаул, ничем не занимался, тренер ему говорил: «Ты чего, давай!» Так он поехал в «Сатурн», там взяли в «Химки». Сейчас – в «Ростове». То есть московские тренеры регулярно ошибаются. 

4. Игра важнее результата

Под конец Горбунов находит, вероятно, главную причину, почему из Барнаула вышло столько топовых игроков. «Чем плохо в Москве – там требуют результата. А с нас не требуют. В Москве контракт тренеров – на год. Показываешь результат – работаешь дальше. Кто хочет забыть о результате и потерять 100 тысяч? Желающих на твое место много. Поэтому в Москве результат – ой-ой-ой. А у нас какой результат, если в городе две сильные команды – мы и «Алтай»? Мы или первые, или вторые. На краевых соревнованиях – то же самое». 

Штерц подтверждает: «Мы не требуем, и с нас не требуют. Для нас главное – не мешать тренерам, если они правильно работают. Помню одного тренера, когда я только начинал. Он спрашивал: «Ну как дела?» – «Да вот в Москву ездили на турнир, перенимали опыт». – «Витя, не подумай, что в Москве лучше вас работают». Это фраза врезалась в память. С тех пор считаю, что главное – быть фанатом своего дела. Если это так, то можно и в Барнауле детей воспитывать». 

С июля делать это будет проще. В ближайшие дни школа «Динамо» подпишет договор о сотрудничестве с академией московского «Динамо» и станет ее филиалом. Похожие истории в прошлом году случились в Махачкале (там под Москву перешла академия «Анжи») и в Орле. Состоятельный партнер увеличит бюджет школы на 20 млн рублей – до 32 млн. Из-за этого зарплаты тренеров вырастут до 40 тысяч рублей, появятся тренер вратарей и по физподготовке. 

«Думаю, это изменения к лучшему, – утверждает Горбунов. – Можно будет посылать тренеров в Москву на стажировку, программы станут общими. Сейчас-то каждый тренер ищет свои ходы». 

С приходом Москвы в городе может появиться второй манеж – его планируют строить на месте поля, где когда-то играл Горбунов, на краевые деньги. Пока выделили 7 млн рублей на проект. После этого подготовят смету, средства выделят из бюджета, Минспорта объявит тендер на проведение работ – и только после этого начнется стройка. 

Тренер оценивает сроки в пять лет: «Частный клуб взял землю, сделал проект и построил. Когда речь про государство – все сложнее». Штерц считает, что успеют за три года. 

Глава 5, в которой рассказывают про академию Смертина, где вроде бы все хорошо, но в работу вмешалась большая политика

Академия Смертина, или «Алтай», находится в 20 минутах на машине от школы «Динамо». По звучности имени это вторая академия города. За 15 лет она логично не приблизилась к «Динамо» по количеству известных воспитанников (самые известные – Кирилл Боженов, который в мае перешел из «Химок» в «Ростов»; кипер Сычев – четыре матча за «Тамбов» весной), зато обошла по бюджету – 25 млн против 12 млн рублей. 

Разница в условиях заметна сразу. Директор «Алтая» Евгений Татаринцев встречает меня в кабинете с кондиционером, кофемашиной и пирожными.

«В городе любят футбол, – говорит он о причинах того, почему из Барнаула вышло столько больших игроков. – Простой пример – у нас больше 100 команд по мини-футболу. И было бы больше, просто не хватает залов, а манеж всего один». Чуть раньше об этом мне рассказал пресс-атташе «Динамо» Недобитков: «На первенство города играют по 20 команд в группе. В мини-футболе по взрослым – 12 лиг по 10 команд + 20 ветеранских + восемь женских».

Если спросить про «Алтай» у представителей «Динамо», вероятнее всего, они сообщат про разницу в бюджете, из-за которой сопернику легче жить. Татаринцев выдвигает свою версию подсчетов: «Динамо» постоянно обижается, что нам столько дают. Но они хитрят. Дело в том, что мы из 25 млн платим налог на землю и имущество. «Динамо» ничего этого не платит – им клуб выделяет 12 млн чисто на тренеров и соревнования. А мы сами все обслуживаем, поэтому почти половина уходит на налоги. На зарплаты и турниры остаются 15-16 млн – чуть побольше, чем у «Динамо», но у нас и школа больше. Так что никто нас деньгами не закидывает».

Зарплата молодого тренера в «Алтае» – «двадцать с небольшим тысяч рублей», плюс три года молодому тренеру выплачивается еще половина ставки. Стандартная зарплата – 30 тысяч за ведение четырех групп одного возраста. «Это ужас, неправильно. Все нормальные академии работают с 25 детьми, а у нас – по 60-80. Но есть стандарты министерства спорта – по ним на начальной подготовке положены четыре группы. В эти рамки зажаты все бюджетные организации», – говорит директор.

Бюджета школе все равно не хватает. Взрослые юноши зимой тренируются на улице. Малышей загоняют в зал или манеж, аренду иногда закрывают родители. Хотя прошлый год школа полностью прошла за счет бюджета: «Покупали мячи, инвентарь, форму – все это выдаем. С 12 лет соревнования отправляем за счет бюджета. До этого возраста не положено – там только через родителей».

Когда я перечисляю проблемы «Динамо» на фоне более богатого «Алтая», Татаринцев заводится: «Да им клуб дает деньги. Есть проблемы – дал бы больше денег или купил бы мячи. Почему клуб ничего им не покупает? Мы вот детский футбольный центр открыли, нам РФС дал мячи, конусы, ворота. Чего «Динамо» ДФЦ не открыло? Не в упрек им, но надо немного шевелиться. Сейчас Дюков пообещал дать нам статус регионального центра. То есть весь региональный футбол будет сосредоточен в «Алтае».

История «Алтая» началась в 2005-м, когда Алексей Смертин (еще один воспитанник Барнаула в сборной) играл в «Челси». В тот год Роман Абрамович создал фонд «Национальная академия футбола» – он спонсировал контракт Гуса Хиддинка в сборной, академию Коноплева и строительство сотен искусственных полей по России. Одно из них миллиардер предложил Смертину постелить в Барнауле. Футболист попросил два. Так одно на 24 млн рублей оказалось на верхнем поле «Динамо», второе на эту же сумму – в парке, где сейчас находится «Алтай». 

Вокруг поля Смертин организовал школу, предварительно получив одобрение губернатора. 15 лет назад на месте здания с кабинетом директора стоял недострой без окон и дверей. «В советское время начали строить административное здание – и забросили. Так оно и осталось посреди бурьяна. Алексей с друзьями создал фонд и отремонтировал здание. На открытие в 2006-м приезжали Лоськов, Семак и Каряка», – рассказывает Татаринцев.

Первый возраст, который полностью прошел через «Алтай», – 1997 год. Директор говорит, что дети были слабыми, потому что в Смертина и его идею не верили, думали, школа проживет максимум два-три года. Через пять лет «Алтай» переломил тренд – теперь они с «Динамо» на одном уровне.

Сейчас в «Алтае» занимаются 700 детей – больше, чем у «Динамо». В 2014 году их было около тысячи, а школа открыла 15 филиалов по краю. «Потом из-за некоторых нюансов – наводнения, плюс не буду говорить про политические – Крым и прочее – нам финансирование срезали. И мы закрыли филиалы. Максимум – даем им мячи и приглашаем хороших детей на сборы, привлекаем в команду», – грустит директор.

Наводнение-2014 стало самым разрушительным в крае за 50 лет. Из-за проливных дождей и таяния ледников оказались затоплены 15 тысяч домов, пострадавшими признали 33 тысячи человек. 

– Мы тогда еще готовили документы под женский профессиональный клуб, – продолжает Татаринцев. – Они уже лежали у губернатора, команда была неплохая. Но нам не дали денег.

– Вы еще сказали, что Крым помешал.

– Да это в народе так говорят. Я откуда знаю. Может, я неправильно сказал. Суть в том, что до спорта деньги не дошли. Крым – это я придумал. Нет Крыма. Крым – наш.

Закрытие филиалов – не единственная сложность, с которой столкнулась вроде бы обеспеченная академия Смертина. В 2015-м «Алтай» получил новые стандарты Минспорта: по ним тренерами в детской школе могут быть только те люди, которые закончили институт физкультуры и у которых в дипломе написано не «преподаватель», а «тренер».

«А какие тренеры в деревнях? Они все педы закончили, у всех написано «преподаватель». Ни одного тренера в деревне нет», – возмущается Татаринцев.

Два года все тренеры «Алтая» получали новые дипломы (учились по облегченной программе), за них платила академия. «Теперь наверху поняли, что перегнули, говорят: «Ну, можно и с тем образованием работать». То есть мы деньги спалили, а теперь все откатили назад. Нормально это? – спрашивает Татаринцев. – Чем еще эта история плоха: в селе из-за программы «Учитель для села» преподавателям давали льготы на коммуналку, педагогический стаж шел. Теперь этого нет. Но в 2023 году все вернется назад».

Директор вспоминает, что до истории с «тренерами – преподавателями» в Минспорта всех тренеров обязали получить высшее образование. Хотя некоторые оканчивали техникумы и после этого десятилетиями успешно работали с детьми: «Представляете, тренеру под 50 лет, а ему надо в институт идти. Но тоже все переучились. А теперь и на это махнули рукой».

После этого тяжело чему-то удивиться, но Татаринцев продолжает: «Еще нас обломали с таким моментом: раньше по закону мы набирали детей с шести лет. Потом нам сказали: «Бесплатно футболом можно заниматься только с восьми лет». Пришлось два года убрать. Так мы два года потеряли – дети ушли туда, где есть платные группы. У нас случилась яма. Но сейчас пришел новый стандарт – теперь можем набирать с семи лет».

Пытаюсь вырулить хоть на что-то хорошее и уточняю про поля. В «Алтае» их два, что позволяет детям тренироваться не на четвертинках, как у «Динамо» а хотя бы на половине поля. Татаринцев говорит, что второе поле пришло уже не от Абрамовича, а по программе РФС – снова помог Смертин. Газон от миллиардера не сохранился – в 2017-м его перестелили тоже за деньги футбольного союза. «Отвратительное поле пришло, лучше бы старое оставили, – поясняет Татаринцев. – То укаталось, конечно, но более качественное. А это и по качеству ужасное, и обрезанное. 

Такое же поле в школе «Динамо»

– Обрезанное – это как?

– У нас было стандартное – 105 на 68 метров. РФС такое и заказывал. Потом скаканул доллар, а деньги уже выделили – 8 млн рублей на покрытие. Им пришлось ужиматься, поэтому они купили 95 на 56 и менее качественное. Мы постелили, многие возмущаются, что играть непривычно. Узко, тяжело.

– То есть Крым все-таки на вас повлиял – доллар в том числе из-за него вырос.

– Ну, да.

Эпилог, в котором Горбунов объясняет рецепт счастья

После разговора с Татаринцевым я еще больше не понимаю, как в таких условиях Горбунов вырастил 20 профессиональных футболистов и ради чего работал в школе 39 лет. Для начала спрашиваю, хотел ли он когда-нибудь уехать из Барнаула в более благополучный город или хотя бы перейти в другую академию. «Никогда, – сразу отвечает он. – Это мой дом. В «Темп» на это нижнее поле я пришел записываться в 12 лет. С тех пор здесь тренировался, играл, тренером работал».

Чуть раньше тренер уже рассказывал, что за жизнь накопил только на кооперативную квартиру, работая одновременно в трех местах. Возможно, он вкладывал деньги во впечатления. Уточняю, как часто ездил за границу.

«По одному разу летал с командой в Турцию и Японию, – вспоминает он. – В Японию московское «Динамо» не смогло и отправило вместо себя 1997 год из Барнаула. Заняли 8-е место из 16 команд – обыграли Таиланд, Китай, а сборной Японии проиграли 0:6. Они возили нас, как «Барселона». Тогда у нас еще возникла проблема с вратарями. Человек из Москвы говорил: «Ну у вас и вратари. Насрали, как куча слонов».

Турцию тоже с 1997 годом организовали родители. Предложили организовать летний лагерь. Горбунов с женой полетели за свой счет, с ними еще 10-12 детей: 

– Поле не нашли, но я все равно пробежки с ними делал, на площадке в теннисбол играли. То есть совмещали тренировки и отдых.

– Понравилось?

– На даче лучше. Она в 35 километрах от Барнаула. Выращиваю все, у меня даже виноград есть: желтый, белый, красный, черный. Настоящий. Три виноградника.

– Подождите, а как в таком суровом климате?

– Отлично. На зиму просто укрываю. Сейчас завязи уже вот такие! Гроздья висят маленькие, а осенью вырастают по килограмму. В сумме собираю 150-200 килограммов. Ставлю вино – красное, белое, вишневое, из крыжовника. Получается литров 100. Так что ни дети, ни мы вино не покупаем. Домашнее лучше покупного, там нет дрожжей – только сок, сахар и вода. И то – воду добавляю только в вишню и крыжовник.

Участок большой: один – 12 соток, другой – 5. Есть жимолость, смородина, яблоки, груша, помидоры, огурцы, редиска, лук, чеснок. В этом году плохо взошла капуста – сейчас у товарища заберу рассаду, буду сажать ее, поеду на дачу.

– Соболев помогает деньгами?

– А с чего он должен? Мне сейчас деньги не нужны, у меня есть внук, дочь. Форму получил в школе – в этом и хожу. Я джинсы-то не надеваю.

– Хорошо, машину мог бы подарить, чтобы на дачу рассаду возили.

– Да ладно тебе. Мне вот триммер нужен – косить траву. Он сломался, дочь забрала в ремонт, 2200 заплатил. Три дня покосил – опять сломался и не заводится. Вчера снова приехала, сегодня вечером повезет назад. Вот где моя техника!

Соболь, конечно, говорит: «Николаич, если что надо – звони». Я мячи для школы попросил, год ими занимались – как новые, отличные. Теперь ими уже другие занимаются. А для себя ничего не буду просить. Почему он мне должен что-то давать? Если заболею не дай бог – другое дело. Но я работал, получал зарплату – чего мне помогать? Не выплатили за него компенсацию – ну и ладно. Деньги – не благодарность. Когда он говорит, что он мне благодарен – это гораздо приятнее. А деньги – ерунда.

А даст денег – что с ними делать? В банк положу – дальше что? В нашем возрасте деньги ни к чему.

На даче сейчас выйдешь утром: там – яблони, там – груши, все цветет, воздух свежий. Бассейн вчера поставили надувной – сейчас согреется, будем купаться без моря. И посидим рядом с виноградником.

logoВиктор Сигарев
logoДинамо Барнаул
logoИван Старков
logoДмитрий Бакай
logoСпартак
logoАлександр Яркин
logoКраснодар
logoСборная России по футболу
logoЮрий Дюпин
logoРФС
logoДинамо Москва
logoАлександр Соболев
logoЧертаново
logoВладислав Камилов
logoАлексей Смертин