Сергей Даду: Сидеть на скамейке, даже у такого клуба, как ЦСКА, не хотелось

Даду был крепким форвардом для средних клубов, трижды приходил в «Аланию» (110 матчей, 39 голов в чемпионате России) и однажды – в ЦСКА (неудачно). Сейчас Сергей запускает агентскую карьеру при поддержке своего бывшего покровителя Николая Пырнэу (ныне – агента Дана Петреску).

Фото: еженедельник «Футбол»/Сергей Дроняев

– Летом 2004-го вы со скандалом перешли из «Алании» в ЦСКА.

– Спонсором «Алании» тогда была крупная компания «Исток». Предложение от ЦСКА поступило еще за полгода до моего ухода из «Алании». С руководством был разговор: либо отпускаете зимой, либо летом. Но пришел в команду Курбис и сказал, что меня и Кристиана Тудора никуда не отпустит. Мы остались.

Курбис стал давать мало играть, потом случилась маленькая травма спины. Хоть и быстро восстановился, но все пошло как-то не так. Я попросил отпустить меня пораньше из команды, до заявочного окна, чтобы уже тренироваться с ЦСКА. Но они мне такой возможности не дали.

– Сначала Курбис вас оставил, а потом не давал играть. Вы разговаривали с ним об этом?

– На сборе в Турции, когда еще был Бахва Тедеев, я получил травму. Упражнение с кувырками, мокрое поле. Я неудачно сделал кувырок – подвернул ключицу. Нельзя было ее загипсовать. Пропустил где-то месяц сборов, соответственно не был готов к началу чемпионата. Затем набирал форму: сыграл одну игру, вторую – и снова травма. Курбис вызвал к себе: «Сергей, пока не наберешь форму – играть не будешь». Закрепиться в составе не получилось, выходил только на замену. Поэтому я попросил Курбиса отпустить меня в ЦСКА, чтобы тренироваться уже с ними и нормально адаптироваться.

– Один из руководителей «Истока» в интервью выставил вас с Тудором рвачами.

– Какие мы могли быть рвачи, если арендный контракт «Алании» и «Шерифа» уже заканчивался? ЦСКА и «Шериф» напрямую договорились о моем переходе. «Алания» не могла ничего сделать, потому что у меня было желание уйти в клуб с большим именем.

– Как себя вел ЦСКА в переговорах?

– На тот момент Евгений Леннорович плотно дружил с руководителями «Алании», но те по какой-то причине решили меня не отпускать. Евгений Леннорович переговорил с моим агентом. Он сказал: «Если не получается договориться, будем действовать по контракту – нарушать ничего не будем, пусть тренируется пока в «Алании».

– С переходом в ЦСКА ваша зарплата сильно увеличилась?

– Не особо. Не могу сказать, что прямо вау. Естественно, было повыше, но не настолько, что я сошел с ума от этого. Я перешел, потому что это ЦСКА. Хотелось попробовать себя там.

– Средняя зарплата игрока ЦСКА на тот момент была примерно 200-300 тысяч долларов в год. Вы получали столько?

– Наподобие такого.

– Селекционной работой при Жорже в ЦСКА занимался Газзаев.

– Валерий Георгиевич предложил мою кандидатуру Гинеру. Благодаря Газзаеву я и оказался в ЦСКА. Приходил в команду, когда тренером еще был Артур Жорже. Проработал полторы недели, и его сменил Валерий Георгиевич.

– Вместе с вами летом пришел в команду Вагнер Лав.

– Когда я пришел, Лава еще не было. Евгений Леннорович говорил, что меня берут в основной состав. Но случилась опять травма спины – я не мог тренироваться. Была нелегкая ситуация, и они приобрели Вагнера Лава. О чем точно не пожалели. Понимаете, когда я получаю травму, а Вагнер Лав забивает, то никто не может никого ни в чем упрекнуть. На тренировках он себя вел профессионально. Часто улыбался, ни с кем никогда не скандалил.

– Конкурировать с Вагнером Лавом было сложно?

– Конечно. Я этого не скрываю. Вагнер – очень хороший футболист и человек. Тут могу только поднять руки вверх и сказать, что он меня был сильнее – и это факт.

– Самое яркое впечатление в ЦСКА – это игра против «Челси»?

– И с «Челси», и с «ПСЖ», и незабываемая игра с «Глазго Рейнджерс». Дома на стадионе «Локомотив», когда играли против шотландцев, Рэй мне ударил ногой по голове.

– А он извинялся потом перед вами?

– Нет. Только потом, когда мы играли на выезде, а он уже был дисквалифицирован, подошел ко мне в подтрибунном помещении, показал на голову и спросил, нормально ли голова. Я сказал: «Уже нормально, спасибо. Не прошло и полгода».

– Правда, что выход на замену на «Стэмфорд Бридж» снимал на камеру ваш агент?

– Его на стадионе не было. После игры он мне прислал сообщение: «Я специально записал этот матч, чтобы ты посмотрел, с какими глазами вышел на поле». У меня было тогда неописуемое чувство, когда выходишь на переполненный стадион играть против таких ребят, как Джон Терри.

– И как вам?

– Как сказать. Тяжело было что-то сделать за те 20 минут, что я играл. Приятно было находиться в этой атмосфере.

– Скорости сумасшедшие?

– Находясь на скамейке, кажется, что все не так быстро. Когда выходишь на поле – уже совсем другие ощущения: «Елки-палки, это же надо быстрее бежать и смотреть, чтобы никого не было сзади».

– Кто вам организовывал просмотр в «Кристал Пэлас» зимой 2005-го?

– Мой агент через другого агента в Англии. Я подходил по их параметрам: высокий и мощный. Николай сказал: «Серый, пойми одну вещь – там просмотр». Я сказал: «Конечно, надо попробовать. Поиграть в Англии в Премьер-лиге или Чемпионшипе – удовольствие».

– Вы готовы были пойти на понижение зарплаты ради Англии?

– Я о деньгах даже не думал. Если честно, даже не спрашивал, сколько мне будут платить. Чтобы играть на таком уровне, как в Англии, готов был пойти на понижение зарплаты.

– Гинер был в курсе вашего просмотра?

– Да, конечно.

– Как все прошло?

– Провел две игры. Играли с дублем «Челси» – отличился, играли еще один матч – тоже забил. Все шло к тому, что останусь. Но «Ливерпуль» бесплатно отдал им молодого нападающего, поэтому они решили не тратиться. Такую историю они мне рассказали. Не знаю, правда это или нет (согласно данным Transfermarkt.de, зимой 2005 года «Кристал Пэлас» трансферов не совершал) В Лондоне на просмотре был еще Андрей Гусин, царство ему небесное. С ним я успел подружиться за полторы недели. Перед тем, как я уехал, он уже сказал, что там оставаться не будет. Почему – я не знаю.

– В итоге оказались в аренде в «Алании».

– Гинер и Газзаев поступили честно – вызвали меня на разговор. Гинер сказал прямо: «Времени игрового будет мало, а в 25 лет нужно играть. На финансовом положении ЦСКА не скажется, если ты примешь решение остаться». Не дожидаясь конца речи, я сказал, что хотел бы вернуться в «Аланию», если есть такая возможность. Сидеть на скамейке, даже у такого клуба, как ЦСКА, не хотелось.

– Это был самый памятный разговор с Гинером?

– Это был второй такой момент. Первый – когда я только приехал в ЦСКА. У меня начала сильно болеть спина. Я сделал МРТ, обнаружили проблему. Захожу к Евгению Ленноровичу в кабинет, а у меня прихватило спину. Он тогда сказал: «Мы с тобой два брата по несчастью».

– Сожаления от того, что не получили золотую медаль Кубка УЕФА, нет?

– Был, конечно, какой-то шанс, что я выйду на замену. Но получить медаль, не сыграв ни одной игры, – это не то, чего хочется.

– Многие сидели на скамейке и не заморачивались.

– Это тот, кто от себя мало требует. К сожалению, это в большей степени касается футболистов из бывшего СССР – мы по-другому все воспитаны. Люди достигают определенного уровня и на этом останавливаются. Вы не будете спорить, что мало советских игроков заиграло в Европе. А на виду сейчас голодные африканцы, которые творят невозможные вещи. Просто потому что им раньше было нечего кушать.

В.Поморцев, источник