В поул-позиции перед смертью. Мысли о ценности секунд ценою в жизнь и риске, за который не платят ни цента
Этот пост написан пользователем Sports.ru, начать писать может каждый болельщик (сделать это можно здесь).
Последний уик-энд августа. Легендарная Спа-Франкоршам. На календаре очередной этап Формулы-1. Но в этот раз он начнется иначе. Не с доминирования Хэмилтона и Мерседеса, битвы Ферстаппена и Боттаса за серебро личного рейтинга и Макларен, Рейсинг Поинт, Рено и Феррари за бронзу Кубка Конструкторов. В этот день все по-другому. На треке вспоминают Антуана Юбера, погибшего здесь ровно год назад.
«Спа — моя любимая трасса, и я всегда приезжал сюда с замечательными воспоминаниями о моей первой победе»
«В этом году все по-другому. Как только я ступил на трек, у меня начали возникать эти образы, вернувшиеся в мой разум, и вещи, которые я не хочу принимать или изо всех сил стараюсь принять»
«Я был с ним после Будапешта, обедал с ним. Мы разделили приятный момент с его девушкой и еще одним другом вечером после Будапешта. Это был последний раз, когда я его видел»
«Он был одним из первых, кто прислал мне сообщение, когда Ред Булл решил вернуть меня в Торо Россо. Мне просто очень трудно смириться с тем, что его больше нет с нами»
«Я бы никогда не добился того, что сделал, если бы не рос вместе с ним» (Пьер Гасли)
Эта потеря ощутима для каждого из присутствующих. Из них не было никого, кто не знал бы молодого Юбера. Для Гасли Юбер был больше, чем просто коллега. Они были соседями по комнате и дружили со времен, когда учились в школе Французской Федерации Автоспорта для детей в возрасте от 13 до 18 лет. В этот день он принес цветы своему другу, который погиб на одном из любимых треков Гасли. А через неделю, в Монце, Пьер выигрывает свое первое гран-при во взрослой формуле.
Нам, болельщикам, всегда хочется больше зрелищ и эффектных обгонов. Но каждый такой момент на скорости около 300 км/ч является огромным риском для того, кто в болиде. Конечно, каждый пилот идет на этот риск осознанно. Понимая этот риск при малейшей возможности, каждый пытаться обойти соперника, чтобы получить кубок победителя или титул чемпиона.
Вспомним, например, Йохена Риндта, погибшего в Монце 50 лет назад. Отказываясь от крыльев и уменьшив сопротивление воздуха, он стремился увеличить скорость. Оставаться конкурентным вполне объективное желание для каждого гонщика. В такие моменты никто не задумывается об ухудшении управляемости. Он стал чемпионом, оправдав свой риск. Но так ли важен этот посмертный титул для его жены, получившей его вместо Йохена? Для того чтобы понять это, достаточно посмотреть в глаза матери Юбера.
Следующим примером, на который следует обратить внимание, является Жиль Вильнев. Он выигрывал гонки не чаще, чем попадал в аварии, сходы и опасные ситуации. О его агрессивном стиле управления ходят легенды. Чего стоит только его дуэль с Рене Арну. При определенных обстоятельствах такая история могла бы закончиться гибелью участников эпизода, но для них в этот момент было важно совершенно другое.
«Мы пытались обойти друг друга на торможении и разгонах, постоянно сталкивались друг с другом, но не потому, что хотели вытолкнуть соперника с трассы. Это была борьба двух за второе место, которые не пытались играть грязно, а вынужденно сталкивались из-за желания быть первыми» (Жиль Вильнев)
«Вы знаете, гоняться так можно только с тем, кому ты полностью доверяешь, и такие люди нечасто попадаются. Да, он обыграл меня, да еще и во Франции, но меня это не огорчает» (Рене Арну)
Но смерть догнала Вильнева в другом эпизоде. В тот день во время гран-при Бельгии, Жиль отыгрывал отставание в 0,115 секунды от напарника по команде. Желание быть первым вынуждало его выжимать максимум из своего болида и рисковать в поворотах. В одном из таких поворотов, задев заднее колесо автомобиля Йохена Массы, Вильнев получил смертельный перелом позвоночника в результате ужасной аварии.
Черный гран-при Сан-Марино в 1994-м начался с серьезной аварии Рубенса Баррикелло, которая заставила Айртона Сенну заявить на весь мир о необходимости пересмотреть систему безопасности пилотов. Сенне удалось собрать гонщиков в рабочую группу, которая должна была заняться разработкой мер. В тот день на вираже Вильнева разбился австриец Роланд Ратценбергер. Сена планировал посвятить свою победу погибшему коллеге. В гонке на гран-при Сан-Марино в кармане Сенны был австрийский флаг.
«Когда я стремлюсь к победе, я всегда нахожу в себе еще немного больше, снова и снова. В этом и есть противоречие. Когда ты становишься быстр как никогда, то ощущаешь себя невообразимо хрупким и уязвимым, потому что за долю секунды все это может исчезнуть. И две эти крайности, дополняя друг друга, помогают познать себя глубже и глубже» (Айртон Сенна)
«Несомненно, Сенна — гений. Но это означает, что жизненный баланс в нем сильно смещен в одну из сторон. Он так сильно развил свои навыки, что часто находится за границей. Это опасный знак» (Мартин Брандл о Сенне)
Сенна не был образцовым пилотом в вопросе безопасности и честной игры. Довольно часто он шел в опасные стыки и провоцировал сходы партнеров. Некоторые даже считали, что бразилец делает это намеренно, желая победить. Но были случаи, когда Сенна помогал другим пилотам ценой собственной жизни или победы в гонках. Среди причин гибели Сенны, на том же гран-при Сан-Марино, называют колесо, ударившее пилота по голове, недостаточно прогретые шины, ставшие причиной плохого сцепления с трассой, и неисправность рулевого управления, колонка которого была искусственно удлинена.
Еще одна история, которая до сих пор волнует поклонников автогонок, это таинственная гибель Джима Кларка на Хоккенхаймринге. Некоторые даже считают его смерть убийством. Болид, на котором погиб Кларк собирал его близкий друг Колин Чепмен. Можно долго дискутировать о том, знал ли Кларк об этих неисправностях, когда стоял на стартовой решетке. Насколько сильно они повлияли на болид в том повороте в лесу и виноват сам Кларк в собственной гибели? От этого события остался только памятный крест на месте гибели.
«Я имел честь быть частью той эпохи и другом Джима Кларка. Я был таким же опустошенным, как и многие, когда он погиб. Его автомобиль имел неисправности задней подвески. К сожалению, это одно из частых мест поломок блестящего, но недостаточно крепкого болида Лотус тех времен»
«После аварии покатились слухи о проблеме с шиной. Инженеры компании Firestone показали мне шины с автомобиля Кларка. Они не были спущенными, но были потертости, которые говорили о том, что автомобиль понесло в сторону после поломки в подвеске. Джими имел бы шанс спасти ситуацию с проколом или с дефляцией, но излом в подвеске был гораздо более сложным случаем, что не давало ему контролировать автомобиль»
«Я думаю, что те из нас, кто был в спорте в то время, кто знал о подробностях гибели Джима Кларка, наверное, молчали из уважения к таланту Колина Чепмена как дизайнера. Кларк был Чемпену как сын. Я уверен, что Чепмен знал причину аварии, но был при этом публично осужден за хрупкость конструкции. Все это было слишком эмоционально для Колина» (из письма Фреда Грембела журналу ON TRACK о гибели Джима Кларка)
Можно вспомнить о гибели Манфреда Винкельхока, поменявшегося со своим партером на чемпионате мира среди спортивных автомобилей Budweiser GT 1000 km, Алане Стейси и Крисе Бристоу, разбившихся с разницей в 5 кругов практически на одном и том же месте на гран-при Бельгии 1960 года. И ужасную аварию молодого Жюля Бьянки, заставившую пересмотреть правила нахождения эвакуаторов на трассе и ввести систему виртуальной машины безопасности.
Пилоты часто гибнут во время тестовых заездов, когда механики только создают болид. Одними из них были Брюс Макларен, который погиб, тестируя свой болид или Мария де Вильота, рискнувшая продолжить тестировать болид с неисправным сцеплением при повороте рулевого колеса на максимальный угол. Их смерти, а также смерти многих других тестировщиков, часто остаются за кадром. Но их вклад в безопасность гонок невозможно оценить.
Более чем пятидесятилетняя история Формулы насыщенна трагическими эпизодами. Количество смертельных аварий на этапах гран-при, других серий и тестовых заездах значительно уменьшилась. Но даже современные технологии не способны защитить от случайности. Главной опасностью любой гонки остается скорость. Невозможно предсказать, что может произойти за соседним поворотом как для болида Юбера, так и для болида Соммера, который погиб первым на этапах формулы в начале 50-х.
Каким бы не были системы и правила безопасности, сколько бы не спорили ценители формулы о необходимости закрытых кабин пилотов, нам всегда будет хотеться зрелищ, эффектных обгонов и борьбы на финишной прямой. Каждый пилот всегда будет рисковать в повороте и иди до конца в стыке с соперником. Такова суть гонки. Каждый раз после страшных аварий и слез весь гоночный мир будет говорить об опасности профессии и бессмысленности таких жертв. Но уже на следующем гран-при все будет как раньше.
Какова ценность победы и титула ценой в жизнь? Сложный вопрос. Для каждого свои приоритеты. Для пилота, для зрителей, для гоночных инженеров, для боссов Формулы-1 или для семьи и близких Юбера, которого вспоминали здесь на трассе Спа-Франкоршам в последние выходные августа. Одни гонки принесут пилоту первую победу на гран-при Формулы-1, другие заберут лучшего друга. В одной хитрость инженеров принесет титул, а в другой приведет к страшной аварии. Сегодня родные и близкие радуются кубку вместе с гонщиком, а завтра будут держать его шлем и вспоминать, что именно они привели его на трек и подарили ему первый автомобиль. А мы, болельщики, давайте будем помнить каждого, кто не доехал до финиша и ценить монету, которую приходится платить пилотам в момент каждого эффектного обгона или яркой победы.
В статье использованы материалы: formula1.com, twitter.com/f1, RAI Television, flickr.com, Lothar Spurzem, AFP Getty Images.
От автора: прошу оценить качество материала плюсом или минусом, положительным или отрицательным комментарием. Это важно для развития блога и автора. Поделитесь мыслью по теме статьи и получите плюсик в личный рейтинг. Если вам понравилось, не забывайте подписаться на блог, чтоб не пропустить новые мысли.