11 мин.

Марвин Вашингтон: Призраки НФЛ

374

Марвин Вашингтон: Призраки НФЛ

22 ноября 1992 года.

"Джетс" против "Пэтриотс".

Я, лайнмен защиты команды из Нью-Йорка, все еще на поле, хотя чуть раньше получил серьезное сотрясение мозга. Кайл Клифтон, наш миддл-лайнбэкер, назначает построение, а уже через пять секунд я занимаю стойку, но не имею ни малейшего представления, какое прикрытие мы планируем играть. Прямо перед снэпом я оглядываюсь на Кайла и быстро переспрашиваю: "Что мы играем?"

Я забыл.

Я не мог вспомнить, что происходило тогда. Но сейчас память возвращается ко мне...

марвин

Когда я подрастал, мне казалось, что единственным шансом выбраться из города будут варианты, которые Бигги Смоллс позже описал в песне "Things Done Changed"  - прыжок с мячом к баскетбольному кольцу либо медленное угасание в паутине крэка.

Я выбрал прыжок.

После успешной баскетбольной карьеры в колледже, я попал в НФЛ и к матчу с "Пэтриотс" провел там уже четыре года, хотя футбольный мяч я впервые взял в руки только пять лет назад.

Шла вторая четверть, соперник разыгрывал длинный третий даун, а мы вышли на поле с даймбэком. Это означало, что я занял место дифенсив-тэкла, а рядом со мной располагался Деннис Берд. Наш координатор защиты Пит Кэрролл часто давал нам возможность импровизировать на линии скриммиджа исходя из построения игроков нападения. "Пэтс" выстроили дабл с раннинг-бэком прямо напротив меня, это означало, что коридор будут ставить через мою позицию. Мы решили разыграть схему "Твист", при которой Дэннис прорывается через свой гэп и "съедает" гарда противника, а я использую полностью открытый В-гэп, чтобы пробежать к нему навстречу с другой стороны. Такая схема позволяла нам сделать легкий сэк... в теории.

Мяч в игре, я делаю шаг вправо, а затем резко разворачиваюсь и бегу влево, вокруг Денниса в открытый В-гэп. Передо мной только гард. Нет проблем, я просто скольжу мимо него и лечу на квотербэка. Но когда я уже вижу цель в дюймах от себя, гард неожиданно распрямляется и его шлем ловит меня прямо под подбородком.

Внезапно наступает ночь, время Бэтмена. Я теряю сознание.

Следующее, что я помню - сидя на земле, я прохожу через процедуру, которая в футболе называется "Протокол сотрясения".

- Где ты?

- Какой сейчас счет?

- За какую команду ты играешь?

Меня оттащили на бровку, посадили на землю и протянули пару капсул аммиака. Тем временем, тренеры и доктор нашей команды Эллиот Пеллмен (это имя печально известно в кругах, занимающихся проблемой СТЕ) пытаются выяснить "тяжесть моей травмы". Я помню, тренер линии защиты получил указание следить за моим состоянием, а наш ассистент Билл Хэмптон отложил мой шлем и начал стягивать с меня наплечники.

Внезапно все начинают кричать: "Линия! Линия ворот! Команда линии ворот!"

Я вхожу в состав этой команды, так что я вырываю шлем из рук Хэмпа и выбегаю на поле. Я должен идти работать.

Я занимаю позицию напротив тайт-энда, моей задачей является контроль С-гэп. Я должен встать стеной, если игра пойдет через мою зону. Комбинация действительно пошла через меня, но я не только не выстроил стену, но еще и был опрокинут тэклом. Мне пришлось прорываться к своей зоне через блок, я остался даже за пределами точки В-гэп. После окончания розыгрыша я подошел к бровке, и тренер спросил, в порядке ли я. Я ответил утвердительно, хотя понятия не имел, почему он меня спросил об этом.

мар

Я продолжал играть до заключительной четверти, но был как в тумане. Наконец Кайл крикнул Кэрролу, чтобы меня "вытащили оттуда подальше". Я провел остаток матча зрителем на бровке и удивлялся, что со мной произошло.

После игры я почувствовал ужасную головную боль и попросил что-нибудь из таблеток. Мне дали две таблетки "Тайленола", но я бросил их на пол и сказал "Тайленол 3с" (Тайленол 3с - в отличие от обычного Тайленола включает в свой состав значительную долю кодеина - прим .переводчика). Понимаете, к этому времени я уже знал все тонкости футбольного мира. Ваша голова болит после игры? Спасет только "Тайленол 3с".

Когда мы летели обратно в Нью-Йорк, я взял почитать статистический отчет о матче и понял, что у меня не отложилось в памяти ни одного момента игры. Частичные воспоминания вернулись только в четверг, а все эти дни я жил только краткосрочной памятью и инстинктами. У меня по-прежнему немного болела голова, но теперь помогал и обычный "Тайленол". Я никогда не задумывался об этих моментах всерьез, ведь разве есть хоть один игрок, который не испытывал боли к завершению сезона? Это НФЛ. Вы можете играть с болью, только травма не позволит вам выйти на поле.

Я могу считать себя экспертом по НФЛ того времени. Я играл и проходил через множество матчей и тренировок. Основой этой лиги является продажа насилия и мощных хитов на поле. Я смотрел (иногда даже с ужасом), как игроки становились больше и быстрее, но всегда оставались в неведении о долгосрочных опасностях для здоровья, вызванных сотрясением мозга. В двух словах, весь процесс выглядел так:

1) Получите удар, послушайте звон у себя в голове;

2) Вдохните пару раз из флакона с нюхательной солью или аммиаком;

3) Возвращайтесь на поле.

Появление призрака прошлого НФЛ в лице бывшего игрока "Питтсбург Стилерс" Майка Вебстера перевернуло все с ног на голову. Именно его необычная борьба за жизнь и внезапная трагическая смерть в возрасте 50 лет позволили начать задавать правильные вопросы, на которые требовалось получить ответ. В это время, практически из ниоткуда, возник доктор Беннет Омалу. Он провел аутопсию мозга Вебстера, что кардинально изменило футбол. С открытием симптомов СТЕ внезапно пришло понимание, почему мы так часто преждевременно теряли бывших игроков НФЛ.

вебстер

Честно говоря, в этот момент мы все словно проснулись.

Я действительно ценю футбол, он дает уникальный жизненный опыт. Но необходимо знать, что СТЕ - профессиональное заболевание игроков НФЛ. Бостонский университет недавно провел обследование бывших игроков лиги, у 87 из 91 пациента был подтвержден диагноз СТЕ.

С появлением на экранах фильма "Concussion" давние проблемы с травмами головы у игроков НФЛ перестали быть узкой темой на околофутбольных форумах. Сейчас это важное направление исследований и даже модный тренд.

К чести Национальной футбольной лиги, за последние годы многое изменилось в сфере обеспечения безопасности футболистов. Потребовалось немало времени, чтобы осознать и принять горькую правду, но все постепенно меняется.

В 2010 году лига, наконец, создала при Бостонском университете специальный Центр доктора Энн МакКи для исследования травматической энцефалопатии (СТЕ) на основе расположенного там банка клеток головного мозга. Этот важный шаг имеет решающее значение для развития науки в области травм головного мозга и выявления осложнений у бывших игроков НФЛ.

В 2013 году НФЛ ввела новый "протокол после сотрясения", а также процедуру, известную как "Голова-позвоночник-шея". В то время, как введение этих процедур стало первым позитивным шагом, впереди предстоит очень много работы. Новые протоколы не всегда соблюдаются, не у каждой команды есть специалисты для такой работы. Самым ярким примером несоблюдения нового протокола служит эпизод, произошедший в начале сезона, когда квотербэк "Сент-Луис Рэмс" Кейс Кинум продолжил играть после очевидного сотрясения мозга. Случай с Кинумом стал самым очевидным в сезоне и получил громкую огласку, но ведь таких ситуаций даже в этом году было множество.

кинум

Малкольм Дженкинс из "Филадельфия Иглс" признался журналисту, что играл в этом сезоне после сотрясения мозга во время одного из первых матчей.

Джанорис Дженкинс, еще один игрок "Рэмс" был вновь выпущен на поле после "потери сознания из-за нокаутирующего удара".

Представители "Чикаго Бирс" утверждали, что они строго выполняют все процедуры по новым протоколам, особенно после грязного удара по голове Джея Катлера, но многие специалисты утверждают обратное.

Кроме того, коллективный иск о возмещении вреда от травм головного мозга, который поддержали почти 5000 бывших игроков НФЛ, непостижимым образом оказался вне причинно-следственной связи с СТЕ. Если бы Майк Вебстер, Дэйв Дуэрсон и Джуниор Сью были сейчас живы, они не получили бы ни доллара от этого иска.

 

В 50-е годы скачки, бейсбол и бокс являлись тремя главными видами спорта в Америке.

Как же все меняется со временем.

В наши дни все вертится вокруг футбола. Но если НФЛ кардинально не изменит подход к здоровью игроков, сложно поверить, что футбол останется самым популярным спортом в США. Этого просто невозможно. Национальная футбольная лига должна измениться или игра, которую я люблю всю жизнь, просто перестанет существовать.

Поймите меня правильно, запрет игры в футбол на уровне государственных школ не является решением проблемы. Не стоит делать поспешных выводов, в центре решения должна оставаться наука. НФЛ слишком медленно реагировала на исследования Омалу, и многие пострадали. Нужно учитывать ошибки прошлого, лига должна возглавить исследование СТЕ.

Вот почему я твердо верю, что для НФЛ давно пришло время, чтобы принять рациональную политику по контролю употребления марихуаны. Отношение общества к использованию марихуаны в медицинских целях базируется на устаревших данных.

На данный момент медицинским сообществом доказано, что производное соединение марихуаны под названием "каннабидиол" (КБД) демонстрирует отличные результат, как антиоксидант или нейропротектор для мозга. С точки зрения непрофессионала, суть такого воздействия можно определить как "шлем для мозга".

Насколько серьезно развивается это исследование? Федеральное правительство США запатентовало эту технологию и сейчас исследует научный потенциал для использования каннабиноидов для лечения СТЕ. Более того, правительство выдало лицензию научному фонду KannaLife, с которым мне приходилось работать. В этом фонде почти год работал и Беннет Омалу, а сейчас его считают одним из ведущих неврологов страны.

Среди сторонников этого направления в медицине можно выделить доктора Сафа Садехпура (ведущий хирург кафедры головного мозга Гарвардского университета), доктора Рона Тума (обладатель первого патента на использование КБД в медицинских целях), доктора Билла Кинни (один из лидеров научно-фармацевтической промышленности США).

Есть множество умных людей, которые пытаются доказать, что медицинская марихуана может стать ключом к предотвращению последствий и осложнений СТЕ. Даже по этой причине НФЛ должна сделать все возможное, чтобы обеспечить исследованиям полную поддержку.

Национальная футбольная лига должна возглавить науку, а не просто следовать за ней, как любит говорить комиссионер НФЛ Роджер Гуделл.

гуделл

Так как призрак моего будущего преследует меня все сильнее с каждым годом, мне крайне важно, чтобы как можно больше людей узнали о возможном шансе на спасение футбола, устранение угрозы жизни от СТЕ. Мы все были слепы к правде о том, что могли сами спаси себя. Но мы просто заглатывали очередную дозу "Тайленол 3с" и работали дальше.

Накануне Дня Благодарения этого года, я гостил дома у мамы. Мы готовили индейку по фирменному рецепту "Хоппин Джон", когда я услышал, что диагноз СТЕ обнаружен у Фрэнка Гиффорда.

Эта новость просто ошеломила меня. Если даже у Фрэнка Гиффорда установлен СТЕ, есть ли хоть малая надежда для всех нас? Большинство болельщиков знают Фрэнка по карьере телеведущего на церемониях из Зала Славы НФЛ. Но вряд ли кто-то помнит, что Фрэнк однажды пропустил 18 месяцев футбола после удара в шлем от Чака Беднарика, который практически раздробил голову Гиффорда. Учитывая, насколько ясно и очаровательно Фрэнк выглядел на экране, легко представить, что общественность могла забыть про его серьезную травму головы.

фрэнк

После новости о Фрэнке, я позвонил бывшему товарищу по команде. Мы оба согласились, что вероятно каждый из нас имел диагноз СТЕ, вся разница только в степени тяжести последствий. Трудно не согласиться с таким выводом, вспоминая Фрэнка.

Я благодарен семье Гиффорда за важное и сложное решение. Они дали нам возможность использовать имя и образ любимого человека в проведении общественной компании.

Мы услышали много негативной реакции во вторник, когда в эфире "Outside the Lines" на канале ESPN официальный представитель НФЛ сообщил, что лига отказывается от ранее подписанного соглашения о софинансировании амбициозного проекта в области исследования СТЕ. Главной причиной такого решения послужило привлечение к работе невролога, который провел десятилетие в борьбе с лигой.

НФЛ отвергает обвинения, но вместо замалчивания проблемы, лиге стоит искренне и громко разговаривать про СТЕ. Хор людей, рассчитывающих получить ответы, все громче и мы не собираемся отступать. Я призываю лигу создать отдельный фонд поддержки игроков с диагнозом СТЕ. НФЛ должна привлечь к работе независимых исследователей, пытающихся найти решение для лечения черепно-мозговых травм во всех видах спорта.

В это Рождество, в то время, пока Уилл Смит рассказывает нам с экрана о СТЕ, давайте говорить о возможности предотвратить этот страшный диагноз. Это настоящая наука, которая может помочь людям.

Каждого зрителя матчей Национальной футбольной лиги я призываю задуматься о будущем любимой игры. 

От переводчика: Марвин Вашингтон - бывший игрок НФЛ, провел в лиге 11 сезонов. Имеет в активе победу в Супербоуле XXXIII. Сейчас выступает адвокатом ветеранов НФЛ, представляет интересы ряда игроков в деле СТЕ/Concussion.

Пару недель назад мы обсуждали эту проблему и персонально доктора Беннет Омалу. Тема крайне спорная, исследования по СТЕ пока не дают достоверных данных по всем вопросам.

Сильно смущает в данной ситуации слова "модный тренд", которыми Марвин Вашингтон описывает реакцию общества на  судебный процесс и фильм "Concussion". В споре с НФЛ задействованы десятки адвокатов и юридических контор, а общая сумма денежных средств. фигурирующих в процессе, составляет десятки и сотни миллионов долларов.

Перевод статьи Вашингтона - еще одна попытка увидеть мнение по спорной тематике глазами бывшего игрока НФЛ. 

logoНью-Йорк Джетс
logoНФЛ