13 мин.

Программа «А»

126

История наших матчей против Аргентины: дьявольский соловей, Жоао Авеланж у банкетного столика, тощий Ардилес и опорная нога Ловчева, молящийся Марадона и ослепший судья Фредрикссон – в историческом досье журнала PROспорт накануне товарищеского матча с командой Марадоны в Москве.

1961

Москва СССР — Аргентина - 0:0

Буэнос-Айрес Аргентина — СССР - 1:2

Владимир Маслаченко:

«Перед матчем я жил в одном номере с Левой Яшиным и Толей Масленкиным, светлая память обоим. Нас поселили на веранде флигеля, в котором прежде держали пленного немецкого фельдмаршала фон Паулюса. Очень красиво! Я помню, что не спал ровно 36 часов: светало рано, открытая веранда — все равно что на улице, и соловей, дьявол, такие рулады выдавал, что уснуть было невозможно. Это был сезон, когда Лева выбыл из-за болезни, но он был в запасе, а я — основным. Мы знали, что ажиотаж вокруг игры большой. Соперник нас валтузил как следует. У меня было очень много работы. Пандо и Санфилиппо на последней минуте создали очередной момент: Пандо бьет с шести метров в дальний нижний угол, я делаю все, что можно было, — отбиваю в землю, мяч отскакивает вверх, Санфилиппо прыгает и головой с такого же примерно расстояния зряче кладет в верхний левый угол. Я взлетаю с земли, отбиваю на угловой, и вся Аргентина устраивает аплодисменты. После игры на банкете посол Аргентины начал с того, что он меня персонально с женой приглашает месяц быть у него гостем на всем готовом, на что мудрейшие из мудрейших наши руководители ответили: «Он и так к вам приедет».

В ноябре того же года на ответный матч мы летели 16 с половиной часов над океаном — красота, акулы улыбаются снизу. Больше всего мне понравились аргентинские тетки. Это был рейс для состоятельных людей, и они без конца переодевались и возвращались в салон в новых нарядах, в каждом из которых была предусмотрена мощная естественная вентиляция. Я обычно вхожу или выхожу последним, и вот приземляемся мы в Буэнос-Айресе, я с Витькой Понедельником спускаюсь по трапу и вижу: стоят в два ряда плечом к плечу журналисты, кинохроника, фотографы, а впереди идет Качалин — и никто ни о чем его не пытается спросить. Витька спустился первым, я за ним, и тут начинается вакханалия. Меня окружили — и пошло-поехало. Позвали переводчика, я чего-то набуровил, нас потискали прилично. В конце игры Лева упал в ноги, ему попало по носу, пошла кровь, можно было закрыть ватным тампоном, но решили не рисковать. Я вышел на замену, и игра была в целом спокойная, но в конце нам забили штрафной. С правого края, метрах в двух от угла штрафной площади. Наши выстроились, а их парень по невысокой траектории послал мяч — он был уходящий от ворот метров на восемь, не выйти. Я смещался в центр, и тут из-за спины вылетает этот чувак Белен — и гол. А потом прибегает в раздевалку некий певец Дин Рид, познакомились. Он там был с концертом. Я с ним подружился и два года переписывался: сестра моей жены блестяще владела английским языком, и Дин через свою маму, которая жила в Аризоне, посылал письма и открытки, фотографии с индейцами. Он страшно там был популярен, его называли Папа Твист. В 1961 году я как вратарь уже был в полном порядке, и эти игры с аргентинцами были для меня толчком: иду на вы, и будьте здоровы!»

1965

Буэнос-Айрес Аргентина — СССР - 1:1

Йожеф Сабо:

«Мы зимой всегда летали в Южную Америку, это было для нас как Литва, то есть доступная заграница. За матч платили по 85 инвалютных рублей, и к концу турне набиралась приличная сумма. Потом мы летели в Европу и сутки ходили там по магазинам, покупали подарки. Валюту везти домой боялись — не дай бог где-то доллар найдут. В Аргентине тогда народ собирался на любой матч, а мы играли каждый третий-четвертый день — то с клубными командами, то с командами штатов, то со сборными разных составов. У нас в Союзе сезон уже заканчивался, и мы летали туда с удовольствием — отдыхали, купались, жили в гостиницах с бассейнами. Домой возвращались под Новый год. Мы почти не тренировались, но были в порядке, потому что нам постоянно твердили, что за нами Советский Союз. Я помню, что страна была у них нищая и грязная, люди спали на тротуарах. Нам не рекомендовали гулять в темное время суток, но нам было интересно, ходили, хотя и не поодиночке. Я встречал в Аргентине множество русских и венгров, их там было полно. Было с кем поговорить».

1972

Белу-Оризонти Аргентина — СССР - 1:0

Анатолий Бышовец:

«У нас была сборная на базе ворошиловградской «Зари», усиленная Ловчевым, Шестерневым, Асатиани и мной. Турнир назывался «Кубок независимости», игра была очень сложная, команда соперника была очень сильна, это связано с проблемами тактического плана. У нас были сложности с подготовкой, играли с листа — ни взаимодействия, ни взаимопонимания. Герман Зонин ориентировался на своих игроков, а мы с Аликом Шестерневым (у него была небольшая травма) остались в запасе. Испытывали и проблемы с акклиматизацией, с разницей во времени. Но играли упорно, и победа далась им нелегко, несмотря на то что у нас в составе было мало игроков с международным опытом. Аргентинцы действовал жестко в единоборствах, на грани фола, через короткий пас, и нам приходилось иметь в виду их индивидуальное мастерство. Аргентинцы уже применяли схему 4-3-3. У меня после выхода на замену были моменты забить, потому что играли Семенов и Онищенко — мои бывшие одноклубники по киевскому «Динамо». Затем был финал, играла Аргентина с Югославией на «Маракане». Прекрасная игра, и драка была необыкновенная, команда на команду, ничего подобного больше не видел. В побоище не участвовал только Драган Джайич. На банкете к нашему столику подошел Жоао Авеланж, мы познакомились и на многие годы сохранили добрые отношения».

1976

Киев СССР — Аргентина – 0:1

Буэнос-Айрес Аргентина — СССР – 0:0

Евгений Ловчев:

«Вся эта история 1976 года связана с тем, что Валерий Васильевич Лобановский попросил, чтобы сборная была как отдельный коллектив и готовилась только к Олимпиаде. Но в то же время киевляне играли на Кубок чемпионов, а мы, пришлые, были как пасынки, жили на базе в Конча-Заспе. Тренировались, а практики было немного. Помню, мы сидели на базе и смотрели, как «Динамо» играет с «Сент-Этьеном». А у Лобановского был математический склад ума, он, например, считал, что в стенку футболистам играть нельзя. И была у него теория о том, что защитник, который перехватывает пас одного соперника другому, отрезает от игры их обоих. И вот мы смотрим игру, в которой Блохин вышел вместе с Онищенко против одного защитника и Олег слева стал его обыгрывать, вместо того чтобы отдать. Но защитник мяч перехватил, пошла атака французов, гол, а в дополнительное время — еще один, и киевляне вылетели. Потом был разбор, и Лобановский пенял Блохину не за то, что не отдал Онищенко, а за то, что не выполнил «логическое завершение атаки» — то есть Олег должен был хотя бы мимо, но ударить по воротам, тогда у киевлян не было бы хотя бы беспорядка сзади и гола в свои ворота. А через три дня играть в Киеве с Аргентиной во главе с Менотти, еще Пассарелла тогда дебютировал. А поле было совершенно рыхлое, валил снег, и мы наблюдали за тем, как вертолетчики сушили его винтами своих машин. В игре мне запомнился худенький маленький аргентинец, все норовил мне мяч под опорную ногу сунуть. А поскольку нога еще и вязла в этом болоте, было тяжело вдвойне. Это Ардилес был. Позже, в 1979 году, видел его в Англии. Его там все били, потому что он стал одним из первых легионеров и у местных хлеб отбирал. Кемпес здоровенный бегал, таранил нас, и вообще аргентинцы — это люди, которые не уступают никому, стыков было очень много. Но Аргентина для нас тогда была еще непонятная. Однажды я играл за юношескую команду «Буревестник» на Украине, и там была аргентинская команда. Помню, мы даже разминаться перестали, когда они вышли и один полузащитник стал чудеса с мячом вытворять — он у него между ушей крутился, вот такие они кудесники были!»

Александр Тарханов:

«В Буэнос-Айресе я впервые играл за сборную. Летел туда отдельно от команды, потому что не успели сделать визу, догонял остальных в компании переводчика. Помню битком набитый стадион. Это было похоже на мой первый матч в высшей лиге, когда на стадионе «Динамо» собралось 40 000 человек, но тут еще гул, флаги — все это было для нас тогда в диковинку. Играли против будущих чемпионов мира, и хорошая игра была, отчеты в газетах появились хвалебные. Назар Петросян забил чистый гол, но судья почему-то его не засчитал. Я сыграл всю игру, движение было нормальное. Против нас играл Пассарелла. Сразу видно было — большой игрок. За ничью нам заплатили долларов 150. У меня из той поездки сохранились газеты. Помню, спустился после матча к киоску, увидел на снимках себя и купил на память».

1980

Мар-дель-Плата Аргентина — СССР - 1:1

Сергей Шавло:

«Было турне сборной, которая готовилась к ЧМ‑82. Обыграли Бразилию, и нас пригласили аргентинцы. Ажиотаж, молодой Марадона… Мы приехали в прекрасный город-курорт. Жили с Федором Черенковым в одном номере, и нам даже удалось позагорать. Помню как сейчас, народ местный на пляже распознал в нас чужаков и подошел пообщаться. Поговорили на ломаном английском. Стадион был битком, команда у них была хорошая. Ардилес еще блистал. Мы играли вторым номером. Они забили, мы сравняли и могли в конце выиграть. Впечатления остались радостные, Марадона — кудесник, что говорить, идол местной публики. Он молодой еще был, для него каждый матч был как концерт, он играл для людей. И мы воспринимали игру всерьез, все-таки когда еще доведется сыграть против чемпионов мира? Они не знали о нас ничего, но с первых минут увидели, что вышли довольно серьезные ребята, и я бы не сказал, что с их стороны было пренебрежение».

1982

Буэнос-Айрес Аргентина — СССР - 1:1

Леонид Буряк:

«У нас было длительное турне, которое началось в Испании. Обыграли «Атлетико» 4:0, играли с бразильцами, участвовали в празднике. У Аргентины был весь чемпионский состав, у нас играл Блохин, которого Бесков не взял в сборную в 80‑м году. Мы играли с большим преимуществом. Очень хорошая игра получилась, после матча в раздевалке и Бесков, и Николай Петрович Старостин похвалили нас за то, что не ударили в грязь лицом. Перед нашим матчем играли детские команды. Мы смотрели на них и восхищались — какое индивидуальное мастерство! Мы даже на разминку позже вышли. Аргентинцы мне всегда нравились, это южноамериканские немцы: у них техника, не уступающая бразильской, и при этом они очень дисциплинированные и самоотверженные».

1988

Берлин Аргентина — СССР – 2:4

Александр Заваров:

«Мы были сильная команда, мы их обыграли уверенно. Я думаю, немножко они зазнавшись были и не воспринимали нас полностью всерьез. Нам удался наш игровой план. Нет, никого не старались ошеломить. Кого ошеломлять — Марадону? Он на год меня старше, играл под нападающими — эдакого «свободного агента». Я знаю, что мы отлично поработали. Вышли на разминку, пропотели, а их долго не было. Потом мы узнали, что они вроде бы молились. И играли они не в полную силу, может быть, оттого, что товарищеские матчи всегда отличались от официальных. Зато на нас давило, что в 1986 году мы незаслуженно были обижены на чемпионате мира, поэтому действовали мы с отдачей».

1990

Неаполь Аргентина — СССР – 2:0

Игорь Шалимов:

«Это был мой дебют в сборной, меня переполняли эмоции, первый официальный матч. Если мы проигрывали — теряли шанс продолжить борьбу на чемпионате мира. Когда их вратарь Пумпидо сломал ногу, столкнувшись со своим защитником, у меня был момент: мог перекинуть, а я пробил низом. Переживал потом. Больше всего нас удивило отношение судей. Не очень корректное, мягко говоря. Марадона вынес мяч рукой из ворот, там был чистый пенальти. Судья Фредрикссон находился рядом, но повел себя цинично. Я, кстати, не считаю, что он «убил» нашу сборную в 86-м с бельгийцами, там пас шел из глубины поля метров на 60, и офсайда вполне могло и не быть. Но вот тут Фредрикссон был не прав. Ведь игра у нас была абсолютно равная. Явных моментов у них не было. Марадона пытался что-то создавать, но Хидиятуллин, насколько мог, выключил его из игры, действуя персонально. Да и сам Марадона уже был не тот, что в 86-м, чудес особенных не творил. Хотя я лично с ним сталкивался редко, играя правого полузащитника. Да, партнеры искали его на поле, но Аргентина и без этого была узнаваема, играла стильно, короткими и средними передачами, комбинационно и цепко в обороне. Никита Павлович Симонян после игры зашел в раздевалку и заговорил на повышенных тонах, причем обрушился почему-то на Горлуковича. А мне хоть и обидно было, но все-таки понравилось, что сыграл такую игру целиком».

1991

Манчестер Аргентина — СССР – 1:1

Андрей Чернышов:

«Поразило, что на «Олд Траффорд» очень некачественное поле было с проплешинами. Мне матч памятен тем, что я совершил фол последней надежды. Берти пробрасывал мяч, я с места стартовал, опаздывал, и чтобы не допустить выхода один на один, мне пришлось схватить его за майку. Я сел на лавку, а Бышовец переставил на место последнего защитника Добровольского. Хотя особого напряжения не было, и ажиотажа на трибунах в нашей игре с англичанами на том турнире было гораздо больше. Мы не волновались, что играем против Аргентины. Больше владели инициативой, а они не оставили впечатления суперкоманды, для них победить нас было не особенно важно. В защите играть было комфортно — ни давления, ни прессинга. Думаю, и в этот раз они приедут и будут действовать аккуратно, чтобы травму не получить».

PROспорт № 14 (129). 3 – 30 августа 2009

logoЕвгений Ловчев
logoАлександр Заваров
logoВладимир Маслаченко
logoАнатолий Бышовец
logoСборная России по футболу
logoЛеонид Буряк
logoЙожеф Сабо
logoсборная СССР
logoИгорь Шалимов
logoАндрей Чернышов
logoДиего Марадона
logoСборная Аргентины по футболу
logoАлександр Тарханов
logoСергей Шавло