4 мин.

«Зверская Матрешка». 3-я серия «Час Волка с Марион Бартоли»

 

Сгорбившись и засунув руки в карманы, Марион Бартоли брела по пустынной нью-йркской улице. Холодало.

 

Девушка подняла енотовый воротник своего полупальто из пони и краем глаза заметила какое-то движение.

 

"Ерунда, бродяга или собака... " Марион остановилась на светофоре и близоруко прищурилась.

 

Он не светился. Вообще.

 

На свой страх и риск Марион перешла дорогу и поняла, что могла прождать зеленого еще очень и очень долго: светофор кто-то разбил вдребезги. 

 

Она огляделась и задрожала от ужаса. Судя по количеству мусора и зарешеченным окнам редких лавочек, это были задворки какого-то криминального района - Квинса, а может быть, Бронкса.

 

"Хрен редьки не слаще. Девочка, ты замечталась, и сделала ошибку! Забрела в самую ж*пу этого поганого города!" - голос отца заскрипел в голове чемпионки Уимблдона.

 

"Прошу замолчи… Да заткнись ты, па!" - Марион сжала голову руками и вдруг ощутила небывалый, фантастический восторг.

 

Теперь она будет делать ВСЕ НЕ ПО ПРАВИЛАМ. Свобода и отрыв - вот ее девиз на ближайшие ...дцать лет!

 

А папу она заставит замолчать. Хотя бы в своей голове.

 

Марион с любопытством заозиралась и напоролась взглядом на трех парней, крадущихся к ней со спины.

 

В том, что Марион сделала потом - не было никакой заслуги IQ 175. Нет, это были сплошь инстинкты, отточенные на теннисном корте.

 

Марион метнула урну. Она снесла сразу двух бандитов, третий чудом увернулся.

 

Огромный лысый негр с цепью в руках.

 

Бартоли сделала ложный финт в сторону, а затем выскочила на перекресток и что есть силы рванула к свету ночного супермаркета.

 

К счастью, для прогулки она обулась в крепкие приземистые ботинки от "Белвест" - подарок Виктории Азаренко, а не в свои любимые лубутены.

 

Позже она поймет, что это спасло ей жизнь.

 

Но сейчас Марион бежит и с благодарностью вспоминает Марию, Викторию, и Серену, заставлявших ее тренироваться со зверским упорством, особенно налегая на фитнес, стометровки и упражнения с резинкой, которые выработали у нее один из лучших резких стартов в WTA.

 

 

- Ух ты, какая быстрая чика! - чумазый мальчишка с серьгой в ухе вырос как из-под земли, раскинул руки и Марион влетела в нежданное объятие на полной скорости.

 

- Молоток, Крыса! - заорал негр с цепью. - Держи буржуйку, она двоих наших зашибла!

 

- Мы сначала поглумимся над тобой, - гнилозубо дохнул гаденыш в ухо Марион, толкая ее в руки подбежавшего главаря. - А потом сожрем! Сварим в бааальшом котле и сожрем, и собачек наших накормим!

 

"Очнись, спящая красавица!" - пронеслось в голове у Марион.

 

- Дяденьки, не убивайте... - захныкала она, будто бы сдавшись на произвол отморозков. - Вот, пальтишко заберите... Сапожки... 

 

Марион наклонилась, делая вид, что снимает ботинки, и тут же ударила негра локтем в пах, вырвала у него цепь и нанесла серию ударов, доверяясь старому доброму чувству мяча.

 

Уже через минуту оба ее противника лежали в неестественных позах, скорчившись от боли, и обливаясь кровью.

 

Марион Бартоли издала победный клич. Ее кровь бурлила от невероятного притока адреналина.

 

... С газировкой, купленной в супермаркете, где на нее посмотрели как на привидение (в руках Марион по-прежнему была окровавленная цепь), новоиспеченная теннисная пенсионерка (и дебютантка-мокрушница) присела возле мусорных контейнеров (тут было относительно чисто по сравнению с завалами по соседству).

 

И вдруг услышала слабый стон.

 

"Кого-то еще завалили" - без особых эмоций подумала Марион, как о чем-то обыкновенном. Стон повторился и показался Бартоли удивительно знакомым.

 

Не выпуская цепь, Марион разгребла кучу мусора второй рукой и увидела тонкую женскую кисть.

 

Когда она откопала девушку полностью, никаких сомнений в своей правоте насчет того, что уход из тенниса произошел очень вовремя, у Марион не оставалось.

 

"Вот и ты доигралась" - прошептала Марион, глядя на бездыханное тело Юлии Гергес.

 

Впрочем, пульс еще прощупывался, хоть и слабо, а пышная грудь нет-нет да и вздымалась.

 

"Доигралась" - подумала Марион Бартоли над телом Юлии Гергес

 

(Продолжение следует...)