¡A las armas! Глава 2. Район

Это сцена настолько сильно привлекла мое внимание, что я не забыл образ этих двух наркоманов до сегодняшнего дня. Парочка, которая ползла по пути, по которому в конце 90-ых в моем районе прошли сотни таких же как они: они вышли из поезда и быстро пошли, рассеяно смотря под ноги, по направлению к Ла Россилье[1], деревне где, как говорят медиа, был самый большой супермаркет наркотиков в Европе, достопримечательность Вальекса в течение многих десятилетий. Два нарика, парень и девушка, истощенные и старые; она с ясными глазами, его не помню, шли под руку. Это не самая обычная картина: героин уничтожает друзей и доводит влюбленных до того, что один убивает другого. Но дело в том, что они шли под руки. Громко разговаривали и не смотрели друг на друга. Его опьянение должно было быть чудовищным, потому что на пути в несколько метров он ее уже сильно тащил, поторапливая. Этой девушке должно было быть не более 30 лет, но она уже казалась трупом с двумя синими шарами вместо глаз. Она с усилием тащилась за своим парнем, кажется, любовью всей своей жизни; а скорей всего, только знакомым, с которым они делили шприц, волочась по земле. Девушка упала без сил, это было ясно, потому что она попыталась выставить руки, но они подломились с абсистентной слабостью. Она попыталась заплакать, но она не знала: наркоманы не плачут, потому что человеческого в них осталось совсем немного. Ей оставалось только причитать как собаке, когда на неё наступают. Она разбила лицо. Она неуклюже пыталась приподняться, когда подняла взгляд и увидела, как ее товарищ посмотрел на неё искоса, продолжая идти с той же скоростью. Он кричал ей, каждый раз все с большого расстояния: «Пошли! Поднимайся!». Она его не упрекала, потому что знала, что сложись все наоборот, если бы её парень упал, а она бы продолжала идти, она бы тоже не остановилась. Вниз по дороге, в окружении промышленных зданий была Ла Россилья, или Деревня Смурфов[2], как ее называли вальеканцы, потому что когда строили этот цыганский поселок, каждый дом сделали своего собственного цвета. В Деревне Смурфов был героин, цель путешествия расколовшиеся парочки торчков. Она, после того как встала на разбитые ноги, поковыляла как раненые в киношках про войну, последовала за ним представляя из себя пелотон велосипидистов, которые следуют за более ушлым и более, по сколько он ближе к финишной черте, удачливым беглецом, в одном лице. Казалось, что её единственным желанием было стать им, тем, кто ближе к героину. У неё не было никакой злобы или кого-либо желания упрекнуть его. Они исчезли из моего поля зрения. Я вернулся в дом моей матери.

Люди там, в выпусках новостей и типа того, называли это место Вальекас Вилла, но там где я прожил первые 34 года своей жизни, и в месте, где на мне навсегда поставили клеймо, его называли Пуебло де Вальекас. Моя сестра Нурия, которая на 13 лет старше, рассказывала истории о настоящем терроре банд, которые грабили и пугали, и могли сделать очень больно. Я никогда не жил с этим страхом, несмотря на это, моя мать, Виси, всегда ясно оговаривала мне границы квартала, куда я мог ходить. Но я не помню чувства страха, и меня никогда не грабили. Мою мать - да, и много раз. От случая днем в магазине, когда её приставили нож к горлу, до случая ночью, когда разбили окно. Однажды нас ограбили 4 раза подряд за месяц: они забрали деньги, которые мы получили по страховке, а на следующую ночь снова вломились, чтобы унести одежду, которая была выставлена на прилавке. Это продолжалось до того момента как мой свояк, Хосе, местный полицейский, отправился искать знаменитого местного вора, который носил киношное имя «Эль Гарси». Казалось, что в этом районе ветка не пошевелиться без вмешательства этого чувака, который в моих детских воспоминаниях похож на Альберто Эрерроса[3], когда у того ещё были волосы. По этому, однажды, когда мой свояк его схватил на улице и воткнул его мордой в стену, говоря, что если его тещу ещё раз ограбят, он придет за ним, он ответил фразой такой же киношной как его кличка: «Но я же не работаю на районе». «Работать», сказал этот ублюдок, как будто он был Юл Бриннером[4] с навахой[5]. Как бы то ни было, мой свояк сказал, что если он его увидит, то он его предупреждал. Больше никогда мою мать не грабили. Я ходил с двумя сестрами «Эль Гарси» в одну и ту же школу.

Говорю, что мое детство было счастливым и достаточно спокойным, несмотря на то, что наблюдал коллекции торчков «весна-лето» и «осень-зима» в течение многих лет своей жизни. Видел их забивающими косяки между вагонами поезда, колющимися в парках, видел окровавленные шприцы, и отходил от них, чтобы поиграть в мяч. И я их боялся. Со временем, пока рос, научился чувствовать к ним сострадание и безнадегу, которые сегодня они на меня навевают.

По этому, потому что видел много вещей связанных с героином, я обращаю внимание на то, что так ясно помню эту сцену с парочкой торчков со времени моего взросления. Но когда я рассказываю эту историю, или когда снова размышляю о ней, продолжаю думать, что это был самый ясный пример человеческих страданий, который я когда-либо видел вживую, и спустя много лет, кажется около 20, я вспомнил о нем самым неожиданным образом.

Однажды, после возвращения с работы, я сел выпить кофе в кафе на улицуе. Я читал «Удары с жизнью», автобиографию Поликарпа Диаза Аревало[6], в то время «Жеребеца из Вальекаса» и лучший боксер всех времен, для любого, кто говорит по-вальекански. В книге представлена версия жизни Поли, по которой он не виноват почти ни в чем , что в принципе логично, если принимать во внимание, то что сейчас о нем рассказывают и, что о нем рассказывали раньше, его винили почти во всем. Предполагаю, что ни то, ни другое не является правдой, но наркоманы много лгут; несмотря на то что, по-хорошему, другой стороной, которая все рассказывала, были журналисты, которые по умению врать, конечно, не являются наркоманами, но немного им устпупают. Я читал биографию Жеребца со снисходительностью, и она увеличивалась, пока я приближался к последней главе. Поли - трепло с врожденным талантом рассказчика, за что его любили во время его карьеры, - говорит о том времени, когда страдал зависимостью совсем немного. Там, в Деревне Смурфов, цели той парочки торчков: «Во все дни были интриги и трагедии, в любой час, и мертвые чуваки. Но тот, кто мертв, уже ничего не расскажет. Одним меньше. По мере того, как они падали, мы забирали все, включаю одежду или обувь, как гиены. То же самое произошло с моим приятелем, который пришел со мной однажды вечером, когда мы переходили дорогу, он немного растерялся и его сбил грузовик. Мы шли как зомби. Я спасся чудом, он шел за мной, но я не остановился, что оплакать его. Я крикнул, чтобы предупредить Самура и пошел сам по себе», рассказывает Жеребец. Я клянусь моей матерью и это не фигура речи: мне вспомнились голубые глаза этой девушки. В момент. Думаю, что та пара торчков уже мертва. То, что Поли жив – чудо.

Сейчас Пуэбло де Вальекас – это версия 2.0, сверхулучшенная по сравнению с той, где я вырос. Он приятный, спокойный и безопасный, по меркам окраины Мадрида, несмотря на то, что это мнение не разделила бы Кармен Ломана[7]. Это фантастическое место для жизни, потому что оно тебя соединяет с реальным миром и предоставляет тебе все удобства, несмотря на то, этот уровень явно не сравним с уровнем Кармен Ломаны.

С годами у меня развилась районная любовь к Вальекасу. У меня никогда не было там близких друзей, и я не участвовал активно в жизни района, но с каждым днем я любил его все больше. И задумавшись на мгновенье, что наиболее успешный человек, который родился на этой земле на юго-востоке Мадрида – Поликарпо Диаз Аревало, человек, который видел смерть своего приятеля, и не остановился и не заплакал, человек который снимал ботинки с еще не остывших трупов, триумфатор, который был отбросом общества. В этом весь Вальекас. Невозможно достичь чего-либо без тени трагедии, нет прямых путей, потому что нам их не дают, и к тому же, что есть, то есть, мы их не любим.

Если посмотреть на наши спортивные иконы, которых не так много, мы увидим Альберто Гарсию[8], «Африканца из Вальекаса», который должен был стать лучшим белым стаером всех времен, а закончил как допинговый рецедивист, арестованный в ходе Оперсаьон Пуэрто[9]. Или Фернандо Маркес[10], один из самых талантливых игроков, вышедших из нашей кантеры, который в начале своей карьеры пьяный разбил в хлам машину, передрался почти со всеми тренерами, с которыми работал и ввязался в изнурительный конфликт с Пармой, которую обвинил в подделке своей подписи на расторжении контракта. This is Вальекас, друзья.

 

-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

 

[1] La Rossila – название бывшего населенного пункта к югу от Мадрида. Территориально находился в рамках сегодняшнего района Вилья Да Вальекас, неподалеку от шоссе Вилаверде а Вальекас в промзоне. В конце 90-ых годов наряду с районом Сан-Бланс был одним из основных мест наркоторговли в Мадриде. Настолько крупным, что термин Ла Россилья стал использоваться как одно из сленговых названий кокаина.

[2] Los Pitufos – Смурфы, существа, придуманные и нарисованные бельгийским художником Пьером Кюллифором. Впервые мир увидел смурфов в журнале комиксов «Le Journal de Spirou» 23 октября 1958 года, в 1980-х начал выпускаться анимационный сериал «The Smurfs». Обладают характерным синим цветом кожи.

[3] Alberto Herreros (1969 - ) – Знаменитый испанский баскетболист, игравший за Эстудиантес и Мадрид. Провел 172 матча за сборную Испании, дважды вице-чемпион Европы.

[4] Юл Бриннер (1920 – 1985) - американский актёр театра и кино русского происхождения. В первую очередь известен по главной роли стрелка Криса в фильме «Великолепная семерка». Обладатель Оскара 1957 за лучшую мужскую роль в фильме «Король и я», где сыграл короля Сиама Монгкута.

[5] Наваха – кривой выкидной испанский нож. Возникла наваха из-за запрета для простолюдинов в Испании на ношение длинных ножей.

[6] Policarpo Díaz Arévalo (1967 - ) – Знаменитый испанский боксер родом из Вальекаса. В 1991 претендовал на чемпионский титул в легком весе, но проиграл решением судей Пернулу Виттакеру в 12 раундах. 8 раз защищал титул Чемпиона Европы, закончил профессиональную карьеру с рекордом 44-3, из них 28 побед нокаутом. Страдал наркотической зависимостью.

[7] Carmen Lomana (1948 - ) – Испанская бизневумен. Работала в Лондоне в Банке Сантандер, одном из крупнейших банков Испании. Вдова известного чилийского дизайнера Гильерме Капдевиллы. Одна из самых известных и влиятельных испанских светских львиц и законодательниц моды. В 2015 баллотировалась в Сенат по Мадридской автономии от правой партии VOX.

[8] Alberto García Fernández (1970 - ) – Испанский бегун на средние и длинные дистанции, чемпион Европы 2002 года на дистанции 5 000 метров. В 2003 году был дисквалифицирован на 2 года за употребление Эритропротеина.

[9] Operación Puerto - кодовое название расследования, проведённого испанской полицией в отношении допинговой системы в велоспорте под руководством доктора Эуфемиано Фуэнтеса в 2006 году. В ходе операции были установлены и понесли наказание 6 велогонщиков в том числе Ларс Ульрих, Иван Бассо, Алехандро Вальверде. Еще более 40 были идентифицированы, но наказания не понесли. Так же Фуэнтес работал с легкоатлетами, футболистами и теннисистами. В частности французская газета Le Monde утверждала, что имеет информацию о сотрудничестве Фуэнтеса и ведущих испанских футбольных клубов, включая «Реал» и «Барселону», однако дальнейшая информации не опубликовала.

[10] Fernando Marqués (José Fernando Marqués Martín) (1984 - ) – Испанский футболист воспитанник Райо Вальекано. За свою карьеру поиграл Райо, Расинг (Сантандер), Атлетико (Мадрид), Ираклис, Эспаньол, Парму и Нью-Йорк Космос. В сезоне 2015/ 2016 выступал за Гвадалахару в Сегунде Б. В данный момент без клуба. Провел один матч за сборную Испании U-20.