«Переводчик говорит: надо подписать. Ага, сейчас. Там до 10 лет, валюта. Вербуют». Интересный Юран – в подкасте Сычева и Казанского
Дмитрий Сычев и Денис Казанский вернулись с подкастом после более чем двухмесячной паузы. Новый гость – Сергей Юран, который во время разговора прошелся по всей игровой карьере.
Никаких «Химок», только киевское «Динамо», «Спартак» и Европа.
• Юран родился в Луганске. Мама была сильно против спортивного интерната, хотя он находился в том же городе в 30 минутах езды. «Только через мой труп. Я на улицу не смогу выйти, что будут соседи говорить. При живых родителях в интернат», – отвечала мама.
В итоге документы из школы забрал брат Сергея и отвел его в интернат. Мама плакала.
• Юрану нравился спартаковский футбол, поэтому когда его пригласил Романцев, Сергей написал заявление о переходе в «Спартак» из киевского «Динамо». Но, конечно, перейти тогда не получилось. «Я прилетаю в Киев, меня вызывает начальник команды и говорит: «Завтра в ЦК поедем». Я думаю: «О, классно. Я никогда не был в ЦК». На следующий день приехали, меня спрашивают:
– Сергей, а где у тебя родители живут?
– В Ворошиловграде (сейчас Луганск).
– Аа. А где брат живет?
– В Ворошиловграде.
– Ну иди думай.
Сергей сразу не понял, но в команде быстро объяснили: «Тебе понять дали. В «Спартак» перейдешь, у них проблемы будут на работе. Это же Украина». Я говорю: «Да? Тогда не перейду. Позвонил Олегу Ивановичу, он все понял. На этом мой первый переход [в «Спартак»] закончился».
• В 1991-м Юран все же уехал из «Динамо», но в «Бенфику». Хотя мог оказаться в «Ливерпуле», но португальцы заплатили больше:
«Киевским «Динамо» тогда занимался известный агент Пини Захави, он сказал лететь в Ливерпуль. Я говорю: «Ну здорово, классно, романтика. Визу поставили, и в последний момент говорят: «В «Бенфику» летим». Я думаю: «Ну здорово, Португалия». Там оказалось, что «Ливерпуль» 2 миллиона давал, а эти 2,8. Это потом я выяснил, тогда же не спрашивали ничего».
• Когда в «Бенфике» Сергею принесли в отель первые подъемные, он долго отказывался брать. Ждал подвоха: «Финансовый директор и переводчик вечером приезжают, достают 50 тысяч долларов. Думаю, пипец, сейчас будет провокация. Я отвернулся. Переводчик говорит, что надо подписать. Я отвечаю: «Ага, сейчас. Подписывать сам себе приговор. Там до 10 лет, валюта. Вербуют».
Часа полтора сидел, финдиректор двигал бумагу, я даже не касался, потому что отпечатки. Переводчик мне говорит: «Это по контракту, остальное на карточный счет». Я отвечаю: «Ну да, знаю. Остальное не понадобится. Думаю, подлог точно». Потом позвонили, я уже поговорил. И сразу кроссовок пар 20 взял, на трех липучках adidas. Джинс набрал одного размера. На меня смотрят на кассе, а я думаю: «Пусть будет, а вдруг разберут и не будет больше. Тяжело было перестраиваться».
• Юран играл в «Бенфике» с Василием Кульковым. Затем они порекомендовали тренеру Мостового: «Тогда тренировал Свен-Еран Эрикссон. Мы ему показали кассету гола [Мостового], когда он 6 или 7 футболистов обыграл. Он говорит: «Надо брать. Давай, пусть прилетает». Эйсебио в интервью из всех иностранцев выделял Мостового, говорил, что это вообще топ».
• Из «Бенфики» Юран ушел в «Порту», где работал молодой Жозе Моуринью: «Кто бы тогда сказал, я не поверил. Он помогал Робсону. Такой позитивный. Не участвовал в установках, только переводил. В основном отвечал за атмосферу, какие-то байки рассказывал, был проводником между нами и тренером. Мог где-то напихать по делу, но в основном позитив.
Я когда забил «Бенфике» на «Эштадиу да Луш», он в раздевалку заходит и говорит: «Чтобы аплодировали бенфикисты игроку «Порту», я такого вообще не видел». Я говорю: «Да нормально. Жозе, ну что ты, я же там тоже неплохо играл». А он: «Ты не понимаешь».
• До «Спартака» Юран все же доехал, где в 1995-м вместе с командой выдал серию из шести побед подряд в группе Лиги чемпионов. Правда, после первого тайма москвичи горели «Русенборгу» 0:2: «Я смотрю, многие уже сели, обречены. Для меня было страшно на это смотреть. Я говорю: «Вы обалдели? Что, рыбакам и лыжникам будем проигрывать? Сейчас выйдем и три забьем». Олег Иванович после игры говорит, а чего четыре забили. Отвечаю: «Извините, переборщили». Так посмеялись. После этого он понимал, что мы в коллективе есть. Если надо, то соберемся».
• В «Миллуолле» было еще веселее. Однажды пришлось выпивать с фанатами. «Спортивный директор подходит и говорит: «Сергей, сегодня ты с болелами идешь в паб». Они возле стадиона стоят, бритые. Я говорю: «С ними? На сколько? Минут 20-30?». Отвечает: «Нет, желательно с ними провести время. В Англии болельщики это номер один».
В итоге Юран пошел в паб, откуда вышел в пять утра. «Я говорю – давайте по кружечке пива, поговорим. Переводчик уснул сразу после нескольких кружек. Я на следующий день отошел еле».
• Затем наступил немецкий период: «Фортуна», «Бохум». В австрийском «Штурме» случилась история, когда президенту клуба пришлось отдавать команде половину выплаченных от УЕФА денег: «За что я люблю немцев. Там у нас капитаном был Фрэнки Фода. Мы его потом целовали и чуть ли не на руках домой носили. Мне нравится педантичность немцев, они любят все фиксировать на бумаге.
Перед сезоном разговариваем о премиях и спрашиваем: «А если мы в групповой этап Лиги чемпионов попадаем?» Президент говорит: «50% от прихода денег я отдам на премии команде». Он не верил. Фрэнк берет листок бумаги и просит написать. Тот пишет, расписывается, ставит число. Фрэнк акуратненько берет, сворачивает и в карман. Когда мы попали в групповой этап, Фрэнк достает бумагу. Тот: «Нет, это шутка была!». Фрэнк говорит: «Нет, не шутка». И пришлось выплатить нам. Это была настолько приятная сумма, что я так полюбил Германию, их народ».
• Юран работал с Лобановским и Романцевым. «Это великие тренеры. Как тренер я для себя взял: физическое состояние «Киева», в игровом плане – спартаковский, третий момент – это общение игрок-тренер, которое я взял в Европе. Я там понял, насколько ты готов за каждого биться, когда тренер к тебе уважительно относится. Он тебе напихает по делу и похвалит, они доступны».