Бывший фитнес-тренер Синнера о допинг-деле: «Я не передавал Нальди спрей с клостеболом – я лишь предложил им воспользоваться»

Умберто Феррара объяснил, как в допинг-пробу Янника Синнера попал клостебол.

Напомним, первую ракетку мира по соглашению с WADA отстранили на срок с 9 февраля по 4 мая за две положительные пробы, которые он сдал в марте 2024-го. Синнер утверждал, что вещество попало в его организм с рук физиотерапевта Джакомо Нальди, который делал ему массаж. При этом Нальди обработал порез на руке по совету Феррары, фитнес-тренера итальянца.

В августе стало известно, что Синнер прекратил сотрудничество и с физиотерапевтом, и с тренером по физподготовке.

– Вы, очевидно, знали, что «Трофодермин» запрещен для спортсменов. Почему вы купили этот спрей?

– Я использую его уже много лет, поскольку он был прописан мне врачом из-за хронического заболевания. Я хорошо знал о запрете и всегда хранил его с максимальной осторожностью, в своей личной косметичке.

Я взял его с собой в США, потому что он мог мне понадобиться, а я был за границей.

– Почему вы передали спрей [Джакомо] Нальди? И что вы ему сказали?

– Я ничего не передавал Нальди – я лишь предложил ему им воспользоваться, так как у него был порез на пальце, который не заживал, и ему было сложно из-за этого работать. Я очень четко объяснил Нальди, что это за препарат, и подчеркнул, что он ни в коем случае не должен попасть на Янника. Именно поэтому я разрешил его пользоваться им только в моей ванной. Нальди не отрицал, что был предупрежден, но сказал, что не помнит.

– До того, как пришел положительный допинг-тест, вы подозревали, что Нальди работал с Синнером без перчаток или что он не вымыл руки сразу после использования спрея?

– Вообще нет – как раз потому, что я его предупреждал и был уверен в его профессионализме.

– Какова была ваша реакция на новость о положительном результате?

– Недоверие и удивление. Как только я услышал о клостеболе, то сразу подумал о «Трофодермине». В течение нескольких часов мы восстановили всю цепочку событий, которые привели к загрязнению пробы Янника, и я предоставил доказательства покупки спрея в одной из аптек Болоньи.

– ITIA заявило, что «в случае с Синнером не было оснований преследовать кого-либо из его окружения. Не было нарушено ни одно правило антидопинговой программы». Вас успокоило это оправдание?

– Да, полностью. Я считаю эти заявления очень взвешенными и ценю то, что ITIA разъяснило, что их оценки основывались на заключении юристов.

– Считаете ли вы, что в чем-то ошиблись, или ничего бы не поменяли, если бы могли? И какой момент стал для вас самым тяжелым?

– Задним числом легко сказать, что я бы не стал делать то же самое. Конечно, я больше не стал бы полагаться на поведение других людей. Меня больше всего огорчило легкомыслие, а иногда и предвзятость, с которой многие люди оценивали мою роль в этой истории.

– Что вы можете сказать о Яннике?

– Несмотря то, что ему только 23 года, он очень зрело справился с этой ситуацией, что было основано, на мой взгляд, на четком убеждении в своей правоте. У него особая рабочая этика и преданность делу, и это отношение постоянно подталкивает его к новым высотам. Работать с Янником было приятно и вдохновляюще.

Последний раз мы виделись в Дохе и попрощались. Я очень переживал из-за окончания нашего сотрудничества, но понимал, что это могло быть одним из возможных итогов.

– Вы чувствовали, что вас демонизируют?

– Да, очень. Я увидел, что некоторые люди решили атаковать меня, игнорируя решение независимого трибунала, который четко определил все обстоятельства и личную ответственность каждого.

Синнера все же отстранили за допинг на 3 месяца. Для него это шикарный итог

Как работает антидопинг в теннисе и почему игроки считают, что он рушит карьеры?