Себастьян ДРИУССИ: Сейчас в «Зените» многое поменялось

— Как и год назад, этот сезон для вас начался результативно. Какой голевой ориентир установили для себя по его итогам?

— Никакого ориентира я не ставил. На количестве голов и голевых передач не зацикливаюсь. Думаю лишь о том, чтобы максимально помогать команде добиваться результата. Это самое главное.

— Ваша роль по сравнению с прошлым сезоном изменилась?

— Да. Тогда мне приходилось играть на разных позициях. С тех пор многое в «Зените» поменялось. Притом что я постоянно учусь новому, играю все же на своей основной позиции.

— А футбольные специалисты считают, что вы можете одинаково хорошо играть на разных.

— И все же наиболее комфортно для меня – исполнять «девятку». Думаю, там я способен принести максимум пользы.

— Вы сказали, что в «Зените» с прошлого сезона изменилось многое. Что именно?

— Для меня в первую очередь – это тренерское доверие. Я вижу и чувствую поддержку Сергея Семака, что мне очень помогает на поле. Раньше такого не было.

— У Роберто Манчини вообще контакта с командой не было. Это правда, что он с футболистами не разговаривал?

— Давайте не будем возвращаться в прошлое. С приходом Семака все стало другим: тренировки, упражнения, общение и атмосфера. А сравнивать не возьмусь. Проиcходившее в прошлом сезоне пусть там и останется. Важно, что сейчас у «Зенита» очень хорошая команда, и есть повод говорить именно о происходящем сегодня.

— Летом состав команды в очередной раз сильно изменился. Это добавило сложностей?

— Вовсе нет. Ведь я до этого не пересекался лишь с несколькими ребятами — с теми, кто ушел в аренду до моего появления в «Зените». А с большинством вернувшихся мы уже играли вместе, поэтому долго восстанавливать игровые связи не пришлось.

— А как вы общаетесь с партнерами по атаке — Дзюбой, Заболотным, Кокориным?

— На поле мы всегда друг друга понимаем. Если требуется что-то подсказать или спросить, используем английский. Я основные термины на нем знаю, ребята им тоже владеют.

— Вы в курсе, что в прошлом сезоне ваши партнеры выражали недовольство обособленностью аргентинцев? По их словам, вы общались в основном только в своей компании и на своем языке, что мешало находить взаимопонимание на поле.

— Сейчас у нас никаких сложностей с общением точно нет. Мы хорошо контактируем со всеми партнерами и на поле, и за его пределами. После матчей собираемся всей командой в ресторане, где поговорить можно со всеми. Да и в прошлом году больших сложностей с этим не возникало. А истории о проблемах с коммуникациями придумывала пресса.

— Стоп-стоп! О невозможности с вами поговорить хотя бы на английском публично говорили двое ваших партнеров. Один из них заметил, что не они в команде иностранцы, поэтому для установления контакта не они должны учить испанский.

— Согласен. Конечно, если мы приехали в Россию, ребята не должны учить испанский, чтобы разговаривать с нами. Но заверяю вас, что никакого недовольства и недопонимания сейчас нет. Мы все прекрасно контактируем.

— А как обходитесь без знания русского за пределами базы и стадиона?

— В «Зените» есть девушка-переводчик. Если надо, я могу позвонить ей и попросить что-то

— Отъезд Эмилиано Ригони в «Аталанту» после старта сезона удивил?

— Нет. Я знал ситуацию Ригони. Он уже вызывался в сборную, был кандидатом на участие в чемпионате мира. И нынешней осенью рассчитывает закрепиться в составе Аргентины. Для этого ему нужно быть на виду постоянно. В «Аталанте» у него такая возможность есть: он там много играет. В «Зените» же Эмилиано таких перспектив для себя не видел.

— У вас ведь была возможность выбрать итальянскую сборную. Когда в этом вопросе вы поставили точку?

— Еще не поставил. Сборная Аргентины для меня приоритет – это моя родная страна, там я вырос. Но если оттуда вызова так и не придет, а в Италию позовут, я, возможно, соглашусь. Но пока это лишь предположения.

— У вас ведь итальянская фамилия.

— О своих апеннинских корнях знаю только, что один прапрадедушка был из Италии. Больше никого.

— Вы ведь могли летом перейти в «Сампдорию».

— Да. Клуб приглашал меня в аренду, и я этот вариант всерьез рассматривал. Но все-таки решил остаться в «Зените». И случилось это задолго до закрытия трансферного окна.

— Что заставило вас передумать уезжать из Петербурга?

— Несколько причин. Для меня важно принести пользу именно «Зениту». Отблагодарить клуб за доверие, за хорошее отношение и готовность помочь в любой ситуации. Хочу доказать, что «Зенит» поступил правильно, пригласив меня сюда в прошлом году. А вторая причина – семейная. Моя жена в августе готовилась рожать. Мы заранее решили, что дочка появится на свет здесь. Конечно, жена могла поехать на родину, но когда бы я в этом случае увиделся с дочкой? Ведь с грудным ребенком она из Аргентины сразу бы прилететь не смогла. Поэтому решили, что будем все вместе – в Питер еще и наши родители приехали.

— Вернемся на футбольное поле. Лично для вас какой соперник в чемпионате России особенно принципиальный?

— Как и для всей команды – «Спартак». Я сыграл с ними уже трижды. От психологического накала, который сопровождает наши матчи с красно-белыми, невозможно оказаться в стороне. Сразу после прихода в «Зенит» я узнал, что встречи нашего клуба со «Спартаком» — главное дерби в России. А уже в начале прошлого сезона мы с москвичами встретились.

— Вы в таких дерби участвовали в Аргентине?

— Конечно. Ведь у меня на родине самое статусное футбольное противостояние – «Ривер-Плейт» — «Бока Хуниорс». Запредельная важность матча для футболистов. Но вообще о значимости этого дерби для Аргентины я вам рассказать не смогу. Невозможно передать на словах. Ни рассказать, ни показать на фотографиях, даже по видео представление о градусе противостояния вы получите лишь отдаленное. Это все не то. Если хотите понять, что такое для страны «Ривер-Плейт» — «Бока Хуниорс», вам нужно приехать в Аргентину и оказаться на стадионе. Тогда и убедитесь, что эмоции главного футбольного сражения невозможно понять со слов. Их можно только прочувствовать.

— От клубных противостояний перейдем к национальным. Для Аргентины ведь главный футбольный раздражитель – Бразилия?

— Конечно. У нашего противостояния с бразильцами давние исторические корни. И принципиальность выражается не только в матчах между собой. Неприемлемо, если главный соперник вдруг одержит большую победу на твоей территории. Такого пока в противостоянии с Бразилией не случалось, но четыре года назад Аргентина вплотную подошла к тому, чтобы Бразилию опозорить.

— В финале чемпионата мира 2014 года симпатии хозяев турнира определились по умолчанию?

— Однозначно! Желание поражения нашей сборной в решающей встрече стало для бразильцев чем-то вроде национальной идеи. Вы представьте: Аргентина выиграла бы чемпионат мира на полях Бразилии — более дерзкого унижения в футболе и не придумаешь! Для бразильцев это стало бы несмываемым позором. Впрочем, как и для нас победа в чемпионате соседей — соперников на аргентинских стадионах.