Йохан Кройфф: возрождение национальной гордости
Первый день праздничной недели на Барсамании: история тотального мятежника, самого легендарного голландца в сине-гранатовой футболке
Спустя почти год после ухода из жизни одной из величайших икон мирового футбола, Ширшо Дасгупта старается объяснить, как становление Йохана Кройффа в 1960-ых годах в Амстердаме подготовило его к статусу национального героя Каталонии.
Всю жизнь Йохан Кройфф за свою абсолютно уникальную проницательность и футбольное видение, дерзость и манеру критиковать консерватизм виделся для всех лидером восстания — особенно для людей на трибунах «Камп Ноу» и на улицах Барселоны. Одно из подтверждений этого — первая страница издания «Sport» на следующий день после смерти мастера, на которой была опубликована фотография Йохана Кройффа, на которой он похож на Че Гевару.
Также на этой обложке есть не самое известное фото, сделанное во времена, когда Йохан выступал за «сине-гранатовых». На фотографии он вступает в конфронтацию с двумя офицерами полиции. Фото было сделано в матче против «Малаги» в 1975 году, тогда полицейские выдворяли его с поля после того, как он получил красную карточку из-за споров с арбитрами. Апокрифическая история гласит, что по пути он снял с руки капитанскую повязку (которая была раскрашена в цвета флага Каталонии — красными и золотыми полосами), и поцеловал её на глазах восторженных зрителей. До нынешних дней это считается актом стойкого сопротивления мадридскому правительству диктатора Франсиско Франко.
В далёком 1936 году несколько групп из числа вооруженных сил Испании и правые консерваторы, поддерживаемые Нацисткой Германией и Фашистской Италией, начали восстание и вооружённую борьбу против законно избранного правительства левого лагеря. Правые силы победили и организовали центральное правительство в Мадриде. Начали притеснять кастильскую самобытность, ввели свои порядки. Культурные разногласия между кастильцами, каталонцами и басками давали о себе знать ещё в начале века, а сейчас начали быстро накаляться.
Волна левого республиканизма прокатилась по стране. Началась кровавая гражданская война, которая длилась почти четыре года. Тысячи добровольцев записались в ряды республиканцев, преимущественно в интернациональные бригады под эгидой Коминтерна.
К 1937 году Мадрид, поддерживаемый фашистскими режимами, выстоял, а многие регионы Каталонии и страны Басков пали. В 1939 власть в стране перешла к генералиссимусу Франсиско Франко, правые силы объединились вокруг диктаторского правительства Мадрида. В непокорённых областях силы Франко начинали зачистки и преследования республиканцев, а также были запретили все символы и традиции, связанные с национальной самобытностью этих народов. Ультраправому правительству не нравилось, как остальной мир воспринимает Испанию, и футбол стал инструментом пропаганды. Особенно выделялся мадридский «Реал», который задавал тон в европейском клубном футболе в 1950-х годах. Базирующийся в столице клуб стал олицетворением идеи Франко об однородной централизованной Испании.
С другой стороны, франкистское правительство видело в лице каталонской «Барселоны» и баскского «Атлетика» гнездо республиканизма и региональной идентичности. Использование любого языка, кроме кастильского, было запрещено. Имена клубов изменились с каталонского варианта «Futbol Club Barcelona» и баскского «Athletic Bilbao» на эквиваленты на кастильском «Club de Fútbol Barcelona» и «Atlético Bilbao».
В 1943 году «Барселона», чей президент Хосеп Суньоль был расстрелян по приказу правящей партии в 1936 году, встретилась с мадридским «Реалом» в полуфинале кубка Генералиссимуса. В первой игре каталонцы у себя дома одержали победу со счётом 3:0. Хотя этому нет никаких вещественных доказательств, ответная игра в Мадриде, по словам местного репортёра, началась с визита начальника полиции, который вежливо напомнил каталонцам, что правительство довольно мягко с ними обходится, разрешая оставаться в Каталонии. Второй раунд противостояния завершился со счётом 11:1. Десятью годами позже, дождливым воскресеньем 1951 года, после матча на «Лес Кортс», в котором «Барса» одержала победу со счетом 2:1 над «Расингом» из Сантандера, зрители предпочли отправиться домой пешком, дабы поддержать забастовку трамвайных работников города. Когда был введён в эксплуатацию стадион «Камп Ноу», он стал единственным местом, где зрители могли свободно общаться на родном языке — каталанском.
В то время «Барселона» почти не завоёвывала трофеев, а мадридский «Реал» доминировал во внутреннем первенстве и был серьёзной угрозой на европейской арене.
После периода стагнации обычно нужно вмешательство со стороны, чтобы механизм наладил свою работу. И вот, встречайте — Йохан Кройфф.
После трёх завоеванных подряд Кубков Европейских Чемпионов капитан «Аякса» Кройфф решает попрощаться с клубом и своими партнёрами по команде. «Аякс» хочет продать его в мадридский «Реал», однако сам игрок настаивает на переходе в «Барселону», где он смог бы работать с Ринусом Михелсом, своим бывшим наставником. Каталонцы того времени оценили поступок Кройффа как отказ играть за клуб, который олицетворяет Франсиско Франко. Это означало не просто обвинение режима Франко. Это означало, что лучший игрок мира знает: клуб, в который он переходит, чахнет в нижней части турнирной таблицы. Но его это не останавливает.
В тот же сезон, пока Франко поддерживает мадридцев, будучи больным в постели, Кройфф помогает творить историю — «Барселона» одерживает верх над злейшим врагом в его логове со счетом 0:5. В Барселоне тысячи людей вышли на улицы отмечать триумф своей команды. Журналист «New York Times», комментируя исход встречи, отметил, что Кройфф за 90 минут на поле сделал для Каталонии больше, чем политики сумели за десятилетние битвы. Барахтавшаяся в нижней части таблицы на момент прихода Кройффа, «Барселона» выдала 17-матчевую беспроигрышную серию и завоевала титул впервые с 1960 года. За время игры голландца в «Барселоне» команда завоевала только чемпионат да кубок в сезоне 1977/78. Но это не помешало историку Джимми Бёрнсу в книге «Barça: A People's Passion» описать изменения после прихода Кройфа: «Он добавил команде гибкости, скорости и чувство веры в себя; с Кройффом они верили, что никогда не проиграют». Для каталонцев, в чьей памяти были свежи моменты Гражданской войны, наличие такого игрока в команде, с образцовым отношением к делу на поле и вне его, было источником мужества.
И как игрок, и как тренер, Кройфф навсегда поменяет футбол, рассматривая его со своей колокольни, собственным уникальным способом. Но чтобы понять, почему же он всегда был бунтарём, нужно вернуться в прошлое, когда он взрослел на улицах Амстердама. Философ и вратарь-любитель Альбер Камю описал этот город в своей книге «Падение» настолько скучным, что «столетиями курящие трубку люди смотрели на тот же самый дождь, который лил на тот же самый канал». Камю в своё время тоже боролся с фашизмом и колониализмом, будучи членом французского сопротивления; впоследствии он стал одним из ведущих борцов за независимость Алжира.
Послевоенный Амстердам был далёк от своей нынешней сущности. Нидерланды были консервативной и регрессивной страной, особенно в том, что касалось прав рабочих и женщин. Ситуация медленно изменилась в 1960-х. С «Битлз», транслируемыми с экранов телевизоров и по радио, дух революционности и бунтарства опустился и на Амстердам. Как описывал это время Дэвид Виннер в своей книге «Бриллиантовый оранжевый: Невротический Гений голландского Футбола»: «Старые корпорации были скрытными, консервативными и реакционными, а новые профсоюзы были пропитаны левыми идеями, открыты и авангардны». Против этого репрессивного застоя и регрессивных норм общества возникло движение «Прово» во главе с Робертом Джаспером Грутвелдом, Робом Столком и Рулом ван Дуижном.
То, что начиналось как кампания против курения, быстро переросло в анархистское контркультурное движение, которое навсегда изменило голландское общество. Движение «Прово» потом внесло в себя элементы антипотребительства, антикапитализма и другие идеи левацкого толка. Против церкви, монархии, полиции, местного правительства — этот сброд, состоящий из художников, активистов и студентов, всюду использовал элементы мирного уличного протеста. Чтобы сломать высокоморальный облик, которого придерживались эти институты, «Прово» инициировало насильственный ответ, используя ненасильственную приманку.
В 1965 году группа, отделившаяся от основного движения и называвшая себя «Bastaard Group», организовала первое шествие в сторону американского посольства в Амстердаме, протестуя против Вьетнамской войны. Все началось с сидячей акции протеста, а закончилось поджогом американского флага и насильственным разгоном демонстрантов полицией. Пиковым моментом стала свадьба принцессы Беатрикс с немцем Клаусом фон Амсбергом, который в отрочестве состоял в Гитлергюнде. Во время королевской процессии члены движения «Прово» смешались с толпой и использовали самодельные дымовые шашки. Вскоре после начала процессии дым от шашек достиг заднего двора дворца, кроме того, некоторые активисты написали антимонархические и антиимпериалистические надписи на королевской яхте. Полиция, будучи в ярости от того, что не удалось поймать нарушителей, начала насильственные действия, направленные против всех, кто был рядом. Свадьба стала разрывом отношений между разными слоями общества, международное порицание действий полиции также не заставило себя долго ждать.
В 1966 шествие рабочих строительной отрасли, направленное против внезапного сокращения зарплат, шло тихо и мирно, пока один из шествующих не умер от инфаркта во время шествия. «De Telegraaf» ошибочно написало о том, что покойный скончался из-за брошенного ему в голову кирпича, что спровоцировало массовые протесты в Амстердаме. Коммунистические союзы рабочих и анархическое движение «Прово» объединили усилия и вышли на улицы. В своей книге «Послание Крысиному Королю» Харри Мулиш размышлял о протестующих: «В то время, как их родители гордились своими холодильниками и стиральными машинами, смотря в телевизор левым глазом и следя за машиной правым, держа при этом в одной руке миксер, а в другой «Telegraaf», их дети субботним вечером вышли на площадь Спёй».
Последовали трёхдневные столкновения между полицией и протестующими в Амстердаме. Демонстрации были запрещены, как результат увеличения популярности движения «Прово», которое активно протестовало против войны во Вьетнаме. Численность полицейских была увеличена, и к середине 1966 года несколько сотен человек были арестованы.
Тяжёлые побои со стороны полиции и ярость общества заставили начать расследование, которое привело к отставке мэра и главы департамента полиции Амстердама. Это было всего за два года до Парижских столкновений, которые почти что стоили поста президента Шарлю де Голлю в 1968 году, Амстердам показал неприемлемость насилия. Союз между студентами, рабочими и активистами, которые вместе совершили культурную революцию, изменил общество в лучшую сторону.
В то же время маленькими шагами «Аякс» твёрдо шел по пути революционного изменения своей игры, оставив попытки играть в «правильный» футбол. С быстрым и точным пасом, перманентными перемещениями и кроссами вингерами, «Аякс» к радости фанатов создал свой стиль игры, свою философию, направленную на поощрение индивидуальных игровых навыков для усиления командной игры и команды как одной единицы, что было достаточно революционным для тех лет.
За пределами поля нидерландские футболисты вели борьбу с Королевским футбольным союзом Нидерландов — KNVB. Так как всё это время футбол классифицировался как «любительский», футболисты не могли получить те же самые права, что и другие работающие. Их маленькое жалование за игру в клубе или сборной приводило к тому, что многие из них искали постоянную работу. Также это значило, что у игроков не могло быть своего союза.
Кройф дебютировал в «Аяксе» в 1964 году, ему было 16 лет. Скоро он станет незаменимой фигурой, лицом клуба и нового Амстердама. Когда его приглашали в сборную, что для юных игроков было весьма почётно, он настаивал на адекватном отношении к игрокам со стороны федерации и достойной оплате: когда он узнал, что руководители федерации застрахованы на время зарубежных поездок, а футболисты — нет, он сделал всё для того, чтобы это изменить. Его длинные волосы и постоянное противостояние бюрократам из федерации сделало из него культовую фигуру для юного населения и символом культурной революции в стране.
Как и другие юные игроки в 1960-х, Кройфф был под воздействием только что сформировавшейся культуры инакомыслия. После десятилетий безжалостных поражений во всех сферах жизни, атмосфера дерзости, неудержимости, которую игрок принёс с собой в столицу Каталонии, была именно тем, что нужно для того, чтобы воспрянуть с чувством самоуважения и гордости за свой край. В документальном фильме сам Йохан говорил, что «родился вскоре после войны и взял за правило не принимать ничего на веру». Кройфф принял сопротивление Каталонии режиму Франко как свой собственный бой, и в 1974 году назвал своего сына каталонским именем Жорди — по имени святого покровителя Каталонии. В то время каталонские имена были запрещены. Когда официальные лица отказали регистрировать малыша под этим именем, он проинструктировал их назвать его «Йоханом-Жорди», если для них это такая проблема. О его упорстве слагали местные легенды, оно и сделало его своим для жителей Каталонии. В другом документальном фильме, посвященном его пребыванию в «Барселоне», он признал, что не знал о запрете на имя «Жорди», но когда узнал, то решил добиться своего во что бы то ни стало. Как и в большинстве случаев, он добился своего.
В 1977 он и его семья подверглись попытке похищения, из-за этого он принял решение уйти из национальной сборной. Но его чувство видеть правду осталось с ним. На вопрос о причине отсутствия в сборной на Чемпионате Мира в Аргентине 1978 года, где тогда был милитаристский режим, Йохан ответил: «Как я могу играть в футбол, когда в километре от меня находится комната пыток?»
Слова официального гимна Барселоны гласят:
Мы сине-гранатовый народ,
Неважно, откуда мы пришли,
С севера или с юга.
Ведь мы в согласии друг с другом
Нас объединяет общее знамя
Это и есть главное доказательство того, что не нужно быть родом из Каталонии, чтобы быть каталонцем. Как и Джордж Оруэлл ранее, Йохан принял борьбу Каталонии как свою собственную, и Каталония приняла его с распростёртыми объятиями. В 2013 году в ответ на вопрос по поводу отделения Каталонии от Испании в документальном фильме «Последняя игра» Йохан улыбнулся и заметил, что «невозможно избежать политики. Вот почему я немного с ней связан».
Как игрок и как тренер, он навсегда оставил свой след в Каталонии. Он дал надежду людям, пережившим болезненные поражения, поднял их на ноги и дал повод гордиться собой.
24 марта 2016 года вместе с флагом «Барселоны» на «Камп Ноу» был приспущен и флаг Каталонии. В тот день Кройфф проиграл в борьбе с болезнью. В свой жизни он всегда преклонялся перед Каталонией, и Каталония платила ему тем же, своему приёмному сыну, которого она любила как родного.
Перевод: Авет Бабаян
