Целуют игроков, читают тренерам книги и колдуют под кольцом. Суперфаны – важная часть шоу в Америке, они популярнее спортсменов
Страдают вместе с командой.
Собственно, это классика. В одном из самых известных эпизодов «Симпсонов» Гомер превращается в живой талисман местной бейсбольной команды: после того как его пьяные танцы прервали серию из 27 поражений, он получает работу маскота и становится символом побед, а потом отправляется на повышение в столичный клуб.
Культура суперфанов сложилась в Америке в 70-х-80-х. До эры соцсетей и реалити-шоу это был самый простой и надежный способ превратиться в звезду – добиться популярности, ярко поддерживая настоящих звезд.
– Эй, Танцующий Гомер, залезай в автобус!
– А ну завали, я тут себе прозвище придумываю.
У мультяшного Гомера было несколько вполне реальных прототипов – Танцующий Гарри и Танцующий Барри.
Первому приходилось туго: Марвин Купер играл в баскетбол, но еще больше любил изображать Элвиса Пресли. Он спонтанно начал танцевать на арене в Балтиморе, сдружился там с Эрлом Монро и вместе с ним перебрался в Нью-Йорк. Владелец «Никс» Нед Айриш не любил всяческой самодеятельности, но закрывал глаза на выступления Танцующего Гарри, так как за того дружно стояли и Монро, и Уиллис Рид. Купер стал запоминающейся частью чемпионской команды 73 года, примерял на себя наряды Элвиса уже на трибунах Гардена, тормошил болельщиков и отвлекал соперников. И делал все это совершенно безвозмездно. Вот только в середине 70-х терпение Айриша иссякло: как-то охранники вывели Танцующего Гарри под белы рученьки.
Танцующий Гарри нашел приют в модернистской АБА – сначала выступал на матчах «Нетс», потом стал первым официальным маскотом (уже с зарплатой) в Индианаполисе. Как известно, в Индиане любят все, что не зашло в Нью-Йорке, так что с «Пэйсерс» Купер превратился в баскетбольную легенду – его ставили на афиши, воспевали в местной прессе и связали с его манипуляциями чуть ли не половину успехов лучшего клуба АБА.
Танцующий Гарри вдохновил Барри Ричардса перевоплотиться в Танцующего Барри. Тот начинал в 1975-м на матче «Никс», когда друзья подбили его бросить вызов живому и не признанному маскоту соперников. А в начале 80-х уже появился на матчах «Лейкерс»: очень быстро его ту-степы и прочие штучки, исполняемые в проходах Форума, стали такой же неотъемлемой составляющей образа «Лейкерс» эпохи «Шоутайм», как передачи Мэджика, крюк Джаббара и мафиозная прическа Пэта Райли.
Поначалу Танцующий Барри действовал на общественных началах, но к середине 80-х его воздействие на аудиторию было столь же бесспорным, как и у активностей Мэджика Джонсона: сначала он получил бесплатные билеты, потом гонорары в 35 долларов за матч (аналогичные тем, что платили девушкам из группы поддержки), а затем и возможность придумывать оригинальные номера и задействовать в них специально нанятых ассистентов.
Постепенно материальная сторона оттенила все прочие. Барри подрабатывал в 85-м на финальных матчах «Рокетс» – «Бостон», что некоторыми в Лос-Анджелесе было рассмотрено как предательство. Требовал повышения ставки (но ничего не добился). Получил повышение от «Лейкерс» только тогда, когда принял предложение «Клипперс» (200 долларов за матч). И под конец обиделся на клуб из-за того, что с ним не попрощались подобающим образом: он даже отказался приезжать на юбилейную встречу «Лейкерс»-87 в 2007-м из-за того, что ему не обеспечили бесплатный перелет.
У танцев была и альтернатива. Она так же ярче всего проявила себя в баскетболе – из-за близости болельщиков к команде соперника.
Желаемую славу получали не только те, кому удавалось повеселить трибуны, но и тролли-провокаторы, обкладывающие гостей обильно и разнообразно.
Джек Николсон и Спайк Ли превратились из звездных болельщиков в суперфанов ровно тогда, когда начали встревать в перепалки с приезжими звездами, критиковать работу судей и слишком агрессивно вести на боковой.
«Бэд Бойз» из Детройта – это не только Деннис Родман и Рик Махорн, но еще и Парикмахер Леон. Товарищ получал бесплатные билеты от Айзейи Томаса и выискивал предателей среди приезжих тренеров, на все лады склонял Кевина Макхэйла, запугивал новичков. Дяденька, который в свободное от виртуозной матерщины время занимался благоустройством Детройта, научил степенные трибуны нового детройтского дворца вести себя разнузданно и грубо, под стать игре команды. Команды штрафовали игроков, когда они пытались ввязываться с ним в перепалки, а Wall Street Journal хвалил Леона за прошибающее до нутра владение языком.
Ну, а самым известным суперфаном-агрессором так и остался Робин Фикер, юрист из Вашингтона и приятель Мухаммеда Али.
Список его дразнилок бесконечен.
Спровоцировал игроков «Голден Стэйт» – они устроили ему дождь из Gatorade.
Вывел из себя Айзейю Томаса – тот бросил в него кроссовкой.
Заставил Фила Джексона пожаловаться судьям – Фикер зачитывал ему вслух отрывки из джексоновской автобиографии «Маверик».
Выбил из колеи тренера «Юты» Фрэнка Лайдена, так что тот плюнул в него (и промазал) – это произошло после того, как Фикер всю игру вспоминал, что тот занял первое место в топе самых безвкусно одевающихся тренеров.
У Фикера была своя методика. Он не опускался до мата, расистских оскорблений или упоминаний семьи и детей. Зато хорошо готовился и реагировал на актуальные информационные поводы.
Чарльз Баркли заявил, что больше не собирается есть овощи – Фикер явился на игру с корзинкой овощей и пытался накормить игроков.
Льюиса Ллойда оштрафовали за долги по алиментам – было бы наивно полагать, что Фикер оставит это просто так.
Джефф Маллинс приехал в Вашингтон за личным рекордом – в 499 матчах подряд он набирал больше 10 очков. Фикер пришел на игру с плакатом, на котором была перечеркнута цифра 500, и не давал покоя ему ни секунды. В итоге Маллинс не добрался до 10 очков и признал себя побежденным – подписал недоброжелателю тот же самый зловещий плакат.
Таланты Фикера настолько уважали, что во время финала 93-го Чарльз Баркли даже оплатил ему перелет, проживание и билеты за скамейкой «Чикаго», чтобы тот помог нейтрализовать угрозу в виде Майкла Джордана.
Очень скоро выяснилось, что танцы и вербальные атаки – это, конечно, хорошо, но не так уж оригинально.
Суперзвезды из болельщицкого мира уникальны (как минимум, из-за того, что мир все жестче реагирует на любые незапланированные акции).
Так, в 70-х на большую сцену вышла Морганна Робертс, больше известная как «Целующаяся бандитка».
Вообще-то с 17 лет мисс Робертс делала карьеру в стриптизе, так как обладала выдающимися габаритами. «Меня все спрашивают, где я покупаю себе бюстгальтеры. А я всегда говорю, что люди, которые делают мне бюстгальтеры, также проектируют крыши для стадионов», – всегда юморила она.
Но в 69-м подруга предположила, что Робертс с такими приспособлениями слабо выбежать на поле и поцеловать бейсболиста «Цинциннати» Пита Роуза. Эксперимент был, в принципе, признан успешным: Роуз поначалу «говорил ужасные вещи», но потом вечером заявился к ней на место службы и отблагодарил артистку розами.
В последующие годы охота за поцелуями превратилась в ее основной вид занятий. К 1990-му Робертс записала в свою коллекцию 37 бейсболистов, 12 игроков НБА и десятки неизвестных героев из низших лиг по всем видам спорта, различных судей, менеджеров, владельцев и даже маскотов. Около 20 раз ее арестовывали, несколько раз избивали, несколько раз она травмировалась сама, один раз ее даже ненадолго посадили в тюрьму. А однажды она даже предстала перед судом, но процесс против нее был обречен. Адвокат блестяще построил защиту: «Все дело в том, что женщина весом 51 килограмм с грудью весом 6,8 килограмма облокотилась на перила, чтобы уследить за мячом. Грудь ее перевесила, она свалилась на поле, а дальше уже получилось так, как получилось».
В общем, Робертс реально пострадала действительно лишь один раз. Тогда, когда форвард «Детройта» Келли Трипучка не оценил по достоинству ни ее поцелуй, ни ее формы: «Я словно обнял матрац. На меня несся фургон, и у меня было два варианта: либо увернуться, либо подставить себя под удар. Я решил подставиться».
Сила гравитации помогла мисс Робертс пережить и эту неприятность. Очень быстро она получила статус «гранд-дамы бейсбола» и сделала на украденной ею славе миллионы долларов: ее появления удваивали число болельщиков на трибунах, так что и сами клубы стали специально приглашать ее в качестве маркетинговых инъекций, и рекламодатели увидели в бегущей за поцелуями стриптизерше большой потенциал. С 80-х ее уже можно было видеть и на телевидении, и в кино.
Платонический роман с бейсболом – Морганна предпочитала целовать спортсменов в щеку – закончился тем, что Робертс стала владельцем клуба одной из низших лиг.
Не все попытки срывать спортивные мероприятия воспринимались с таким же воодушевлением.
6 ноября 1993-го Джеймс Миллер осуществил самую известную свою выдумку – спустился на параплане внутрь Caesars Palace, где в это время шел бой между Риддиком Боу и Эвандером Холифилдом. Крыло запуталось в системе освещения, и незадачливый любитель воздушного спорта свалился совсем недалеко от ринга – ровно там, где разгоряченные любители бокса с удовольствием опробовали на новоприбывшем комбо из джебов, хуков и апперкотов. Миллера стремительно уволокли куда-то, так стремительно, что он оказался в больнице. Откуда вышел с единственной шутейкой: «Шел бой за звание чемпиона в тяжелом весе, а единственный, кто получил нокаут – это я».
Десять суток ареста на Миллере не отразились. В последующие годы он пытался приземлиться на поле во время матча НФЛ между «Денвером» и «Лос-Анджелесом», а затем уже в Англии, во время матча между «Болтоном» и «Арсеналом».
Успокоился он лишь тогда, когда начал получать угрозы от любителей спорта. Еще недавно ищущий славы в 96-м Миллер переехал на Аляску, где скоро и скончался: бесконечную цепочку из болезней сердца, банкротства и психологических проблем прервало лишь самоубийство.
Ну, а на радикальном полюсе всего этого спектра остается Роллен Стюарт, он же Человек Радуги.
Забавный дядечка в радужном парике впервые привлек внимание дикими танцами во время финала НБА 77-го.
Он подходил к пиару очень вдумчиво: посещал все сколько-нибудь популярные соревнования и усаживался ровно там, где его не могли не снимать – за воротами на матче НФЛ, у пьедестала на Олимпиаде и на гольфе, у питстопа на Индианаполисе-500. Изначально телевизионщики старались не показывать назойливую фигуру, но Стюарт действовал слишком грамотно: он быстро прославился, ему поступило предложение сняться в рекламе Budweiser, а в Saturday Night Live вышел скетч, где его изображал Кристофер Уокен.
Проблема в том, что ближе к 80-му Стюарт рьяно ударился в христианство и начал подозревать за собой какую-то высшую миссию. Его выделяли уже не только парик и дикие пляски, но и табличка с указанием цитаты из Евангелия от Иоанна 3:16. С ней он объездил весь мир, посетил десятки крупнейших событий и даже каким-то образом побывал на Олимпиаде в Москве, где якобы изучил местные исправительные учреждения.
80-е прошли для Стюарта слишком бурно. Он расстался с женой, потерял работу, стал бездомным и жил в машине, деньги на билеты набирал благодаря пожертвованиям. При этом – как пишет его биограф – «убедился в том, что Господь дал ему знак, что можно использовать и более агрессивные методы». В начале 90-х поклонник религии мира и добра уже дудел в тот момент, как Джек Никлаус готовился к удару, и разбрасывал повсюду за собой зловонные бомбы.
В общем, как-то логично получилось, что в сентябре 92-го Стюарт забаррикадировался в номере Los Angeles Hyatt и взял горничную в заложницы.
Его приговорили к трем срокам. На суде один из самых известных суперфанов в истории американского спорта признался, что он этот самый спорт ненавидит всей душой. А все эти акции не что иное, как громогласное предупреждение всему человечеству о том, что конец света надвигается.
2к20 уже здесь, и в Штатах с феноменом суперфанов ничего не произошло – они лишь слегка трансформировались в соответствие с требованиями эпохи. Они все так же ищут популярности и зачастую встречают неодобрение обычных болельщиков. Их психологическое здоровье все так же беспокоит окружающих, а неожиданная адекватность приводит в восторг. Их отношения с любимым клубом все так же приобретают нездоровый характер – и даже небольшие потрясение вскрывают раздвоение личности.
Есть те, кто продолжает традицию «сглаза», оставшуюся от Танцующего Гарри.
На арене «Бруклина» дежурит дедуля, который пожелал отзываться на прозвище «Мистер Сглаз».
Юрист Брюс Резник поддерживает «Нетс» тысячу лет (с 1988-го) и помогает им по мере сил – старикан регулярно спускается под стойку щита, чтобы показывать соперникам рога и требовать промахов. Иногда это заканчивается комичными диалогами: например, Пол Пирс обиделся на деда за то, что тот называл его «номер 34», и требовал обращаться по имени. Иногда это заканчивается скандалами. Леброн Джеймс пожаловался на докучливого критика, и некоторое время тому запрещали занимать традиционное место у площадки. Естественно, после той игры Резник как следует прошелся по «нытику Леброна», (а последний, как обычно, все отрицал).
Есть те, кому по душе сами танцы.
Имя Робин Шрайбер находится в одном ряду со Стефом Карри, Клэем Томпсоном, Стивом Керром: бывшая школьная учительница истории, пенсионерка и художница сначала была замечена социальными сетями, а потом уже стала едва ли не официальным символом доминирующих «Уорриорс». Ее нелепо-позитивные танцы очень удачно дополняли происходящее на паркете: в каком-то смысле она – Стеф Карри в мире танцев, такое же несоответствие внешности и взрывной волны.
Шрайбер поддерживает «Уорриорс» с 88-го, так что давно понимает, что результат – не столь важен, сколько настрой. Сама она как-то говорила, что один из самых зажигательных ее танцев удался после президентских выборов: ей хотелось подбодрить деморализованную публику, так что она добавила пару энергичных движений.
Непарламентские выражения тоже никуда не уходят.
В прошлом году Пэт Беверли пожаловался руководству лиги на яркого болельщика «Маверикс», выкрикнувшего ему “Fuck your mother”. «Даллас» провел расследование и подтвердил версию разыгрывающего «Клипперс» – в результате харизматичного господина, ценящего бесценное русское «## твою мать», попросили не приходить на трибуны до окончания сезона.
Злостным дебоширом оказался Дон Кноблер. Мужчина покупал абонементы на матчи «Даллас» с 97-го года и прославился задолго до случая с Беверли. Вырвиглазные кожаные пиджаки, розовые погремушки, невиданные шляпы – Кноблер выгуливал на матчи «Мэвс» весь свой гигантский гардероб и никогда не повторялся. В его арсенале нашлась даже чемпионская куртка «Далласа» за 5,5 тысячи долларов.
Черт, сам Шакил О’Нил сказал, что Кноблер чересчур ярко одевается.
Суперфан «Филадельфии» Алан Хорвитц еще мощнее. Старикан болеет за «76-х» с 60-х, а с середины 70-х постоянно покупает абонемент.
Правда, он все равно выделяется не стажем боления, а все тем же олдскульным стилем. «Шестой игрок» «76-х» только в 2010-х сцепился с Кобе Брайантом, Рэджоном Рондо и Кайлом Лаури. С первым он встрял в перепалку. Со вторым попихался в Бостоне, после чего был удален. Разыгрывающий «Рэпторс» решил не связываться и сдал Хорвитца судьям.
Вообще по жизни Хорвитц – один из самых успешных девелоперов Филадельфии. Но его преданность – обычно матчи он проводит на коленях – давно сделала его органичной частью команды. Он не только дружит со многими игроками «Филадельфии», которые начинают подготовку к матчам с того, что приветствуют суперфана, так еще и летает вместе с ними на некоторые выездные встречи.
Не исчезла никуда ни болезненные отношения с клубом, ни болезненное раздвоение личности.
Один из самых ярких суперфанов НБА – это суперфан «Клипперс» Дэррелл Бэйли. Мало того, что в природе есть столь чудесное явление как суперфан худшей команды в истории спорта. Так еще абсурднее то, что «Клипперс» вели с ним упорную борьбу и стремились лишить если не статуса суперфана «Клипперс» номер один (тут вопросов вообще нет), так хотя бы самоидентификации «Клиппер Дэррелл».
Еще до того как стало модно засирать игровую ветку Sports.ru посланиями о расправленных парусах, «Клиппер Дэррелл», болеющий за «Клипперс» последние 27 лет, надевал свой фирменный красно-синий костюм (их у него 12) и никого не стеснялся. Он издевался над соперниками, когда его команда проигрывала им по 30 очков, твердил, что «Клипперс» будут первым клубом Лос-Анджелеса, приезжал на забастовку болельщиков «Лейкерс», чтобы почмырить их в сложный момент. Он выкрасил машину и дом в красно-сине-белые цвета. Он уже давно привычный гость разнообразных теле- и радио-шоу.
И вот в 2012-м Дональд Стерлинг запретил Дэрреллу наименовать себя «Клиппером». (Под предлогом того, что тот торгует собственным мерчем).
Мучения изливались публично: «Вчера был самый сложный день моей жизни. Я чувствовал себя совершенно бессильным, ведь у меня отняли мою сущность. Но никто не может отнять у меня любовь к моей команде».
История сошла на нет, когда Стерлинг был вынужден продать клуб и новый владелец Стив Балмер первым делом вернул Дерреллу его «идентичность».
Правда, злостный Стерлинги и тут оставил последнее слово за собой: в акте продажи прописано, что за его женой Шелли официально остается статус «болельщицы «Клипперс» номер один».
Вся та же боль от потери «самоидентификации» только в гораздо более обостренной форме обсуждалась в НБА пару лет назад, когда «Нетс» прощались с еще одним своим заметным болельщиком.
Джеффри Ванчиро выделялся даже на бруклинской арене: мужчина с протезом танцевал в проходах, веселился до упада и выдумывал самые оригинальные сочетания цветов, огромных очков и головных уборов. Немного художник, немного картежник, немного стиляга он казался такой живой версией маскота – типажом нью-йоркского хипстера. И даже придумал себе сценический псевдоним – Джеффри Гамблеро.
И вот несколько лет назад он сходил на матч между «Нетс» и «Никс» в Гардене. Якобы из-за буйного поведения Ванчиро вынесли из зала – видео быстро стало вирусным из-за того, что в процессе транспортировки была потерян протез.
У Ванчиро начались психологические проблемы, галлюцинации, он перестал спать. Его семья объясняла это тем, что он получил сотрясение мозга в результате конфликта с охраной Гардена.
Через неделю выяснилось, что пострадали не только протез и чувство собственного достоинства: у Ванчиро возникли сложности с самоидентификацией.
В интервью он говорил: «Теперь я Джеффри Ванчиро. Я ищу Джеффри Гамблеро. Если вы знаете, где он, дайте знать… Я жив. Я не в себе, но пытаюсь прийти к нормальной жизни. Мне предстоит еще многое сделать: физически, психологически, эмоционально. Моя цель в том, чтобы вновь стать Джеффри Гамблеро к Уикенду всех звезд».
Ванчиро еще сходил на свой последний матч «Бруклина». На следующий день он выпрыгнул со второго этажа и разбился насмерть.
В конечном счете, зрители сами выбирают такого болельщика, которого они хотят видеть в качестве суперфана. Поэтому очень логично, что главным суперфаном сегодняшней НБА стал индиец из Торонто Нав Бхатия, не только болельщик действующих чемпионов, не только символ многонациональности НБА, а еще и пример для подражания.
Бхатия приехал в Канаду в 80-х и начал работать продавцом в автосалоне. Сейчас он уже владелец нескольких автосалонов. Он ходил на «Рэпторс» тогда, когда едва мог себе это позволить, а сейчас выделяет около 300 тысяч долларов каждый сезон на билеты для детей.
Бхатия влюбился в «Рэпторс» в 95-м и с тех пор не пропустил ни одного матча. Он болеет громче всех, хотя никогда не был замечен в оскорблениях или издевательских замечаниях в адрес соперников.
Бхатия неожиданно воспользовался своим статусом индийца, болеющего за баскетбольную Канаду из Торонто, чтобы через это продвигать гуманистические ценности. Один из важнейших моментов чемпионского сезона «Рэпторс» – это деликатный ответ суперфана на расистский комментарий в соцсетях. Назвавший дастар «нижним бельем на голове» болельщик «Бакс» после этого не мог не извиниться.
Голый Фелпс, роды и другие способы помешать исполнению штрафных
Фото: Gettyimages.ru/Ronald Martinez, Stephen Dunn, Bettmann; REUTERS/Jerome Miron-USA TODAY Sports; East News/ASSOCIATED PRESS/East News; nba.com; tmz.com; twitter.com/clipperdarrell
Вот это меня на части порвало:
"Адвокат блестяще построил защиту: «Все дело в том, что женщина весом 51 килограмм с грудью весом 6,8 килограмма облокотилась на перила, чтобы уследить за мячом. Грудь ее перевесила, она свалилась на поле, а дальше уже получилось так, как получилось»."
Очень хорошо!