Николай Морозов: «Я бы с удовольствием поработал с русскими фигуристами. Но предложений пока нет»

Когда-то напарник Татьяны Навки, затем помощник знаменитой Татьяны Тарасовой, автор золотых олимпийских программ Алексея Ягудина и Шизуки Аракавы, а сейчас самостоятельный специалист Николай Морозов в очередной раз доказал, что его метод работы приносит успех.

Морозов – уникальная личность в мире фигурного катания, «3 в 1» – тренер-хореограф-постановщик. Его композиции отличаются легкостью. Так необходимые при нынешней судейской системе сложные «крюки и выкрюки» и хореографические па не перегружают общее впечатление от программы и, что самое главное, не мешают спортсменам исполнять прыжки. На столичном этапе Гран-при его подопечная Мики Андо одержала убедительную победу.

– Вы довольны выступлением Мики Андо?

– Ничего особенного, на мой взгляд, не произошло. К победе Мики отношусь более чем спокойно, идет плановая подготовка к основным стартам года.

– Какое значение имеют этапы Гран-при в олимпийском сезоне?

– Для кого-то это высший пилотаж, для кого-то тренировка. Я рад, что Мики хорошо выступила. Она не супер выступила, а средне, как сейчас готова. Никто не старался, чтобы она каталась лучше.

– В ее арсенале значится четверной сальхов. В Москве он не был даже запланирован….

– Да, пока она его даже на предстартовой тренировке не пыталась сделать.

– Почему?

– Спешить некуда. Все впереди. Пока нет смысла рисковать.

– Реально ли будет бороться с кореянкой Ю-На Ким?

– Это очень сложный вопрос. Кореянка несколько лет приезжает на чемпионат мира в великолепной форме, однако выиграла его лишь однажды. Исход Олимпийских игр предсказать невозможно. И мы не отказываемся от борьбы.

– Вы не первый год работаете с японскими спортсменами. Их темперамент отличается от русских?

– Я над этим работаю. И рад, что Мики каталась уже не как японка. Она показала эмоции. Она понимает, насколько это важно. На японском лице эмоций, как правило, не увидишь, они их не показывают. Все прячут в себе. Такова их культура. Но эмоции-то у них есть, и моя задача – заставить их открыться и показать чувства людям.

– Судьям это нужно?

– А как же! По судейским схемам это перфоманс и интерпретация. Очень важно произвести на арбитров хорошее общее впечатление.

– И как же работаете над этим? Вдохновляете перед выходом на лед?

– Это каждодневная тяжелая работа. Я рад, что мои спортсмены понимают, что это важно.

– Где вы тренируете японских фигуристов?

– В Америке, а в Японию езжу только на соревнования.

– Уход от вас Дайсуке Такахаши связан с приходом Нобунари Ода?

– Нет. Сначала я разошелся с Дайсуке, а затем стал работать с Нобунари.

– Почему тогда ушел Такахаши?

– Он подписал контракт с агентом, который стал вмешиваться во все детали катания. Мне это не нравилось, и я предложил Дайсуке выбирать: либо ты остаешься со мной, либо со своим агентом.

– Работа агента мешала общему результату?

– Да. Например, я считаю, что травма, которую в прошлом году получил Дайсуке, полностью на совести агента, а также его вина в том, что Дайсуке мог, но не выиграл чемпионат мира в позапрошлом году. Да и сейчас его результаты говорят о неправильном подходе к тренировочному процессу.

– Каким образом агент помешал?

– Ну, например, он заказал ему ботинки на полразмера меньше. И Дайсуке молчал, никому об испытываемых неудобствах не говорил. Молчал, как и положено в их культуре. Одним словом, приказали, значит надо выполнять.

– Получается японские фигуристы – это пластилин?

– Нет, это далеко не так. Просто им надо долго объяснять, что происходит. У них очень талантливые тела, а что с ними делать, они не знают.

– Кто вам помогает работать?

– Со всеми я работаю один.

– Многие фигуристы высоко ценят ваши программы, узнают почерк.

– Мне очень приятно, что так говорят. И мне очень нравится работа. И работать мне легко. Я стараюсь создавать индивидуальный образ для каждого. Иду от спортсмена, думаю, что подойдет именно ему. Я очень люблю работать со сложными спортсменами. После Шизуки Аракавы я работал с Мики и Мао Асадой. Но впоследствии сделал выбор в пользу Мики, потому что для меня она более сложный спортсмен. У нее была неординарная психология. Для меня она представляла больше проблем. Мне нравится работать со спортсменами, которых другие уже либо списали со счетов, либо забыли. Но они при этом должны быть сильными личностями с серьезным потенциалом.

– Мао Асада, основная конкурентка Андо, приехала в Москву с самым сложным набором прыжков. В обеих программах Асада пыталась исполнить аксель в 3,5 оборота как отдельно, так и в каскаде. Причем делала их на разминке, но не справилась ни с одним во время выступления. На ваш взгляд, в чем причина ошибок Асады?

– Если бы она каталась не у Татьяны Анатольевны (Тарасовой), я бы объяснил. Мне видно, в чем причина. Но она катается у Татьяны Анатольевны, поэтому я воздержусь от комментариев. Пускай они сами разбираются в своих ошибках и думают, как их исправить.

– Стоит ли россиянам ждать чудес на Олимпийских играх от Алены Леоновой?

– От русских всегда надо ждать чудес. Поскольку в наших спортсменах заложен определенный базовый уровень, которого нет у тех же японцев. У нас очень сильные характеры. А также сильные тренеры. Наши специалисты превосходят иностранных по уровню знаний. Недаром, многие иностранцы выбирают себе российских тренеров.

– Вам бы хотелось поработать с Леоновой?

– Я бы с удовольствием поработал и с ней и вообще с русскими фигуристами. Но предложений пока нет.

– Наверное, потому что ваша помощь очень дорога?

– Нет. Я бы с удовольствием поработал. И вижу, что среди подрастающего поколения очень много действительно хорошего материала. Как среди мальчиков, так и среди девочек.

– Как оцениваете результат Плющенко?

– Женя доказал, что он не просто вернулся, а может претендовать на олимпийское золото. Учитывая его набор элементов, я бы ему уже сегодня поставил памятник. В этом турнире, исполнив четверные, он переплюнул результаты трех последних чемпионатов мира, в которых он не участвовал.

– Это говорит о том, что никто не успел привнести что-то новое?

– О том, что они просто более слабые.

– Сам Евгений и его тренер Алексей Мишин считают, что остальной мир мужского одиночного катания резко взялся за изучение четверных прыжков. Таким образом, благодаря возвращению одного фигуриста поднялся уровень мужского катания в целом.

– Не могу согласиться. Поскольку не только в этом сезоне, но и в прошлом многие старались исполнить четверные. Просто это не получалось. А Женя уже сегодня доказал, что он может не только планировать сложные прыжки, но и с легкостью их исполнять.

– То есть уже сегодня мы можем быть уверены в его победе….

– Нет, на первое место я его поставить заранее не могу, потому что все, что касается Игр, непредсказуемо. Ясно лишь одно, что он безоговорочный лидер.