Убийство по неосторожности

Начнем, разумеется, с самого противоречивого эпизода воскресенья — коллизии Льюиса Хэмилтона и Камуи Кобаяси на 13-м круге. Наверное, из европейских комментаторов лишь Дэвид Култхард взял на себя смелость в режиме онлайн диагностировать ошибку в пилотировании соотечественника (что для британского канала Би-би-си выглядело вообще ересью). Остальные предпочли отдать ситуацию на откуп стюардов либо дождаться многократных повторов, прежде чем определять виновных. Отдадим должное опытнейшему пилоту: у Ди-Си по-прежнему глаз-алмаз (интересно, почему зрение «человека-икс» у шотландца не включалось в последние годы карьеры?), способный дать фору современным технологиям типа «Hawk eye».

При подходе к «Ле Комб» представитель «Макларена» утвердился в роли ведущего пары, для чего выдвинулся на середину трассы, предлагая визави избрать потенциальную траекторию обгона. Японец предусмотрительно (можно даже сказать, заранее) сместился в сторону внешнего радиуса, после чего несколько раз бросил взгляд по направлению Льюиса — не придумает ли тот чего сверхъестественного? Хэмилтон признаков спонтанности не подавал, а потому Кобаяси спокойно продолжил подготовку к выходу на точку торможения и дальнейший плавный вход в широкий правый поворот. Последовавший за этим контакт, выросший, казалось. на ровном месте, есть ничто иное, как… Нет, даже не ошибка — скорее, «убийство по неосторожности», в результате банального недосмотра и потери концентрации. Льюис долгое время двигался ровно по намеченной линии, но в последний момент принял влево, начисто позабыв, что там — уже в «мертвой» для обзора зоне — тихо-мирно нарезает метры дистанции Кобаяси. Хватился Хэмилтон только тогда, когда контакта было не избежать: для неверующих в чудеса You Tube предложим следующие фотографии.

На них четко видно, как оттормаживающийся в «никак» японец пытается уйти от неминуемого. Льюис же сосредоточен на линии идеального выхода на апекс — то бишь, с головой погружен в технику атаки следующего поворота. Так что с Камуи в этой ситуации спрос невысок, а вот пилоту, считающему себя реальным претендентом на титул, столь непозволительные оплошности допускать не с руки.

Впрочем, не к месту идти путем Пастора Мальдонадо и обвинять Хэмилтона во всех смертных грехах, сравнивая контакт воскресенья с коллизией в квалификации. Там, смеем заметить, больше претензий именно к венесуэльцу, который выскочил из-за спины соперника аккурат перед входом в правый поворот. Логично смещавшийся туда же Хэмилтон (перед этим несколько виражей связка шла практически след в след) обнаружил «Уильямс» рядом с собой совершенно внезапно, а потому взялся защищать позицию единственным доступным способом. Так что претензии Пастора неубедительны: коли вызвал соперника на бой, взявшись выяснять, кому Пасху ждать спокойнее, будь готов держать удар.

По сравнению с Льюисом образца воскресенья Фернандо Алонсо, оказавшись в схожей по критичности ситуации, повел себя на порядок умнее и изящнее. На девятом круге при подходе к «Красной воде» он оставил Марку Уэбберу небольшой коридор свободного пространства. Оставил вынужденно: с одной стороны, страховался от слип-стрима при помощи KERS, с другой — сохранял зазор на случай потери управляемости. Дело в том, что непрогретые шины (испанец только произвел смену покрышек) провоцировали недостаточную стабильность кара и заставляли пилота держать в уме недостаточно высокую температуру компаундов. Дабы не искушать судьбу, Нандо на случай доруливания оставил прослойку безопасности на асфальте, в которую и двинул австралиец. Двинул на свой страх и риск: шансы выйти победителем были куда ниже, чем 50 на 50 (и явно не в пользу Марка), однако Уэббер от задумки не отказался. В результате чего стал автором самой бескомпромиссной атаки с феерическим обгоном — и это перед едва ли не наиопаснейшим поворотом в современной «Ф-1». Алонсо политкорректно устранился от контактной борьбы, предпочтя не мешать. Ведь риск заблокировать Уэббера с фатальным исходом для обоих пилотов был чрезвычайно велик. И никакое сохранение позиции (тем более с низкой вероятностью этого) его не оправдывало… В то же время отметим и четкость движений Уэббо: камера из кокпита демонстрирует, на сколь тонкой грани балансировал пилот. Однако ни малейшим лишним движением себя не скомпрометировал.

Доброго слова достоин и Нико Росберг, видимо, всерьез воспринявший критику вашего автора в последних статьях. Защищался в воскресенье немец так, что придраться было попросту не к чему. Оставалось лишь проклинать DRS и тех людей, которые в Спа сделали зону обгонов, совершенно не оставляющую шансов на успех защищающимся. Особенно в противодействии чемпионам мира — даже настроенная на максимальную скорость на прямых машина оказывалась беспомощной, стоило тому же Алонсо задействовать обороты на мощность и раздвинуть заветную «заднюю шторку». Впрочем, на Фелипе Массе Нико отыгрался сполна, продемонстрировав, что с «Феррари» в не самых умелых руках получается биться вполне эффективно. Плюс давайте не будем забывать старт Росберга, в ходе которого он уделал всю увешанную регалиями братию. С мотором, закашлявшимся прямо перед тем, как погасли сигналы светофора, и с Уэббером, замерившим прямо на линии движения, это было сделать не так уж и просто.

Давненько не приходилось видеть и столь феерического слаломного старта, как в исполнении Михаэля Шумахера.

Складывалось ощущение, что машиной управляет компьютер, который по только ему известной GPS-интуиции находит свободное пространство между болидами середняков да аутсайдеров. Это лавирование напоминало конкурс баскетбольного мастерства на звездном уик-энде НБА, когда спортсмен должен максимально быстро и технично обвести выставленные на пути движения фишки. Есть предположение, что подобный навык семикратный чемпион мира обрел дома путем ежедневных тренировок, ежедневно сталкиваясь с необходимостью огибать обширнейшую коллекцию призов и статуэток с возрастной выдержкой в 20 лет профессиональной карьеры.

А вот Тимо Глок больше напоминал слона в посудной лавке, когда задумал сменить непрезентабельную позицию в хвосте пелотона на местечко потеплее уже в первом повороте. И если Бруно Сенна таран Хайме Альгерсуари еще мог бы объяснить неопытностью и неготовностью управлять «Рено» с полными баками (хотя не он ли еще пару дней назад бахвалился, что совершенно готов к новым вызовам?), то убедительно оправдаться немец вряд ли бы смог. Одним «выстрелом» он замертво положил двух «зайцев» — испортил гонку Полу ди Ресте, а заодно покорежил заднее антикрыло на каре Дженсона Баттона. Масштабы аварии удручают еще и тем, что заварушки можно было избежать, вооружившись терпением. Но у пилота «Маруся-Верджина» в воскресенье это слово, видимо, напрочь отсутствовало в лексиконе…