Боченски о возвращении в «Барыс»: «Я осознал, насколько соскучился по хоккею»

Форвард «Барыса» Брэндон Боченски рассказал о своем возвращении в хоккей.

– Брэндон, какова главная причина, побудившая вас год назад принять такое неожиданное решение?

– Долгое время я оставался вдалеке от своей большой семьи. Да, жена и дети были всегда рядом, а вот родители наши – нет, а ведь с каждым днем они становились все старше и старше. И я чувствовал: пришло время уйти и посвятить себя родне, попутешествовать с детьми. Все получилось. Это был прекрасный год, он сделал меня гораздо сильнее духовно, я будто обрел мир с самим собой.

– Сколько времени вы не притрагивались к клюшке?

– Долго, месяцев шесть-семь. Я играл в теннис, в гольф, бегал, занимался фитнесом, но на лед вышел только в ноябре прошлого года. Мы собирались с коллегами, которые тоже завершили карьеру, играли пару раз в неделю.

Самое важное – это то, что я осознал, насколько сильно соскучился по хоккею, и как мне его не хватает. Как там говорится: «Чтобы понять, насколько это важно для тебя, нужно это потерять». Я был так уверен прошлой весной, что с хоккеем покончено, что эта страница перевернута... Знал бы, насколько сильно заблуждался в тот момент!

– Когда вы начали ощущать нехватку хоккея в своей жизни?

– Весь прошлый сезон следил за «Барысом». Начали хорошо, чувствовал себя спокойно: раз у команды все получается, значит, есть потенциал. А потом, когда началась длинная череда поражений, а я ничем не мог помочь, стал скучать по хоккею и думать, что хочу вернуться. Поэтому и начал играть, тренировать сына, но этого оказалось очень мало.

– Получается, вы все время были на связи с командой?

– Конечно, мы общались с Кевином [Дэллманом] и Найджелом [Доусом], поддерживал их, как мог, старался помочь, дать совет.

– И когда в вашей голове, что называется, щелкнул переключатель?

– Точной даты не назову, это происходило постепенно. Я чувствовал, что нахожусь в хорошей в физической форме, осознал, насколько люблю хоккей и хочу играть. В то же время понял, что не всегда буду в такой форме, и времени все меньше и меньше. Вот тогда и пришла твердая уверенность: я должен играть.

– Как к этой идее отнеслись в семье, ведь вы только все устроили, и опять в Астану?

– Поддержка семьи – один из важных моментов, который повлиял на решение вернуться. Когда я все сказал Дженни и детям, они меня поняли. Ведь все видели, как я скучаю по игре. Да, для них это тяжело, их жизнь теперь там, но они знают, насколько все это важно для меня. Поэтому супруга только кивнула и сказала, что теперь моя форма должна быть еще лучше для того, чтобы не опозориться в команде. После таких слов я так воодушевился, что вдвое увеличил нагрузку.

– Как проходили переговоры о возвращении в «Барыс»? Были ли другие варианты?

– Мы общались с руководством о продлении контракта еще перед стартом прошлого сезона, но я отказался. Затем оставались на связи, изредка общаясь, но когда регулярный чемпионат завершился, активные переговоры возобновились. Мне предлагали вернуться, помочь команде и в качестве игрока, и в качестве тренера. Я был рад появившейся возможности, и мы обо всем договорились. Но, наверное, этого не произошло бы, не стань президентом «Барыса» Борис Иванищев. Я его знаю очень давно, уважаю, в прошлом он играл в хоккей, всю кухню знает хорошо, давно работает в клубе.

– Насколько мне известно, контракт вы подписали довольно скромный.

– Думаю это честный контракт, я вернулся ради игры. За карьеру уже достаточно заработал, у меня есть свой бизнес, поэтому сейчас могу себе позволить выбирать, что делать и при этом не беспокоиться о деньгах, – сказал Боченски.