Герман Ткаченко: «Самба плакал, когда уезжал из «Анжи»

Виллиан, 46 млн

– Как вы уговорили Виллиана перейти в «Анжи»?

– Это была наша цель, наша мечта. Очень легко из средней команды сделать хорошую. А из хорошей сделать топ – на порядок сложнее. По тому, как из средней команды делать хорошую – мы чемпионы мира. А вот дальше.… В переходе Виллиана сыграло роль его отношение к тому месту, где он находился; его желание уйти. Мы понимали, что кнопка есть. Эта кнопка – сумма отступных, которая стоит в контракте. Мы понимали: упустим возможность сегодня – завтра к ней можем не вернуться. Ведь Виллиан – человек, который находится в той категории звезд, которая идет сразу после Криштиану и Месси.

– Кто в этой группе еще?

– Из тех, кого мы могли взять, например, Хамес Родригес из «Порту». Он моложе, но у него цена 45 млн. Кроме того, он колумбиец, неадаптированный. Там же Кавани, но его цена 70 млн. Еще это Азар. Это Мата. Это Сильва. Это Оскар. Это Пасторе. Это Лукас Моура, который перешел в ПСЖ этой зимой. Но у всех либо не было мотивации уходить из своего нынешнего клуба, либо сумма отступных была намного больше той, что у Виллиана. Одной из главных мотиваций «Анжи» этой зимой был атакующий топ-игрок. Игрок, который может вывести команду на новый уровень. Это может получиться, может не получиться, но нам это нужно – это часть нашей стратегии.

Так вот именно желание Виллиана уйти из Донецка было главным. Точно не деньги. Он те же самые деньги мог зарабатывать в Донецке. Мы понимали: надо платить ту премию, которую не могли заплатить другие клубы. «Тоттенхэм» предлагал за него 30 млн, «Челси» – 25 млн. Мы были настойчивее. В том числе, потому что Виллиан – адаптированный, хорошо говорящий по-русски футболист.

– Почему он хотел уйти из «Шахтера»?

– Сложно сказать за него. Может, более пяти лет в одной команде, даже такой хорошей, как «Шахтер», не очень-то и легко…

– Чем же «Анжи» лучше «Шахтера»?

– «Анжи» свежее. «Анжи» – это что-то новое. «Анжи» играет в более сильном чемпионате. Но это не лучше – это другое. Плюс мы сегодня популярный бренд. Неважно, как вы к нам относитесь – позитивно или негативно, – но отрицать то, что мы популярны, невозможно.

– Все, что мы знаем о зарплате Виллиана, – это данные «Спорт-Экспресса»: 2,5 млн евро. Со стороны это выглядит так: вы дали коллегам эксклюзивный доступ к Виллиану во время перехода в обмен на одно условие – опубликовать такую зарплату.

– Скажу, что эта цифра намного ближе к правде, чем не полученная на что-то в обмен цифра, которая была в программе «Удар Головой» (5,5 млн евро в год – Sports.ru).

– То есть все мы сейчас должны поверить, что Виллиан оставил Донецк в обмен на 2,5 млн евро – совершенно заурядную зарплату и для «Шахтер», и для всех российских топ-клубов?

– В Донецке он получал меньше.

– Но Донецк готов был платить ему больше.

– Готов. «Шахтер» готов был платить любые деньги.

– Виллиан будет получать в «Анжи» больше 2,5 млн евро?

– Нет, зарплата Виллиана соответствует этой цифре.

– В чем тогда его мотив? Даже в Бразилии сейчас можно столько зарабатывать.

– В Бразилии сейчас платят намного больше. Намного больше! Я повторюсь: у Виллиана было желание уйти. В какой-то момент переговоры шли о сумме в 30 млн евро за трансфер. Чтобы предложение было поднято и сделка состоялась, Виллиан и его агенты согласились на понижение комиссионных и зарплаты, которую он мог бы у нас получать. Специально для того, чтобы трансфер состоялся.

Это подтолкнуло нас к финальному шагу. «Шахтер» не хотел продавать за 30 млн, а нам эмоционально было тяжело подняться с 30 млн до 35 млн. Это так кажется: ну что такое 5 млн? Но это кажется, а на самом деле это деньги. И мы думаем о деньгах. Все привыкли считать, сколько «Анжи» потратил на игроков в последние два года. Да, много. Но посчитайте, сколько мы заработали. Только за последний год на продаже футболистов мы заработали 46 миллионов евро.

И вот когда в переговорах по Виллиану мы поняли, что 5 млн – это премия за человека, который может вывести нашу команду на новый уровень, тогда мы пошли на это.

Фото: РИА Новости/Антон Денисов

Самба, шантаж

– За сколько «Анжи» купил Андрея Ещенко?

– За миллион евро. Это сумма отступных, которая была в его контракте с «Локомотивом». И эту сумму получил его бывший клуб.

– Я немного запутался: аргентинец Сентурион переходит в «Анжи» или нет?

– Ситуация очень простая: вся информация, которая идет по этому трансферу сейчас, исходит от аргентинского клуба. Мы хотим, чтобы он был игроком «Анжи», но при медосмотре у него были обнаружены небольшие проблемы с голеностопом. И до конца не можем договориться с аргентинцами, кто возьмет на себя этот риск. Оценка этого риска привела к тому, что сделка пока приостановлена. Но по деньгам – и с клубом, и с футболистом, и с его агентами – мы договорились. Пока просто ждем, чем разрешится эта проблема.

– Зимой вас покинул очень крутой защитник Кристофер Самба. Объясните, что за семейная ситуация, когда все живы-здоровы, но не могут подождать хотя бы три месяца до конца чемпионата? Тем более, человек в России не развлекается, а зарабатывает капитал, который его семье почти нигде больше не заработать.

– Неправда. Вы же знаете, что в «КПР» он зарабатывает почти столько же, сколько в «Анжи». На мой взгляд, «КПР» сошли с ума. Когда они согласились заплатить за него отступные, мы плакали. Он плакал.

– Что, буквально?

– Он плакал, да. Крис запутался в этой ситуации. И это наша вина – что не помогли.… Все говорят, что он сбежал из клуба. Это неправда. Корректность его поведения была в том, что он не оказывал на клуб никакого давления до тех пор, пока мы не получили предложения от «КПР» в 12,5 млн фунтов – это сумма в его контракте.

– Так почему он хотел уйти?

– Скажу так: это было связано с угрозой лишиться общения с детьми.

– То есть жена его шантажировала?

– Да. Для нас это был большой удар. Команда после его отъезда три дня была в очень подавленном состоянии. Это человек, который любил всех нас. Ну и кроме того, он действительно, как вы сказали, очень крутой защитник. Думаю, он в пятерке лучших защитников, которые играют сейчас в Европе.

– Даже Европы?

– Он очень сильный. Я похвастался вам, что мы заработали 46 млн евро. Но я бы очень хотел, чтобы 15 млн, которые мы получили за Самбу, там не было. Мне не хочется желать «КПР» ничего плохого, но я живу идеей, которую не все разделяют в нашей команде: если мы будем успешны и будем играть в Лиге чемпионов, я мечтаю, что Самба снова будет игроком «Анжи».

Джуджак, гонорар

– Год назад «Анжи» провернул трансфер, который до сих пор не дает многим покоя. То, что вы продали Балажа Джуджака в «Динамо» за 19 млн евро, кажется неправдой. Потому что не верится, что в здравом уме кто-то способен заплатить столько за футболиста, у которого не пошло в России.

– 19 не 19 – я официально не имею права комментировать, но эта информация не bullshit. Это подтверждает хотя бы интерес «Ливерпуля» к нему этой зимой. Они предлагали за него «Динамо» похожие деньги: 2 млн фунтов за аренду и еще 10 млн – за последующий выкуп. Джуджак до сих пор имеет свою цену, свой статус – он по-прежнему один из лучших левоногих футболистов Европы, о котором говорят большие клубы.

К тому же я не согласен, что в России у него не пошло. Он неплохо играл в начале, отлично провел последние матчи после перелома ключицы. Мы продали Джуджака за такие деньги, которые нас очень устроили. Не забывайте, что «Динамо» покупало нашего ведущего футболиста и делало это у команды-конкурента. Им пришлось за это платить.

– Это правда, что в «Анжи» вы зарабатываете 3 млн евро в год?

– К сожалению, нет.

– А сколько тогда?

– Точных цифр я вам не скажу. Но – на порядок меньше.

– Какова система вашего заработка? Это заранее оговоренная сумма или комиссия за достижения клуба и игроков, которых вы в этот клуб привели?

– У меня есть оговоренный fee – гонорар. Я очень хорошо зарабатываю, я не жалуюсь и очень благодарен. Но это точно не 3 млн евро в год.

Красножан, спасать команду

– В прошлом году вы вышли из управления «Анжи»…

– Я бы так не сказал.

– Тем не менее, ваши люди, ваши менеджеры больше не работают в «Анжи».

– Я бы не называл их своими людьми – скорее, своими единомышленниками. Да, в клуб пришли новые люди и я на первый взгляд меньше задействован в ежедневных вещах. Моя роль – в совете директоров. Non-executive executive, я бы так сказал. И не думаю, что мое участие в клубных процессах сейчас меньше, чем было раньше.

– 13 месяцев назад в этом же кабинете я перечислял факторы, по которым у тогдашнего тренера «Анжи» Юрия Красножана может не получится в вашем богатом и популярном клубе. Вы выражали уверенность, что все будет хорошо.

– Если вы внимательно прочтете то интервью, то увидите: не уверенность, а надежду. Я член команды, я могу спорить до тех пор, пока решение не принято. После этого – я поддерживаю тренера всей душой.

– Почему же Красножан был уволен из «Анжи» через полтора месяца после назначения?

– Потому что назначить его было ошибочным решением. На мой взгляд, сила нашего клуба в том, что мы можем признавать ошибки.

– Какие факторы заставили вас думать, что это ошибка?

– Мы договорились с ним, что особо не комментируем это расставание. Скажем так: были очень большие проблемы в коммуникации с командой. Очень большие. И речь точно не о Самюэле Это’О и Роберто Карлосе. Виноват ли в этом только Красножан? Это уже детали. А детали мы договорились не раскрывать.

– Очень распространенная версия: Красножан ушел по вине Германа Ткаченко…

– Ух ты!

– Вы были недовольны тем, что тренером стал Красножан, а не Гус Хиддинк, которого на этой работе хотели видеть вы. Пользуясь своим влиянием на игроков, вы убедили их, что Красножан не тот тренер, который нужен «Анжи». Игроки взбунтовались и оставили Красножана без работы.

– Я слушаю вас и улыбаюсь. Считаю, что любая демонизация может пойти мне на пользу. Но на самом деле я всегда старался, стараюсь и буду стараться поддерживать тренера. Ткаченко если и был причиной этой отставки, то причиной не первого десятка. Думаю, это очень легкая и маргинальная версия.

– Но она при этом вполне логичная. У вас был интерес видеть тренером своего давнего друга – Гуса Хиддинка.

– Слушайте, я не хочу говорить: лучше Хиддинк Красножана или нет. Пусть результаты это говорят.

– Я скажу: Хиддинк лучше Красножана. Но я про другое – про Красножана и про вас.

– Точно мотива такого не было. Напротив, Гуса, которому мы отказали в декабре, спустя два месяца пришлось уговаривать вернуться к варианту с «Анжи». Просто мы были вынуждены спасать команду. Сохранять коллектив. Минимизировать риск, который возник при стратегии предыдущего тренера. Но опять же – без деталей.

Фото: РИА Новости/Сергей Расулов – мл.

– В мае-2012 на вас обрушился с критикой еще один прежний тренер «Анжи» – Гаджи Гаджиев. Сказал, что вы выдавили его из команды, чтобы «заманить в Махачкалу высокооплачиваемого клиента с громким именем» и «поднять хорошие комиссионные».

– (после паузы) А я про Гаджиева всегда говорю хорошо. Это тренер, с которым я добился самого большого успеха в карьере – выиграл бронзу с «Крыльями Советов». Я получал удовольствие от работы с ним... А этот пассаж – пассаж обиженного человека, который не смог адекватно оценить свои взаимоотношения с акционером. Гаджиев – отличный тренер, у которого, кстати, был нормальный контакт с футболистами. Увольнение Гаджиева – решение акционера.

– Они с Керимовым поругались?

– Нет. Как можно было поругаться с акционером? Это решение акционера. Лучше Сулеймана мотивов и деталей этого решения никто не знает. Оценка других людей мне в этом случае не так важна. Лично я до последнего считал, что увольнение Гаджиева несвоевременное и нецелесообразное, и говорил об этом акционеру. Да, и никаких комиссионных за приход Хиддинка я, конечно, не получал. Надеюсь, Гус это прочитает. И, возможно, отреагирует (смеется).

«Амкар», второй курс Щукинского

– Матч «Амкар» – «Анжи» доставил вам удовольствие?

– Я был очень рад! Я смотрел его у себя в офисе, на большой плазме. Когда забили победный гол, был очень счастлив.

– После матча вы сказали: «Не надо марать нашу победу своими грязными руками». То есть вы считаете, что защитники «Амкара» играли против вашей команды так же, как и защитники всех других клубов, которые «Анжи» обыгрывал в этом сезоне?

– Вы знаете, я смотрел этот матч. В отличие, например, от вас и нашего общего друга Дениса Романцова. Конечно, не сколько матч, а что происходило после него – удар по нашей репутации. Но это вина не наша и не игроков «Амкара». Это всеобщая концентрация на негативе псевдо-воинов света, псевдо-ассенизаторов российского футбола. В чем наша вина? Наверное, когда «Уралкалий» становился спонсором «Амкара» надо было делать официальное заявление на этот счет.

В основе всех этих разговоров – нелюбовь к выскочке, новой силе в нашем футболе. Но кроме этого, большая игра букмекеров. Более года назад я прилетел на наш матч в Пермь и прочитал, что букмекеры сняли наш матч с линии. Мы в итоге сыграли 0:0. И ничего, никаких разговоров после этого не было. И проигранные ставки эти букмекеры никому не вернули…

Я смотрел матч «Локомотив» – «Амкар», где Пермь выиграла. Там был четырехминутный отрезок сумасшедших атак «Локо». Если их вырвать и посмотреть, то это чистая сдача. А автогол Инсаурральде на последней минуте матча «Анжи» – «Спартак» – это тогда что?

Я погружен в то, что происходит внутри команды и вокруг нее. Все, что говорят вокруг матча в Перми, – болтовня. Впредь такие команды надо просто выносить, обыгрывать без всяких вариантов. Мы же думали о следующей игре против ЦСКА, давали передохнуть ведущих игрокам... То, что было после матча, меня расстраивало. Во время матча я был выжат, переживал. Мои ощущения – ощущения человека, который является свидетелем того, что происходит в команде, – важнее ощущений даже очень талантливых, но сконцентрированных на негативе ребят.

– По-вашему, в российском футболе мало плохого? По-вашему, об этом не стоит говорить?

– Меня никто и никогда не сможет назвать душителем свобод. Но кнопка «Отключить новости о чемпионате России», которая была на Sports.ru – это жена унтер-офицера, которая сама себя высекла. В футболе много хорошего, много интересного. Да, скандал лучше продается. Да, сейчас везде идет тенденция телеканала «Перец». Да, происходит бубновизация футбола. При такой конкуренции, при наличии фейсбука приходится писать о негативе и скандалах. Но когда про футбол говорят только плохое, я бунтую. Футбол – моя формула счастья, я им живу и, кроме того, имею возможность зарабатывать неплохие деньги. И я точно знаю: в нем есть не только плохое.

Понятно, что я идеалист. Я мечтаю, чтобы когда-нибудь у нас было так же, как в Германии, где после назначения Гвардиолы в «Баварию» руководство «Боруссии» – их главного конкурента – выступило с официальным заявлением. В этом заявлении они поздравили «Баварию» с подписанием Гвардиолы, потому что, по их мнению, это громадный успех, и оно очень положительно скажется на развитии немецкого футбола. Хотя и у нас есть похожая тенденция. Руководство больших клубов все лучше общается друг с другом…

– Да-да, я заметил, как здорово общались друг с другом руководители «Зенита» и «Динамо» после того, как Шунин подорвался на петарде...

– Так я же сказал: руководители больших клубов.

– Вернемся к матчу в Перми. Разве это нормально, что какие-то пермские пацаны, для которых 4 миллиона рублей – большие деньги, берут и ставят их на победу «Анжи»?

– Хохлов – относительно богатый парень. Я вынужден был погрузиться в эту ситуацию и кое-что узнал. Вся эта история – чистая афера компании «Марафон», которая не хочет платить деньги тем, кто выиграл. И при этом капитализирует себя на этой ситуации. Хохлов и его друзья – игроки. Какой информацией питаются игроки? Самой разной. Вот «Уралкалий» стал спонсором «Амкара», вот нет ведущих игроков – они выстраивают цепочку и принимают решение. Но делать из этого тенденцию и на основании этих шагов делать виноватыми нас.… Это концентрация на негативе. Убеждения Дениса Романцова, который первый ярко, литературно об этом матче написал, я чувствую кожей.

– Да? И что же это за убеждения?

– Это убеждения антианжийские. Они у него всегда у него были, а тут они вылезли.

– Ваши претензии были в основном к журналистам…

– Самое неприятное: журналисты даже не посмотрели этого матча! Посмотрели последние 20 минут. Как можно судить о матче, если смотреть только последние 20 минут?!

– Во-первых, посмотрели – в записи. Во-вторых, если последние 20 минут оборона «Амкара» убегает от мяча, то это не повод для подозрений?

– Еще раз вам говорю: в матче, где они выиграли у «Локомотива» и где я полюбил «Амкар», у них был такой же отрезок.

– Но тот продолжался четыре минуты. А тут – 20! Всю концовку игры.

– Да, они, наверное, ошибались. Как и ошибались наши ребята, которые не забили голов шесть. Но как такие вещи можно изобразить? Что мы, МХАТ? Второй курс Щукинки? Я не верю в ваше мнение. Мы играли в полную силу. Мы хотели победить в этом матче.

– В этом никто не сомневается. Речь о том, хотел ли победить ваш соперник.

– Я не верю, что «Амкар» подставлял задницу, чтобы проиграть. Так не бывает. Нельзя быть полубеременным. Нельзя биться 70 минут, а в последние 20 – перестать.

– Вы обвиняли журналистов. Но многих футболистов – в том числе сборной России – этот матч тоже возмутил. Возмущения некоторых я слышал лично.

– Я знаю. Я со многими беседовал на эту тему. С Широковым, с Вовой Быстровым. Им я приводил другой пример: мы помните гол «Зенита» «Ростову»? На 94-й минуте Ангвба куда-то убежал, Широков в окружении троих соперников, каждый из которых смотрел куда угодно, только не на него, забил головой – почему никто про это не говорит? Конечно, они подкалывали нас, кусали, я же шутил в ответ. Но наши футболисты – носители тех мнений, которые вы, журналисты, им навязываете. Но я видел эмоции Шатова, который забил победный гол. Я знаю, о чем наши ребята говорили после матча с игроками «Амкара». Я повторюсь: «Анжи» не играет в ненастоящий футбол. И повторюсь: в следующий раз мы должны будем дуть на воду, и выигрывать за явным преимуществом.

Кстати, все понимают, что в современном мире настроение команды во многом зависит от того, что говорит о ней общественность. Не исключаю, что это тема была вызвана нашими конкурентами.

– Последнее по теме. Экс-президент РФС Вячеслав Колосков считает, что договорным матчей в российском футболе не было и нет. Как считает Герман Ткаченко?

– Я считаю, что договорные матчи в России были, но их стало намного меньше. В основном это было вотчиной ПФЛ – там было просто безобразие. Договорных матчей в премьер-лиге сегодня нет.

– Что, вообще?

– За какой период? За 2012 год? Нет. По крайней мере, я так думаю.

Вячеслав Колосков: «Никаких криминала и коррупции в российском футболе не было. Почему вы смеетесь?»

Чемпионат СНГ, ритуальные танцы

– «Анжи» один из моторов организации чемпионата СНГ. Почему?

– Сейчас я буду говорить не за весь клуб – выскажу свою позицию. Лично я всегда был сторонником объединенного чемпионата. Я в 2006 году даже колонку написал, наивную немного, она называлась «Вперед в СССР». Мы понимаем интерес, который может вызвать такая лига. Он, может быть, для кого-то политический, но для нас прежде всего – экономический.

Да, пока есть много проблем. Например, четыре украинские команды, которые придут в эту лигу, очень хороши, может, даже сильнее наших. «Шахтер» уж точно сильнее. А вот другие четыре – слабее. И все эти вынужденные ритуальные танцы по поводу того, что команд должно быть всегда поровну, вызывают сомнения. В основе должен быть спортивный принцип.

Эта лига может принести нашему футболу большие деньги. Деньги, которые пойдут на развитие футбола. И мы эти деньги видим.

– Объясните мне, где вы их видите? Кто-то проводил социологическое исследование? Детальный анализ рынка? С чего вдруг все решили, что сейчас российский футбол смотрят в телевизоре на 90 млн евро в год, а при объединении с Украиной будут смотреть на 350-400 млн?

– Люди, которые готовы инвестировать и гарантировать доход, верят в это. У них много оснований. Например, денег в телевидении стало гораздо больше даже по сравнению с прошлым годом. Или аудитория стала намного больше. Кроме того, 2018-й год станет драйвером – появятся новые арены. А такие турниры, как Олимпиада и Универсиада, будут дисциплинирующей мерой для крупных компаний. Им будет нужна площадка, где надо размещаться.

Ведь деньги – это не только телевидение, но и коммерческие права. А спонсоры готовы в это вкладываться, потому что охват будет больше. Что такое футбол как бизнес? Это капитализация внимания. Внимание к такому турниру будет больше. Как его проводить, чтобы в нем не было воровства, договорных матчей и всего остального, что мы не любим в футболе, – это другой вопрос. Чтобы следить за этим, готовится очень серьезная команда менеджеров. Менеджеров мирового класса.

– Вы сейчас про Валерия Газзаева, да?

– Валерий Газзаев – человек, лицо которого знакомо и России, и Украине. Думаю, его роль в оргкомитете в этом. Я имею в виду менеджеров из банковской системы, строительства, юриспруденции, маркетинга. Управленцы высочайшего класса, которые готовы будут управлять этой лигой.

– Все прекрасно, но не покидает ощущение: за созданием этой лиги стоит не бизнес-интерес, а личная обида Алексея Миллера за то, что ему засчитали поражение за петарду, сорвавшую матч «Динамо» – «Зенит».

– Во-первых, дискуссии об этом турнире были и раньше – с 2006 года. Проблема в том, что пиарщики этого проекта позволили вам, любимые мои коллеги, почувствовать, что это сделано на негативе. А это по-зи-тив-ное действие. Уберите конфликтный драйвер! Суть позитивна. Это будет более сильная лига. У нее – у лиги, не у России – будет большее представительство в еврокубках. Это поддерживает УЕФА. К этому спокойно относится ФИФА.

– Поддерживает УЕФА – это на каком основании вы решили?

– Посмотрите все официальные коммюнике на предмет объединения лиг. УЕФА их поддерживает или, в крайнем случае, не возражает.

– Официальное заявление президента Блаттера: появление такой лиги невозможно.

– Если вы внимательно прочитали, то его заявление – оценка конкретной информации, которую ему дали. Информации, что там будет некая элита, которая заменит национальные турниры неким международным турниром. Все ведь не так. Международные организации четко дали понять: чемпионат СНГ невозможен. А вот объединение двух лиг, российской и украинской, – вполне.

Фото: Сергей Дроняев

Месси, квартира Это’О

– Сулейман Керимов владеет «Анжи» уже два года, но ни разу не общался с журналистами публично. Почему?

– У него такой принцип: не давать интервью вообще – ни про бизнес, ни про что-то еще. Но внутри я убежден: если когда-нибудь он решит пообщаться с прессой, то это будет про футбол. И уж если это случится, в чем по-прежнему я очень не уверен, это будет очень интересно. Ведь Сулейман – очень креативный, масштабный человек.

– Я правильно понимаю, что клуб-ориентир для «Анжи» – это донецкий «Шахтер»? Огромная и дорогая махина, которая никогда не окупится, но радует глаз, фрахтует отличных игроков и здорово выступает в Европе?

– Я бы не сказал, что «Шахтер» никогда не окупится...

– Ну как же? Они построили стадион на 400 млн долларов. Они сами признают, что это невозможно окупить, что это подарок городу.

– Все так. Но они собирают полные трибуны на матче даже с «Карпатами». Да, билеты недорогие, но футбольный бизнес – это не только трансферы, футболки и билеты. Это в первую очередь аудитория. Такие спонсоры, как Indesit и Turkish Airlines, не пришли бы в «Шахтер», если бы они не считали эту аудиторию перспективной.

Повторюсь: футбол – это монетизация внимания. Например, «Анжи» сейчас очень популярен в Корее. Благодаря Хиддинку и Хон Мен Бо – корейскому тренеру, который проходит у нас стажировку. Мы единственный российский клуб, которому предлагают деньги за товарищеский матч. Нас зовут в ЮАР, а в одной из стран Ближнего Востока нам предлагают миллион долларов за матч. Разумеется, чистого гонорара – все расходы по приезду берет на себя принимающая сторона. «Реал» за матч получает два миллиона.

В спонсоры к нам приходят очень серьезные компании. Пока не могу говорить – какие, но скоро мы объявим. Мне кажется, что по заработкам в абсолютных цифрах мы скоро опередим всех, кроме «Зенита». Ну и в процентах от трат тоже будем зарабатывать много.

– Когда вы будете играть на новом стадионе?

– Точно в этом сезоне. Полностью готов он будет в апреле. Но я не исключаю, что ситуация с нашим нынешним стадионом – «Динамо», где менеджмент занял совершенно неприемлемую для ФК «Анжи» позицию, сложится таким образом, что сыграть на «Анжи-Арене» нам придется уже в первом домашнем матче весны. Это экономичный вариант, арена бизнес-, а не премиум-класса. Такой «Локомотив». Хороший небольшой стадион.

– Когда «Анжи» уедет из Москвы?

– Мы точно вернемся в Махачкалу, у нас есть такая задача. Вернемся, когда там можно будет жить 12 месяцев в году.

– Как человек, который ведет переговоры с игроками, вы же рады, что «Анжи» не переезжает в Махачкалу?

– Сегодня мне это, конечно, облегчает переговоры. Но мы с ребятами бываем в Махачкале, гуляем там, всем нравится. Это ведь история про энергию, про эмоции. Когда тебя любят, это же кайф. А в Махачкале нас любят. Поэтому мы обязательно туда вернемся.

– Квартира, которую Это’О снимает в Москве, и правда стоит 80 тысяч евро в месяц?

– Конечно, нет. Та, что он смотрел, стоит 25 тысяч евро. И он ее просто просматривал – не жил. А жил в ней Самба. Доплачивая разницу между тем, что ему готов был компенсировать на жилье клуб, разумеется, из собственного кармана. Этот сюжет – кусочек из фильма, который сделали французские журналисты о жизни Это’О в России. Фильм был хороший, но этот кусок – неправда. Считаю, что наша пресс-служба очень плохо отреагировала, когда он появился в сети.

– Благодаря Счетной палате мы знаем, на какие допуслуги российским клубам приходится иногда тратить деньги. «Алания», чтобы получить малоизвестного бразильского нападающего Вандерсона, потратила 24 млн рублей на трансфер и 40 млн – на комиссию агенту. Рекордная сумма, которую агенту платил «Анжи»?

– Рекорд не рекорд, просто приведу один пример. На сделке по Самюэлю Это’О, которая обошлась нам в 21 миллион евро, было заплачено его агентам 1 миллион евро. Это менее 5 процентов от трансфера. Это много или мало?

– Самый обидный трансферный срыв, который случился в «Анжи» за последний год?

– Мичу. Не знаю срыв ли, но в мае прошлого года Леша Зинин – а не Роман Орещук, теперь знаменитость благодаря Sports.ru, с которым я тоже иногда, но с удовольствием общаюсь – рекомендовал мне Мичу. Я не поверил, сказал: не для нас. Сегодня понятно, что ошибался.

– В Испании написали, что «Анжи» интересовался Месси и предлагал ему годовую зарплату в 30 млн евро. Вы это гневно опровергли. Почему гневно? Фантастикой это давно не выглядит.

– Во-первых, это было опубликовано в тот день, когда в Испании отмечают день смеха. Во-вторых, я благодарен Сулейману за то, что близок ко многим процессам «Анжи» и, если бы такие контакты были, я бы о них знал. Так что это точно неправда. Могу сказать, что у нас был контакт с другой суперзвездой мирового футбола. По его инициативе. С какой – я, конечно, не скажу.

Согласно нашей стратегии сегодня нам не нужен Месси. Это будет дисбаланс в деньгах, в его позиционировании. Сегодня нам нужен Виллиан. Классный и адаптированный игрок. А Месси – слишком рано. Для всех – для нас, для болельщиков и, конечно, для вас, журналистов.

Тренды-2011. Герман Ткаченко: «В «Динамо» и «Зените» платят больше, чем в «Анжи»

Антон Евменов: «Узнал Пасторе, когда он еще жил в подвале нашего офиса»