Клуб, который ничего не боится

Максим Горшков падает ниц перед «Осасуной».

Памплона – это не только город, где есть место празднику Сан-Фермин. О нем упоминал Хемингуэй в повести «И восходит солнце».

Памплона – это местный клуб «Осасуна». Вам скажут, что о нем вспоминают лишь в те вечера, когда сюда заезжает «Барселона». Это не так.

Из «Осасуны» вышли кадры для сборной Испании. Вы должны их знать.

Два года в сегунде были испытанием. Они его прошли.

Если крикнете, что им нечем гордиться, вспомните Пачи Пуньяля – человека, которого нельзя упрекнуть. Вам не хватает капитанов в футболе? Икарди с повязкой воспринимается как комикс? Пуньяль – это герой на поле и вне его. Он тонул вместе с командой и вместе с ней же поднимался наверх. В память о его будущих сединах сходите на «Эль-Садар». Да будь он хоть сто раз переименован, все равно это «Эль-Садар». Его любят за то, что здесь не водятся трусы. Их переселяют за тысячу километров отсюда.

А помните Джавада Некунама? Он тоже пылил здесь когда-то. Это была экзотика в чистом проявлении, это был вызов всем консалтинговым агентствам. Не без его участия ковались рекорды: он был местным Озилом. Защита ломала голову, предвидя очередной радиоуправляемый пас, который последует за шиворот каждому, кто рискнет прервать, и влетит в ворота. А потом была очень грустная, до смешного, история трансфера, сорвавшегося на носовом платке. Некунам не вожак, он ассистент. На ЧМ-2014 вы могли видеть его в составе сборной Ирана, уставшего и красного, словно вареного рака.

Они ушли. А клуб остался. И характер.

Если вам потребуется отчет за минувший сезон, подойдет одно слово: дотерпели. Стыковые матчи за возможность вдохнуть воздух в примере – это утопия. Представьте выжатый лимон, из которого тщетно пытаются добыть капельку сока. Именно так выглядят клубы после сорока с хвостиком туров, каждый из которых требует усилий.  В этом они как ни странно похожи на людей в единственном числе: человек в засороковье вступает с мрачными надеждами вернуть былую прыть, что мучила его доселе, но понимает, что прежних ресурсов ждать не стоит. Приходит лишь мудрость, а за ней припрыгивает смирение.

Два года в сегунде были испытанием. Они его прошли.

Так вот, «Осасуна» - это феномен в плане физики. Это феномен в плане спортивной злости. Они не были фаворитами в борьбе за выход в свет, уж поверьте мне. Им не было чуждо проигрывать с крупными счетами, притворяясь Бразилией Сколари; они получали пощечины со скоростью лузеров. Нино, вожак с лысиной во весь лоб, щеголял от обороны до атаки в предсмертной агонии. НО! Огребать не значит робеть. Клуб, который многие списали со счетов, хорошел, словно первый ландыш. Ему позволяли быть собой – пробираться сквозь дебри ног, торчащих из земли, чтобы на финише гордо заявить: «Эль-Садар, ты готов к Реалу и Барсе?»

Кто-то из них отвергнет багряную футболку, кто-то захочет узнать, что такое футбол за пределами Памплоны. Но они снова начнут грабить. Они начнут заново ставить подножку богачу, а потом зальются смехом. Дайте им запах крови, чтобы они втерли его в свою форму и вышли умирать за каждый мяч. Их не запугать. Покупая звезд мировой величины, вы покупаете их желание побеждать вас. Они забывают поражения. Есть только мяч и сотни способов заставить вас недоумевать. «Осасуна» - это звериный оскал, который направлен на жертву. Это dangerous. Very dangerous.

Окей, пусть их недооценивают. Пусть говорят, что у сегунды не бывает способных выпускников. А вы-то им верите? Даю три буквы для ответа.

Подумайте: осенью кто-то потеряет любовь, а у вас останется «Осасуна».

Те знаменитые 0:3 для Симеоне были подарены «Осасуной».

Жаль, что Хемингуэй не живет в наши дни.

Он бы узнал, что Памплона – это не только Сан-Фермин.

Это еще и клуб, который ничего не боится.