Твоя жизнь, твоя судьба. Как Ариц Адурис стал моим кумиром
Максим Горшков – о том, почему бьется сердце.
Когда несколько лет назад я завел демо-версию своей странички на Facebook, то первым делом попробовал постучаться в друзья к одному перцу из Бильбао. Жизнь научила меня бежать вприпрыжку за трендами, а тогда главным весенним трендом был «Атлетик», добравшийся аж до финала Лиги Европы. Самобытная команда во главе с необузданным Марсело Бьелсой крушила и шинковала каждого на своем пути, объехав таким способом пол Европы и даже заглянув в Москву. Новые таланты росли в «Атлетике» темпами китайского производства «итальянской» одежды, только, в отличие от шелкопрядов, в Стране Басков брак не выпускали. Муньяин, Де Маркос, Хави Мартинес, Сусаета и, конечно, здоровяк Льоренте – это сейчас половина из них лечится по сезону, а половина бьет баклуши; в 2012 они сажали на попу лучших людей мира.
Как это обычно бывает, мы с Маркосом (так звали перца) начали за здравие, а закончили за упокой. Крохотная беседа дошла до того, что я рассказал ему про беды «Спартака» и шутки в адрес оного духа, а он расплакался (я чувствовал) и пообещал помочь. «Чем же? - спросил я. – Не станете же вы просить руководство продать нам Льоренте?» Ответ поверг меня в пятисекундный шок: «Нет, но я знаю того, кто поднял бы ваш клуб наверх. Его зовут Ариц Адурис, и не так давно он играл у нас». Я еще дооолго не мог понять, как, имея под боком десятки более крутых и распиаренных фамилий, он вдруг вспомнил об Адурисе. Почему именно Адурис? Неужто само это слово обладает каким-то мистическим свойством превращать навоз в золото, а «Спартак» - в чемпиона?
Спустя два дня «Атлетико» из Мадрида прихлопнул мечты моего собеседника, а летом того же года в Бильбао вернулся Адурис, для которого «Валенсия» не стала мирной колыбелью. До момента истины он успел мне настолько надоесть, что я обходил стороной все новостные вкладки Ла Лиги, дабы не наткнуться на что-нибудь о нем. Через двое суток напасть исчезла - я смело залез на форум, прочитал детали трансфера и громко охнул: оказалось, что тот паинька, которого прочили в спасители самой народной команды всех времен, очень нелицеприятно жикнул в адрес экс-партнеров. «Ну, нет! – подумал я. – Лучше выброшу свой диван, чем стану обожать этого сноба».
Иногда нужно просто осознать, что другие не проживут твою жизнь лучше тебя.
Сегодня, 22 февраля 2016 года по григорианскому календарю, Адурис состоит в числе моих кумиров (обстановка в квартире также слегка изменилась). Я искренне радовался его чудо-голу в поединке с «Марселем», а вчера от души болел за «львов» в баскском дерби. Вам, конечно, не верится, как подобное могло произойти, и почему никто не наказан, однако судьба дала добро.
Так уж вышло, что в жизни я нередко встречал людей, облачившихся в чужую шкуру. Кто-то работал скульптором, хотя мечтал стать заправским режиссером и получить «Оскар» вместе с ДиКаприо; а кто-то сидит по ту сторону экрана, когда, на самом деле, отдал бы все, чтобы оказаться по другую. У меня есть один друг, с детства грезивший стать учителем. И как вы думаете – что? Теперь он заурядный археолог, который однажды взял да и поплелся за собственным братом в надежде на теплое крыло. Я всегда называл это предательством самого себя – вот так вот, без борьбы, без попыток, без боли – взять и отступиться от того, что дорого, от того, что будет греть тебя до старости и от того, в чем ты нуждаешься. Как правило, человек даже не осознает значение таковой утраты; он просто уже долгие годы ходит в гости без улыбки.
В прошлые выходные я окунулся во вдохновенную историю о пареньке, который с рождения ходил на лыжах. И он доходился до того, что занял второе место в чемпионате страны. Ликовал тренер, ликовали родители, но этот паренек стоял молча на подиуме, и на триумфальном фото на его лице не было блеска. Поздним вечером он сказал отцу, что не хочет больше мучить себя. Он говорил долго, и в глазах его читалась искренность, присущая любому правдивому рассказу. На следующее утро паренек записался в футбольную секцию и обрел душевную бодрость. У него получалось гораздо хуже, чем на лыжах – но сдаваться он и не думал. Через напряженный труд и волевые усилия, через слезы, через упреки старших – сейчас он профессионал.
Понимаю: футболистов с драмами и покруче в мире миллионы. Некоторые попадали под обстрелы, другие существовали в нищете и делили краюшку хлеба на 10 равных частей. Но! Лишь спросите у себя. В тот миг, когда вы на коне и чуть ли не лучший в своей области, когда остальные смотрят на вас с восторгом и верой, когда слава уже достигнута – вы захотите поменять течение реки? Захотите ли брать потрепанные сапоги вместо начищенных до блеска? Что, не слышу? Нету времени? Соседи уже поставили Ваш автограф в рамку?
Иногда нужно просто осознать, что другие не проживут твою жизнь лучше тебя.
Ах да. Паренька звали Ариц Адурис…