Римляне пьют, британские песни поют
Так или иначе, 5 тысяч человек купили билеты (я и не ожидал), Запашному не пришлось лезть в ринг, заменяя кого-нибудь из участников, или рассаживать тигров на трибуны вместо зрителей, а все, кто пришел и поначалу высказывался в духе «ну вот, дрова привезли вместо хороших соперников», после финального боя притихли. Дрова оказались крепкими и с топором в руках и лесорубы были вынуждены ретироваться.
Перед боями, пока монтировали освещение, подтягивали канаты ринга и прогоняли в последний раз шоу программу (вы видите одетых «рингкард-гелз» в джинсах, юбках и свитерах, не перемазанных маслом и блеском не пропустите!), Запашный демонстрировал знакомство с состоянием дел в профессиональном боксе.
«Да много у вас версий развелось Простой публике тяжело в этом разобраться»
«А как этот кубинец, с которым Валуев должен драться, у него ударение в фамилии на какой слог правильно?»
А вот скажите, после «Короля Ринга» не скучаете по боксу? Все-таки я помню, вы тогда к тренеру и вообще этой подготовке привязались. Как насчет вернуться в большой спорт?
Да с этими гастролями много времени и не остается, чтобы тренироваться, а сразу после турнира я вообще не мог бить, травмировал руку. Но я не против и еще побоксировать.
«Проснусь утром, найду у себя в ногах пояс «Король Ринга» и срезанную косу Запашного»
А я организаторам советовал тигров нагнать, если бои быстро заканчиваться будут, вы мастер-класс покажете
Ну, у них и спросите, почему без тигров.
Как стало известно несколько часов спустя, тигры бы не помешали. Они, конечно, увеличили бы смету шоу раза в полтора, но какой прецедент! Круговая арена, боксеры в образе гладиаторов, трубят и топают ногами слоны, звучит труба вместо гонга, а победителю вместо пояса лавровый венок. И кровь на белом настиле. И Запашный со своими тиграми.
Маккаринелли, выходя к рингу, с удивлением подошел к гигантской фигуре Котлобая в образе древнего воина, улыбнулся и зашагал вперед, к рингу.
Когда он прыгал по нему, разминаясь, скрипели и прогибались доски. Энцо был сухой, ширококостный, мрачно сосредоточенный на бое, подпевал гимну и стучал себя в грудь. Все-таки он чертовски атлетичен на фоне рыхловатого Котлобая, у которого даже в самой оптимальной форме сохранялся внушительный запас подкожного жира. Бокс, впрочем, не соревнования по культуризму. Это соревнования на самый сосредоточенный взгляд убийцы и иногда на скорость мышления. И, конечно, на твердость головы удар на удар.
И ни в чем из этого Котлобай римлянина-Маккаринелли не превосходил. И когда голова его после апперкота безжизненно повисла на плечах, это был только финальный аккорд, все решилось после первых двух точных джебов, после которых Саша решил подсесть вниз и напоролся на правый. Тот первый короткий рубящий удар мечом принес победу и титул Маккаринелли.
Да, кстати, когда я спрашивал Энцо про самый тяжелый бой в жизни, и он ответил, что «с Марсело Фабианом Домингесом», спустя несколько минут в зал вошел тот самый Домингес, аргентинец с сердцем чемпиона и телом старого Роберто Дюрана. Домингес не говорил по-английски, Энцо по-испански, но это не мешало им обниматься, похлопывать друг-друга по плечу и обмениваться веселыми перемигиваниями. Аргентинец был рад после боя поздравить Энцо с победой, но пить за один стол с ним не сел.
Я сидел рядом с латышом Андреем по прозвищу «Барабан» и Алексеем Кособоковым, который жаждал повоевать за сердце дамы и подраться с Запашным («Проснусь утром, найду у себя в ногах пояс «Король Ринга» и срезанную косу Запашного»), Маккаринелли перешел с шампанского «Джеб» на водку (название не помню), пел песни, напоследок втолковывал мне, малость захмелевшему, что в боксе главное быть сильнее ментально, а затем мы, окосевшие, сфотографировались с Домингесом. Жаль все-таки, что мой испанский пока хромает. На обе ноги. Coňo!
Фото: Андрей Баздрев