Каталонская нимфа Селона
Этот пост написан пользователем Sports.ru, начать писать может каждый болельщик (сделать это можно здесь).
В одном дремучем каталонском лесу поселилась древесная Нимфа, и потеряли с тех пор местные жители всяческий покой. Звали ту Нимфу Селоной и была она, как поговаривали, неземной красоты, но никто из говорящих её не видал, а кто видал, тот навеки потерял дар речи.
Больше других от Селоны страдали каталонские мужчины. Любой – от обычного портового работяги до архитектора или даже художника – втайне мечтал хотя бы одним глазком взглянуть на невиданную диву, а может и остаться с ней навсегда, коль та предложит. Сидит бывало на крыльце своего дома Начо, отец троих пухлявых детишек, смотрит как его кареокая жена хлопочет на цветочной грядке и мечтает от чем-то чистом и светлом, закручивая в улитку свой упрямый чёрный волос на груди. Сидит он так час, сидит два, а на третий говорит своей жене, что уходит по рыбу. Сам же берёт лишь флягу воды, коробок соли, огниво да топор, чтоб прорубить себе путь в том дремучем лесу. Найти Селону не так уж и сложно, ночью она отцепляется от дерева и бесшумно парит над травой, освещая всё вокруг ярким лунно-золотым светом. Своим гостям она задаёт лишь один вопрос, всегда получает лишь один ответ и исполняет желание. Счастливый путник действительно навеки остаётся с Селоной, глаза его светятся один гранатовым, другой – синим светом, а на устах лишь имя древесной Нимфы. Тело его в это время бесчувственно, но не бездыханно, лежит на открытой всем ветрам поляне, без топора, без огнива и соли, лишь флягу воды оставляет им Селона. Рано или поздно несчастного находят другие люди, кладут на телегу с сеном или свиньями – тут уж кому как улыбнётся удача – и везут куда довезут. Поначалу люди не знали, куда таких девать, но позже все как-то сами собой договорились, что везти их надо к морю, потому что все каталонские мужчины говорят, что идут рыбачить. Там их ищут жёны с выплаканными глазами, забирают домой, но в чувства их мужья не приходят, лишь безмолвно сидят на крыльце да скручивают жёсткие черные волосы.
Вскоре каталонские женщины отчаялись настолько, что сообща написали просьбы и молитвы самому Королю в Мадрид. Детей нарожать не от кого, свинью приходиться колоть в шесть рук, виноградники засыхают, а рыба от обиды, что её никто не ловит, сама выбрасывается на берег. Нахмурил Король брови и отправил своих лучших воинов на спасение всей Каталонии. Но не спасли великие воины Каталонию: кого-то нашли мёртвым с копьём в рёбрах, многих оставили у себя дома несчастные каталонки, потому что уж лучше с безумным, но красивым, чем с толстым и лысым, а вернулись в Мадрид лишь те, кто успел выколоть себе глаза и толку от них больше не было никакого. Разозлился тогда Король, схватил с блюдца ветку винограда да сжал в своём могучем кулаке, приговаривая, что так непременно будет и с этой треклятой Нимфой. Чёрной от виноградного сока рукой он приказал собрать золото и серебро со всех жителей славной Испании, чтоб потом отдать это золото и серебро отважным героям-иноземцам. Кого он только не соблазнял дарами и богатствами: тут вам и принц португальский, и бразильский крестоносец, в ком вера сильна, и труппа скоморохов-выдумщиков из Голландии – ничего не помогло. Принц вернулся в слезах, крестоносец сложил оружие и укрылся в келье отшельником, а весельчаки-голландцы разбежались по всей Европе, ищи их свищи. Пригорюнился Король, попросил женщин не спускать глаз со своих ещё не тронутых Селоной мужей, но золото никому не вернул. Тронутых же к тому времени приучили худо-бедно говорить отдельные слова или даже фразы. Оказалось, что людской речи они чужды, зато могут реветь по-медвежьи, петь соловьём и шевелить губами как форель. Поэтому с тех пор в каталонских домах так много попугаев, на удивление заморским гостям.
Прошло время – народ пообвыкся, приучились бедолаги, потерявшие разум, ловить рыбу, выращивать виноград и говорить своим женам «йа тибия люблу». И лишь тогда загорелась в сердцах людей новая надежда. То был никому неизвестный мудрец-мусульманин с далекого-далекого востока, который прознал о Селоне и специально ради неё на ишаке отправился в Испанию. Он стал единственным, кто видел Селону своими глазами и сохранил разум чистым. В руках он не переставая теребил чётки, говорил очень тихо и всегда смотрел в сторону, а потому измученные ненастьями мнительные каталонцы остереглись его и отправили восвояси подобру-поздорову, чтоб не бередил понапрасну их раненные души. Однако успел старик оставить пророчество, и живо оно до сих пор. Пророчество гласит, что спасение им будет от западного человека, когда тот придёт с востока и заговорит на северном языке. Он сразу объявит себя Особенным и ничего не потребует с мадридского короля. Он будет слеп к прелестям Селоны, глух к её обещаниям, верен лишь своей воле и хладнокровно вонзит меч прямо ей в сердце, которое и не сердце вовсе, а лишь пучок древесных сосудов. И уйдёт тогда Селона в траву, корни и листья, и останется от неё лишь золотая пыль, и будет она разноситься по землям, чтобы однажды где-нибудь возродиться вновь.
Не все люди обрадовались этому пророчеству. Кто-то примирился с соседством Селоны, кому-то было жаль её красоты, а некоторые резонно решили, что Король захочет оставить Героя в королевстве и вновь пройдётся золотой рукой по их худым карманам. Но враждебных было больше, много больше, и жаждали они западного героя, не сводя глаз с востока, а всё потому, что человек, в тайне или нет, всегда мечтает разрушить Прекрасное, особенно когда оно настолько совершенно.