Голос Америки. Почему я буду болеть за сборную США

Мария Командная рассказывает, почему она болеет за футбольную Америку и ей плевать на политику.

Сейчас открыто болеть за сборную США cкорее моветон. Раз болеешь за нее, значит, либо выпендриваешься (все-таки это не традиционные Англия, Италия или Бразилия), либо вот таким странным и неочевидным образом в который раз выражаешь несогласие с тем, что происходит. Не радуешься, так сказать, что Крым наш, и крутишь пальцем у виска, когда слышишь об очередной инициативе Елены Мизулиной. Американцы ведь еще и санкции вводят. Референдум на юго-востоке Украины не признают. А ты за них болеешь – сучка непатриотичная, что ли? 

Но мне плевать на политику. Правда-правда. И спорт помогает мне не думать о ней. Помогает не смотреть телеканал «Дождь» и расстраиваться. Помогает не смотреть «Первый» и расстраиваться еще больше. Зачем, если можно поутру притащиться домой, держа в руках каблуки, включить «Viasat», где приятные тебе люди комментируют лучшую игру с мячом, а у сверхчеловека с ростом 2,03 непременно сведёт ногу, из-за чего самая ненавидимая команда в мире проиграет. Не матч – серию. Я, конечно, болею за эту команду и влюблена в этого сверхчеловека. 

Спорт дарит удивительные ощущения, удивительное счастье. Как хорошо, правильно и вовремя заметил мой приятель (его фамилия Спивак): про спорт снято так мало прекрасных фильмов, потому что сценаристам не придумать сюжеты, которые придумывает жизнь. А те классные спортивные фильмы, что мы так любим и пересматриваем, когда болеем и лежим с температурой, они почти все основаны на реальных событиях.

Сборная США по футболу подарила мне одно из самых сильных спортивных впечатлений в жизни. Их не так много, кстати, но достаточно. Из тех, что со мной навсегда, – золотые медали и розовая шапочка Елены Вяльбе на чемпионате мира по лыжам в Тронхейме в 1997 году, победа Марата Сафина на Australian Open в 2005, финал Лиги чемпионов-2005, золото Жени Дементьева в Турине, Россия – Англия в «Лужниках», Англия – Хорватия на «Уэмбли», четвертьфинал Россия-Голландия на Евро-2008, ванкуверское золото Никиты Крюкова и финиш Легкова, Черноусова и Вылегжанина на 50 км в Сочи. В этом списке не хватает лишь одного матча. Это матч между Штатами и Алжиром на групповом этапе прошлого чемпионата мира. 

Я выросла в 90-е. Отлично помню, как папа приходил после работы с видеокассетами, а я смотрела их на следующий день. «Назад в будущее», «Терминатор-2», «Правдивая ложь», «Смертельное оружие», «Приведение», «Самолетом, поездом, машиной», «Интервью с вампиром» – перечислять сейчас эти фильмы даже как-то неловко, потому что в них – вся я. В 90-х никто ведь не разбирался - 12+, 16+ или 18+. Кажется, я уже в десять лет фанатела от авторского перевода и на раз-два отличала Володарского от Горчакова, повторяла знаменитые фразы Михалева и мечтала познакомиться с Гавриловым. И до сих пор, кстати, мечтаю. Потому что пару лет назад услышала его цикл передач на «Радио Свобода», посвященный группе «Битлз». Поверьте, про «Битлз» никто на русском языке так не рассказывал.

Это я к чему? К тому, что Америка со мной была с детства. Если ты вырос на американских фильмах, ты воспринимаешь ее как часть себя. Ты не думаешь о границах, о том, что она далеко. Ты вполне можешь позволить себе слетать на пару дней в Нью-Йорк (или мне просто повезло) и уговаривать близкого человека ехать на работу в Вашингтон (навещу – какие вопросы). Об эмоциональном родстве нашего (и его) поколения с Америкой очень хорошо написал Гришковец в книжке «А…а». Из-за этого родства я не считаю зазорным то, что болею за сборную США по футболу. При этом мне совершенно плевать на их сборную по волейболу, гандболу и прочему болу. Я болею за сборную России. Везде, кроме футбола. В футболе я болею за сборную России и за сборную США. 

Во всем виноват Клинт Демпси. Я была совсем маленькой и работала у Васи Уткина на «НТВ-Плюс». А потом решила уйти. Отлично помню, как он позвонил мне и сказал: «Я придумал тебе лебединую песню». И попросил сделать сюжет про Клинта Демпси. Парня с удивительной судьбой: сестра Демпси Дженнифер умерла, когда ей было 16 – он уже несколько лет как не играл в футбол, а после ее смерти снова начал. В колледже его близкие друзья поехали на концерт и попали в страшную аварию – никто не выжил. Его друга – рэпера застрелили на улицах Хьюстона. Смерть окружала его повсюду, а он перехитрил ее тем, что просто играл в футбол.

Это сейчас Демпси пылит в MLS, а тогда он вовсю зажигал в «Фулхэме» и любоваться на него можно было каждые выходные. Что я и делала.

А потом был чемпионат мира в ЮАР. В первом матче Штаты сыграли вничью с англичанами,1:1, причем гол забил как раз Демпси. Но я обратила внимание на другого парня. Ок, Огучи Оньеву, как говорится, is love, но я имею в виду Лэндона Донована. Да, он нравился мне в «Эвертоне», но не так, чтоб до потери пульса. А тут стало ясно, что для Штатов он словно Иньеста для сборной Испании – маленький принц, маленький гений.

Донован забил в следующем матче, и это снова была ничья. То есть в третьей игре моим мальчикам (а для меня они уже были моими мальчиками) для выхода из группы нужна была только победа. 90 минут счет был 0:0. Клинт Демпси, мой любимый Клинт Демпси забил, но гол отменили.  Я вопила, размахивала руками – как обычно, не помогало. И вот добавленное время, Донован успевает на добивание, открывает счет, бежит к угловому флажку, и вся команда с криками бросается на него. Я рыдаю от счастья.

В послематчевом интервью Донован тоже плачет. Потом берет себя в руки, дает вразумительное интервью, а затем произносит фразу, которая вполне могла бы стать девизом Обамы: «We believe, man … We’re alive, baby».  

В 1/8 Штаты проиграли Гане в дополнительное время, было ужасно обидно, но свой финал ребята уже сыграли. Еще обиднее было, когда из сборной уволили работягу Боба Брэдли и назначили главным Юргена Клинсмана. Это так по-американски. Клюнуть на что-то блестящее, холеное, знаменитое. И не заметить, упустить что-то по-настоящему важное. Да я сама такая же.

Клинсман не взял в Бразилию Донована. Это шок, предательство. Американцы попали в группу смерти, и без Донована они, скорее всего, не выйдут в плэй-офф. Но на поле они будут выходить и умирать. В этих парнях есть то, что пока не свойственно парням из сборной России. В каждой игре американцы ложатся костьми. Они плачут, когда дают послематчевые интервью. Черт возьми, просто они команда. Такая, частью которой мы все хотим быть. Именно поэтому я и болею за нее. И дело тут, наверное, не в многочисленных американских фильмах, которые я смотрела в детстве, не в прекрасном Нью-Йорке, о котором я мечтала с тех пор, когда впервые глянула Вуди Аллена, не в текстах Эминема, которыми были заполнены мои школьные тетрадки. Я просто чувствую так же. Если ты что-то делаешь, то ты должен любить то, что ты делаешь. И верить в то, что ты делаешь. И тогда появится моральное право сказать те самые слова.

We’re alive, baby, we’re alive.   

Станислав Рынкевич: почему я буду болеть за Коста-Рику

Юрий Дудь: почему я буду болеть за Хорватию

Алексей Логинов: почему я буду болеть за Грецию

Никита Коротеев: почему я буду болеть за Нигерию

Александр Скворцов: почему я буду болеть за Колумбию

Вадим Лукомский: почему я буду болеть за Чили

Иван Калашников: почему я буду болеть за Японию

Денис Романцов: почему я буду болеть за Боснию

Фото: Fotobank/Getty Images/Otto Greule Jr, Matt Sullivan