«Я не спал много лет. И что, плохо выгляжу?» Как теннисный талант попал в руки сумасшедшего

В блоге «С миру по Нитке» история Зеппа Резника – 60-летнего бородача, который никогда не спит, ставит ловушки на воров, объезжает мир на велосипеде и тренирует надежду австрийского тенниса.

Изначально эта история появилась на немецком в журнале Fleisch, а потом была переведена на английский сайтом Tennis Frontier.

Доминик Тиим понял, во что он ввязался, когда в марте вместе со своим тренером Зеппом Резником оказался на берегу канала Винер-Нойштадт.

Тиим (недавно исполнилось 20, бежит, следовательно, запыхался): «Эй, Зепп, смотри – на другом берегу лужок, светит солнце. Было бы круто там позаниматься».

Резник (тоже бежит, но не так запыхался): «Отличная идея, побежали туда».

– Но…

– Что, но?

– Но… тут нет моста.

– Кому нужен мост? Это ж ручеек – не шире пяти метров и не глубже двух. Ты не утонешь.

Резник останавливается, у него изо рта идет пар, но он раздевается до трусов, залезает в воду и указывает Тииму следовать за ним.

– Чего ты ждешь?

Чтобы последовать за тренером, Тииму понадобилось достаточно много времени – во-первых, потому что он сомневался, что это хорошая идея, а во-вторых, потому что он был тепло одет, в том числе в куртку и шерстяную шапку. Потом он с дружеским ободрением Резника («Ну что ты так долго?») все-таки зашел в воду, плыл по морозу, суетливо хватая ртом воздух – и все это, чтобы потом целый час делать упражнения, наверное, взятые из системы подготовки военных пятиборцев. Мартовское солнце медленно сушило его одежду. После тренировки они оба поплыли назад, оделись, и Резник задорно отметил: «И в душ идти не надо».

Мышка Феррари

Сотрудничество Доминика Тиима и Зеппа Резника легко можно посчитать шуткой судьбы. Резник в свое время занимался гимнастикой, футболом, дзюдо, легкой атлетикой и военным пятиборьем (в 1984 году он стал первым австрийцем, поучаствовавшим в чемпионате Ironman на Гавайях). После этого он прославился на различных ультра-триатлонах – например, в 1988 году в Гренобле (заплыв на 13 км, 540 км на велосипеде и забег на 126.6 км). В 1994 он стал знаменитостью, когда объехал весь мир на велосипеде. Двадцать лет он управлял баром «Беверли-Хиллз» в Вене, был женат на женщине, которая называла себя Мышка Феррари (а после развода с Резником заключила брак с другой женщиной), а также занимался такими проектами, как, например, рекордный слалом на выносливость. Еще он участвовал в сводническом шоу на ТВ – таким образом, из спортивных он перебрался в обычные новости и колонки слухов.

Спортивные журналисты начали скептически относиться к его достижениям. Когда в одном спортивном журнале напечатали статью об участии Резника в ультра-триатлоне, в редакцию написали письмо, в котором попросили критически относиться ко всем его высказываниям, а также привели расчеты, согласно которым получилось, что во время заплыва через Гибралтар, он двигался быстрее графика мирового рекорда на 100-метровке вольным стилем. (Резник и сейчас утверждает, что все так и было: «Нужно учитывать течение»). Вызывает сомнением и то, что любитель покурить трубку проезжал по 300 километров в день, когда за 80 дней объехал земной шар на велосипеде. Дело в том, что 300 километров – это в два раза больше, чем средний этап Тур-де-Франс, а ведь Резник путешествовал по действующим общественным дорогам в таких странах, как Пакистан и Ирак. («300? Да я проезжал по 350!», – утверждает Резник).

Тиим, в свою очередь, один из лучших теннисистов мира в своей возрастной группе, а когда ему было 17, его заметил Иван Лендл. Лендл сразу же позвонил в Adidas и посоветовал предложить мальчику долгосрочный контракт.

Молодой австриец иногда блещет талантом, но в целом, для теннисного мира он был слишком нежным. У него было хрупкое здоровье, он часто уставал и не очень впечатлял бойцовскими качествами. Когда он пробивал навылет, всегда казалось, что он хочет извиниться перед соперником за это. А когда после упорного розыгрыша он все же решался победно потрясти кулаком, он так держал большой палец, что если бы нанес удар, то наверняка сломал бы его.

Раздевалка в багажнике

52-летний Гюнтер Брезник тренирует Тиима уже восемь лет, и когда его спросили, что важнее всего для успешного теннисиста, он ответил: «Умение справляться с давлением». Брезник несколько лет искал подходящего тренера по физподготовке для своего подопечного. Поговаривали, что он может начать работать с Пьером Паганини из команды Роджера Федерера или Берндом Пасольдом из команды Red Bull, но не срослось.

Но осенью 2012 года Брезник встретил Резника. Они были уже давно знакомы, разговорились, и Брезник пригласил Резника в тренировочный центр, который расположился между футбольным полем и парковкой торгового центра. Резник пришел, 10 минут посмотрел на парня и сказал: «Гюнтер, я все понял. Он способен на что угодно выше бедра и ни на что не способен ниже бедра».

Где-то в районе Рождества они начали работу, и по меркам Резника, занимались в облегченном режиме – только 15-километровые пробежки в парке военной академии Винер-Нойштадта.

– Мы бегали в полночь, чтобы никто нас не отвлекал. В первый раз Доминик спросил: «А где раздевалка?», – и я сказал, что багажник машины – это раздевалка. Потом он начал жаловаться на темноту. И я сказал: «А чего ты хотел в полночь? Когда я говорю бежать направо, беги направо, когда говорю налево – беги налево. Я 60 тысяч километров набегал по этому парку – кое-как ориентируюсь».

Во время первой тренировки Тиим 16 раз переходил на ходьбу. «Пульс у него был просто бешеный». Через две недели на ходьбу он перешел всего два раза.

Сталинград и так далее

Зепп Резник – человек, с которым невозможно формальное общение. К тому же он прекрасный рассказчик. Когда после вопроса о том, успеет ли Доминик Тиим выспаться перед матчем после полуночной пробежки, разговор зашел на тему сна, Резник рассказал следующее: «Я годами тренировался по ночам. Вечером я на велике ездил из Вены в Вексель (это примерно 100 километров). А в полвосьмого я уже был тут, чтобы пожелать всем доброго утра».

– Но когда же вы спали?

– Никогда.

– Но человек не может без сна…

– Я не спал уже много-много лет. И что, я плохо выгляжу? Так что вот. Я больше не трачу время на сон.

– Зепп, при всем уважении, но я вам не верю. Совершенно без сна жить невозможно.

– Кто сказал?

– Наука.

– Значит так, слушай внимательно. Тридцать лет назад мой тренер Ганц Шакль сказал: «Хватит спать. Теперь мы будет тренироваться с семи вечера до пяти утра каждый день – а по выходным соревнования». Я ответил: «Как это возможно?» И он просто дал мне стопку книжек про войну – Сталинград, войны, Солженицин, «Архипелаг ГУЛАГ». Я все их прочитал и понял, что моя жизнь – это просто праздник.

– Но организму требуется…

– Да мне плевать, что там требуется. Все равно. Ты даже понятия не имеешь, на что ты способен, когда попадешь в передрягу. В битве при Сталинграде люди осознавали всю бессмысленность ситуации и уходили домой – пешком. Вот это я понимаю. Врубаешься?

– Хм.

– Я работаю в области, где ограничений просто не существует.

Такие фразы Зепп Резник сопровождает гордым поднятием подбородка. И в битве подбородков он точно лучший – намного круче, чем Михаэль Шумахер или Джей Лено.

Полезно для дыхалки

Сразу же после турнира в Китцбюэле, где Тиим обыграл Юргена Мельцера и впервые вышел в четвертьфинал турнира АТР, наступило время физической подготовки. Профессиональные спортсмены во время таких отклонений от рутинных тренировок и соревнований работают над основными качествами – сила, скорость, координация, выносливость. Обычно работа идет в тренажерных залах с зеркальными стенами, пульсометрами, эргометрами, разнообразным разноцветным инвентарем, хип-хопом из динамиков и ноутбуком для оперативного анализа данных.

Резник не любит такие залы. Еще ему не нравится техника: «Находки ученых – это фундамент, а не цель». Его не особо заботит расписание тренировок. Пульс он измеряет, приложив палец к сонной артерии.

– Я в самом начале сказал Доминику: «Мы не будем заниматься в фитнес-центре. Не будем тягать гири – мы будем тягать бревна. Наш фитнес-центр – это природа, где можно найти лучшую воду и лучший кислород. Мы черпаем силу прямо из земли».

Специально на период тренировок Резник подготовил охотничий домик на юге Австрии.

– Половина этой долины принадлежит одному моему другу. Так что у нас куча места.

И они ушли в лес.

– Сначала час-два работы в гору – ходьба, не бег. Потом мы берем 25-килограмовое бревно и идем дальше. Это укрепляет плечевой пояс, торс, улучшает дыхалку. Каждые пять минут меняемся, и я несу бревно. И так мы ходим еще часа два.

Все упражнения Резник и Тиим делают вместе.

– У этого всего есть цель. Не для меня, а для него. Когда он устает, он смотрит на меня и видит 60-летнего деда, который делает то же самое и беззаботно насвистывает.

– Как-то раз я разбудил его около полуночи и сказал: «Сейчас будем приседать – 45 минут». И чтобы было веселее, мы держали табуретки в руках. Я специально не включал свет, чтобы он концентрировался только на упражнении. В какой-то момент он закричал от боли: «Я так больше не могу!» И я сказал, что больше никогда не хочу этого слышать – если я в 60 лет могу, значит он в свои 20 должен делать в три раза больше.

В тот день они мылись в водопаде.

Сомнение меня тешит

Истории Зеппа Резника выделяются из общей массы. Например, когда речь заходит о чем-то выдающемся.

«Выдающиеся цели требуют выдающихся средств. Я всегда это знал. Если идти со всеми по одному пути, то достигнешь только того, чего достигают все. Так что, когда кто-то говорит, что я псих, что я безумец – это комплимент. Потому что это значит, что другие не могут даже осознать, чего я добился. Для меня сомнение в моих достижениях – это подтверждение. Сомнение меня тешит.

Раньше я парился о том, что обо мне думают другие. Но теперь мне плевать. Я неприкасаем, потому что мне на всех плевать. Если я захочу орать во время теннисного матча, я это сделаю. Пусть люди думаю, что хотят. Когда Доминик играл в финале «Фьючерса» в Италии и вел 1:0 в первом сете, я заорал: «Атакуй! Атакуй сейчас! Делай брейк!» И он сделал.

Деньги? Это не проблема. У меня есть все что нужно. Есть «Мерседес», есть «Ягуар» с кожаным салоном, как я всегда хотел. Я же точно не дурак. Я сказал команде Доминика – в первый год мне даже платить не надо. Я сам буду оплачивать бензин и еду. Таким образом, я получил возможность делать все так, как я считаю нужным. Я могу сказать Доминику, что если он опоздает на тренировку хоть на минуту, то я уйду. Навсегда. А о деньгах будем говорить, когда они у него появятся. А они точно появятся, готов поспорить. Вы когда-нибудь слушали, как он играет? Он единственный, кто пробивает так сильно, что слышно грохот.

Как-то я вернулся с турнира, и мне позвонили из полиции и сказали, что мой дом ограбили. Перевернули все вверх дном. Я приехал, посмотрел, и полицейский сказал, что если мне нужен психолог, у них есть люди, которые оказывают профессиональную поддержку жертвам преступлений. А я говорю: «Слушай сюда. В следующий раз психолог понадобится вам. Потому что я тут все приведу в порядок, а потом поставлю ловушки, как меня учили в армии. И если кто-то попытается сделать что-то с дверью, вы приедете забирать труп».

Солженицын подождет

Прошлой зимой Тиим не входил в Топ-300. Через восемь месяцев – включая два потерянных из-за операции – он улучшил свой рейтинг в два раза. После четвертьфинала в Китцбюэле он выиграл «Фьючерс» в Италии, а потом впервые дошел до финала «Челленджера». Ему чуть-чуть не хватило, чтобы попасть на US Open, но уже в январе он впервые сыграет на взрослом «Шлеме» – Australian Open.

Сам Доминик, его отец Вольфган, его тренер Гюнтер Брезник признают, что поначалу они сомневались в Резнике, но сейчас они восхваляют его творческий подход, преданность делу и энергичность. «Он по-хорошему сумасшедший, – говорит Брезник, – Так что он нам подходит».

Подход Резника к теннису не обременен глубокими познаниями, но, может быть, именно это ему и помогает. «Теннис – это гетто, – говорит он, – Доминик никогда не добьется успеха, если будет черпать все только из тенниса. Все профессиональные спортсмены говорят на одном языке. И можно найти что-то полезное везде. Нужно просто осознать и освоить достижения, которые сделали люди в других областях». Резник подарил Тииму книгу о Дзен-Буддизме, чтобы «он понимал, как дышать», и книгу по анатомии, чтобы «он понял, как работает его тело».

А как же Солженицын?

– Солженицын подождет. Но мы до него обязательно дойдем.

Это не игра – это война

Одного взгляда на Доминика Тиима достаточно, чтобы понять – ему приседать в лесу не очень нравится. Ему не нравится, когда жучки с бревен забираются ему в волосы. Но он все равно ценит необычные методы своего тренера. К тому же Резник ему нравится. «Шикарный чувак».

На 60-летие Тиим даже сделал ему сюрприз. В тот день Доминик играл финал «Фьючерса» в Италии. Один из розыгрышей в середине первого сета закончился тем, что оба игрока оказались у сетки. Тиим хотел обвести соперника, но мяч ударился в трос и упал обратно на его половину. Он посмотрел на Резника, прокричал: «С днем рождения, Зепп», – и расколотил ракетку. Раньше он никогда так не делал.

– Это мой подарок, – прокричал он с улыбкой.

Если бы Резник был способен на эмоции, он бы, наверное, расплакался.

– Замечательный момент. Потому что, как по мне, Доминик слишком хорошо ведет себя на корте. Я говорил, что нужно вести себя как зверь. Это же не игра – это война. И тут такая агрессия – прекрасный подарок.

С тех пор он везде возит эту ракетку.

– Показать? Она у меня в машине!

Недавно Зепп Резник впервые в жизни купил мобильник.

– Теперь Доминик может в любой момент меня достать.

Так и живем

В конце прошлого года Зепп Резник бросил работу в баре в Вене, где проводил почти каждый вечер последние 20 лет. 30 ноября станет его последним днем в качестве солдата – потом он на пенсии.

Он уже с нетерпением ждет этой свободы.

– С первого декабря я в бесконечном отпуске, – а потом, как будто проговорившись, он добавляет, – Иногда я уже не знаю, не устарел ли я. Приходится проверять это. Работа с Домиником – это экзамен моему 40-летнему опыту.

– Можно ли сказать, что работа с Домиником делает вас молодым?

– Нет. Нельзя. Работа с Домиником делает меня живым. Она показывает, что все системы в норме.

– А представьте, что будет, если вы провалитесь?

– Провалиться нельзя. Неудача только докажет, что я допустил ошибку, и нужно что-то менять.

И немного о лебединой песне.

– Первого мая я на глазах 40 тысяч человек уеду с Ратушной площади (прим. – в этот день на центральной площади Вены действительно собирается много народу, но не из-за Зеппа Резника, а из-за празднования Дня Труда). В конце карьеры я в последний раз отправлюсь в дорогу – вокруг света за 80 дней. На велике. Я сказал своим помощникам, которым уже по 70-80 лет, что пора собираться, сделаем это в последний раз. И если кто-то в нас сомневается – присоединяйтесь. Все приглашены. Первого мая мы уедем с площади, повернем направо, а через 80 дней вернемся слева.

– Какой маршрут?

– Как всегда – наш обычный маршрут.

– И это…

– Вена, Венгрия, Румыния, Болгария, Турция, Ирак…

– Там, наверное, сейчас не очень весело.

– Я уже ездил по местам, где идет война, так что все нормально. Потом в Пакистан, Белуджистан, Индию. Соберемся в посольстве в Нью-Дели и полетим в Австралию, в городок Кэрнс. Оттуда 4 700 километров по побережью до Сиднея. Дальше Гавайи – по сентиментальным причинам проедем 600 километров по главному острову. Оттуда на самолете до Лос-Анджелеса – дальше Альбукерке, Пасадена, Вашингтон, самолет до Лиссабона. Оттуда в Марбелью, Барселону, Геную, налево в Швейцарию, Локарно, Фельдкирх и потом домой в Вену.

Так и живем.