Грустная история цыганской лошади

Строчка, вторая, третья… Стереть. Не то. Попробуем еще. Строчка, другая… Нет. Пройтись по квартире. Вскипятить чайник. О, звонит кто-то. Еще на пару минут дело.

Строчка, другая… С чего же начать? С того, как больно и пусто? С того, как жаль? С того, как обидно, что вот так закончилось то, что совсем не плохо начиналось?.. С досады на то, что теперь взвоют во всю прессу те, кого мне и за собеседников-то считать противно? С досады на то, что ловишь себя на этой тщеславной в общем-то слабости?..

С чего начинать, когда все кончилось?

Одно утешение: если несколько раз подряд произнести с напором, с подачей актерской и немного по слогам «Матьяж Кек», будет похоже на ругательство. Открыл это примерно на семьдесят пятой минуте и с тех пор пользуюсь.

Одиноко как-то. С горем всегда так. Вот вроде бы все смотрели, все переживали, миллионы людей – а остаешься с этим несчастьем все равно один на один, хоть ты подпивший болельщик, хоть тебе – вот как мне – искать потом слова, чтобы все это описать, хоть ты игрок сборной России. Уж прости меня, Матьяж Кек, все правильно ты сделал, словенский тренер, и нас обыграл; с несколькими оговорочками, но на то и «стыки» – но я все-таки тобой еще пару дней поругаюсь. Мне надо душу отвести.

И ведь все могло быть по-другому. Я болельщик сборной России, я поражений много видал; но раньше как-то было понятно, что – вот, да, все-таки не по чину. Даже когда Филимонов мяч в ворота уронил, было тоже очень, очень больно, но мы в том отборе так много растеряли на старте, что все дальнейшее срасталось просто чудом каким-то. А тут чудес не было. Тут все могло, да и должно было, случиться еще в первом матче – любо-дорого, как сыграли мы в «Лужниках»! Тут и во второй игре, если бы не это идиотское удаление Кержакова, вполне могли дожать. Через «не могу», за счет «хочу»…

Матьяж Кек. Матьяж Кек. Хотя, конечно, после того, как поступили с ирландцами, нам-то смешно на что-то сетовать.

Что? Сбивчиво? Ну, а как вы хотели. Я и не обещал стилистических красот и рецептов жизни.

Но кое-что все-таки ясно себе представляю. Вот что.

Тот, кто обвиняет команду в отсутствии воли, – просто слепец. Сила воли не может заменить реальных ресурсов, как вот помните, та самая цыганская лошадь, которую пробовал цыган приучить совсем без еды обходиться. Тоже ведь на что-то моральное, на силу духа небось уповал, а, мошенник? И ведь совсем было приучил, вот только лошадь померла. Вот не уподобляйтесь этому цыгану, коллеги.

Не было у нас чем играть в Словении. Невозможно в рамках сборной ввести группы по-разному потерявших оптимальные кондиции игроков в идеальное состояние за неделю. Мы могли искать шанс. Наша сборная его искала. И вдесятером атаковала, как могла.

Все это история на очень футбольное правило. Вот часто же поминают теорию и практику Лобановского, иногда даже без повода – а вся она базировалась, отталкивалась от того постулата, что твоя команда должна быть лучше физически готова, чем соперник. Если это есть – можно развивать все остальные преимущества. Если этого нет – у тебя нет решающего козыря.

В среду этот козырь был у словенцев. И они его разыграли. И еще за них сложились все прочие обстоятельства. Вот такие вот дела, Матьяж Кек!

И мы проиграли. Да, со звездами в составе. С большими амбициями. Очень, очень обидно, и так хочется виноватого во всем этом найти…

Но вот что я вам скажу. Я не забуду того удивительного, сказочного счастья, которое мне успела доставить эта безбашенная команда. И я, знаете, подожду. Я уже слишком долго жду, чтобы сейчас, когда забрезжило, бросить это уже показавшееся было безнадежным дело на полпути.

Смейтесь надо мной, если хотите. Когда я дождусь, я не стану вам этого припоминать. Когда я дождусь успеха моей сборной, а это непременно произойдет, я щедро поделюсь своей радостью со всеми. У меня ее тогда хватит на весь мир.

Этот текст – моя пятничная колонка в газете «Советский Спорт».