Почему Карпин признал свою вину
Этот пост написан пользователем Sports.ru, начать писать может каждый болельщик (сделать это можно здесь).
В послематчевом флеш-интервью (ныне, как известно, необязательном, а потому Валерий Карпин, согласившийся его дать после незапланированной домашней ничьей, уже за одно это заслуживает поощрения) главный тренер "Спартака" заявил, что несёт вину за второй гол в ворота своей команды. Вопрос заключался том, что в первом тайме кубанцы "возили" красно-белых на правом фланге хозяйской обороны, и не следовало ли в перерыве эту зону укрепить.
Корреспондент "НТВ-Плюс" Михаил Моссаковский не подталкивал Карпина к покаянию; он просто вовремя, в профессиональной и в то же время корректной форме поднял правильную тему. И Карпин в ответ не то что не стал огрызаться – мол, как посмели на мою ошибку даже косвенно намекнуть?! – а сказал всё как есть.
Коротенький этот фрагмент вместил в себя, на мой взгляд, сразу несколько смыслов. Во-первых, важность этих вот флеш-интервью. Такие вещи, живые и сверхоперативные, делают из футбола ярко и зазывающе упакованный продукт; предоставляют немало поводов для размышления и, как мало что другое, раскрывают людей. Да, на свежих эмоциях, с пылу с жару, можно много чего наговорить. Но публичные люди, а тем более люди взрослые, тренеры, так или иначе должны быть готовы к подобного рода вызовам и уметь себя контролировать. Если же эмоции, которые бушуют у них внутри, низменные – допустим, желание свалить вину за поражение на игроков, — то болельщику будет полезно об этом узнать. И кое-что как о тренере своей любимой команды, так и о корнях происходящих с ней событий понять.
Фамилию футболиста, которого нужно было заменить, заметьте, Карпин не озвучил. И это лишний раз говорит о том, что сказанное им – не лукавство, не желание пококетничать, а признание действительно собственной вины. Скажи он прямым текстом: "В перерыве надо было менять Кирилла Комбарова на Макеева, ведь перед вторым голом Кирилл позволил Букуру легко себя обыграть", — это было бы чистой правдой, но звучало бы неоднозначно. Вроде он, Карпин, и виноват – но только потому что не убрал с поля самого виноватого. Но высказался Карпин так, что невозможно сделать вывод даже о том, какую именно замену он не сделал. Трактовка его фразы возможна и такая, и сякая.
Кирилл Комбаров в игру "Спартак" — "Кубань" откровенно не попал. Это не говорит о том, что он плохой защитник вообще; это говорит только о том, что конкретным вечером 31 марта был не его день. Такое бывает с каждым. По левому флангу краснодарской атаки весь первый тайм гуляли ветры, переходящие в ураганы. Оттуда пришли практически все острые моменты, которых у прекрасно игравшей команды Леонида Кучука до перерыва было в изобилии. И в перерыве все без исключения журналисты в ложе прессы "Лужников" говорили о том, что "Спартаку" надо что-то менять, поскольку счёт 1:0 в его пользу был на фоне такой игры какой-то несуразицей.
И вот тут-то следует заметить, что варианты работавшими на матче репортёрами, включая автора этих заметок, предлагались разные. Не сказать, чтобы все вокруг хором скандировали: "Макеева вместо Кирилла Комбарова!" Да, это была одна из опций, но ведь Макеева нельзя назвать более надёжным в обороне правым защитником; как раз считается, что правый край при Кирилле Комбарове становится не таким острым впереди, зато более основательным сзади. А потому далеко не факт, что эта замена возымела бы нужный эффект, и пожар на краю был бы потушен.
Был ещё вариант с выходом в правую опорную зону специалиста по разрушению Вукоевича, который смог бы Кириллу полновесно помогать и его страховать; был – с появлением в правой атакующей зоне Ари с заданием больше помогать обороне, нежели это делал более ориентированный на атаку Уорис… Был, наконец, с появлением того же Ари вместо Мовсисяна – с переводом мусаподобного Уориса на острие атаки (при 1:0, когда "Кубань" гарантированно полезет вперёд – самое оно!), а бразилец, и в контратаках участвуя, подсобит Комбарову сзади…
Ни один из них в перерыве Карпин не использовал, посчитав, что его соображения дойдут до игроков и в устной форме, без необходимости кадрового вмешательства. В конце концов замена в перерыве нынче – явление редкое, а уж для команды, ведущей в счёте, — вовсе уникальное. И ведь действительно казалось, что дошло – старт второго тайма вплоть до мегаудара Озбилиза "Спартак" провёл на голову лучше, чем весь первый. А потом за семь минут парадоксально наполучал того, что должен был получить до перерыва…
И вот Карпин признаёт свою личную вину за второй гол. Потому что не сделал необходимую замену. Второй из смыслов, которые заложены для меня в этом высказывании – в психологическом взрослении самого Карпина. Потому что только взрослые люди способны вслух, на публике, а тем более по горячим следам не просто сказать обще-популистское "я тренер, значит, виноват в том, что победа не достигнута", а привести конкретное свидетельство своей оплошности. Причём, повторяю, сделать это настолько тактично, чтобы не свалиться на обвинение в адрес конкретного футболиста.
Порадовало и другое: первое, о чём заговорил Карпин в этом интервью, – не результат, а игра. В первую очередь – в обороне; она была безобразной и напоминала не первые две встречи в 2013 году, а худшие образцы "Спартака" нескольких последних лет, вне зависимости от фамилии работавшего с ним человека. Слишком много времени и сил новый-старый главный тренер зимой уделил работе над действиями на своей половине поля, чтобы смолчать по этому поводу, когда все старые болячки вдруг вернулись. Да, "Кубань" была очень хороша, контратаковала и находила в спартаковской обороне свободные зоны на загляденье. Но ведь это не "Барселона", в конце концов! А Кучук – не Пеп Гвардиола…
А третий смысл признания Карпина во флеш-интервью – в крайней необходимости профессионализма в освещении чемпионата России. Как по телевидению, так и в СМИ в целом. Сколько раз мы слышим (правда, в основном на периферии) после игр вопросы вроде: "Довольны ли вы результатом?" после домашней ничьей с аутсайдером! А на пресс-конференциях – что-нибудь развязно-вызывающее, задаваемое с одной-единственной целью – вовсе не добиться от собеседника откровенного и содержательного ответа, а показать, как крут и брутален вопрошающий. Реакция тренеров, ещё не отошедших от перипетий игры, в обоих случаях оказывается предсказуемой.
Спроси корреспондент Моссаковский у Карпина, допустим: "Вы довольны игрой?" или нечто бесцеремонное: "А почему вы не заменили Кирилла Комбарова на Макеева в перерыве?" — ни о каком признании тренером своей вины за второй гол "Кубани" не было бы и речи. То, что мы его услышали, — урок не только журналистам, но и болельщикам, и вообще людям. Урок того, что, спрашивая кого-либо о чём-либо, ты должен хотеть его услышать, а не задавать вопрос ради вопроса. Ведь если бы фанат после матча не крикнул Дзюбе: "Что за херня, Артём?", а задал вопрос по сути и в нормальной человеческой форме, то ответ был бы совсем не таким, как мы посмотрели на выложенных в Интернете видео. Я сам неформально общался с Дзюбой после матча, и был он вполне в адеквате, и игру оценивал объективно. Просто никогда не следует забывать, что перед вами – не автоматы, обязанные вынуть да положить победу, а живые люди…