Рэй Манзарек: «Нам не нужны ваши рубли»
Этот пост написан пользователем Sports.ru, начать писать может каждый болельщик (сделать это можно здесь).
Реюнион The Doors — это дань нынешней моде на возрождения легендарных коллективов 60-х и 70-х годов, или погоня за наживой?
Манзарек: Мы делаем это ради собственного удовольствия и для того, чтобы, наконец, сыграть в России «Light My Fire», «Break On Through» и «Riders On The Storm». Рубли? Нам не нужны ваши рубли! Нам нужна психоделическая трансцендентальность, нам нужно, чтобы русская публика потриповала с нами. Нам нужен ривайвал любви, мира, гармонии, красоты — вот почему мы делаем это шоу.
Кригер: Есть еще один момент: я до недавнего времени работал только со своей группой — я играю джаз-рок с одними ребятами — и вообще лет десять не исполнял песен The Doors. Но зато время от времени ходил посмотреть на разные трибьют-команды, которые перепевают наши старые песни. Я был просто потрясен, сколько кайфа они получают от этого, и подумал: а какого хрена все веселье достается этим ребятам? Я тоже сейчас начну играть свои песни по новой.
Новое шоу группы — это просто сборник лучших песен?
М.: Мы будем играть много старых известных песен, но, в то же время, постараемся вспомнить и что-то редкое. Классическое звучание The Doors, конечно же, прилагается и отличный новый вокалист — Дэйв Брок. Он очень похож на Джима Моррисона, что некоторым совсем не нравится, но всем не угодишь. Стараемся максимально приблизить саунд к тому, какой был на оригинальных пластинках.
К.: У Рэя с возрастом выработалась мерзкая привычка постоянно и занудно болтать, что страшно бесит. Хватит тебе про саунд! Ты подумай, как прекрасно, что мы едем в Россию: это же страна Стравинского, Кандинского, Мусоргского, Римского-Корсакова и икры! И Красной площади, в конце концов; нам так не терпится увидеть все это живьем! Господь всемогущий, я уже не могу остановиться: русский конструктивизм, стиль, родившийся сразу после революции, Эль Лисицкий – фантастическая культура! Мы хотим, чтобы страстная Русь снова вернулась. Я хочу увидеть в Москве новых Кандинских, новых Маяковских, нового Дягилева, нового Вацлава Нижинского, мать его!
Кто сейчас приходит на ваши концерты?
К.: Абсолютно все: от тинейджеров до хиппанов еще тех времен. Бывает, видишь: стоят дедушки, папы и сыновья, все вместе, тремя поколениями, и слушают. Вся семья. 60-летние укурки и 20-летние хипстеры, которые транслируют все, что происходит на сцене, в своих «твиттерах».
Планируете ли вы запись нового альбома The Doors?
К.: Мы даже уже написали несколько песен, но нам бы очень хотелось, чтобы Джон Денсмор (экс-барабанщик The Doors — прим. RS) тоже принял в этом участие. Поэтому мы в ожидании, когда он захочет с нами сотрудничать. Но пока его хватает только на судебные иски из-за названия. Но однажды все изменится, я надеюсь.
Что вдохновило вас на написание новых песен для группы?
К.: Моя жена, мой сын Уэйлон, он тоже музыкант, очень талантливый гитарист. Он с нами несколько раз успешно работал, и не без успеха, но сейчас сконцентрировался на своем проекте.
М.: А меня вдохновляет то же, что и всегда: ЛСД.
То есть вы по-прежнему не прочь принять марку?
М.: Ну, это я образно. У меня есть стойкое убеждение, что ЛСД полагается принимать, когда тебе двадцать. И если тебе тогда не открылись двери восприятия — то потом уже, извини, поздновато.
К.: Да, мы раньше много всяких интересных веществ принимали, но сейчас стараемся держаться от этих дел подальше — силы уже не те.
Скучаете ли вы по Джиму Моррисону?
К.: Не то слово С ним было просто прекрасно творить: сидеть в студии, записываться, разговаривать. Он был гением, без шуток, и очень многому меня научил. Лучший совет, который я от него получил, был «Смотри на вещи общо, не сужай свою песню до каких-то мелочей, делай их универсальными». Именно после этого я написал «Light My Fire».
М.: Мне очень не хватает разговоров с Джимом. О человеке, Боге, существовании. Я так и вижу: мы с ним неспешно прогуливаемся по пляжу Венис в Калифорнии. Солнце заходит в Тихий океан, а мы все бредем и разговариваем.