Исчерпывающе про Чакветадзе и Корне

Я думаю, что сейчас самый подходящий момент, я имею в виду поражение Чакветадзе, чтобы мне полноценно высказаться насчет этой истории с Корне.

Я считаю, что Анна поступила неправильно. Я не знаю точно, в связи с чем она назвала Корне юниоркой, вероятно, ей в Риме на пресс-конференции задали стандартный вопрос, что она думает о своей будущей сопернице. Во-первых, я считаю, это действительно некрасиво по отношению к сопернице вспоминать ее юниорское прошлое, если она сейчас 34-я ракетка мира. А во-вторых, я считаю, на стандартные вопросы надо давать стандартные ответы, чтобы не усложнять себе жизнь. Итак, предположим, что Анна отвечает на вопрос о своей будущей сопернице так — «она очень талантливая теннисистка, уверена ее ждет большое будущее». И что дальше? А ничего. Все. Вопрос закрыт, мозг — свободен. Но Анна говорит про юниорку, и колесо завертелось, и Анна как белка в том колесе.

Дальше начинается история под названием «не на ту напала». Корне прям на сайте Ролан Гарроса в анкете говорит все, что думает по этому поводу. Журналисты естественно начинают задавать Анне вопросы по теме. Потом эта тема наверняка становится предметом обсуждения в домашней среде и в среде друзей, но даже после этого инцидент не исчерпан. После того, как все обсудили и обговорили, начинается самое интересное в своей собственной голове. Вы действительно думаете, что Анна сказала и забыла? Ха. Уверена, что эта история сейчас главный предмет ее размышлений. Инцидент исчерпан объективно, но не субъективно, и проклятая Корне все нейдет из головы.

А нейдет, потому что тебя, такую всю белую и пушистую, кто-то назвал плохим человеком, да не в личной перепалке, а на весь мир. И тут даже сознание своей правоты не поможет. Потому что ситуация в этом смысле такая, сомнительная, как обычно в девчачьих разборках — непонятно, кто прав, кто виноват. Анна наверняка уже сама себе привела все аргументы в доказательство своей правоты, и ложечки стопудово нашлись, но осадочек-то остался. А такие мысли очень трудно выгнать из своей головы, они мешают, они раздражают, они отвлекают. Особенно таких «задумчивых» девочек как Аня. Итого — вопрос до сих пор не закрыт, мозг до сих пор не свободен. А надо играть. И играть надо, что важно, в Париже.

Вы думаете Анне после всей этой истории комфортно было играть в Париже? Играть на глазах у французской публики, которая обожает Корне и которая верит своей любимице на слово? Играть при публике, которая к тебе не просто равнодушна, а которая тебя не любит? Это жестоко бьет по самолюбию. Уверена, что сегодня это сыграло свою роль. А тут уже нельзя бить себя в груть для бодрости как в Израиле. Потому что в Израиле правота была однозначно на стороне Анны, а тут хз на чьей она, правота, стороне.

А еще французская публика запомнит этот случай надолго, и не будет Анне так громко аплодировать за красивые розыгрыши, и тем более не будет ей желать победы на Ролан Гаррос. Аня сама сделала все для того, чтобы один из четырех турниров «Большого шлема» стал для нее максимально психологически некомфортным. А ведь все началось с ерунды, с какой-то там юниорки.

Это то, что я называю встать на путь саморазрушения. Анну обуял грех гордыни, пардон, и теперь она за это расплачивается и еще долго будет расплачиваться. Я не то чтобы ее осуждаю. Гордыня это такая плохая привычка как курение — ну как можно осуждать курильщика, его можно только пожалеть.

Я надеюсь этот случай Аню чему-то научит, хочу, чтобы она приняла это как урок. Она поступила неумно, но я все еще лелею надежду, что она в принципе умная девочка, которая просто один раз ошиблась. Надеюсь, что она преодолеет свою гордыню и признается хотя бы себе, что она поступила не плохо, нет, а неправильно. И первым признаком того, что она признает это, будет то, что она больше никогда так не поступит. Главное, чтобы она поняла — каждый имеет то, что заслуживает.

А Корне мне нравится все больше. Такая бойкая девчонка, в обиду себя не даст. Прям как я.