Уходить по-разному

Расставание с игроками в течение сезона вообще достаточно редкая вещь. Но иногда на такие вещи приходится идти. Как уже объяснял Андрей Ватутин, Алексей [Саврасенко] выражал свое недовольство с самого начала сезона. Ему не нравились ни его роль в команде, ни время, которое он получал на площадке. Мы достигли той точки, когда стало уже невозможно с этим мириться.

Само собой вся эта ситуация не вызывала у меня восторга. Алексей проводил по 15-20 минут за игру, то есть в среднем примерно столько, сколько и за все четыре года моего пребывания на посту главного тренера ЦСКА. Помню, когда я только принял ЦСКА, Алексей появлялся на паркете лишь эпизодически. Я не пытался вникнуть, почему так было. После травмы Дэвида Андерсена ему досталась очень важная роль. И с ней Алексей блестяще справился. Так, что даже после восстановления Андерсена роль центрового стартовой пятерки была закреплена за Алексеем. И наоборот, когда Алексей восстанавливался после травмы плеча – а этот процесс требовал кропотливой работы – я вернул его в стартовую пятерку, чтобы показать свое доверие.

Жаль, что игрок, который вырос в ЦСКА, в определенный момент поставил личные интересы над результатами команды

Учитывая все это, мне очень сложно понять и принять его недовольство. Печально, когда игроки иногда забывают о перспективе и не помнят того, что было. Когда такое происходит, приходится расставаться. Мне жаль только, что мы можем потерять что-то в этом сезоне. Жаль, что игрок, который вырос в ЦСКА, в определенный момент поставил личные интересы над результатами команды.

Подобное происходит лишь второй раз в моей тренерской карьере. Впервые это было в «Киндере». Когда мы выиграли «большой шлем» (Евролигу, чемпионат и Кубок Италии) и подписали Сани Бечировича, один из игроков был недоволен своей ролью и считал, что заслуживает больше внимания. В апреле, прямо перед плей-офф итальянской лиги и «Финала четырех» Евролиги, он решил уйти из команды, поставив свои интересы выше командных.

Только по завершении сезона у вас есть право жаловаться, требовать иного отношения или уходить

Играя в великом клубе, нужно быть готовым отдавать себя по максимуму даже за три минуты. Самое важное здесь – командные результаты, имя клуба. Только по завершении сезона у вас есть право жаловаться, требовать иного отношения или уходить.

С другой стороны, большой честью для меня было тренировать Сашу Даниловича, который принял решение завершить карьеру в возрасте тридцати лет, вернувшись с Олимпиады в Сиднее. У него было еще два года контракта с «Киндером», но он осознал, что из-за травм и психологической усталости, а также из-за того, что провел множество лет на высшем уровне, он не сможет больше выступать на том уровне, на каком хотел бы – уровне чемпиона. Он ничего не просил. Просто ушел из команды, плюнув на выгодный двухлетний контракт.

В то время мы подписали Ману Джинобили, который выступал за скромную команду из Реджо-Калабрии. Изначально подразумевалось, что Ману должен был вырасти за спиной Саши, зная, что карьера того клонится к закату. Мы считали, что, если сможем найти способ, чтобы они хорошо ладили, используем способность Саши создавать давление на молодых баскетболистов, то сможем помочь Ману стать великими игроком. Помню, Саша приехал с Олимпиады, где он выступал на своем привычном уровне, но получил травму. Он показался на первой тренировке «Киндера». В нашей команде появилось много молодых игроков и новые тренеры.

Это был один из способов показать, что Ману больше не является золотым мальчиком в команде-середняке, но один из многих в великом клубе

Саша провел хорошую тренировку. Помню, я еще сказал помощникам, что он выглядел, как Король Лев. Пришел, потренировался, не тянул одеяло на себя, не стремился показать партнерам, что многое умеет, потому что все и так знали, кто вожак. В то же время он оценивал обстановку. В какой-то момент в двухсторонней игре он оказался на одной половине площадке, когда на другой Джинобили пошел в проход. Ману промахнулся при минимальном контакте со стороны защитника и уставился на одного из моих помощников, не зафиксировавшего нарушение, как будто говоря: «Это был чистый фол. Я промазал из-за нарушения». Тут же мы услышали голос Саши: «Эй, где, ты думаешь, ты играешь? В «Реджо-Калабрии»?» Это был один из способов показать, что Ману больше не является золотым мальчиком в команде-середняке, но один из многих в великом клубе. С этого момента больше не было сказано ни одного слова, а Ману работал в полную силу.

После тренировки я пошутил: «Король Лев обозначил свои владения». Оставался лишь один вопрос: будет ли Саша достаточно терпелив по отношению к Ману, и будет ли Ману прислушиваться к нему? Как они поладят? Вечером я был дома, смотрел телевизор с моей женой, Лаурой. Было 10 часов. Зазвонил телефон, и я поднял трубку.

– Это Саша.

– Что случилось?

– Просто хотел, чтобы вы знали, что я больше не баскетболист.

– Что происходит?

– Ничего. Просто собираюсь завершить карьеру.

У него появилась возможность стать совладельцем и президентом белградского «Партизана». Для него «Партизан», как ЦСКА, скажем, для Гомельского. Он решил, что не может смириться с тем, что он уже не тот Саша Данилович. Нечто подобное было и с Мишелем Платини, который завершил карьеру потому, что считал, будто не может выступать на том уровне, на котором хотел бы. Он не мог примириться с этим. Деньги никак не влияли на это решение, потому что он отказался от денег, причитающихся по контракту. Саша мог остаться в «Киндере» еще на два года и заработать очень много.

Это было просто невероятно. Я увидел, что значит иметь чувство собственного достоинства, что значит иметь желание стремиться к чему-то большому. Это решение также показало, что значит – уважать коллектив. Понимая свое состояние, он не хотел оказаться преградой для прогресса Джинобили. Я абсолютно в этом уверен, даже несмотря на то, что он ничего не сказал по поводу Ману. Но, думаю, так он давал больше шансов Ману. Тот оказался в стартовой пятерке и принялся карабкаться по карьерной лестнице, чтобы стать великим игроком, самым ценным игроком Евролиги и итальянского чемпионата в том году.

Есть разные способы уйти из команды. Мне повезло, что довелось оказаться и в такой ситуации. Нечто похожее произошло и с Роберто Брунамонти, когда я тренировал национальную сборную. Он принял решение уйти, когда был на пике карьеры. Помню, я вызвал его на сбор, но он ответил: «Хватит». Кстати, когда я уже ушел из «Кнорра», он таким же способом ушел из клуба. Он сказал: «Не хочу играть в низших дивизионах за скромные команды при всем моем к ним уважении». Ему не хотелось оставлять о себе плохой памяти. В честь завершения его карьеры мы сыграли прекрасный матч в Болонье между его командой и национальной сборной. Это был совершенно незабываемый вечер.