Восток – Запад

Накануне очередных евровыходных решил вспомнить о загранице. Благо футбольный товарообмен между Россией и странами Европы – как раз то, что я застал еще в ранние годы карьеры.

Я уже говорил, что игроки «Спартака» уезжали в Европу за спокойствием. Платили там в разы больше, чем у нас, и при этом можно было чувствовать себя в безопасности. Я мог пройти по изведанной тропинке в самом конце 90-х. Правда, со мной по поводу переходов никто не общался, поэтому все возможные предложения я узнавал постфактум.

Например, узнал, что в 1999 году – после того, как мы творили чудеса в Кубке УЕФА и громили «Аякс» – меня звал к себе «Гамбург». Потом звал и сам «Аякс». Амстердамцы тогда напрямую с игроками не работали, но пользовались услугами агентского бюро. Его представитель мне как-то и позвонил: «Есть интерес». Я отправил его в клуб, потому что сам такие вопросы решать не мог. Но там с ним были категоричны: «По этому вопросу сюда больше не звоните».

Еще как-то общался с руководством «Спартака» и как раз в этот момент им позвонили по мою душу. Звали в Испанию, если ничего не путаю, в «Вальядолид». Но он тогда шел на третьем с конца месте и клубное руководство сняло все сомнения одним вопросом: «Что ты там будешь делать, если на следующий год они вылетят?»

Во Францию меня везли под чужой фамилией – целый день чувствовал себя англичанином

Уехать удалось только через пару лет. Когда меня убрали из «Спартака», я подписал контракт с «Крыльями», но играть за них мог только с нового сезона. Получалось два месяца простоя. Я позвонил Мише Цвике – человеку, который организовывал нам сборы в Израиле. Он пробил по своим каналам, и узнал, что я могу поиграть в «Маккаби» в октябре и ноябре. Приехал и поиграл, поддержал форму. Российский сезон закончился и перед Новым годом я присоединился к «Крыльям».

Сразу после этого меня позвали на просмотр в «Саутгемптон». Герман Ткаченко, тогдашний президент «Крыльев», сказал, чтобы я ехал. Я побыл там две недели и даже сыграл одну товарищескую игру. Она проходила во Франции и меня везли туда под чужой фамилией. У меня были какие-то проблемы то ли с визой, то ли с разрешением на работу, поэтому меня выдавали за какого-то местного паренька. Утром приехали, сыграли и обратно на остров – так я целый день был чувствовал, что такое быть англичанином.

Не думаю, что кто-нибудь из моего «Спартака» раскрылся бы в Европе

Предстояла вторая игра – тоже товарищеская, но уже при своих болельщиках. Ее сыграть я не успел: в России должен был начинаться сезон, а англичане не спешили с ответом. Я вернулся и начал играть за «Крылья». В итоге к 36 годам в моей карьере есть только два месяца игры за рубежом.

И, скажу вам честно, я об этом не жалею. Я всю свою жизнь играл в комбинационный футбол. «Спартак», который шумел в Европе, брал свое командной игрой. А в Европе нужна игра индивидуальная. Так что не думаю, что кто-либо из того «Спартака» серьезно раскрылся бы в Европе. Хотя Егора это, конечно, не касается.