«В фигурке нужно откусить руку, которая замахивается на тебя». Как мыслит мама Костылевой
Сейчас Ирина Костылева и Евгений Плющенко на ножах: взаимные обвинения, упреки и даже угрозы.
В день очередного раунда их баттла шоу «Каток» выпустил видео о родителях в фигурном катании. И там мама 14-летней Лены Костылевой совсем другая. Съемки проходили примерно месяц назад, на машине времени перемещаемся в спокойные времена «Ангелов Плющенко».
Как было до скандалов с мамой Ирой?
«Лена родилась в коньках»
– Леночка у нас появилась поздновато – мне было 42 года. Я считаю, что это очень поздно, но так получилось. Что ж делать? В 19 лет, конечно, приятнее быть мамой. Тяжело иметь детей в возрасте, потому что даже побежать за ними так быстро не можешь, тяжело вставать ночью, намного легче в 19 лет было.
Но с другой стороны, у тебя в 42 года осознанное материнство. Ты радуешься каждой улыбке ребенка, каждому зубику. В 19 лет это прошло как-то вот где-то рядом.
Она болела очень часто, каждую зиму бронхитом. Бронхит был два-три-четыре раза за сезон. И наш врач, который лечила нас, бабулька, сказала: «Идите на лед, лед поможет, выгонит бронхит». Старшая дочь подарила Леночке на Новый год коньки, и мы в конце января пошли на лед.
В 3 года она встала на коньки. Обычно как ведут себя дети, когда их ставят первый раз в 3 года на коньки? Плачут. Падают. Лена надела коньки в 3 года – и поехала. Она не только поехала, она делала руки в стороны, она делала елочку. Ребенок родился в коньках. Так сказал [тренер] Сергей Давыдов, когда увидел Лену: родилась в коньках.
Работа велась с ней очень хорошо. Лена очень любила кататься. Она даже просилась прийти вечером. Ребенок 4 года в 8 утра катается 45 минут. Не 2 часа мучений, а 45 минут, чтобы это не надоело. А в обед идет катается с тренером. И вечером они ходили еще на массовое катание, где Лена делала все, что хотела. У нее была публика постоянная – бабушки с детьми, которые там тоже катались, они и хлопали.
В общем-то, это все прививалось с детства. Любовь, любовь к фигурному катанию. Не заставлять ребенка из-под палки, лишать его чего-то, бить, морить голодом – что мы видели за свой долгий путь – а любовь фигурному катанию. Тогда (ребенок) даст результат.
У нас был тренер, который предложил поставить программу в Москве – у Антона Владимировича Соловьева. Мы приехали к нему, а Лена очень ему понравилась. Он предложил нам потренироваться – у него в группе, пока мы ставим программу.
Он сразу сказал: «Вы не хотите, Ирина, чтобы я ее здесь пристроил в Москве к хорошему тренеру?» Я говорю: «Антон Владимирович, Москва не резиновая, мы не хотим уезжать, у нас все хорошо в Воронеже». У нас дом, у нас там хороший тренер уже был. Он сказал: «Ну, вы знаете, Москва не резиновая, но не для этой девочки».
В Воронеже был бизнес и дом на 500 квадратов, все бросили ради фигурки
– 30 лет я занималась бизнесом, шторным бизнесом. У меня был салон штор, в котором мы продавали и шили шторы. То есть работа с клиентом от знакомства до повесить на окно и сдать объект. Приезд, составления дизайна текстильного. Это не только шторы: покрывала, скатерти, наволочки на диваны, все что хочешь. Все, что текстильный дизайн затрагивает, этим мы занимались. Очень люблю свою работу. Всем нужны шторы, ребята! Жалюзи никто не хочет, потому что шторы – это уют.
Конечно, когда заселились (в домик в академии Плющенко), мы все заменили, потому что мы привлекли жить уютно. Мы приехали жить здесь постоянно, а не на какое-то время и уйти.
Когда ты приехал, бросив все: не участвуешь в своем бизнесе, который без тебя постепенно начинает угасать.... Когда твой муж и ты еще не совсем стара, живете в разных городах… Когда ты не видишь своего ребенка, потому что тебе приходится зарабатывать на фигурное катание, вообще на жизнь зарабатывать там, а твоя семья живет в совсем в другом городе… Вот это было сложно.
Когда ты идешь на такие жертвы, переехав из коттеджа 500 метров, переехав в воню… ой, извиняюсь, маленькую, хорошую по московским меркам однушку. Но она в шестнадцатиэтажке с вонючим подъездом и мусоропроводом – мы давно уже так не жили. Вот это новый уровень жизни такой, куда ты опустился, ты жертвуешь ради того, чтобы с твоим ребенком занимались.
Мы жили всегда рядом со школой. Лена бежала на ОФП, а я приходила уже ко льду и смотрела лед. Смотрела лед, кушали. Я несла с собой завтрак после тренировки, она кушала, шла на хореографию или какие-то еще занятия. Потом шли домой отдыхать, и это все повторялось два раза.
Потом мы приходили, обедали и ехали дополнительно на подкатки, которые могли продлиться до 9-10 вечера, в зависимости от того, в каких частях города это находилось и как много их было – час, два или три. То есть весь день посвящен расписанию спортсменки, сопутствующе ты ее обслуживаешь. Что это значит? То есть это правильно питание – горячее, суп, котлетка. Обыкновенная работа мамы, но только фигуристки.
Шикарные условия в «Ангелах Плющенко»
– Смотри, вот это вот дверь в ледовый, куда идет Лена на тренировку. Мы делаем всего шагов 20-30 – и будет калитка на территорию, где живет Лена. Это очень-очень удобно. Это просто феноменально.
Тем более что мы тренировались в разных местах и все время ездили на машине. А последние полтора года испытываем кайф от того, что не нужно никуда ехать. Вот калитка, вот дворец, представляете, это 25 метров – и ты на тренировке.
Вот это наш домик. Наш папа сейчас работает в академии. Он работает по территории, стрижет газон, убирает листья.
Что за война у Плющенко и мамы Иры? Объясняем доступно
Как началось сотрудничество с Плющенко: мама знала, что Лена будет тренироваться там
– В декабре от менеджеров Евгения Викторовича поступило предложение приехать к ним выступить на шоу – Лену как звезду (позвали). Потом слово за слово и мы договорились о том, что мы приедем к нему в феврале.
Лена: «Когда я только перешла, я вообще не понимала, как это возможно, что тренер может подарить столько одежды от своего бренда. Это было первым шоком для меня, что вообще так можно. Потому что до этого было все за деньги, не было ничего бесплатного».
Ирина: «Все это не перевешивается материально на плечи родителей, здесь, наоборот, все принимается на себя. Только работай, старайся и работай.
Мы ехали не смотреть на Плющенко, не смотреть на академию, не смотреть, какие тут условия. Мы ехали целенаправленно к тренеру Плющенко тренироваться. Это очень интересный факт: мы были уверены в том, что все будет хорошо».
Лена: «Честно, в первый день, когда я пришла, он так строго обращался с группой, видимо, был не в очень хорошем настроении на группу, и меня это немного напугало. Но потом, когда я уже привыкла, (могу сказать, что) это самый комфортный для меня тренер, и чувствую себя так, будто всю жизнь у него занималась.
Обычно у нас все тренировки проходят спокойно. Он несколько раз может объяснить спокойно. Он очень редко начинает кричать. Кричит в случае, если видит, что спортсмен прямо внаглую начинает лениться или не исправлять ошибку, когда сказали несколько раз.
У меня такого не было особо – только несколько раз, когда я делала подряд бабочки, мне говорили вкручиваться. Это было с акселем, я долго его не понимала, боялась, раскрывалась, не чувствовала прыжок. На меня уже начинали ругаться, что я не могу додержать. А, хотя он хороший прыжок, там просто додержать – и выехать. Это единственное, когда он прямо повысил голос».
Раньше Лена советовалась с мамой насчет прыжков, теперь – нет
Ирина: «Я хочу, чтобы мой ребенок имел правильную технику прыжка. Правильную. Не чтобы лишь бы как прыгнуть этот четверной, своровав весь оборот на льду. Он должен их выпрыгивать правильно. Наши поиски тренера вот в этом заключаются».
Лена: «Раньше, когда я была маленькая, до недавнего момента это было так (советовалась с мамой), но сейчас мне легче, когда я это делаю с тренерами. Мне так просто легче и лучше».
Ирина: «Я всегда платила хорошим специалистам. В чем заключалась моя работа: найти суперспеца, который легко научит ребенка прыгать. И я это делала. У меня есть такой организаторский талант. Я организовывала подкатку, например, с Вадимом Викторовичем Раевским здесь, а потом подкатку с хорошим скользистом на другом конце Москвы. И, например, растяжка еще там где-то.
То есть вот этот вот путь – найти, оплатить и предоставить спортсмена, готового к тренировке, здорового, не объевшегося, способного трудиться. Время, которое она находится на льду, – это трата сил, денег, здоровья ребенка.
И надо, чтобы эти траты были ненапрасными – на одном часу, на втором и на третьем. Выспались, отдохнули снова – на одном часу, на втором. И так из года в год 11 месяцев и 2 недели. 2 недели отдыха. Вот этот – просто тупо вот одно и то же каждый день».
Не купили квартиру, зато теперь Лена зарабатывает на отдых в Дубае
Ирина: «Дело в том, что мы же были в Эмиратах – отдыхали. Лена заработала эту поездку сама. И мы гордимся этим, что наш ребенок в 13 лет на шоу заработал отдых для родителей, естественно, в первую очередь для себя. Мы были в шикарном отеле, мало того – мы ездили шопиться несколько раз. Честно сказать, мы потратили огромную сумму на шопинг – это все было заработано Леной.
У Давыдова, я помню, мы потратили около двух миллионов за год. Это только спорт. Чтобы вы понимали: подкатка со скользистом – это 6 тысяч. Три подкатки в неделю – 18. Умножим на 4 недели.
Кто-то видит смысл жизни в брендовой одежде, а наш смысл жизни был в Лене, в ее фигурном катании. Я приезжала в Воронеж, чтобы уделить внимание старшей дочери, которая очень ревновала, что такое количество денег идет на Лену. Мы пошли с ней как-то в торговый центр и покупали все, что ей нравилось. Но она очень у меня рачительная, она вообще другая, не как Лена совершенно.
Она покупала только то, что нужно. Я никогда ее не останавливала. И когда она говорит: «Мам, ну давай тебе вот это купим». Я померяю, постою, посмотрю и думаю: «Блин, ну это же три подкатки с Вербило». Она говорит: «Мам, ты с ума сошла!» Я: «Не, Катюш, три подкатки. Зачем? Ну что, мне надеть нечего, что ли?»
Лена: «Я сейчас зарабатываю деньги, и они все уходят к маме на счет. И то есть она почти все их, конечно, тратит на меня. Но я понимаю, что я потихоньку отдаю ей те деньги, которые она на меня потратила».
Ирина: «В тот момент квартира бу-шная стоила от 5,5 млн. Я приехала с 7,5 млн в Москву. Мы уже начали что-то ездить, смотреть между тренировками. Но я потом поняла, как уходят деньги.
А бизнес такой: сегодня он есть – сегодня заработок есть, а есть периоды, когда шторы не шьют и не берут – по чуть-чуть. Хватает заплатить портнихам, аренду, накладные расходы, тебе на покушать. И фигурное катание в это уже не укладывается. Тебе нужна какая-то подушка безопасности для фигурного катания. И мы решили оставить эти 7 млн на фигурное катание.
Пандемия – все закрылось. Мне надо было содержать 10 человек там тоже, понимаете? Аренду надо платить. И вот эти деньги закончились как раз в момент пандемии.
Деньги – это ерунда, которая зарабатывается. Это самое простое, а дорогое у нас время и здоровье, чего нельзя упустить в фигурном катании.
Фигурное катание – это моя фраза, я ее застолбила – скоропортящийся вид спорта, как продукт. Дорого время – нужно успеть выучить вот это до этого периода. Нужно научиться скользить первые два года, максимум три. Дальше уже невозможно научиться скользить.
Нужно научиться прыгать тройные прыжки до определенного возраста. Я это видела по детям. Нужно учить четверные – хотя бы выучить их на удочке и делать попытки – до пубертата у девочек. Это было доказано всеми».
А если Лена не захочет больше кататься?
– Вы думаете, Лена, как и другие спортсмены, ни разу не кидала коньки и не говорила: «Все, я не хочу больше кататься»? Кидала и не раз. Только все мы понимаем это, что это минутная слабость.
И у всех они были такие слабости, но это нужно просто пережить. Она тут же, посидев полчаса, шла обратно на лед, понимая, что у нее через неделю старт, у нее отваливаются мышцы от четверных прыжков, болят. Она сидит, воет – она выла: первый год, когда учила четверной сальхов, она выла. Прямо как собака воет от боли.
Даже Буцаева подъезжала, массировала ей ноги, потому что маленькие ножки. Четыре оборота! Лена очень маленького роста, сейчас она подросла до 148 см, а когда она учила четверные прыжки – 135. Представляете, что это – четверной прыжок – для такого ребенка?
Лена читает комментарии о маме в соцсетях: «Это закалка»
– У меня есть канал ВКонтакте – Леночка Костылева. Он создан давным-давно, когда мы уехали из Воронежа. А Лена уже в Воронеже была очень популярной фигуристкой. Лучшей в Воронеже, чемпионкой Воронежской области и так далее. То есть лучшее, что было в Воронеже – это Лена.
И тогда все попросили, чтобы в Воронеже все знали, как, чего: хоба – посмотрели, что там прыгает. Сразу побежали, очень много было подписчиков.
Я веду его сама много-много лет. Все хотели, чтобы я в телеграме страницу завела, но случилось так, что меня заблокировали полностью в телеграме – наверное, накидали жалоб. То есть я даже людям, которые меня обижают, которые втаптывают в грязь Лену, не смогла ответить.
Я считаю, что не надо подставлять щеку вторую, когда тебя бьют. Иначе тебя задолбают. Это не про фигурное катание. Это где-то в храме так можно повести себя. В фигурном катании нужно откусить руку, которая замахивается на тебя. Это мое правило. Ты видишь руку, которая на тебя замахивается – нужно успеть ее, как акула, откусить. Тогда твой ребенок будет подниматься.
И кто-то написал такой классный комментарий, который я запомнила и везде повторяю. Кто-то написал: если бы не мама, то каталась бы сейчас Лена на велосипеде в Воронеже, а не на первенстве России.
И девочка Полина, она из Питера, в каком-то чате была – и она открыла для меня доступ и сказала: «Вот вам, пожалуйста, говорите». Потому что я была заблокирована и не могла даже ответить. Знаете, когда тебе связывают руки, бьют пинками, – это было то же самое, когда тебя блокируют и начинают перемывать твои кости. Это нехорошо, это несправедливо.
И она сказала: «Если вы хотите что-то ответить, давайте заведем (канал). Вот я вам открыла, пожалуйста, я вам даю все права на него». Такого, чтобы Лена говорила: «Мама, зачем ты это все?» – нет, не было.
Лена все читает. Я считаю, это закалка. Закалка для психики.
Плющенко и Рудковская впервые ответили неуправляемой «маме Ире». Вокруг Лены Костылевой – пламя
Если бы не фигурное катание…
– Я продолжала бы работать в своем магазине. Я бы работала бы со своим коллективом – у меня был шикарный коллектив. У нас была шикарнейшая жизнь. Вот мы это все положили к ногам фигурного катания. Я считаю, что не зря.