«Ван Гал сделал из «Барселоны» плохую копию «Аякса». Известный голландский журналист рассказывает о былом

Этот пост написан пользователем Sports.ru, начать писать может каждый болельщик (сделать это можно здесь).

Эдвин Винкельс жалуется, что журналистика уже не та, что раньше.

Сейчас общаться с футболистами становится всё труднее, но можно вспомнить времена, когда клубы не были закрытыми организациями. Журналисты и игроки жили в атмосфере взаимопонимания и доверия.

Чтобы узнать много интересных историй из безвозвратно ушедшего прошлого, Diario Sport поговорил с Эдвином Винкельсом, известным голландским журналистом, который был свидетелем одного из лучших периодов в истории «Барселоны», общался с великими футболистами и находился в самом центре повседневной жизни «сине-гранатовых».

Как журналист и корреспондент Algemeen Dagblad, общественного телевидения NOS и сотрудник De Wereld Draait Door, Винкельс поддерживал близкие, но всегда профессиональные отношения со звёздами того времени, в эпоху, когда футбол жил в другом ритме.

Интервью берёт Карлос Монфорт.

– Расскажите о своём самом насыщенном и интересном периоде в качестве корреспондента.

Сезоны Кройффа-тренера были очень интересны. Не столько матчи, сколько пресс-конференции и всё, что происходило вокруг клуба.

А если говорить о насыщенности, то, по-моему, это был сезон с Бобби Робсоном, а затем первые три года ван Гала. В 2000-м году я ушёл из спортивного отдела.

Много работы, много новостей, много интересных тем было... но, без сомнений, времена ван Гала самые эмоционально насыщенные. «Барселона» выигрывала, но никто не был доволен футболом, и всегда было много конфликтов. Не минуты покоя. Постоянно что-то происходило: Ривалдо бунтовал или возникало что-то ещё. Ван Гал находился в центре внимания, ведь в команде было много голландских игроков.

– А почему это проблема?

Мне казалось, что они пытались сделать плохую копию «Аякса». По-моему, привлекать игроков, которых ты уже тренировал в другой команде, – это проявление недостатка креативности. Нужно работать с новыми возможностями. Это как если бы ты приехал в Испанию со своим сыром гауда, потому что тебе не нравится местный манчего.

И ведь не все легионеры были намного лучше тех, кто уже находился в команде. Зачем подписывать защитников из «Аякса», если в «Барселоне» есть такие же? Мне тоже не нравилось обилие голландцев. Если бы «Аякс» и «Фейеноорд» играли с восемью или девятью испанцами, там бы тоже возмущались.

– Но с точки зрения коммуникации для вас всё было идеально! Вы прекрасно ладили с игроками.

Да, меня часто приглашали на ток-шоу и радиопередачи. Но мне было трудно объяснить, что творилось в голове ван Гала. Мне было сложно его понять.

Мы много путешествовали с командой. Всё было не так, как сейчас – мы жили в одном отеле и летали одним рейсом с футболистами. Сегодня уже не так весело: журналистов выдворили за забор клубной базы, вдали от тренировочных полей, чтобы они не могли встретиться с игроками. Раньше мы наблюдали за тренировками и разговаривали с футболистами. Теперь пропускается всё самое интересное.

Ван Гал понимал прессу, несмотря на проблемы с ней. Он всегда говорил нам, что мы знаем о футболе больше, чем многие журналисты из Нидерландов, которые не приходили на тренировки. Сейчас журналист – нежелательный человек, надоедливая персона.

– Многие не желают разговаривать с прессой, ведь не хотят ввязываться в неприятности.

Я вижу, что такие игроки, как Френки де Йонг, больше не рассказывают интересных историй и прибегают к клише, потому что их заявления вырывают из контекста и, главное, потому что журналисты его не знают! У игроков с журналистами почти нет отношений. Раньше было взаимное доверие. На Тенерифе или в Севилье мы встречались с футболистами на одной дискотеке, и они были уверены, что мы ничего не расскажем.

– Полагаю, такая связь существовала, потому что никто не знал, что журналисты тоже ходят на эти вечеринки после матчей!

(Смеётся) Да. Теперь я тоже стал старше футболистов. Раньше мы были одного возраста с игроками, и это было нормально. Мы часто общались с ними, хотя я никогда не был заинтересован в том, чтобы подружиться с кем-то. Мне всегда нравились строго профессиональные отношения, потому что, в конце концов, мы писали о них и жили за их счёт.

– Есть ли у вас интересная история об игроке, тренере или ком-то из руководства «Барсы», которую вы не рассказывали часто. Что-то памятное?

Был один случай, который я никогда не забуду, связанный с Кройффом, да и скоро исполнится 10 лет со дня его смерти. В 1991-м у Йохана случился инфаркт, и через две недели после выписки из больницы он дал пресс-конференцию. Она была на испанском, а я должен был подготовить выжимку на голландском для нашего телевидения. Поскольку Кройфф ни слова ни сказал по-голландски, я поднялся на его этаж в отеле, встретил его жену и попросил об одолжении, и она с радостью согласилась помочь. В общем, я вошёл в номер Йохана, и мы с ним спокойно поговорили, сидя на кровати. Всё было идеально. Без охраны, без пресс-атташе, которые запрещали бы тебе где-то находиться «просто так».

– Вы издали книги о «Барсе» в Нидерландах. Что больше всего увлекает или интригует голландцев в этом клубе?

Раньше они интересовались больше, ведь в клубе были Райкард и ван Гал. Вся Голландия хотела знать, что происходит в «Барселоне», интерес был огромным. Потом пришёл Месси, который вошёл в историю, и люди продолжали интересоваться несмотря на то, что голландцев уже не было.

– В работе журналиста многое изменилось.

Да. В 2000-м году я ушёл из спортивного отдела. Однажды я попросил у одного футболиста интервью, и всё уже стало по-другому: приходилось ждать две недели, пока его дадут, поэтому я стал репортёром общей тематики, хотел говорить об обычных людях. Уличная журналистика – это рассказ о том, что происходит с людьми, об их проблемах и радостях. Это гораздо важнее, чем футбол (поймите меня правильно, я получал огромное удовольствие от работы в сфере футбола!), но есть и другие вещи. Не только это. Футбол сильно изменился.

– Как складывались ваши отношения с голландцами?

У нас с Кройффом и ван Галом были проблемы из-за того, что я публиковал. Им не нравилась моя критика. Отношения между журналистом и тренером были сложными, но при этом можно было общаться. Но затем ван Гаал 20 лет со мной не разговаривал.

– А что случилось?

Когда приезжали корреспонденты из Нидерландов, после пресс-конференции ван Гал разговаривал со всеми, кроме меня. Его легендарное «Вы очень плохи» – это не была шутка, хотя тогда она не мне адресовалась. В тот момент был большой конфликт, и мы не общались 20 лет. А потом мы как-то встретились на «Тур де Франс» и разговаривали в отеле, словно ничего и не было. Непростая ситуация.

– Разве вас не подмывало ему позвонить?

Нет, потому что у нас никогда не было очень близких отношений, и я в итоге занялся другими вещами.

– Вы из тех, кто считает, что «Барса» – отличная закалка для журналистов?

Да, безусловно. Это отличная школа для журналистов. Ты разбираешься во всём, в экономике, в социальных темах... Это очень закаляет. Конкуренция с другими газетами, всё это. Сейчас публикуются любые слухи, а мы тогда соревновались за освещение крупных трансферов. Раньше я рассказывал о событиях в «Барсе», но не писал отчётов о матчах, и, читая статьи коллег, думал: «У меня никогда так не получится». Но однажды я начал это делать и стал совершенствоваться. Это высший пилотаж. Отправлять репортажи из Киева, когда на улице минус пять – это то, что случается только в нашей профессии.

– Думаю, «Барсу» не просто постичь...

Да. Мне 63 года, но я восхищаюсь коллегами, которые всё ещё продолжают работать. Я восхищаюсь ими, потому что это сложный, но увлекательный мир. Эта среда похожа на политику: ты должен знать, откуда берутся ложь и правда. Есть много интересов, и никто не показывает своё лицо. Очень сложная среда.

– Токсичная?

Для некоторых это как наркотик, но я не был настолько увлечён, я не видел себя всю жизнь пишущим о «Барсе». Это не токсично, если уметь относиться к этому с пониманием. В конце концов, это футбол: он не решает мировые проблемы, но влияет на настроение людей.

– Потом вы стали писать книги.

Пускай я и продолжаю писать хроники и репортажи, я ушёл из редакции газеты в 2012-м, потому что уже сделал всё, что планировал. Я хотел стать фрилансером, чтобы иметь больше времени для написания книг и уехать на месяц в Новый Орлеан, чтобы написать роман. Посмотреть на всё со стороны. Я продолжаю смотреть футбол и наблюдаю за «Барсой», но более спокойно, без фанатизма.

– На расстоянии всё становится менее интенсивным.

Да, большая ошибка тренеров – думать, что журналисты настроены против них и против клуба. Я никогда не работал с журналистом, который хотел бы, чтобы «Барса» проиграла. Я не праздновал голы её соперников, сидя за пишущей машинкой. Мы первыми были заинтересованы в победе «Барсы». Мы писали хорошие статьи, газеты продавались, и мы получали удовольствие...

Я не был свидетелем эпохи Месси день ото дня, а это, должно быть, было восхитительно…

Источник:  Diario Sport

Фото: Edwin Winkels / Joan Cortadellas (El Periodico)