Каси-футбол – феномен ЮАР и искусство, вплетенное в человеческую драму

Недавно сеть облетел необычный хайлайт с турнира в ЮАР. Команда две минуты вводила соперника в транс – жонглировала на своей половине, финтила даже головой, ложилась на мяч, будто поспать, танцевала. А потом вдруг убежала в атаку и забила победный гол – на 89-й!

Это надо видеть.

Важно – как забили! Ювелирный пас шведой с центра поля – точно в штрафную, где нападающий в касание поразил дальний угол (тайм-код 2:12). Куарежма нервно курит в сторонке.

Знакомьтесь: это eKasi Champ of Champs – десятидневный турнир в Претории по каси-футболу. Так в ЮАР называется неформальный уличный футбол, пользующийся огромной популярностью. В каси играют по выходным рабочие из бедных темнокожих районов – на импровизированных полях, где придется. Главный принцип – каждая команда делает на себя ставку, а победитель забирает все. Ставят овечек, бутылки бренди и, конечно, деньги. Иногда очень много. Призовой фонд турнира eKasi – 250 тысяч местных рандов (больше миллиона рублей).

Второй принцип – шоу превыше победы. Каждый привлекает внимание фанатов как может: одна из команд eKasi, например, назвалась «Ковид-19», а бывшие чемпионы турнира «ФК Скепе Нкетоле» завели привычку прилетать на игры на вертолетах. Из требования шоу проистекает и стиль игры – переплетение хитрых финтов, танцев и банального выпендрежа.

Каси в ЮАР – это культ. Здесь начинал лучший бомбардир в истории сборной и победитель ЛЧ-2004 в составе «Порту» Бенни Маккарти. На его уличные матчи приходило около 5000 зрителей. Даже обычные воскресные игры рабочих собирают «от 20 до 200 зрителей, мужчин и женщин, старых и молодых», отмечает Тарминдер Каур, исследовательница местного темнокожего спорта.

Каси-футбол неразрывно связан с борьбой за равноправие, которая все еще продолжается в ЮАР. Это заметно в условиях организации, стиле игры и влиянии на профессиональный футбол. Каур называет каси «формой искусства, вплетенной в реальную человеческую драму».

В ЮАР люди чаще выбирают каси, а не профессиональный футбол

Что это вообще такое – «каси»? В Южной Африке так сокращают термин lokasi – с африкаанс на английский он переводится как location (место) или township. Тауншипы – это сельские и городские районы ЮАР, где обычно проживает «небелое» большинство: «черные», «цветные» и азиаты (в основном индийцы). Ближайший родственник тауншипов – фавеллы в Бразилии, да и в целом любые трущобы.

Существуют ли тауншипы в ЮАР до сих пор? К несчастью, да. Они должны были исчезнуть вместе с крахом апартеида в 1994-м. На практике – бедность мертвой хваткой держит темнокожих в пределах тауншипов.

Простой пример из отчета Human Rights Watch за 2010-2011 годы. Некий Айзек, работник фермы из тауншипа, прожил десять лет с женой и детьми в бывшем свинарнике. Без электричества, воды и возможности укрыться от непогоды. Когда он пожаловался фермеру и управляющему на условия, они сказали, что сначала должны «избавиться» от других людей, живущих на ферме, после чего предоставят ему подходящий дом. Но спустя десять лет ничего так и не изменилось.

Вопрос: как в этих условиях вообще может выживать футбол? Максимум, что можно представить, – вечером, после тяжелого рабочего дня, мужчины выходят попинать мячик – просто чтобы ненадолго позабыть о реальности. Но нет. Каси-футбол – крайне организованное явление. Почти в каждом тауншипе ЮАР есть по несколько команд, они сами покупают форму и экипировку, тратят деньги на судей, договариваются и приезжают на матчи почти каждые выходные.

Почему в таком случае этим командам не попробовать себя в профессионалах? И зарабатывали бы больше, и перспективы простирались дальше пыльных полей тауншипов. Отвечает босс одного из сельских клубов: «Нам говорят, что сначала нужно продвинуться в региональную лигу, потом – в провинциальную, когда-нибудь – в PSL (Премьер-лигу), где мы получим спонсорскую помощь от SAFA (Южноафриканской футбольной ассоциации). Но в неформальный футбол вкладывается куда больше денег».

Речь, конечно, не о деньгах ассоциации. А о тех, что вкладывают сами игроки и тренеры. На локальном уровне каси-футбол действительно кажется прибыльнее, чем профессиональный, – благодаря ставкам. Да, помощь от ассоциации – это куда круче, но, чтобы ее получить, нужно сначала добраться до Премьер-лиги, преодолев четыре ступени. А до этого, будьте добры, платите членские взносы.

Еще один минус – место проведения матчей. В ЮАР крайне мало именно футбольных полей – больше регбийных. И те и те принадлежат белому меньшинству, которое с неохотой делится. В результате командам приходится преодолевать большие расстояния до редких доступных стадионов, и траты на дорогу ложатся на собственные плечи. А за отказ приезжать предусмотрен штраф.

Для темнокожих рабочих, чьи зарплаты едва позволяют выживать, такие условия – грабеж. Каси в их глазах куда лучше и проще: игры можно проводить на любом пустыре тауншипа с покрышками вместо ворот; свои «взносы» игроки надеются тут же выиграть в честной схватке; матчи можно планировать впритык, а не за месяц или год; к опозданиям соперники относятся с пониманием, не будет никаких штрафов; болельщикам не нужно платить за билеты.

Отдельные разновидности каси и вовсе сулят солидный куш. Помимо уже упомянутого турнира eKasi Champ of Champs, с 2001 года в стране проводятся MAP Games. Их основатель – бывший профессиональный футболист Майман Альфред Фири. Одна из его целей – массово возродить игровой стиль каси: «Южноафриканские болельщики скучают по каси-футболу в Премьер-лиге и Первом дивизионе. Мы не видим игроков с выдающимися навыками. Все сводится к финансам – никто не хочет вылететь, и игра становится слишком осторожной. Но на MAP Games игра свободная». Фири платит победителям по 100-200 тысяч рандов (400-800 тысяч рублей).

Еще один пример – гангстерские лиги Кейптауна из восьмидесятых-девяностых. Главы «цветных» банд и наркобароны создавали команды и ставили на победы по 30-50 тысяч рандов (470-630 тысяч рублей на сегодняшние деньги). Банды были распределены по кварталам, которые назывались производным от немецкого слова «федерация» – Bundes. Соответственно, соревнование между ними – «Бундеслига». Бенни Маккарти начинал именно здесь и рассказывал, что подростком зарабатывал за игры по 280 фунтов в месяц (почти 30 тысяч рублей).

Погружаешься в детали и понимаешь: каси-футбол для местных – не меньше, чем необходимость, этакая подработка. Поэтому все правила человечны и адаптированы под жестокие условия бесправия.

Каси влияет на профессиональный футбол

Хотя, как мы уже отметили, большой футбол в ЮАР играется строго на профессиональных стадионах, а не в тауншипах, – даже там без влияния каси никуда.

Одна из старейших и самых успешных южноафриканских команд – «Орландо Пайрэтс». Она была основана в 1937 году группой детей рабочих-мигрантов, которые переехали из сельской местности, чтобы работать на золотых приисках в Гаутенге. Первые годы подростки играли в однодневных каси-турнирах – босиком и без формы – и везде побеждали. Только в 1940-м их заметил общественный деятель Бетуэль Могкосиньян – и поддержал при восхождении по профессиональным лигам, купив первую форму.

В 1970-м от «Пайрэтс» отделился один из лучших игроков – Кайзер Мотаунг. Он создал собственную команду «Кайзер Чифс» и положил начало Соуэтскому дерби (Соуэто – тауншип Йоханнесбурга, где базируются оба клуба). До сих пор оно является самым посещаемым спортивным событием в ЮАР и собирает по 70 тысяч болельщиков. Даже если параллельно играет национальная сборная ЮАР по регби «Спрингбокс» с новозеландской сборной «Олл Блэкс» (одна из главных игр в мировом регби) – зрители выберут Соуэтское дерби. Которое уже утратило былой статус – обе команды давно не борются за титул.

Почему Соуэтское дерби так популярно? Два момента.

Первый: белые в ЮАР десятилетиями строили медийный образ регби как национального спорта, но футбол так и остался главным для темнокожих, которые составляют большинство населения.

Второй: Соуэтское дерби – самое яркое воплощение темнокожего спорта в ЮАР, поскольку оно берет истоки в каси-футболе. Соуэто – точка притяжения рабочих-мигрантов со всей страны, самый густонаселенный тауншип. По словам Каур, многие из здешних каси-футболистов прежде отмечали близкие связи с игроками «Пайрэтс» и «Чифс». Сейчас «народность» команд – уже скорее иллюзия, хотя и искусно поддерживаемая.

Участие в каси-турнирах позволяет выживать локальным профессиональным и около-профессиональным клубам. Пример из винного городка Росонвилл: Каур зафиксировала там 20 клубов, регулярно организующих неформальные матчи, – из них пять были аффилированы с LFA (Локальной футбольной ассоциацией). Бывший тренер одного из клубов, «ФК Росонвилл Ганнерс», Тандуксоло «Колли» Мкобозо рассказывает: «Это был еще один способ заработать деньги для поддержания клуба. Чем мы сильнее, тем больше у нас шансов выиграть игру. Тогда мы сможем купить футбольные комплекты. А пока мы просто наслаждались игрой в футбол».

Но это работает только на уровне LFA. Как только команда поднимается в региональную лигу и очевидно вырастает в классе, зарабатывать на каси у нее уже не получается. Это логично: кто же поставит против вас деньги, если вы почти наверняка выиграете? Этим объясняется небольшой процент каси-команд, которые действительно поднимаются высоко. Историю «Пайрэтс» повторяют единицы.

Другое дело – отдельные игроки. Каси-команды – поставщики молодых талантов в профессиональные клубы. Самый яркий пример – уже не раз упомянутый Бенни Маккарти, пожалуй, лучший южноафриканский игрок в истории.

Маккарти рос в районе Кейптауна под названием Ганновер Парк. Его квартал относился к банде «Американцев», главарем которой был наркобарон Эдди «Бок Американ» Аддамс. Однажды он заметил, как Маккарти – тогда еще подросток – с легкостью обыгрывает троих товарищей на пустыре неподалеку. Аддамс знал отца Маккарти, который в то время сидел в тюрьме, и с его согласия заполучил молодую звезду в свою каси-команду «Крусейдерс».

Обстановка для молодежи в Кейптауне была ужасной: подростки умирали или от наркотиков, или от шальных пуль. Но ровно на один день разборки прекращались – это было воскресенье, время каси-футбола. Маккарти считает, что футбол и Аддамс спасли его от участи сверстников: «Думаю, что и я, и все мои друзья, кто играл в футбол, так и не попали на темную сторону именно потому, что Бок Американ запугивал нас. Он говорил, что сделает с нами худшее из возможного, если поймает за сигаретами или выпивкой. Он продавал наркотики, но нашим делом был футбол, и он хотел, чтобы так и оставалось».

В кейптаунской «Бундеслиге» 12-летний Маккарти часто выходил против 20-летних парней, это помогло быстро окрепнуть. В финале кубка U17 Бенни забил за «Крусейдерс» четыре гола за 15 минут на глазах у тренера «Семи звезд» – местного профессионального клуба из второго дивизиона. Тренер провел без сна три ночи, после чего отыскал старшего брата Бенни и договорился о переходе.

Спустя два года Маккарти уехал в «Аякс».

Благодаря каси темнокожие обретают чувство свободы и контроля над жизнью

Футбол в ЮАР привезли британские солдаты и миссионеры еще в конце XIX века. Распространение он получил с открытием алмазов и золота и последующей индустриализацией в 1890-х. Темнокожая рабочая сила циркулировала по стране и всюду разносила новый спорт. Появлялись первые ассоциации и клубы, разделенные по расовому и классовому признакам.

Белые рассматривали спорт как инструмент «повышения дисциплины, улучшения здоровья и снижения социальной напряженности» у темнокожих, отмечает историк Мичиганского университета Питер Аледжи. Все это – в рамках миссионерского дискурса «развития дикарей». Но рабочие видели в футболе удовлетворение страсти. И свободу.

Белые запрещали темнокожим собираться где-либо вместе, кроме церквей и футбольных полей. Так футбол становился прикрытием для политических встреч. Один из главных борцов с апартеидом Альберт Лутули оценил политическую ценность футбола. В 1946 году он создал Межрасовый футбольный совет Наталя – первый шаг в борьбе с сегрегацией в спорте. Вплоть до падения апартеида в 1994-м футбол оставался одним из главных инструментов международного давления на режим.

При этом дискурс футбола как инструмента «развития» все еще используется в ЮАР. Организаторы проектов с общим названием SDP (Sports for Development and Peace) выступают связующими между бедными футболистами тауншипов и академиями профессиональных клубов. Но это далеко не всегда работает так, как им хотелось бы.

Каур рассказывает историю темнокожего подростка по прозвищу «Марадона». Некий белый мужчина Вилли заметил блестящую игру Марадоны в тауншипе и договорился, чтобы его взяли в академию университетской команды Стелленбоса – «ФК Матьес». Загвоздка: в рамках программы SDP Марадона должен был не только играть, но и «развиваться» – учиться, работать. Но у него были слишком низкие баллы, чтобы поступить в университет. Вилли и тренеры «Матьес» не хотели отпускать сильного игрока из команды и устроили его в местный колледж и на работу. Через полгода он везде провалился, но они восстановили его место и нашли работу в спа-салоне. А через неделю Марадона просто ушел сам – молча вернулся в хибарку в своем тауншипе. Там же умер через год.

Ключ к истории Марадоны – темнокожие не хотят быть «развитыми». Это унизительно и напоминает логику колониализма. Все лавры в этих историях достаются тем, кто «развивает», это нужно им. Темнокожие просто хотят играть в футбол, они любят его. Они не обязаны «развиваться», чтобы получить право играть профессионально.

Каси предоставляет эту альтернативу. Игры на импровизированных полях – символический акт поиска темнокожими свободного пространства для досуга, которое власти им не дали. Они не скованы правилами: Каур рассказывает, как в матче на выбывание юноши до 15 лет дважды меняли судью из-за очевидно глупых решений, а потом и вовсе согласились на ничью. Другая история – как команда увеличила призовой фонд, чтобы остаться в турнире, несмотря на поражение.

Каси также дает темнокожим иллюзию контроля над своими жизнями – при помощи ставок. Историк Альберт Грундлингх описывает феномен: «Маленький и нестабильный доход не способствовал экономии и долгосрочному планированию. Сбережения в лучшем случае означали лишь отложенное удовольствие и смутные надежды на светлое будущее. Игры на деньги же давали хотя бы иллюзию быстрого улучшения финансового положения».

Стиль игры – свободный, изворотливый, почти без тактики, с танцами и другими элементами местного колорита – продолжение этого стремления к свободе. Маккарти рассказывал, что в детстве часто воровал яблоки с соседних ферм, но почти никогда не попадался: «Я был слишком быстр!» Эту же изворотливость он демонстрировал на футбольном поле. И это имеет в виду Каур, когда говорит, что каси-футбол – искусство, вплетенное в реальную человеческую драму.

Фото: East News/AP Photo/Themba Hadebe, Tyrone Bradley / Red Bull Content Pool via AP Images; Kasi Football Tournaments; instagram.com/phillys_games; Gettyimages.ru/Allsport, Lefty Shivambu/Gallo Images