«Чемпионский опыт» Альберта Яруллина – подкаст с легендой «Ак Барса»
Этот пост написан пользователем Sports.ru, начать писать может каждый болельщик (сделать это можно здесь).
Воспитанник казанского хоккея вспоминает чемпионство 2018-го года.
Альберт Яруллин провел в КХЛ уже 719 матчей, 468 из которых в форме родного «Ак Барса», с которым защитник выиграл Кубок Гагарина в сезоне-2017/18. В подкасте Континентальной хоккейной лиги «Чемпионский опыт» Яруллин рассказал шестикратной чемпионке России Анне Пруговой о «золотом» плей-офф, переломе руки, советах Маркова и мотивации Билялетдинова.
«Билялетдинов говорил нам: «Мы можем проиграть матч, у нас может что-то не получаться, но мы не должны стыдиться посмотреть в глаза друг друга и болельщиков»
– Ты являешься воспитанником «Ак Барса». Можешь окунуться в чемпионскую атмосферу и вспомнить свои эмоции, которые ты испытал 23 апреля 2018 года?
– Начнем с того, что мне, как воспитаннику, было вдвойне приятно выиграть Кубок Гагарина с родным клубом, тем более до этого у нас был безкубковый период, в течение которого «Ак Барс» и вылетал в первых раундах, и доходил до финала, останавливаясь в шаге от чемпионства. В сезоне-2017/18 в команде было такое единство, которое я до этого еще не ощущал. От этого Кубок Гагарина и те чемпионские эмоции становятся еще дороже.
– Тот плей-офф прошел для «Ак Барса» на одном дыхании: вы молниеносно проходили каждого соперника, позволяя ему выиграть у вас максимум одну игру серии. Это сплочало вас от раунда к раунду?
– Нас очень сплотила олимпийская пауза: на протяжении всего процесса подготовки к плей-офф мы были вместе на базе. Нас ждала сложная работа, но в «Ак Барсе» не было никакого нытья или недовольства, только понимание. Было видно, что команда хочет чего-то добиться.
– Твой ответ подтверждает слова Зинэтулы Хайдяровича Билялетдинова про «честный труд». Получается, «Ак Барс» поднимался на пьедестал от матча к матчу, от тренировки к тренировке?
– Сто процентов. Не секрет, что у Зинэтулы Хайдяровича не легкие летние сборы – это было тяжелое время без выходных. В течение сезона Билялетдинов также уделял много внимания тактике и физике. Он каждый день говорил нам: «Мы можем проиграть матч, у нас может что-то не получаться, но мы не должны стыдиться посмотреть в глаза друг друга и болельщиков, понимая, что на данный момент сделали все возможное». Он вселил этот принцип в наши головы. Как всегда говорил Зинэтула Хайдярович: «Играем головой и сердцем». Наверное, поэтому в «Ак Барсе» и сложилась такая атмосфера.
– С прохождением серий предматчевый мандраж усиливался?
– Первый раз всегда самый сложный: ты только втягиваешься, поэтому находишься в ожидании. Потом становится чуть легче, но в финале эмоции совершенно другие, потому что ЦСКА был очень сильным на тот момент, и мы понимали, с кем нам предстоит столкнуться. Мандраж был даже выходя на пятый матч с преимуществом 3-1 в серии. Я понимал, что у соперника уже нет шанса на ошибку, и случае нашего поражения все может перевернуться. Та игра получилась не особенно результативной («Ак Барс» выиграл 1:0 - прим. КХЛ), но накал был бешенный.
– Там одних хайлайтов хватит на весь сезон. В том сезоне ты чаще всего играл в паре с Андреем Марковым, он передавал тебе свой опыт?
– Конечно, Андрей изменил мышление молодых игроков в плане подхода к своему делу и передал нам огромный опыт. В свои сорок лет у него был четкий ежедневный распорядок: мы с Володей Ткачевым и Эмилем Гариповым рано приходили на тренировки, а Марков всегда уже был потный. Спустя какое-то время мы начали заниматься вместе. Играя с ним в паре, Андрей подсказывал много деталей, переосмысливая которые спустя время в голову приходит мысль: «Вроде просто, но я бы до этого никогда сам не додумался».
Из той команды мне также очень помогал Саня Свитов, он настоящий лидер, который создавал атмосферу в раздевалке. Также нам помог победить опыта Даниса Зарипова, он уделял внимание многим нюансам даже за пределами площадки: как должна быть обклеяна раздевалка и прочие нюансы.
– То есть сейчас ты понимаешь, что чем старше становишься, тем чаще приходится тренироваться?
– Сто процентов. Это надо понимать уже в 20 лет. Чем раньше ты начнешь заботиться о режиме сне и питании, тем будет лучше. Думаю, Зинэтула Хайдярович хотел получить в свою команду Маркова в том числе для того, чтобы другие хоккеисты «Ак Барса» учились у него.
«Выпусти сейчас Зарипова на лед, и он также будет хотеть выиграть свой шестой, двадцатый или сороковой кубок»
– В финальной серии с ЦСКА Данис Зарипов старался приложить как можно больше усилий, даже забивал ногой в очень неординарной ситуации. Всеохватывающее желание победить любой ценой пронизывало остальных игроков?
– Когда начался плей-офф, в команде сразу изменилась атмосфера. Данис говорил нам: «Дойдем до матчей на вылет, и вы кайфанете, захотите еще». Выпусти сейчас Зарипова на лед, и он также будет хотеть выиграть свой шестой, двадцатый или сороковой кубок.
Если вспоминать конкретно финальную сирену, то я не был неимоверно счастлив, просто испытал облечение, что все закончилось. Уже спустя время приходит осознание, что ты сделал то, ради чего тренировался с детства. С того чемпионства прошло уже восемь лет, и я хочу выиграть снова. Годики идут (улыбается).
– Самая неприятная серия «Ак Барса» в плей-офф 2018 была с «Амуром»? Перелеты на Дальний Восток физически и эмоционально наверняка как-то накладывались на состояние игроков.
– На то время у «Амура» был один из лучших розыгрышей лишнего в КХЛ, плюс Метсола хорошо играл. Мы понимали, что с перелетами в Хабаровск нам точно не будет легко. Первый раунд нас закалил. После поражения в третьем матче серии взрослые ребята взяли на себя роль лидеров и сказали в раздевалке: «Вы понимаете, что, если в следующем матче будет 2-2, нам придется вернуться в Хабаровск, и будет очень непросто!». Все матчи против «Амура» получились сложными. В первой игре серии мне сломали руку, из-за чего пришлось пропустить все матчи до конца раунда. Несмотря на поражение на старте, все в «Ак Барсе» понимали, что мы сильнее. Благодаря хорошей работе во время олимпийской паузы я знал, что физически нас никто не переиграет. На льду мы носились, как ненормальные.
В «Ак Барсе» все было слаженно: работа персонала, моментальные процедуры и так далее. Каждый игрок был на своем месте и знал, что он должен делать. Как говорят – в хоккее нет мелочей. На третий день после перелома руки я уже в полную катался на льду со специальной лангеткой, которая перекрывала мне мизинец и безымянный палец.
У нас в составе были лидеры, которые забивали в большинстве, и ребята, которые делали сложную работу в обороне. Возможно, кто-то и не был согласен со своей ролью, но все ее приняли и шикарно выполнили. Плюс Эмиль Гарипов играл, как ненормальный. 80% победы были заслугой вратаря. В том плей-офф все пазлы встали на свои места. Мы заслужили Кубок Гагарина честным трудом и своей работой.
– В одном из своих интервью Гарипов рассказывал, что он молчал практически весь плей-офф, от него можно было услышать только пару фраз. Так и было?
– Да. Я жил с ним вместе, поэтому знаю, насколько Гарипов любит пообщаться (улыбается). Во время игры он максимально сфокусирован, но на тренировках и за командным ужином Эмиля всегда слышно: обсуждает любой вид спорта, сам закидывает тему и ждет, кто попадется на его «удочку». В том плей-офф я не ощутил, что он замкнулся, потому что мы всегда хорошо общались, но в целом Эмиль не распылялся. Уже на тот момент у него начались проблемы со спиной. Я видел, насколько тяжело ему было вставать по утрам, но он понимал, что никак не может подвести команду. Ради Кубка Гагарина и команды он играл и тренировался с травмой, но в дальнейшем спина так и не пришла в норму.
– Это доказывает, что в спорте есть тонкая грань между самоотверженностью и повышенным травматизмом. Во время восстановления после перелома руки было тяжело наблюдать за игрой команды и понимать, что ты ничем не можешь помочь?
– Сто процентов. Проиграть, будучи на льду – это не такой стресс, как смотреть за поражением твоей команды с трибун. Я тогда ходил по ложе и потел больше, чем ребята, которые играли. Моя история – это не единичный случай. У меня было сломано два пальца, а Иржи Секач играл в финале с переломом лучевых костей. И таких примеров много. Выходя на лед с травмой ты понимаешь, что можешь ее только усугубить, и это помешает продолжить карьеру. На это тоже не каждый может решиться.
После перелома в первом матче серии с «Амуром» я понимал, что в любом случае пропущу следующие три игры, в период которых у меня ничего и не заживет, но хотя бы пройдет воспалительный процесс. Первое время я ощущал боль даже после уколов лидокаина, и понимал, что в таком состоянии точно не помогу команде. Однако я все равно летал вместе с «Ак Барсом» и везде был с командой.
– Можешь подсказать молодым ребятам, на чем нужно сконцентрироваться в плей-офф?
– У нас есть много парней, которые выигрывали кубки, и все подсказывают молодым игрокам. Самое главное, что парни прислушиваются к советам старших, потому что есть категория молодых хоккеистов, которые больше хотят себя проявить, но по итогу почет забирают те, кто побеждают. Ты можешь забить двадцать лакроссов за сезон и не попасть в плей-офф, при этом цениться будет тот, кто забивает меньше, но за его плечами четыре кубка и семь финалов. Нужно доносить это до молодых ребят.
Когда я пришел в «Ак Барс», то многое брал от Ильи Никулина и Алексея Терещенко. Сейчас понимаю, что спустя годы сам нахожусь на их месте. Мне помогли их советы, даже элементарные мелочи. Никулин, например, играл по синей линии так, что его коньки находились за ней, а клюшка в зоне. Благодаря этому ты выигрываешь себе какое-то расстояние. Когда в команде есть такие опытные игроки, у которых можно чему-то научиться, это дорогого стоит. Мне повезло играть с такими партнерами.
– Поделись своими хоккейными привычками для подрастающего поколения.
– Ты делаешь одни и те же вещи, потому что тебе так комфортно готовиться к игре, однако если ты думаешь, что это тебе помогает, то это проблема. Каждый знает свой организм, поэтому понимает, как готовить себя на протяжении карьеры.
