«Если бы знала, что получу дисквалификацию на полтора года, дала бы ей по морде сразу на корте»

Этот пост написан пользователем Sports.ru, начать писать может каждый болельщик (сделать это можно здесь).

Большое интервью с Екатериной Бычковой о яркости тенниса нулевых, токсичных отношениях в семье и драке с Куцовой.

— Екатерина, у вас юбилей! Поздравляем от всей души. Можете подвести итоги этой части вашей жизни и рассказать о планах на будущее?

— У меня юбилей — как-то очень быстро наступил. 23 года прошло с начала профессиональной карьеры. В голове у меня такой отсчёт: конец 2003-го, первые десятитысячники — от них и веду отчёт. Правда, есть турнир и раньше — в Белоруссии сыграла, но это был разовый выезд по соседству, не начало карьеры. А вот те первые турниры — это уже серьёзно. Как незаметно пролетели 14 лет! Когда мне исполнился 31, случилась история с дисквалификацией. Я даже моргнуть не успела — так быстро в рутине пролетает время.

Видим это сейчас по всем теннисистам. Кажется, недавно Рублёв, Хачанов и Медведев только начинали путь, были супер перспективными, казалось — ещё столько времени впереди. А уже всем под тридцать, и это уже «up on the hill», как говорят американцы. На вершине холма, и следующий шаг только вниз.

Я, наверное, тоже «up on the hill» в бытовом плане. Хотелось бы дожить до ста, но планирую минимум до девяноста играть в теннис — как все эти бодрые старушки и дедули в роликах на теннисных форумах. Хотелось бы себя видеть такой же энергичной. Это одна из целей на старость: ходить, бродить, играть в теннис, не доставать своего ребёнка. Пока одного, но хотелось бы ещё одного — это тоже в планах. Я человек, который никогда ничего не планировал, только учусь этому. И не факт, что научусь в моём возрасте. Всегда была человеком импровизации — в работе, в теннисе. Отталкивалась от того, как жизнь идёт здесь и сейчас, как соперник играет на корте. План легко менялся, потому что выходишь — а всё совсем не так, как думала со стороны. Приходилось выкручиваться. То же самое в жизни. Планировала в теннис вернуться в 35, а в итоге ребёнку уже три года. Это вообще не входило в планы.

Хотелось бы малыша тоже научить играть в теннис. Не знаю, буду ли давить и заставлять — скорее всего, нет. Но никогда не знаешь, что с головой может случиться. Вся эта история с генетикой, воспитанием...

В общем, планы размытые. Как минимум — жить сегодняшним днём, растить малыша, научить его теннису. Хотелось бы что-то своё организовать — школу, например. Их сейчас много, но всё-таки хочется сделать что-то своё. Не знаю, насколько реально, но начну хотя бы мечтать в этом направлении.

— Расскажите о своих первых шагах в теннисе. Как вы попали на теннисный корт? Сразу полюбили игру?

— Знаете, этот вопрос мучает меня всю жизнь. Мама так на него толком и не ответила. Помню, как она привезла в начале 90-х ракетку из Турции. Я оказалась в теннисе, и мне понравилось играть — со слов мамы, хотя сама этого не помню. Но очевидно, если допоздна торчала на корте, значит, правда нравилось. До сих пор этим занимаюсь! Меня начали водить в секцию, стало получаться — и получаться хорошо. Отправили в группу к Марьенко, начала классно играть. По детским турнирам в России выигрывала много, получалось отлично. У мамы даже корона выросла — она увидела во мне звезду. И по детству так и было года два. Дальше началось давление из серии «теперь ты не можешь проигрывать, потому что у тебя всё хорошо получается». Всё равно заиграла и играла хорошо, учитывая, что тренер — мама, и она не была профессионалом. В этом плане мы молодцы. Собственно, начала — и не заканчиваю. Считаю теннис лучшим видом спорта!

— Расцвет вашей карьеры пришелся на 2000-е годы. Туром тогда заправляли игроки с характером: язвительная Хингис, языкатая Шарапова, неуязвимая Энен, сестры Уильямс. Сейчас же все стали намного дружелюбнее, миролюбивее, но назвать этот тур легендарным язык ни у кого не повернется. Как вы считаете, проблема как раз таки в этой осознанности или в чем-то другом?

— Мне повезло попасть в самую яркую эпоху женского тенниса — нулевые были просто взрывными. Тур кипел: красавицы, скандалы, фотосессии в купальниках, миллионные контракты. Россиянок было полно, и сейчас много, но того масштаба уже нет — все какие-то серые. Недавно спорила с коллегой: почему современный тур такой пресный? Даже с девчонками хорошо общаемся, а смотреть скучно. Думаю, дело в том, что мы выросли из хаотичных 90-х. Тогда никто не знал, как правильно, родители с безумными амбициями тащили детей наверх, каждый изобретал велосипед. Ошибок было море.

У нас в тогдашнем топе был один тренер и физио — всё. Сейчас у каждой теннисистки штаб из пяти человек минимум. Раньше о таком мечтали только звёзды первой десятки, и то не у всех было. Помню, у Кузнецовой команды особо не было.

Из-за этих армий специалистов все замкнулись в своих пузырях. Раньше после матчей шли ужинать вместе, болтали, сплетничали — была живая тусовка. Поэтому и могли друг друга подкалывать — знали лично. Сейчас все для инстаграма, общение формальное. Отсюда и тоска в туре.

— Выходит документальный фильм с Еленой Докич. Львиная доля посвящена ее отношениям с отцом. Вы видели подобные примеры наяву и часто ли они такие броские? Вас тренировала ваша мама, если бы вы могли вернуться назад, что-то бы поменяли в этом вопросе?

— В теннисе абьюз актуален во все времена — и везде одинаковый. Папа Докич далеко не единственный такой, могу сразу сказать. Мы сами брали интервью у Василисы Бардиной, у которой точно такой же отец. Просто история менее известная — она не успела стать 4-й ракеткой мира, хотя, несмотря на весь ад и страх, сумела войти в топ-40. Я знала немало подобных примеров. Спустя годы некоторые рассказывали, как это происходило: давление тренера, сексуальный абьюз. Это не единичные истории — их много. Всё это очень сложно доказать, и трудно в это поверить, пока сам человек тебе не расскажет. Со стороны такое редко заметно.

Что касается моих отношений с мамой — конечно, серьёзная токсичность присутствовала. Хотела бы я что-то изменить? Сложно сказать. Ведь без этих людей мы не достигли бы того, чего достигли, но в какой-то момент от них нужно отцепляться и идти дальше своим путём. Не все к этому приходят — только единицы. Собственно, единицы и становятся по-настоящему успешными. Хотелось бы, чтобы я была решительнее в молодости, когда принимала решения по поводу тенниса. Но сложилось как сложилось. В целом карьера у меня была неплохая.

— Вам предлагали сменить гражданство? Как вообще относитесь к этому вопросу?

— К смене гражданства отношусь предельно цинично — по-другому не скажу. Мне никогда не предлагали, но если бы предложили супер условия, то думаю, что согласилась бы. Я играла в менее патриотичные времена, поэтому смена паспорта была исключительно вопросом денег. Ехали за бабками — точка. Или за спортивными возможностями. У меня подруга меняла гражданство на сербское, потому что всю жизнь мечтала сыграть Кубок Федерации [прим. от ред.: речь идет о Весне Долнц — экс 84-ая ракетка мира]. В России такого шанса не было. Она переходила именно из-за этого интереса, хотя и деньги там неплохие платили. За теннисистов тех времен я никого обвинять не стану. Сейчас всё сложнее — каждый делает свой выбор, спорт индивидуальный. Если смотреть с точки зрения патриотизма, то конечно, дом есть дом. Но этот вид спорта полностью зависит от возможностей, которые тебе предоставляют: от поиска тренера до количества тренировок. Приходится выбирать то, что лучше для карьеры.

— Вопрос, который давно интересует админа. Какая сексуальная жизнь у теннисистки? Часто ли теннисисты и теннисистки вступают в «одноразовые» отношения?

— Вопрос деликатный, и не уверена, что смогу на него максимально честно ответить. Личная жизнь в туре довольно закрытая тема. Коллеги, которые общаются между собой и с командами, редко рассказывают о своих романах. Всё это довольно сложно. Если говорить за себя — я вообще была поздней в этом плане. Секс вошёл в мою жизнь только после двадцати. В лучшие теннисные годы его у меня не было вообще. А ведь секс — это прежде всего опыт. Чтобы заводить какие-то случайные отношения, нужно быть дерзкой, хотеть всего этого. Я была другой до определенного возраста — у меня интимной жизни не было. Но конечно, у многих случались и разовые истории, и даже не всегда разовые. Лучше всего, когда рядом есть постоянный человек — муж, парень или подруга (в женском туре это частое явление). В этом смысле проще. Когда поражения, неудачи и отсутствие интимной близости сваливаются в кучу, а мы же женщины — гормоны, месячные, всё это дело — крышу сносит максимально. Каждая выкручивается как может, как хочет, как способна. Жизнь в туре сложная ещё и в плане постоянных перемещений. Бывают мужья, которые не могут путешествовать — не все же тренеры или вообще имеют возможность ездить. Куча разных ситуаций, и всё это непросто. Издержки спорта, где сегодня ты в Австралии, а завтра в Дубае. Что касается меня и каких-то «косяков»... Помимо того, что у меня не было большого опыта в этой теме до определённого возраста, у меня было правило: не косячить там, где работаешь. Потом, конечно, какие-то истории были, но мужу не очень приятно будет это читать. Но как есть — все мы не без историй. Немного, но были.

— С кем в туре у вас складывались неровные отношения? Были ли те, кого вы не могли терпеть?

— Настя Родионова — очень тяжёлый персонаж на корте. Она отлично знала правила и никогда не переходила грань открыто, но постоянно провоцировала соперниц. Злоупотребляла медицинскими тайм-аутами — меня это бесило до чёртиков. Мы сыграли кучу матчей, один запомнился особенно — в Дубае. У неё случился солнечный удар в начале второго сета, в итоге я еле-еле выиграла в трёх. Постоянно цапались на корте и за его пределами. Дошло до того, что я пришла в офис WTA: хочу, говорю, написать жалобу. Мне там: иди прими душ, отдохни. В итоге накатала гневный твит — это был первый раз, когда мне прилетело от WTA за соцсети. Вызывали, спрашивали, просили пояснить формулировки. Кстати, возвращаясь к вопросу, почему тур стал таким конфетным: уже тогда мне прилетало за твиты, а сейчас вообще мониторят по полной программе. Штрафуют, санкции применяют — приходится фильтровать каждое слово. Поэтому всё такое скучное.

Мама у меня с ней собачилась в прямом смысле этого слова. На корте Настя постоянно кричала: «Уведите эту женщину!» Одно к одному — оказались в совсем плохих отношениях. Думаю, если встретимся сейчас, то поржём над всем этим. В последний год карьеры, в 2015-м, мы стояли компанией девчонок на вечеринке игроков. Тогда это ещё было нормально — могли вместе выпить, не то что сейчас. В основном конфликтные ситуации возникали из-за мамы. Она взрывная, нетерпеливая, может наорать, оскорбления выдать.

Очень непросто было с Моникой Никулеску, но скорее из-за её нестандартной игры, а не человеческих качеств. Постоянно ей проигрывала, она меня из-за этого бесила.

 — Вашу драку с Куцовой мы не забудем никогда. Скажите, это была ваша первая драка? Не обидно, что вас дисквалифицировали на полтора года?

— Это была моя первая и последняя драка. Но если бы знала, что получу дисквалификацию на полтора года, дала бы ей по морде сразу на корте. Поведение её и супервайзера было неадекватным, неспортивным и идиотским.

[Прим. ред.: Инцидент произошёл в конце 2015 года на турнире в Нанкине. В третьем сете Куцова начала мучиться судорогами, несколько минут лежала на корте. По правилам на судороги нельзя вызывать врача, но супервайзер разрешил медицинский перерыв — по мнению Бычковой, он явно симпатизировал сопернице и они флиртовали. После перерыва словачка вернулась и начала играть в полную силу. Бычкова проиграла матч, а после в общежитии на территории кортов затеяла драку с соперницей. За это российскую теннисистку дисквалифицировали на полтора года и оштрафовали на 3150 долларов.]

Понимаю, что неправа, но это моя правда, которую пыталась отстоять. смеётся В теннисе есть правила, мы должны их соблюдать. Знаете, уже не обидно. В жизни бывает всякое — кого-то дисквалифицируют за допинг на три месяца, кого-то на два года. Обижаться нет смысла. Я была уже довольно взрослая, в глубине души думала об окончании карьеры, но сама решиться не могла. Получается, всё решили за меня.

— Продолжая вопрос с Куцовой, как вы относитесь к фейковым медицинским? Кто особенно часто страдал этим в ваше время?

— К медицинским фейковым тайм-аутам отношусь крайне негативно. Этим грешили все сербские игроки, классический пример — Янкович. Мы играли с детства по турнирам, и у неё вечно то живот болел, то ещё что-то. Та же Корнет — вечная бедолага. Как начинала проигрывать, так сразу дыхание спирало, умирала-страдала на корте, а потом брала и выигрывала матч. Я тогда была категоричной в этом вопросе — именно поэтому влипла в ту ситуацию, на которой мой теннис и закончился. Потому что Куцова буквально прыгала в душевой через десять минут после матча, а я стояла в своём мокром платье, обливаясь помоями и негативом, болтая с подружкой. Все эти фейки ни к чему хорошему не приводят. Я против. Не нравится мне это. Не поощряю.

— Вы, если память не изменяет, первая теннисистка, которая обыграла прошлогоднюю чемпионку турнира большего шлема на этом же турнире в первом круге (Светлану Кузнецову на US Open-2005). Скажите, та победа запомнилась вам? Вам нравилось играть с соотечественницами и обыгрывать их?

— Победа над Светланой Кузнецовой — моя знаковая история, её всегда отмечают и будут отмечать. Но наслаждения от той победы я не получила. Света играла ужасно — была зажатая, в плохой форме. Как рекорд у меня это записано, но удовольствия от процесса не было. Приятно побеждать, но это не то чувство, когда ты выложился и забрал матч. А не когда тебе парализованными руками всё отдали с потерянным взглядом — совершенно разные вещи. Победа в копилке есть, но часть вины Светы тоже присутствует. На бумаге знаковая, по факту не доставила эйфории.

С соотечественницами играть не нравилось никогда. Наше поколение знало друг друга с восьми лет. В каждом году рождения, начиная с 81-го, было по 3-4 человека в туре. Всех знали бесконечно долго. Играть против своих всегда некомфортно. Мандраж, желание выиграть трансформировалось в желание не проиграть — что неправильно. Родители культивировали: «Этой нельзя проиграть, той нельзя, она же молодая!» Не понимаю, что из этого должно было выйти. Мир не рушился, но это постоянное поддерживание конкуренции подпитывало нежелание играть с соотечественницами. Хотя обыгрывать своих было приятно — иногда даже злорадно. Так ты что-то доказываешь. И теряешь вымышленные бонусы, проигрывая.

— Мне всегда нравилось, как вы комментировали на Евроспорте. Знаю, что у вас был и вроде как есть подкаст. Какие дальнейшие планы в этом поприще?

— В комментирование попала случайно — Аня Чакветадзе позвала попробовать. Понравилось, хочу заниматься этим регулярно. Но проблема в том, что вариантов работы почти нет. У каждой платформы давно есть штатные комментаторы, новых не берут. «БОЛЬШЕ» работает со своими, «Прайм Спорт» тоже. «ББТ Теннис» меня вообще слил — не побоюсь это признать открыто. Единственная надежда — возвращение Евроспорта в Россию. С ними у нас были отличные отношения, мы до сих пор поддерживаем связь. Наш бывший режиссёр сейчас помогает делать подкаст Tennis on the Rocks с коллегой. Вместе с продюсером Максом Янчевским пытаемся создавать теннисный контент. Команда была классная, жаль, что всё развалилось. Сейчас большинство трансляций вообще полулегальные, несмотря на все понты. Так что пока туман полный — не знаю, когда появится нормальная возможность работать.

— Ваши призовые — 1.000.000$. От них еще что-то осталось?

— Хороший вопрос! Нет, даже машины. Все зарабатываем заново.

— Спасибо вам большое за интервью! Поздравляем с юбилеем и желаем всего самого наилучшего. 
— Спасибо, очень приятно!

Одна из самых ярких и искренних личностей российского тенниса. Её откровенность, чувство юмора и готовность говорить правду делают каждое интервью с ней настоящим событием. Спасибо за открытость и за то, что не боитесь быть собой — таких людей в спорте катастрофически не хватает.