Роман Широков: «Кокорин в «Анжи» не зовет. Наверное, мест нет»
Никита Коротеев съездил в Санкт-Петербург, чтобы посмотреть на новую форму «Зенита», и удивился тому, что прошлое и настоящее клуба могут существовать не в отрыве друг от друга – стоит лишь немного постараться.
Вас не смешат все эти попытки футбольных клубов скрестить собственное далекое прошлое с уже давно не имеющим к нему никакого отношения настоящим? Не скрою, погружения игроков «Шахтера» в забой выглядят эффектно и наверняка производят впечатления на футболистов, но порой мне кажется, что в «Анжи» абсолютно честно поступили по отношению хотя бы к самим себе, начав писать «новую историю».
С такими мыслями я шаркал по крутой винтовой лестнице пыльного заводского корпуса дореволюционной постройки. Местом презентации новой формы «Зенит» выбрал Ленинградский Металлический Завод – именно отсюда начиналась история команды, которая в первые годы своего существования называлась «Сталинец» (как из душа окатило). Никто из приглашенных журналистов толком не разобрался в практической пользе от рассказа про жизнь футболистов ЛМЗ в 20-е, а диссонанса между прошлым и настоящим нагонял прогуливавшийся по залу Максим Митрофанов, выглядящий лучше, чем весь мир сто лет назад.
Сбить эту хандру оказалось не так уж сложно: сначала мы увидели цех, за два дня переоборудованный в площадку для презентации. А затем дыхание перехватило от того как местые работяги встретили вернувшегося в команду Анатолия Тимощука. Робкие хлопки сотрудников завода, раздавшиеся на галерке, накатили на первые ряды, превратившись в полноценную овацию.
Не знаю как связаны два этих события, но вслед за «Спартаком» «Зенит» также пошел на смену герба: «стрелка» исчезла с игровой футболки «Зенита» и осталась на сердце эмблемой, которую клуб использовал еще в 20-е годы прошлого века.
Журналисты окружили Анатолия Тимощука.
- Игроки как-то обсуждают новую форму?
– Есть такое, кому-то больше нравится, кому-то меньше. Но мы-то ее чуть раньше увидели, нам приоткрыли занавес. Это важный момент, но не определяющий.
Огромный (особенно на контрасте с щуплым Тимощуком) Витцель моргает ярко-голубыми глазами, глядя на пару десятков приставленных к нему микрофонов.
- Как тебе новая форма? Она очень подходит к твоим глазам.
– Нравится! Голубая вообще отличная, мне вот правда сегодня белую выдали.
– Ты здесь не так долго, но кажется, что тренер и партнеры очень на тебя рассчитывают. Как твоя роль в команде изменится с приходом Тимощука и уходом Денисова?
– Знаете, я могу играть и бокс-ту-бокс, могу «десятку» играть – мне главное на поле выходить, а остальное не так важно. Мы теперь играем с двумя опорниками, тактика немного изменилась, но мне это нравится. Я думаю, это положительно скажется на контроле мяча нашей командой.
На другом полюсе доброжелательности оказался Роман Широков, который явно не был настроен помогать журналистам. Тем не менее, стороны, кажется, остались довольны собой.
– Как продвигается ситуация с вашим контрактом?
– Так же. Стоит на месте.
– Я слышал, при изготовлении футболок сканировали игроков, чтобы форма облегала тело. Как это происходило?
– Меня не сканировали.
– А облегает нормально?
– Нормально.
– А за фуболку можно дернуть?
– Зачем?
– Ну, задержать вас.
– Нет. Наших игроков задерживать не надо. Они очень быстрые.
– А вам больше белая или синяя форма нравится?
– Обе.
– Вас больше удивил уход Денисова или Кокорина?
– Кокорина. Почему? Я владел определенной информацией.
– Он звал вас в «Динамо». В «Анжи» не зовет?
– Не, не зовет. Наверное, мест нет.
– Вы готовы, что начало сезона будет сложным в отношениях с болельщиками. Вы готовы пойти на перемирие?
– Я? Нет. Почему я должен это делать?
– Готовы встретиться с активистами фан-движения?
– Какими активистами? Там еще и активисты есть?
Еще одним нововведением стали тонкие золотые полоски на рукавах зенитовских маек, в свете золотого дубля ЦСКА смотревшиеся немного странно. Кто-то среди журналистов предположил, что это отсыл к золотым годам «Зенита» при вернувшихся в команду Аршавине и Тимощуке.
– Ой, а я не знаю... У дизайнеров бы спросить что это за намеки. Даст Бог, в этом сезоне золото будет у нашей команды.
– Тогда и звездочка появится над эмблемой.
– Тоже супер будет!
Непосредственность и открытость Тимощука подкупала собравшихся на презентации сотрудников завода, натур также совсем не замкнутых. Несмотря на все предупреждения и просьбы организаторов дать журналистам сделать свою работу и подождать хотя бы 15 минут, заводские нередко вклинивались в толпу, жадно щелкая кумиров на мобильники.
– Анатолий, в каком случае ваша футболка впервые полетит на трибуны? Первый гол, первые три очка, еще что-то?
– А она может и просто так полететь! Я всегда готов отбагодарить болельщиков за поддержку.
Даже после таких трогательных слов Тимощука наивно было бы полагать, что футболисты и сотрудники металлического завода способны хотя бы сделать шаг в сторону той модели отношений, которя была между заводскими и футболистами лет 80 назад. Это невозможно, пропасть между ними огромна. Но Тимощук по крайней мере старается делать вид, что он ее не замечает.
Фото: Иван Корженевский