Магическая линия

Не так давно Шакил О′Нил, став пятым игроком в истории лиги по количеству набранных очков за карьеру, позволил себе весьма занимательное высказывание. «Все здорово, конечно, но все равно недоволен собой, � сообщил здоровяк. � С математической точки зрения, упустил три года и смазал 5000 штрафных. А так занимал бы сейчас второе или третье место». При всей абсурдности подобной постановки вопроса заявление не совсем уж чуждо логике: Шак только-только оставил за спиной Моузеса Мэлоуна, размещающегося на втором месте в истории НБА по количеству забитых с линии бросков (9018 из 11164). На первом же значится однофамилец великого центрового, хорошо известный по выступлениям за «Юту» и печально известный по игре за «Лейкерс». Карл реализовал 9787 попыток из общих 13188: обе цифры, естественно, являются рекордными в летописи лучшей лиги.

Даже на глазок понятно, что процент у форварда также был весьма солидный (74), что, в частности, помогло ему обосноваться на втором месте среди самых результативных игроков Ассоциации. Есть мнение, что у Карла и так все было в порядке с броском, но даже он придавал огромное значение, казалось бы, тривиальному элементу, проводя лучшие минуты своей жизни на линии штрафных. Вроде бы, что ж здесь сложного � отправить мяч в корзину с относительно небольшого расстояния, да еще когда никто не мешает. Но пример Мэлоуна и многих других игроков, которые разрабатывали уникальную бросковую технику, следуя своим неимоверным суевериям, показывает, что приближение к заветной черте приводило их к лиминальной фазе, где совмещались реальное и сверхъестественное. Удивительнее всего, что подавляющее большинство из тех, кто запомнился в том числе обрядами на магической линии, показывали довольно приличные результаты. Так что на месте Шака стоило бы озаботиться историей вопроса.

Карл Мэлоун. Можно поспорить, что фигура «Почтальона» у очень многих ассоциируется, прежде всего, с его сольными выступлениями у черты. Здесь 32-й номер «Джаз» отвлекался от конфликтов с арбитрами, самонаводящихся полукрюков и набивших оскомину «двоечек» с товарищем Стоктоном и с остервенением предавался любимому делу, доводя до исступления болельщиков противоположной команды и склонных к самосозерцанию «больших» соперника. Повертев мяч в руках и несколько раз ударив его в пол, Мэлоун погружался на несколько секунд в короткий диалог с самим собой. Содержание бесед, к сожалению, осталось неведомым для любопытных потомков. Карл так никогда и не раскрыл одну из самых больших загадок в истории баскетбола. Обычно, впрочем, предполагают, что за беспорядочным движениями губ скрывалась беззвучная молитва, посвященная семье. Ну или Мэлоун просил о том, чтобы его наделили хоть одним перстеньком. Как бы то ни было, непосредственная отдача от всей этой суеты была значительная.

Джейсон Кидд. Один из гениальных разыгрывающих НБА и вовсе отличился: не в пример Мэлоуну смысл его манипуляций давно стал достоянием общественности. В бытность человеком семейным Кидд посылал воздушный поцелуй по направлению к щиту перед каждым броском, что должно было показывать его жене, что он думает о ней. После развода Джейсон несколько видоизменил церемонию, выразив все свои чувства к бывшей супруге в разработанном с какой-то маниакальной скрупулезностью жесте. Хотя было бы, наверное, веселее, если бы на его шортах имелся задний карман, из которого он вытаскивал полезные для полноценного досуга вещицы. Любопытно, что именно в тот период процент Кидда вырос до максимально высоких 82, тогда как в среднем за карьеру составляет 77.

Джефф Хорнасек. Хорнасек с 88 процентами является одним из лучших исполнителей штрафных бросков в лиге. Одновременно с этим он же прославился грандиозным количеством предматчевых ритуалов. В свои многочисленные появления у черты Джефф вел себя довольно застенчиво: не в пример коллегам Хорнасек делал несколько ударов в пол, после чего скреб правую щеку. Нет, Джефф не зарастал щетиной и не пренебрегал правилами гигиены, а всего лишь таким бесхитростным способом передавал привет своим многочисленным детям.

Тим Данкан. Но образцом скромности все же следует назвать Тима Данкана. Собственно, ритуалом подготовку Тима к броску и не назовешь. Гигант просто замирает на пару секунд с каменным выражением лица, а затем расстается с мячом. Хотя такой способ пробития штрафного броска полностью ассоциируется не только с личностью Данкана, но и стилем «Сан-Антонио», многих эта показанная сдержанность доводит до исступления: болельщики других команд жалуются, что тем самым лидер «Сперз» пытается вогнать присутствующих в сон.

Ричард Хэмилтон. Может, придуманный Рипом метод исполнения броска без сопротивления и не слишком экстравагантен, но он более чем действенен. Хэмилтон обязательно отводит мяч на правую сторону и бьет о пол один раз: 85 процентов попаданий говорят сами за себя.

Ник Ван Эксель. Леворукий малыш, сделавший себя имя тем, что раз за разом крушил в плей-офф надежды «Сиэтла», выступая за «Лейкерс», по какой-то неведомой причине, как черт ладана, опасался приближаться к волшебной линии. Потому Ник всегда отступал от нее на шаг, чтобы не отправлять мяч в заднюю дужку. Маневром, который принес Ван Экселю ни много, ни мало 80 процентов попаданий с дуги, после пытался воспользоваться и Трэйси МакГрэйди. Несомненно, впрочем, что два лучших штрафных броска Ник произвел со скамейки «Сперз» в свой последний сезон в лиге.

Дирк Новицки. Немецкий форвард «Далласа», напротив, исключительно внимательно подходит к процедуре утверждения на линии штрафных, вернее установления себя на минимально допустимое расстояние. И, как ни удивительно, но его результаты даже превосходят то, чего добился Ван Эксель � 87.

Алонзо Моурнинг. Зо в каком-то смысле тоже рекордсмен. Нет, его процент (69) не выглядит феноменальным. Зато Моурнинг в полной мере погружался в прелести общения с самим собой в том уединенном месте как полукруг на вершине трапеции. Расположившись в своем излюбленном местечке, разложив пожитки и отдохнув, Зо принимался за дело: долбил мяч в пол, игрался с ним, потом целовал напульсник, а также вытирал им пот со лба после этого. Хотя многие тренеры оппонирующих команд пытались подвинуть оттуда Моурнинга, требуя для него нарушения за задержку времени, сдается, что некоторые соперники радовались передышке: уединение Моурнинга на линии штрафных давало им минуты отдыха от борьбы с неугомонным 33-м номером.

Стив Смит и Стив Фрэнсис. Дабы не уподобляться Моурнингу и не светиться в центре внимания, Стив Смит и Стив Фрэнсис всего лишь дотрагивались до татуировок, отдавая дань памяти своим умершим матерям.

Джерри Стэкхауз. Каждый ребенок знает, что грамотное исполнение броска определяется работой ног. Но вот Стэк как-то перегибает палку с этим. Вернее перегибает ноги, в смысле слишком сильно сгибает их в коленях, достаточно странноватым образом складывая ноги пополам. Кто видел, тот поймет. Зрелище не для слабонервных.

Гилберт Аренас. Разыгрывающий «Вашингтона» достаточно необычно для себя не пользуется появлением в центре внимания на линии как лишним поводом для саморекламы. Но своя «фишка» у Аренаса также присутствует: он трижды огибает себя мячом и, вдохновившись, его чудодейственной силой, метает в цель: в итоге не впечатляющий 81 процент.

Марк Джексон. Не все манипуляции, впрочем, приносили дивиденды их разработчикам. Сложная схема, придуманная Марком Джексоном, не прошла испытание суровой статистикой. Тот подносил указательный палец ко рту, затем прочерчивал им воображаемую линию в сторону кольца. При этом один из самых уважаемых разыгрывающих в истории НБА еще и панически боялся оставаться на центре перед кольцом, предпочитая смещаться в сторону. Но вот все эти сложности Марку не помогали: лишь 77 процентов за карьеру � для защитника показатель мало убедительный.

Крис Каман. Нечто подобное совершает и центровой «Клипперс» Крис Каман, осуществляющий продолжительную «прицелку». Несколько примерок заканчиваются броском, который точен в 74 процентах случаев.

Энтони Мэйсон. Как и Джексон, Мэйсон не искал легких путей, оказываясь на линии штрафных. Форвард поднимал мяч над головой, неуклюже сгибал колени и корпус, помещал мяч на левую ладонь и через несколько секунд с невразумительным рывком посылал его в сторону кольца. В общем, даже немыслимые телодвижения не помогли Энтони преодолеть 71-процентный барьер при пробитии штрафных, хотя, скорее всего, сделали его рекордсменом по количеству заступов за линию.

Эндрю Богут. Паническое состояние, в которое погружаются центровые, подходя к линии пробития штрафных, лучше всего воплощается в образе Эндрю Богута и неадекватных движений руками, которые совершает австралиец после попаданий. Действительно, процент 59 кого угодно вгонит в краску. Как не отпраздновать каждое попадание, словно небольшое достижение, и не получить одобрение от воображаемых партнеров. Интересно было бы узнать, кто состоит в воображаемой пятерке Богута и как они реагируют на его промахи.

Стив Нэш. Канадский разыгрывающий встает на линию довольно часто, но с техникой его броска все знакомы не только поэтому. Все потому, что обряд, придуманный Стивом, может посоперничать с любым другим по тошнотворности: Нэш облизывает два пальца, после чего вытирает их о мяч, который и посылает в цель.

Чак Хэйес. Если бы на всезвзедном уин-энде проводился конкурс на самый уродливый штрафной бросок, то у форварда «Хьюстона» вряд ли нашлись конкуренты. Описать это чудо новейших разработок достаточно сложно, да и действенность его (58) весьма сомнительна. В общем, из соображений гуманности Хэйеса стоит не подпускать к линии, так как его убийственные номера кошмарны как по эффектности, так и по эффективности.

В отличие от бросков Майкла, который умудрялся совмещать, казалось бы, несовместимое и привносил атмосферу веселья туда, где традиционно правят бал демонстрационная строгость и замысловатость телодвижений. Ну на то он и Его Воздушество, чтобы ниспровергать мифы о действенности обычаев и ритуалов.

Радует, что вышеобозначенные примеры не исчерпывают богатую фантазию тех, кому время от времени доводится пребывать на повергающей многих в ужас линии. Растет и новое поколение, а значит, будет написана новая страница в летописи ритуалов, к которым надлежит прибегать исключительно на магической линии.