Рафаэль Пуаре: «Глядя на молодежь, ощущаю себя старой развалиной»
– Рафаэль, судя по всему, без биатлона вам скучно. После завершения карьеры вы переключились на тренерскую работу.
– Если честно, после того как повесил винтовку на гвоздь, пять месяцев вообще ничем не занимался. Это было депрессивное время: пришлось срочно искать новую цель в жизни. Для начала в соавторстве с Ивом Перре написал книгу. Затем Симон Фуркад, Александр Ос и Ронни Хафсас попросили помочь им подготовиться к сезону. Мы организовали небольшую команду со своей тренировочной базой. Но я не являюсь тренером в полном смысле этого слова: не провожу со спортсменами все время, а лишь даю советы и консультирую их по определенным вопросам. Это действительно интересная работа, хотя и не думал, что она придется мне по душе.
– Книга «Пуаре о Пуаре», которую вы написали, вышла только на французском языке?
– Пока да, но в ноябре она будет доступна и на норвежском. Позднее, возможно, появятся другие переводы. Во Франции книга разошлась большим тиражом, что стало приятным сюрпризом.
«У меня нет мотивации тренироваться неделями напролет и быть вдали от дома»
– Иногда вы комментируете биатлон для телеканала «Евроспорт». Каково это – наблюдать за гонками со стороны? Нет желания вернуться в большой спорт?
– Нет, я чувствую, что принял правильное решение, завершив карьеру. У меня нет мотивации тренироваться неделями напролет и быть вдали от дома. 15 лет такой жизни – более чем достаточно. Когда я смотрю гонки, у меня нет фаворитов. Я болею только за тех, кто способен выложиться по максимуму.
– Ходят слухи, что вы можете возглавить норвежскую сборную.
– Это всего лишь слухи, я сам прочел об этом в газетах. Конечно, я в курсе, что главный тренер Кьелл Ове Офтедал уходит из команды. Но над подобным предложением, если оно действительно поступит, предстоит серьезно подумать.
– Насколько я знаю, сейчас по большей части вы живете в Норвегии?
– Да, поначалу мы с женой Лив Грете жили на два дома: часть времени проводили во Франции, часть – в Норвегии. Но сейчас все изменилось. Сейчас я даже ощущаю себя норвежцем в гораздо большей степени, чем французом.
– Сложно было освоить норвежский язык?
– Поначалу долго не мог собраться. Во Франции люди вообще не склонны к изучению языков, даже по-английски почти никто не говорит. В этом смысле я не очень похож на соотечественников. Когда поставил перед собой цель, у меня ушло всего полгода на то, чтобы заговорить на приличном уровне. Думаю, мне это удалось, потому что я не пытался зубрить по книгам – очень много общался с людьми, говорящими по-норвежски. На самом деле это совсем несложный язык.
– После победы российской эстафеты на чемпионате мира в Эстерсунде, вы одним из первых поздравили нашу команду. Дружите с бывшими соперниками?
– Да, я всегда находился в прекрасных отношениях с российской командой. Мне нравится, как выступает Максим Чудов и другие ваши ребята. Я часто общаюсь с ними, с тренером Владимиром Аликиным. Стараюсь быть открытым с представителями разных стран. Когда русские выиграли эстафету, я был искренне за них рад.
«Специфические чувства у меня вызвал случай в Оберхофе, когда я стрелял и совершил промах, посреди полной тишины вдруг раздалось ликование»
– Вам не раз доводилось выступать в Ханты-Мансийске. Российские болельщики не разочаровывали? В этом году многие биатлонисты жаловались на их, мягко говоря, неприличное поведение.
– Да, определенные особенности есть. Некоторые зрители начинают свистеть и кричать под руку во время стрельбы. Но лично для меня это никогда не было проблемой. Я умею концентрироваться на огневых рубежах. Специфические чувства у меня вызвал случай в Оберхофе, когда я стрелял и совершил промах, посреди полной тишины вдруг раздалось ликование. Кричали два-три человека, и это действительно резало по ушам. Когда орет толпа, гораздо проще не реагировать на шум.
– После завершения карьеры у вас появилось гораздо больше свободного времени. Как предпочитаете его проводить?
– Обычно я посвящаю его детям. Но не могу сказать, что свободного времени у меня стало так уж много. Сейчас в моих ближайших планах – открыть отель в Норвегии. Он будет находиться в том месте, где я живу, под Бергеном. При нем собираемся построить небольшой тренировочный лагерь.
– Я слышала, вы запрещаете своим подопечным слушать музыку во время тренировок. Почему?
– Потому что во время тренировки ты должен быть на сто процентов сконцентрирован. Слушая музыку, ты не слышишь свое тело – того, что сообщают твои мышцы, твое сердце. Ты не прислушиваешься к дыханию, а ведь это невероятно важно! Если ты хочешь наслаждаться музыкой – пожалуйста, делай это после тренировки.
– А какой музыкой вы наслаждаетесь сами?
– У меня нет особых предпочтений, хорошая музыка может быть разных стилей. Но я совершенно не воспринимаю хаус – для меня это просто бессмысленная «долбежка». По крайней мере, сейчас я уже стар для подобного.
– Во второй раз упоминаете о своем возрасте, но ведь вам всего 33…
– Конечно, можно сказать, что я еще в полном расцвете сил. Но временами, глядя на молодых успешных спортсменов, которые меня окружают, действительно ощущаю себя старой развалиной!