Out of Their League. Глава пятая. Часть первая
Этот пост написан пользователем Sports.ru, начать писать может каждый болельщик (сделать это можно здесь).
Перевод книги «Out of Their League» бывшего игрока «Сент-Луис Кардиналс» Дэйва Мэггиси, которая позволяет увидеть изнанку профессионального и студенческого американского футбола.
1. Глава первая
2. Глава вторая
3. Глава третья
Глава пятая. Часть первая
Вернувшись в Солон, я начал искать работу в строительстве. Моя речь звучала так: «Я футболист из Университета Сиракьюз и ищу работу, которая поможет мне вырасти за лето. Я буду хорошим работником, если вы дадите мне шанс». Мне не везло с трудоустройством, и мистер Дэвидсон сказал, что на собеседование нужно приходить одетым в костюм с галстуком, в начищенных до блеска ботинках, с подстриженными волосами и ногтями. Это не имело смысла, учитывая специфику работы, которую я искал, но я последовал его совету и пришёл в таком виде на стройплощадку рядом с Акроном. Вокруг было грязно, и в своём костюме я выглядел как лорд Фонтлерой во время уличной драки. Я подошёл к будке управляющего и представился.
«Думаю, бетонщикам нужен человек, иди поговори с Иззи», - сказал он, и я отправился на поиски этого Иззи. Рабочие сказали, что он на крыше, где в это время заливали бетонную подставку для системы кондиционирования. Я забрался на крышу и обратился к нему, перекрикивая шум оборудования:
«Иззи я ищу работу!»
Он медленно осмотрел меня и сказал: «Ладно».
Управляющий стройкой периодически появился и говорил: «Эй, Мэггиси, это тебе не в футбол играть, да?». И это точно не было похоже на футбол. Мы заливали секции шириной 6 метров и обычно стояли по щиколотку в бетоне. Это была по-настоящему тяжёлая работа.
Тем летом я впервые познакомился с работой профсоюзов. Тогда я уже работал на равных или лучше любого из парней в бригаде. Однажды мы заливали форму немного глубже обычного, поэтому работа шла тяжелее, и я обливался потом. Агент профсоюза подъехал к стройке на белом «Империале» и вышел, одетый в шëлковый костюм и туфли из кожи аллигатора. Не сказав ни слова, он сунул мне под нос визитку. Я уже собирался вмазать ему лопатой по голове, но между нами встал Иззи. Агент сказал, что я должен явиться в его офис в 8 вечера, и ушёл. У меня не было намерения видеться с этим парнем снова, но Иззи сказал, что если я не вступлю в профсоюз, то лишусь работы. Вечером я поехал в Акрон и вступил в организацию.
Я посетил несколько собраний профсоюза и увидел, как его лидеры распоряжаются средствами профсоюзного фонда. Трое из них садились впереди и начинали что-то бормотать. В итоге они говорили нечто вроде:
«Есть предложение передать $5000 приюту для мальчиков «Сент-Винсент». Кто-то хочет обсудить?» Как правило, обсуждений не было.
«Кто против?» Никого. «Все «за», отлично, предложение принято».
Мне было ясно, что часть денег уходит в чей-то карман. Я никогда не был против профсоюзов, но с тех пор я был против большинства профсоюзных лидеров.
Оглядываясь назад, я вспоминаю то лето как безмятежное время. Я получал хорошие деньги, $3, 89 в час, и набирал форму перед футбольным сезоном. Моя девушка из «Сиракьюз» Стэйси, которая сейчас является моей женой, пару раз приезжала ко мне. Я ни о чём не думал, в моей жизни было мало неопределенности.
Футбольная практика в «Сиракьюз» начиналась 1 сентября, и я хотел подойти к ней в лучшей форме. В середине июля я начал тренироваться с Биллом Дэвидсоном по два часа каждый день после работы. Мы разминались, бросая мяч в течение 20 минут, уделяли 30 минут калистенике и тратили час на беговые упражнения, комбинируя дальние дистанции и спринт.
В то лето Билл усиленно работал с весами, но меня это не интересовало. Однажды Билл жал штангу от груди и поспорил, что я не смогу выжать 130 кг, максимальный вес, который он вешал на штангу. Я лёг на скамью и быстро поднял 130 кг, хотя сам весил всего 93.
Я приехал на тренировки в «Сиракьюз» в лучшей форме за свою жизнь с конкретной целью: по крайней мере, пробиться в выездной состав. Хотя мы и потеряли игроков, окончивших университет, все ожидали, что с помощью Эрни Дэвиса и костяка чемпионской команды мы сможем повторить прошлогодний успех. С весны за мной закрепилась слава одного из «славных ребят» Бена, и я всегда был немного изолирован от остальных игроков. Один инцидент, произошедший во время предсезонки, ярко показал это разделение. Вечером после тренировки несколько парней играли в карты, а некоторые из нас стояли вокруг стола и подбадривали их. Я впервые находился в неформальной обстановке с игроками основной команды и нервничал. Я повторял фразы, которые использовали остальные, но произносил их слишком громко. Все остановились. Парень, державший карты, повернулся и злобно посмотрел на меня. Он как будто говорил: «Слушаю ты, суетливый сукин сын, тебе здесь не рады».
Несмотря на свою репутацию, я продолжал быть фанатиком на футбольном поле. Я никогда не ходил на тренировках пешком, по полю я всегда перемещался только с полным ускорением. На всех дрилах я стремился быть первым в очереди. Как только я узнавал суть нового упражнения, то бежал, чтобы выполнить его первым. Я был готов пожертвовать собой ради команды и думаю, что тренеры это знали.
После каждой тренировки мы пробегали несколько кругов, но однажды Бен решил провести эстафету. Каждый игрок должен был пробежать четверть мили. Тогда я играл тэклом нападения в четвёртом составе. Во время эстафеты я должен был бежать последний этап, и к моменту моего старта наша команда шла на последнем месте. Прежде чем я получил эстафетную палочку, Рок Пирро, тренер линии нападения, обратился к Теду Дэйли, который тренировал защиту:
«Ставлю пятёрку на то, что Мэггиси возьмёт гонку».
Я услышал их разговор и был полон энтузиазма - они знали меня, хотя я был всего лишь в четвёртом составе. Я рванул как пуля, обошёл всех и финишировал первым. Нашим призом стала дополнительная бутылка «Пепси». В начале сентября в Сиракьюз было жарко и душно, но нам не разрешали пить на поле. Как следствие, не было ничего вкуснее бутылки ледяной «Пепси», которую мы получали после тренировки. Можно было многое узнать о каждом игроке, посмотрев на то, как он выпивал свою воду. Кто-то приканчивал бутылку за один глоток, как только получал её. Некоторые проходили через ритуал самоконтроля: убирали бутылку в шкафчик и не притрагивались к ней, пока не снимали с себя всё снаряжение.
Во время предсезонных занятий произошёл случай, который стал поворотной точкой в моей футбольной карьере. Играя в футбол, я ходил по тонкой грани между желанием быть яростным бойцом и желанием просто повесить бутсы на гвоздь. Я начал предсезонку в пятом составе, но через пару дней был переведён в четвёртый. Во время скримиджа со второй командой я играл ди-тэклом против 110-килограмового тэкла нападения Джорджа Франковича. Со мной что-то случилось, и я просто не хотел биться. Я не мог ничего сказать тренерам, поэтому продолжил играть, всё время пряча голову от ударов, а Франкович делал со мной что хотел. Тренер Дэйли остановил скримидж и закричал на меня:
«Мэггиси, будь ты проклят, в этой игре ты не можешь прятать голову! Проваливай отсюда».
Уходя с поля, я чуть не заплакал, остальные парни смотрели на меня и ждали, что я буду делать. Я прятал голову, потому что испугался, я знал это. Я просто не хотел биться, не хотел выходить против этого парня.
Два дня спустя меня снова поставили против Франковича. Это был первый большой скримидж в году, и его должны были снимать на камеру. За два дня я всё тщательно обдумал и с самого начала был отлично настроен. Я начал по-настоящему нагружать Франковича. Дело дошло до того, что после десятого розыгрыша Бен вышел и стал орать ему:
«Ты же выбивал из него дерьмо в четверг, почему сегодня ты не можешь до него даже дотронуться!».
Я совершал захваты в бэкфилде и просто уничтожал его.
Во время перерыва Бен подошёл ко мне, снял оранжевую джерси с игрока третьего состава - в «Сиракьюз» для обозначения иерархии использовались джерси разных цветов - и сказал мне надеть её. Единственный раз за все мои четыре года в «Сиракьюз» Шварцвальдер повысил кого-то прямо на тренировочном поле. Присоединившись к третьей команде, я оказался в выездном составе, а значит, имел шанс выйти на поле.
В «Сиракьюз» во время скримиджей первый состав играл против третьего, а второй - против четвёртого. Поэтому когда скримидж возобновился, я вышел против первой команды. Я продолжил отлично играть, мне даже пару раз удалось захватить за линией розыгрыша наших основных хавбеков - Эрни Дэвиса и Марка Уэбера. Во время одного из розыгрышей Дэвис приблизился к линии как раз в тот момент, когда я прорвался через блок. Увидел меня в проходе, он начал двигаться вдоль линии, тогда я догнал его и захватил со спины.
В тот день я ушиб плечо и провёл утро понедельника в тренировочном зале, залечивая его. В это время команда, за исключением тех, кто был травмирован, проводила собрание. Нил Пратт, один из тренеров, подошёл ко мне и сообщил:
«На собрании Бен очень хорошо о тебе отзывается».
На просмотре скримиджа должны были присутствовать все игроки, поэтому, закончив процедуры, я и другие травмированные пошли на собрание. Мы успели как раз к началу. Бен прервал свою речь и повернулся ко мне:
«Мэггиси, в субботу ты сыграл на скримидже лучше, чем кто-либо за мои 12 лет в «Сиракьюз». Мы возлагаем на тебя большие надежды».
Он повернулся к остальным и сказал:
«Я хочу, чтобы во время просмотра все обратили особое внимание на этого парня. Именно такую страсть и самоотдачу мы хотим видеть. Если вы, парни, хотите играть здесь в футбол, играйте как он».
Я был воодушевлен, но комментарий Бена оставил у меня противоречивые ощущения. С одной стороны, я был невероятно счастлив получить признание и похвалу. С другой стороны, эти несколько слов ещё сильнее, отделили меня от остальных игроков. Бен выделил меня как одного из «хороших ребят», и я чувствовал враждебное отношение к себе остальной команды. За мной даже закрепилось прозвище «Супер Псих», и нетрудно понять почему. Однажды я стоял и болтал с другим игроком (такое происходило редко, потому что на тренировках я всегда был сконцентрирован и старался не отвлекаться) и не услышал команду Шварцвальдера, который собирал первый состав, чтобы отработать несколько розыгрышей. Все построились и готовы были начинать, пустым осталось только место правого тэкла. Шварцвальдер крикнул мне:
«Мэггиси, иди сюда!».
Я был всего в 10 ярдах, но вместо того, чтобы подойти и занять своё место, я рванул туда с полным ускорением и тут же принял стойку. Позади я услышал смешки других игроков. В тот же день я случайно услышал слова одного богатого выпускника, который приходил посмотреть на наши тренировки:
«Этот Мэггиси мечта любого тренера».
В «Сиракьюз» есть традиция предматчевого приёма пищи. Мы всегда приходили в закрытый клуб, который располагался в нескольких милях от университета, в 9:00 и съедали завтрак, состоящий из апельсинового сока, стейка, яичницы, чая и хлеба. С точки зрения науки, и это было доказано множество раз, предматчевая трапеза должна состоять из пищи, богатой углеводами, но большинство футбольных тренеров предпочитают использовать пищу, богатую белком, и добавлять к ней недожаренный стейк. Наверное, они думают, что вгрызаясь в кусок кровавого мяса, игрок сможет правильно настроиться на битву.
Быть лучшей командой страны, значит находиться под огромным давлением. В 1959 году наш чемпионский состав начал беспроигрышную серию, и каждая новая победа продлевала эту серию и сохраняла за нами первое место в рейтинге.
Первой игрой сезона стал матч против Университета Бостона. Я был в третьем составе, поэтому не ожидал, что мне дадут много игрового времени. Выше меня в ротации находились Лу Маутино и Джон Браун (он продолжит свою карьеру в «Кливленд Браунс», а сейчас играет за «Питтсбург Стилерс»). Я так волновался, что как только вернулся с завтрака в общежитие, выблевал стейк. Лёжа на кровати, я пытался успокоиться, но всё равно безумно нервничал. Я думал о том, что сделаю с «Бостоном», о том, какой разгром им учиню. В последней четверти меня, наконец, выпустили. На первом же розыгрыше квотербек «Бостона» был захвачен с потерей 10 ярдов. Я не успел нанести ему первый удар, и прилетел в гущу игроков на долю секунды позже. Рефери потянулся за флагом и закричал на меня:
«Номер 57, сделаешь так ещё раз, и это будет стоить тебе 15 ярдов!».
После первого удара мне стало легче, я успокоился. Большую часть четверти я играл в защите, пару раз достал квотербека, когда он собирался отдать пас, и совершил несколько других полезных действий. Это был мой первый матч за университет, я остался доволен своим выступлением, хотя и провёл на поле не так много времени.
Стэйси приехала на игру из Рочестера, и мы пошли на вечеринку братства. В «Сиракьюз» братства охотились за футболистами, каждое хотело заполучить «домашнего спортсмена». Когда я появился в доме братства, все начали вести себя так, будто знают меня, хотя большинство я видел в первый раз. Один из членов братства представил меня людям:
«Это Дэйв Мэггиси, он футболист-второкурсник, парень, который сегодня замечательно отыграл в защите».
Он сказал, что все его братья гордятся моей игрой и будут рады, если я вступлю в их организацию Phi Delta Theta. Это приглашение и вечеринка были преимуществами выступления за университетскую команду, одной из форм угодничества по отношению к «герою студенческого футбола». Я был польщен их предложением, но так никогда и не присоединился к братству, потому что я чувствовал себя не в своей тарелке.
Продолжение следует
Перевод Алексея Аникина (сайт First & Goal)