От героя Африки до личного врага диктатора: драматичный путь нападающего Пьера Муламбы
Этот пост написан пользователем Sports.ru, начать писать может каждый болельщик (сделать это можно здесь).
Удивительная судьба конголезского форварда по имени Пьер Ндайе Муламба достойна не только крайне однобокого и политизированного документального фильма (снят в конце 2010-х силами пяти стран), но и, пожалуй, отдельной, довольно увесистой, книги. Футболист, в течение одного года ставший героем целого континента, получив прозвище "африканский Пеле" и докатившийся до статуса национального предателя, пережил столько, что хватило бы не на одну жизнь.
Ндайе родился в огромной стране (11 место в мире по площади), три раза за сорок лет успевшей сменить название, в 1948 году, когда она называлась Бельгийским Конго. Мальчик был физически развит не по годам, поэтому дебютировал за клуб "Ренессанс Касаи" уже в 15 лет, причем сделал дубль в дебютном матче, и через три года впервые сыграл за сборную Республики Конго (страна получила независимость от Бельгии в 1960-м). Правда, венгерский тренер Ференц Чанади предпочитал молодых игроков с практикой выступлений (или, на худой конец, стажировки) в бельгийских клубах, поэтому на Кубок Африки-68 Пьер не попал. Чтобы избежать путаницы, придется сразу пояснить: в соревновании участвовали сразу две сборные, игравшие к тому же в одной группе и представлявшие две Республики Конго, одна бывшая французская колония, другая – бывшая бельгийская, поэтому их различали по названиям столиц: Конго-Браззавиль и Конго-Леопольдвиль (сейчас Киншаса). Нас интересует последняя, куда не попал Муламба, но и без него дружина Чанади выиграла турнир, лучшим игроком которого признали вратаря команды Роберта Казади Мвамбу. Запомним это имя.
Карьера Ндайе развивалась медленно: отец настаивал, что пинки по мячу – это так себе занятие для будущего отца и кормильца, поэтому игроку пришлось не только осваивать профессию учителя в ущерб тренировкам, но еще и работать в школе, разрываясь между классом и стадионом. Лишь после того, как Муламба транзитом через клуб "Банту" оказался в столичной команде "Вита", мгновенно став звездой национального масштаба, учительская карьера окончательно была заброшена. 24-летний Пьер тут же помог клубу завоевать чемпионский титул, затем еще один, и отправился с "Витой" на девятый розыгрыш Африканского Кубка чемпионов, проходивший с апреля по декабрь 1973 года. Здесь команда сразу попала в четвертьфинал, поскольку матчи против нигерийского "Майти Джетс" не состоялись: соперники не смогли оплатить дорогу до Конго, уже два года как переименованного диктатором Мобуту в Заир – печальная, но привычная по тем временам история. В одной четвертой "Вита" в одну калитку вынесла малийский "Стад Мальен" с общим счетом 7:1, в полуфинале с трудом одолела камерунский "Леопард Дуала" 4:3 (там играл не кто-нибудь, а одна из первых мировых африканских звезд, нападающий Роже Милла, будущий самый возрастной автор гола на чемпионате мира – он огорчил Россию в 42 года – и обладатель Кубка Франции с "Монако"). В двухматчевом финале конголезцам пришлось попыхтеть: им противостоял один из главных клубов за всю историю футбольной Африки, ганский "Асанте Котоко", но с общим счетом 5:4 "Вита" все же одолела фаворитов, завоевав свой первый (и на данный момент единственный) Кубок чемпионов.
Пьер отметился на турнире двумя голами, три раза выступил в роли ассистента, и о "Мутумбуле" заговорили уже по всему континенту. Прозвище "Мутумбула" (леопард) закрепилось за футболистом с детства, когда он натягивал на себя шкуру леопарда и терроризировал соседей по ночам. То же имя, к слову, носил печально известный в суеверном Конго дух, также орудовавший в темное время суток и причинявший страдания всем, кого он посещал.
В марте следующего, 1974 года, в Египте состоялся Кубок Африки, куда в составе сборной Заира и отправился Муламба, к тому времени закрепившийся в стартовом составе национальной команды под руководством югослава Благоя Видинича. Бывший вратарь, обладатель серебра и золота двух Олимпиад и финалист Евро-1960, Видинич до этого тренировал марокканцев на чемпионате мира, и горел желанием (подкрепленным щедрыми бонусами от Мобуту) отправить на мировое первенство и заирцев. К счастью, у него в команде был Муламба, вспоминавший: "Тренеры мне сказали, что меня не знают соперники – и в этом мое преимущество".
На групповом этапе Заир одолел Гвинею с Маврикием, проиграв лишь действующим обладателям Кубка, соседям из Конго. В полуфинале команда Видинича неожиданно одолела считавшихся фаворитами египтян 3:2 (Пьер отметился дублем), но в финале против Замбии, где Муламба вновь забил дважды, на победу наиграть не смогла, ограничившись ничьей 2:2. Назначили переигровку, и уже в ней Ндайе, оформивший третий дубль подряд, стал единственным голеадором. Заир взял Кубок, отобрался на чемпионат мира, а Муламба стал лучшим бомбардиром турнира с девятью мячами (рекорд, не побитый до сих пор), прихватив до кучи титул лучшего игрока соревнования. Каждый футболист сборной победителя получил дом в Киншасе и машину – диктаторы любят международные спортивные победы.
Теперь перед заирцами стояла непростая задача: достойно выступить на мировом первенстве в ФРГ. Щедрые денежные вознаграждения за один только выход на престижный турнир обещали быть беспрецедентными – правда, их все никак не выдавали. Группа у африканцев подобралась убойная: Бразилия, Югославия и, в качестве передышки, Шотландия. В первом же матче подопечные Видинича играли довольно неплохо, но все же слились шотландцам 0:2. Потом началась самая настоящая дичь. Перед игрой с югославами вместо денег футболисты получили наставления от советника Мобуту. "Мы полагаем", - сообщил эмиссар, - "что югославские власти убедили тренера раскрыть план на игру. Поэтому мы изолировали от вас Видинича и сами внесем изменения в тактику". Подобный идиотизм обернулся настоящей катастрофой. К 21-й минуте Югославия уже вела 3:0, так что тренерский штаб решил заменить ни в чем неповинного Мвамбу (он был действительно хорошим вратарем, и на Кубке Африки попал в команду турнира) на вратаря "Виты" Ндемби Тубиланду. Забегая вперед, скажу, что это не помогло: югославы забили еще шесть безответных мячей, оформив самую крупную победу в истории мировых чемпионатов – 9:0 (позже к ним присоединились венгры, трешанувшие Сальвадор 10:1). Однако еще после четвертого пропущенного мяча, влетевшего в ворота заирцев сразу после замены вратаря, из национального героя Муламба превратился в посмешище. Когда колумбийский арбитр Омар Дельгадо распекал одного из заирцев за фол, он почувствовал нехилый пинок в зад. Обернувшись, рефери тут же показал красную карточку Ндайе, который выглядел таким растерянным, что британские комментаторы, не понявшие, что судья ошибся, вволю похихикали: вот, мол, наивные африканцы, не понимающие, что за нападение на арбитра полагается наказание. На самом деле Омара пнул защитник Мвепу Илунга, и на следующий день спортивные газеты неполиткорректно обыграли ошибку Дельгадо (в духе "неудивительно, перепутать было несложно"), однако ФИФА, прикрыв ушами свиные глазки, влепила Муламбе дисквалификацию на год.
После позора в матче с югославами взбешенный Мобуту пригрозил футболистам, что если они разгромно проиграют и бразильцам, в Заире их ждет настоящий ад. Действующие чемпионы мира раскатали африканцев 3:0, и после возвращения игроков заирской сборной заточили в президентском дворце, пока диктатор решал их судьбу. Впрочем, решив не связываться с возможной международной оглаской, он отпустил футболистов через четыре дня, затаив, по ему одному известным причинам, злобу на Муламбу – она прорвется позже.
Пьер до 38 лет продолжал играть за "Виту", завоевав с клубом 14 трофеев (еще один финал Кубка Африканских чемпионов заирцы проиграли в 1981-м), после чего стал тренером юношеских и любительских команд. В 1994-м КАФ (Конфедерация Африканского футбола) решила наградить его за заслуги перед континентальным футболом. На церемонии в Тунисе Ндайе получил памятную награду из рук президента организации Иссы Хаяту, репортажи с церемонии облетели спортивный СМИ Африки, и, очевидно, послужили триггером для злопамятного Мобуту. Через неделю после возвращения в дом Муламбы ворвались четверо мужчин в масках и военной форме, потребовав деньги и медаль. В ходе этой неумелой имитации ограбления (методы заирского диктатора за много лет успели примелькаться и видны были невооруженным глазом) на шум выбежал из комнаты девятилетний сын Пьера, Тридон. Один из солдат ударил ребенка прикладом в висок, нанеся тяжелейшую травму: мальчик скончался в больнице через неделю. Самого Муламбу избили, выстрелили в ногу и сбросили с моста. Восемь месяцев бывший футболист провел в больнице, пережил несколько операций и остался инвалидом. Покинув госпиталь, он нашел убежище в ЮАР, где, после незавершенной реабилитации, работал на парковках, охраняя машины от автомобильных воров – обычное дело для местной бедноты. Опасаясь возвращаться в Конго (страну переименовали после свержения Мобуту в 1997-м, и там шла война), Муламба высылал семье жалкие гроши, которые ему удавалось заработать, пока, десять лет спустя, его жена не скончалась от рака. Здоровье Пьера быстро ухудшалось – помимо проблем после ранений он начал крепко выпивать – но все равно его сильно удивила минута молчания во время Кубка Африки в 1998, когда стадион почтительно молчал, чествуя якобы погибшего в алмазной шахте в Анголе бывшего футболиста, который был жив, хоть и не совсем здоров, и находился в Йоханнесбурге.
Юристу и любителю футбола Алену Макенго удалось привлечь к Муламбе и его товарищам по сборной, находившимся не в намного лучшем положении, внимание властей и мирового футбольного сообщества. Зепп Блаттер, тогда все еще президент ФИФА, наградил Пьера за его заслуги перед африканским футболом, он принял участие в мероприятиях, посвященным предстоящему чемпионату мира в ЮАР, о нем сняли документальный фильм "Забытое золото", и после долгих лет в ЮАР Ндайе вернулся в Киншасу, где жил на стипендию в 200 евро, которую выделило ему правительство. В последние годы жизни Муламба был прикован к инвалидному креслу и с сентября 2018-го года находился в южноафриканской больнице, куда его перевезли на борту самолета, оплаченного Самюэлем Это'О. Через четыре месяца Муламба скончался.
В документальном фильме он сказал: "Знаменитый футболист, тот, кого чествовала вся его страна, известный всем и каждому, как он может быть всеми заброшен таким образом?" Эта фраза, пожалуй, лучше всего описывает долгий и непростой путь Пьера Муламбы.
