#26 Алекс Смольянинов: «Fan-ID нужен исключительно для пополнения полицейской картотеки новыми пятнами»

Этот пост написан пользователем Sports.ru, начать писать может каждый болельщик (сделать это можно здесь).

P.S. Дорогие читатели, подписывайтесь на блог. Давайте развивать канал вместе!

Любовь к футболу у нашего героя заложена на подсознательном уровне. Помимо создания качественных видео-работ он многие годы играл за любительские команды. К сожалению, полученная в прошлом году роковая травма мениска поставила в его футбольной карьере точку. Но зато в памяти остались «дикие» фанатские выезды в 90-х и 00-х, знаменитая бойня на Манежной площади в 2002-м. А ведь была еще встреча ранним утром «золотого» состава ЦСКА в столичном аэропорту после первой в истории победы российского клуба в Кубке УЕФА…

В заключительной части большого интервью мы поговорили с Алексом о перспективах российского футбола в условиях изоляции от остального мира, почему РПЛ уже в ближайшее время может превратиться в аналог крымского чемпионата, про самый опасный фанатский выезд в Санкт-Петербург, о переломном моменте в истории противостояния фанатов с полицией, а также обсудили, добьет ли Fan-ID и без того низкую посещаемость матчей Премьер-лиги.

3-я часть интервью, в которой Алекс рассказывает:

• о кардинальных изменениях в восприятии российского футбола за последние месяцы
• о рисках РПЛ превратиться в аналог крымского чемпионата
• о коррупции в российском детско-юношеском футболе
• о травме мениска, перечеркнувшая футбольную карьеру
• о впечатлениях от фанатского побоища на Манежной площади в 2002 году
• о самом диком выезде — в Санкт-Петербург на матч «Зенит» - ЦСКА
• о встрече армейцев в столичном аэропорту после победы в Кубке УЕФА
• о вечном противостоянии фанатов и полиции
• о пагубных последствиях введения Fan-ID в Турции и России
• где сейчас в мире самые свободные фанатские группировки

«Ныне российский футбол — история не про деньги, а про энтузиазм, новые решения»

— В отличие от команд Косово крымские клубы не получили права участвовать в еврокубках.  Каковы в условиях мировой цивилизации перспективы местного футбола?

— Касательно нашего футбола мне недавно пришла мысль, что мы, будучи изолированными от спортивного мира, можем создать что-то, принципиально отличающееся от других мировых школ по стилистике игры. Сейчас у России для этого есть прекрасная возможность. Поэтому, на данный момент, актуальнее снимать документальные фильмы про российский футбол, чем про какой-либо другой.

Про последнее cейчас вообще трудно делать какие-либо интересные выпуски потому, что в сложившейся ситуации по ряду причин практически нереально организовать съемки, найти правильные контакты. Все это было очень сложно и до закрытия евроокна. Буквально пару недель назад мы придумали несколько интересных концепций на тему «Как сейчас Россия живет футболом с точки зрения обычных людей».

В этом плане у нас сейчас появилась отличная возможность исследовать внутреннюю кухню нашего футбола, и после снятия всех запретов представить публике сильные и принципиально новые идеи. Да и вообще сейчас для России самое время заняться реформами во всей футбольной системе, попробовать улучшить ее со всех сторон с точки зрения самой игры и администрирования таковой.

Насколько знаю, в этом направлении многое делают в РФС, что в том числе вылилось в создание разделенной на 4 дивизиона юношеской лиги. Раньше она выглядела по-другому, представляя собой чемпионат дублирующих составов клубов РПЛ. В связи со всем этим мне вспоминается ситуация с футбольной школой Советского Союза, которая, будучи изолированной от мира, ковалась, и вышла на мировой уровень.  

— В одном из интервью гендиректор «Уфы» Шамиль Газизов заявил, что в сложившейся ситуации в РПЛ возможны серьезные финансовые проблемы у некоторых клубов РПЛ, урезание зарплат их игрокам и некое своячество. Способен ли в период мировой изоляции наш футбол скатиться до уровня того же крымского?

— По сути, все так и будет. Касательно урезания зарплат игроков скажу, что, на мой взгляд, это позитивное изменение. Из-за этого, может быть, футболисты начнут больше задумываться о своей спортивной карьере. Здесь нужно заметить, что за последние 15 лет в России стало очень модно отдавать детей в футбол потому, что таковым прибыльно заниматься.

Сейчас же с этим связана другая мысль. Ныне российский футбол — история не про деньги, а про энтузиазм, новые решения. Мы не изолированы от информации, способны перенимать опыт и лучшие практики, пытаться опробовать их, на что стало больше времени. Вспоминается «Зенит», который раньше покупал дорогих футболистов с целью достичь быстрого результата, в том числе в Европе.

Сейчас такового не ждут, российский футбол изолирован, и клубам можно сосредоточиться на воспитании собственной молодежи для основного состава, покупках талантливых парней из других клубов и футбольных школ. Такими темпами мы вырастим довольно сильное поколение игроков, и опять-таки сможем вернуться на европейскую и мировую арену в обновленном составе и с перспективными идеями.   

— Вы в это верите, даже несмотря на то, что сейчас детей частенько берут заниматься футболом за взятки?

— А когда было по-другому? В СССР? Тогда, я думаю, дети попадали в футбол за те же взятки, только их брали не деньгами, а холодильниками или еще каким-нибудь барахлом. Другое дело, в советские времена такового было меньше, чем сейчас. Тогда взятки карались правосудием серьезнее, чем в наши дни.

В общем, считаю, что в плане развития футбола из сложившейся трудной ситуации мы извлечем много позитива. На данный момент в России много людей, которые искренне хотят что-то вложить в эту игру. Для многих частных клубов вроде «Родины» сейчас самое время активно заниматься своим становлением, становиться выше классом.      

«Результаты МРТ показали, что это был разрыв не только мениска, но и «крестов»

— Но все-таки иногда тренеры детско-юношеских школ продавливают «удобных» для себя ребят в основной состав из-за того, что получают мизерные зарплаты. Не в этом ли корны проблемы российского футбола?

— Тут дело в том, что если у ребенка нет определенных перспектив, таланта и самоотдачи, то футболистом он никогда не станет. И никакие деньги здесь не помогут. Помню, в середине 90-х я занимался футболом в школе «Красногвардеец». Наш коллектив был не из слабых, играл в Высшей Лиге с ЦСКА, «Динамо» и «Спартаком».

Со мной за «Красногвардеец» выступал парень, которого тренер был вынужден привлекать к матчам за основной состав потому, что папа этого мальчика помогал команде финансово. Но из этого ничего не выходило. Парень выходил исключительно на замену, 15 минут бегал по полю, и возвращался на скамейку запасных.

— Почему вас привели в футбол?

— Я сам пришел в футбольную школу в 8 лет, но потом бросил ее. В дальнейшем два года рубился за Восточный Административный Округ на общемосковском турнире, а в студенческие годы выступал за свой институт, получил второй взрослый разряд, который через какое-то время обнулился. Потом стал играть в мини-футбол с друзьями на любительском уровне.

— Как относитесь к матчам любительских команд с участием разных звезд и блогеров, которые активно посещают зрители?

— Появление таких команд ведет к популяризации здорового образа жизни. Плюс любой привлекающий людей на трибунах клуб привносит какой-то вклад в развитие футбола в стране.

— Вас приглашали в такие команды?

— Да, но я отказался потому, что в прошлом году порвал мениск и сейчас не способен за кого-либо играть. Последствия этой травмы таковы, что при обычном в футболе резком движении ногой вылетает сустав. Чтобы полностью восстановиться после разрыва мениска, надо либо делать операцию, либо прибегнуть к какой-нибудь другой терапии. Как раз сейчас я планирую всем этим заняться.

— Мениск порвали на тренировке?

— Да, в первой игре в зале после летнего сезона. Травму получил на ровном месте. Просто поставил ногу и почувствовал колоссальную боль в колене, которую ранее никогда не испытывал. Видимо, я не смог быстро привыкнуть к жесткому покрытию после долгих выступлений на искусственном газоне. Результаты МРТ показали, что это был разрыв не только мениска, но и «крестов».

Доктор сказал, что после операции я смогу играть в футбол еще лет десять. Но если раз порвал мениск и «кресты», то это обязательно повторится, и может быть даже на другой ноге.  Поэтому я подумал, что мне лучше вылечить колено другим способом, и оставить этот ресурс до конца жизни, чем окончательно убить его футболом (прим. — смеется).

— Ваш уход из команды огорчил партнеров?

— Нет. Более того, моя травма их нисколько не удивила. Все мои товарищи по той команде были ломанными-переломанными ветеранами, которым от 35 до 45 лет. Если кто-то из них себе что-то ломает или рвет, то это воспринимается как обыденное. Так что отряд особо не заметил потери бойца.

— После травмы вы пожалели, что не стали юристом?

— Никогда не хотел этим заниматься. Но, тем не менее, доучился и сейчас могу применять полученные в университете знания, проводя футбольные расследования.

«Беспорядки на Манежной в 2002-м сравнимы разве что с гражданской войной»

— В вашем фильме о турецких фанатах говорится, что они имеют очень большое влияние на политику своей страны. Возможно ли подобное в России?

— Наверное, с момента драки болельщиков нашей сборной с англичанами на Евро-2016 такого представить себе невозможно. Российские спецслужбы же взяли тот инцидент на заметку, начав активно работать с нашими фанатами.

Да и вообще во всех посещенных мною странах Европы болельщики давно подвержены максимальному давлению со стороны полиции и властей. 30 лет назад же всякий фанатский беспредел творился в большинстве государств континента каждую неделю. Пример такового — пожар на стадионе «Стяуа», который устроили болельщики бухарестского «Динамо» в 1997 году.

В России, кстати, в начале нулевых драки фанатов с ОМОНом были тоже вполне нормальным явлением. В те времена в Европе полиция была просто не готова бороться с болельщиками, из-за чего они делали на стадионах все что хотели.  

— Например?

— На каждой выездной игре лидеров российского чемпионата в Воронеже, Питере, Волгограде и других городах каждый тур происходили инциденты вроде выламывания кресел, метания их в ОМОН и махача на трибунах. В кубковых встречах грандов с командами низших дивизионов в середине нулевых происходили так и вовсе еще большие ужасы вроде пожаров на стадионах.

Повторюсь, что в те годы спецслужбы и полиция вообще не умели работать с фанатами не только в России, но и во всей Европе. В Англии после прохождения пика активности футбольных хулиганов в 80-х поняли, как бороться с таковыми и начали для этого разрабатывать разные системы контроля. Но до Восточной Европы аналогичные меры дошли только к середине нулевых, а до России — и вовсе лишь где-то к 2010 году. 

— Стал ли переломным моментом в борьбе с российскими болельщиками инцидент с убийством фаната «Спартака» Егора Свиридова в 2010 году, после которого фанаты проводили акции на Манежной площади?

— Да. Но я бы, наверное, назвал отправной точкой беспорядки на Манежке в 2002 году, связанные с поражением сборной России от Японии на чемпионате мира. Это произошло опять-таки по вине милиции, спецслужб и властей города. Все они были не готовы усмирять неуправляемые массы людей, подогретых алкоголем потому, что тогда в центре Москвы спиртное было в свободной продаже.

Думаю, что после такого ужаса власти и милиция начали пересматривать свое отношение к подобным инцидентам на массовых мероприятиях и вообще к активным фанатам больших клубов. Однако, последних в 2002 году было по-минимуму в отличие от пьяной молодежи с окраин Москвы. Те приехали на Манежку для того, чтобы повеселиться и попровоцировать. Началось все с того, что кто-то кому-то кинул бутылку в голову, а дальше уже понеслось…

Вспыхнула одна драка, затем другая, третья, кто-то разбил автомобиль. Следом стали пытаться опрокидывать машины телевизионщиков, переворачивали кареты скорой помощи, выбивали стекла в простых и трендовых магазинах, которые сразу же ринулись грабить мародеры и т. д.

— Вы были непосредственным свидетелем тех беспорядков?

— Да. Я, в то время 17-летний, будучи не чуждым фанатских выездов юноша, был тогда на Манежной площади и прекрасно помню все это безумие. Тогда происходящее там мне дико понравилось, но сейчас, смотря на те события с высоты прожитых лет, полностью осознаю их ужас и нелогичность.

Никогда не видел подобного ранее и, наверное, не увижу уже больше никогда. Те беспорядки сравнимы разве что с эпизодом Гражданской войны. Они же представляли собой массовый разгром города серьезного масштаба прямо рядом с Кремлем.

Думаю, от них в шоке были все, и после тех событий власти задумались, по крайней мере, о структуризации работы с фанатами на массовых мероприятиях. Поэтому эпизод на Манежке после убийства Егора Свиридова в 2010 году стал признаком того, что за работу с болельщиками нужно браться еще серьезнее.

Может быть, в тот момент сообщество ультрас было недооценено в плане своей сплоченности. Оно показало свою солидарность, придя на Манежную площадь. Стало ясно, что это группа, которая живет по своим законам и понятиям. Естественно, полиция и спецслужбы таковым заинтересовалась.

«В 90-е все фанатские выезды были в прямом смысле дикими»

— Расскажите поподробнее, как вы ездили на выезды. 

— Начал гонять на матчи за ЦСКА в конце 90-х, когда все выезды были в прямом смысле дикими. С начала нулевых российские регионы были в полном упадке. Мы, 15, 16, 17-летные парни, были практически без денег. Ездили поддерживать своих кумиров либо на «собаках» (прим — электричках), либо на поездах, в которые вписывались, и, на всем пути до нужной точки, 4-5 раз пересаживались из одного состава в другой. 

На каждом таком выезде была масса приключений, которые в основном были связаны с пьянками и рандомными драками. В общем-то, подобное характерно для переживающих юношей с ветром в голове, у которых происходит невероятное изменение сознания.

— Вы, наверное, и в фанатских стрелках участвовали…

— Да, и, как видите, остался жив (прим. — смеется). Мне, слава Богу, не доводилось участвовать в стрелках, в которых использовались опасные предметы вроде ножей или кастетов. В основном это были чистые руки и честные схватки.

Однажды, правда, попал, что называется, под дерьмо. Дело было на выезде в Питер где-то в начале нулевых, когда мы шли со стадиона «Петровский» в оцеплении и были закиданы бутылками. Две или три из них лишь по счастливой случайности не попали мне в голову. Виновники тогда вели артобстрел из кустов, при этом милиция их особо не гоняла.

— На выезды победного для ЦСКА Кубка УЕФА ездили?

— Нет, но отлично помню майский вечер, когда армейцы завоевали этот трофей. Мы смотрели тот решающий матч со «Спортингом» в московском баре, а после финального свистка на «Жозе Алваладе» поехали как раз таки на Манежку. Она тогда стала, не знаю почему, прямо каким-то центром притяжения болельщиков.

Тогда по случаю столь большой победы своих кумиров туда начали стекаться все фанаты ЦСКА. В ту ночь на Манежке были какие-то невероятные гуляния, а утром мы поехали встречать красно-синих в аэропорт. Помню, как они вышли из самолета с Кубком УЕФА. Все это была очень большая радость, непередаваемые ощущения.

«Fan-ID нужен исключительно для пополнения полицейской картотеки новыми пятнами»

— Вспоминая все вышеперечисленные вами фанатские кейсы, можно ли назвать Fan ID эффективным способом работы с болельщиками?

— Мне кажется, что это точно даст отток людей с трибун. При этом, сейчас на футбол в России и так не особо ходят, интерес к нему пониженный из-за отстранения наших команд от еврокубков. В недавнем интервью я спрашивал о Fan ID Вадима Евсеева и услышал, что таковое нужно исключительно для полиции потому, что она хочет пополнить картотеку новыми пятнами. Полностью разделяю это мнение и считаю, что введение такового сейчас принесет колоссальный ущерб посещаемости матчей РПЛ.

— Насколько серьезный?

— Боюсь, что Fan ID, возможно, приведет к пустым трибунам. Плюс эта мера — дополнительная нагрузка на безопасность стадионов, что приведет к неизбежному увеличению расходов клубов. Ведь Fan ID предполагает установление определенной системы контроля доступа на стадионы. В России команды не особо много зарабатывают, поэтому в нынешних условиях, когда они теряют спонсоров и армию болельщиков на матчах, введение «паспорта фаната» попросту абсурдно.

— А как относятся к Fan ID в других странах?

— Фанаты турецкого «Бешикташа», с которыми у меня близкие отношения, принципиально бойкотируют подобную систему. Ее ввели 5-6 лет назад для тотального контроля над болельщиками для того, чтобы по-легкому, по-быстрому составить картотеку на тех из них, на которых еще нет данных. То есть, суть схемы в добровольном сливании фанатами личной информации о себе, чтобы получить Fan ID и допуск на стадион. При этом есть вероятность, что в итоге тебе в таковом все равно откажут.

В Турции получение Fan ID — лишний геморрой для болельщиков, которые ходят на стадион, в лучшем случае, 1-2 раза в год. На таких условиях многие из них плюнут на поход на матчи и предпочтут посмотреть игру по телевизору, а то и решат пойти не на трибуну, а в условный театр или кино.

— Резюмируя фанатскую тему, на твой взгляд, где сейчас наиболее свободные фанатские группировки?

— В Азии и конкретно в Индонезии. На мой взгляд, там сейчас единственное свободное фанатское сообщество. Сейчас в Индонезии все развивается так же активно, как в европейском футболе 80-х. Очень жалею, что не снял выпуск про футбол этой страны, когда находился в соседней с ней Малайзии во время локдауна. Последнее и помешало осуществить мой замысел потому, что Индонезия закрылась прямо передо мной. Но может когда-нибудь и сниму этот выпуск.

P.S. Дорогие читатели, подписывайтесь на блог. Давайте развивать канал вместе!