Тренер Нганну Эрик Никсик был счастлив когда Ган зашёл на скручивание пятки
Этот пост написан пользователем Sports.ru, начать писать может каждый болельщик (сделать это можно здесь).
"Частью нашего геймплана были пит-стопы - короткие перерывы в определенных позициях, чтобы можно было продышаться и восстановиться. Камару Усман часто это делает, когда бьет стомпы или при работе в клинче. Я говорил Франсису: "Всякий раз, когда ты будешь держать его в клинче или партере, наваливайся на него всем весом и делай глубокие вдохи, отдыхай". Франсис очень хорош в позициях, когда надо наваливаться, прижать. Люди буквально задыхаются под его весом. Скручивание пятки? Я был очень рад, когда Сирил пошел на этот прием. Я смеялся. Помню, еще до травмы колена мы обсуждали геймплан, и Франсис сказал мне: "Эй, Бабба ("bubba" - "братишка" - прим.), мне кажется, он попробует сделать мне скручивание пятки. Я знаю его тренера по БЖЖ, он всегда говорил, что у меня огромные ноги и я уязвим для болевых на ногу и скручивания пятки. Я гарантирую, что он пойдет на этот прием". Я спросил его: "Какая защита от этого приема тебе удобна?". Он говорит: "Мне удобнее сидеть на свободной ноге и наносить удары". И когда Ган пошел на этот прием, это было фатальной ошибкой. У меня много ребят в зале, кто слишком часто любит скручивать пятку, и я всегда говорю им: "Ребят, вы витаете в облаках, если думаете, что такой прием часто проходит. У многих соперников уже травмированные колени и им плевать, травмируете ли вы его еще сильнее. На кону половина гонорара за бой, и никто не будет сдаваться". Это может пройти только в начале боя, на секунде 30-й если вам удалось скрутить. Когда Ган зашел на прием, я сказал себе: "О, дружище, спасибо. Мы будем сидеть сверху и бить". Я был очень и очень рад. После 3-го раунда еще была забавная ситуация. Когда прозвучал гонг, Ган просто отдирал себя от канваса. Я видел его язык тела, походку и, стоя в центре клетки, крикнул Франсису: "Этот засранец уже сломался!". Я крикнул это так, чтобы и Сирил и Франсис оба услышали. И Франсис улыбнулся, он сам понял это.
