Правда Павлюченковой: о глубокой депрессии, теннисных альфонсах и тяжелых отношениях с отцом и братом

2021-й получился для Анастасии Павлюченковой самым успешным в карьере: она вышла в финал «Ролан Гаррос» и выиграла парный разряд Олимпиады с Андреем Рублевым. Софья Тартакова встретилась с Анастасией, чтобы поговорить с ней о депрессии, давлении от ранних успехов и тяжелых отношениях с отцом.

Павлюченкова страдала после первых побед. В 16 лет сбежала к тренеру во Францию

«Это очень сложно. Это груз, который я несла очень долго. И даже в какой-то момент своей карьеры жалела, что всего этого достигла так рано. Потому что я реально не знала, как с этим справляться.

По юниорам меня тренировала семья: брат, папа. А уже с 16 лет Патрик Муратоглу включился и полностью занимался мной. 

Его окружение, мнение, советы – я потеряла еще с ним вместе голову. В 17 лет 27-я в мире, полуфинал [Индиан-Уэллс], обыграла Елену Янкович, вторую ракетку мира (на момент матча третью – Sports.ru). Плюс он говорил, как все прекрасно. Мне казалось, что в 18 лет я уже буду в топ-10, в 19 – первая и выиграю все «Шлемы». Очень много ожиданий, которые потом не свершились», – анализировала Анастасия.

Также Павлюченкова рассказала об отношениях с Муратоглу. 

«На «Ролан Гаррос» в 2007 году как-то так незаметно Патрик уже сидел у меня в боксе, как сейчас он делает с Коко Гауфф и Циципасом. Очень громко, энергично болел.

Я была маленькая, мне нравилось это внимание. Потому что раньше было даже как-то стыдно... В 15 лет, когда я уже начала взрослеть, мне казалось, блин, это так некруто – тебя папа тренирует или брат. Мне хотелось какого-то солидного тренера, какой-то контракт с формой. Маленькая девочка из Самары – тебе хочется внимания.

Этим, наверное, он меня и купил. «Я в тебя верю» и все-все-все. И я перебежала к Патрику. Практически с 2007 года я там тренировалась, можно сказать, сбежала из дома во Францию», – рассказывала теннисистка.

Боролась с депрессией и справилась с ней без помощи специалистов – помог совет регбиста в Англии

«Честно сказать, я по большей степени помогла [справиться с ментальными проблемами] себе сама. Конечно, были профессионалы, с которыми я общалась. Но я живу по тому же принципу, что играю на корте: когда играешь, много кто что говорит, но если ты сам не осознаешь, что делаешь и как, то никто тебе не поможет. И тут то же самое. Тебя могут направлять, говорить какие-то вещи, но надо самому к этому прийти.

Мне реально помогла изоляция. Я очень много была одна, изолировала себя от людей. Даже уехала в один городок в Италии, сидела там десять дней в горах в одиночестве.

Однажды я познакомилась с регбистом в Англии – он профессиональный спортсмен, с похожими проблемами, мы часто общались на эту тему. Он как раз рассказывал про изоляцию. Потом я много сама читала и, как модно говорить на английском, healed myself – сама себя вылечила. Я сама не люблю все эти банальные фразы, но в моей ситуации так и вышло. Я как-то сама справилась. И был момент, когда я хотела взять паузу в теннисе, заморозить рейтинг. Потому что какой смысл, если я туристом ездила порой по турнирам, физически выходила на корт, но там меня не было. И это был один из самых сложных периодов в жизни. Там ни про теннис, ни про что, а найти бы себя», – вспоминала Павлюченкова.

За четыре месяца до Олимпиады Павлюченкова вообще не была готова физически – особенно на фоне Рублева

Анастасия вспомнила важный эпизод перед турниром в Токио: «В феврале 2021-го после матча с Касаткиной ко мне подходит Саша (брат и тренер Павлюченковой – прим. Sports.ru) и говорит: «Не знаю, над чем ты там работала, но ты вообще не в форме. Посмотри на себя и на Дашу». Эти слова мне откликнулись, и я поняла – так дело не пойдет. 

Рублев непростой партнер, но очень крутой. Он всегда очень серьезный, но в первом матче мне удалось его развеселить – надо было разрядить обстановку. А в матче с японцами мне мяч попадает прямо в ноги, а я понимаю, что я вообще не готова. Игра была тяжелой, но, слава богу, мы выиграли».

До сих пор злится на отца из-за методов воспитания: кричал, швырялся мячами и пугал замахом

«Он был жестким, кричал. Не бил, но были моменты, когда реально швырялся мячами, пытался как-то припугнуть замахом. 100% у меня осталась какая-то обида, я не считаю это нормальным. Я не считаю нормальным поднимать на кого-то руку, хамить или орать, вообще так себя вести.

Мне трудно говорить, я не растила детей в таких условиях. И я считаю, что нужно прощать людей. Не могу недооценивать тот факт, что благодаря, наверное, отцу, я сижу здесь и без этого не стояла бы на пьедесталах на «Ролан Гаррос», не держала бы золотую медаль и вообще не играла бы в теннис.

Он мой первый тренер, мы занимались с 5-6 лет, и давление было с самого начала. Ставка сначала была сделана на Сашу [брата], потому что он первым начал играть. У Саши были моменты, где ему не хватало дисциплины, что-то не получалось, и мне кажется, что тогда отец поставил все на кон и [переключил внимание] на меня. Я реально это чувствовала.

Может, и Саша где-то затаил обиду на родителей за то, что больше времени и внимания уделялось мне. Мне не было от этого легче, наоборот, только сложнее, было нереальное давление, а я была маленькой девочкой, не мальчиком, не парнем. И в семье были постоянные скандалы из-за тенниса.

В какой-то момент я могла возненавидеть спорт, потому что каждый раз все скандалы, плохая атмосфера дома – все было из-за тенниса. Каждый раз я думала, что уже не хочу играть, – только перестаньте орать. Ну и я тоже злилась на брата, потому что многое из-за него происходило Тогда мне не хватало его поддержки и защиты», – рассказывала Павлюченкова

Главный конфликт – хотела ударить ракеткой Слоун Стивенс. Сейчас отлично общаются

«У меня был конфликт, по-моему, последний раз был со Стивенс в Пекине. Она выиграла US Open (речь про 2018-й, Стивенс выиграла «Большой шлем» за год до этого – прим. Sports.ru). Мы играли на центральном корте, ночная сессия. Я выиграла первый сет 7:6, мы играли больше часа. Во втором сете она вела 5:2.

У меня тогда реально болело плечо, я вызываю физио при счете 5:2 и выигрываю два гейма подряд. Но при 5:2 она подавала. Я выиграла два гейма подряд, становится 5:4. Она идет и орет специально: «Ну что, тебе физио помог, да? Ну ты же видишь, у нее травмы травмы нет!» – она это судье говорит. 

Громкий диалог на 10 минут. У меня просто ноздри [раздуваются], пар из ушей. Я думаю: «Что ты сказала? Ну-ка иди сюда». Я попыталась доиграть гейм, но не смогла, проиграла 6:4.

И после второго сета – хотя надо было уже сразу идти – я стала на нее орать, пошла на ее сторону. Судья спустилась, начала нас разнимать. Я думала, что ударю ее ракеткой. 

Она меня fucking bitch (гребаная сука – прим. Sports.ru) назвала во время матча. Потому что я в третьем сете хотела смэшем ей в живот сыграть со всей дури специально, но у меня не получилось. Такие кошачьи бои. Она очень четко сказала fucking bitch – это было в интернете, вообще везде. Я после этого ее ненавидела.

А сейчас мы общаемся отлично. Хотя я потом не знала, как себя вести. Такая ситуация была неприятная», – говорила Анастасия.

Анастасия ненавидит теннисных альфонсов – говорит, мужчина должен быть мужчиной

Неочевидный аспект большого тенниса: «У меня был один [знакомый], который просил оплатить его поездку на один из моих турниров. Я сразу же отказалась. Пусть остается там – тем более, после таких вопросов. Это мой принцип. Дело не в количестве заработанных денег, а в том, что мужчина должен быть мужчиной.

Многие девчонки ведутся на альфонсов в турах из-за неуверенности в себе. Это какая-то слабость. Очень многие выходят замуж и рожают, потому что это нужно. Я знаю многих таких девушек, многие из них несчастливы.

Так они просто выглядят лучше в глазах общества».

Россия не брала Кубок Дэвиса 15 лет. Тогда на трибунах были Марадона и Ельцин, а Сафин ругал московские корты

Фото: Gettyimages.ru/Lintao Zhang; globallookpress.com/Antoine Couvercelle/Panoramic