«Кабаева приехала ко мне в больницу с клубникой». В 2001-м Уткина дважды ударили заточкой – дело не раскрыто до сих пор
Вспоминаем жуткую историю.
На днях Василий Уткин и Тина Канделаки снова бомбили друг друга в соцсетях. В ход шли даже истории, покрытые мхом: Василий вспомнил аварию в Ницце («Утешь девушку красивым аксессуаром. Руль от Ferrari, например. У ней был, но она его, я слышал, чуть ли не затылком разломала. Врут, наверно»), Тина – нападение на комментатора, правда, напутав в деталях. Сказала, что ударили отверткой (на самом деле – заточкой) в филейную часть (на самом деле – в спину).
За 19 лет Уткина часто спрашивали об этом факте из биографии, но никогда – в деталях. Непонятно, как Василий переживал тот эпизод, повлиял ли он на здоровье и что происходило с расследованием, кого подозревала милиция и кого – он сам.
Александр Головин встретился с Уткиным, чтобы устранить этот пробел.
Уткин не понял, что на него напали. Осознал, только когда прохожий сказал, что из спины торчит нож – Василию сразу поплохело
Уткин осенью 2001-го – главный спортивный журналист страны. Он уже комментировал два финала ЛЧ, вел «Футбольный клуб» на НТВ и передачу на «Эхо Москвы», писал в «Коммерсант», «Известия», «Совспорт» и «Газету.ру».
В сентябре появилось еще одно место работы – только что созданная на деньги миллиардера Лисина газета «Газета». Василий возглавил спортивный отдел и пять раз в неделю ходил на утренние летучки. Редакция находилась на Зоологической улице – в 15 минутах от съемной квартиры Василия на Малой Бронной. На работу он добирался пешком.
«То утро ничем не отличалось от остальных. Я вышел со двора на Бронную, пошел в сторону Садового, – вспоминает Уткин события 23 октября 2001-го. – По правой стороне по ходу движения. Когда находился у углового дома (там был обмен валюты, а сейчас «Волконский»), почувствовал удар в спину – сзади выбежал парень в плаще и кепке. А я пошел дальше.
Мне не стало плохо, но вдруг прохожий сказал: «Молодой человек, у вас нож в спине торчит». Тут уже немножко повело. Я перешел Бронную, сел в подъезде какого-то дома под снос, прохожий остался со мной. Я позвонил в свой кабинет в редакции, трубку взял Ромка Трушечкин. Я сказал: «Ром, без паники, ситуация – такая». Через пять минут прибежал Серега Микулик, с которым мы работали вместе, потом приехала скорая. Вместе мы поехали в Склиф (Институт скорой помощи им. Склифосовского – Sports.ru)».
По дороге Василий позвонил отцу («Я ведь не мог позвонить с такой новостью маме») и в эфир «Эхо Москвы», чтобы самому рассказать о ситуации и показать, что жив, а здоровью ничего не угрожает.
Из архивных новостей непонятно, почему Уткин не побежал за парнем, почувствовав удар. Спустя 19 лет спрашиваю об этом. «Я видел, как человек пробежал мимо меня. Ну что, я его хватать буду, что ли? Ну и я растерялся, честно говоря».
В больницу к Уткину каждый вечер приходили гости: Мутко, Радимов, Кабаева, бандиты. Последние сказали, что напал непрофессионал
Заточку из спины достали только в больнице (оружие сдерживало поток крови), а операция длилась полтора часа.
В переписке с Тиной Василий рассказал про два шрама на спине и что до печени и сердца заточка не достала из-за телосложения: «Знаешь почему? Жиробас». В сообщении выглядит смешно, на самом деле преступник и правда целился в жизненно важные органы. «Я интересовался, куда били. Объяснили, что в район печени и сердца. Не достало, потому что парень крупный. Как сказал врач: «Ты вырезку хоть раз ел? Ну вот тебе в вырезку попало два раза», – рассказывает Уткин.
По словам комментатора, в больнице его навестили и «знакомые-бандосы». С ними он поделился идеей, что работал наемный убийца. Они эту версию опровергли: «Нет, Вась, это не профессионал». – «Почему?» – «Слушай, ты кабан здоровый, чего тебя в спину бить? Надо было в шею сверху». Я подумал: «Ой, какое полезное знание».
Из-за давности события он не помнит, насколько глубоко вошла заточка, но сама по себе она была около «сантиметров 15 в длину». Я уточняю, откуда появилась версия про отвертку, о которой написала Канделаки. Ответ: «Про отвертку сразу пошло, не помню откуда, но по виду заточка и правда была как отвертка. Такая специальным образом изготовленная: деревянная ручка и штырь заточенный, довольно большой. А Тина главное сказала про жопу. Вот про жопу появилось в «Комсомольской правде», после этого я лет 10 с ними не разговаривал, вообще ни слова. А потом было уже неважно».
– Куда в итоге делась та заточка?
– Одно время была уликой, потом – не знаю. Я же не буду ее забирать.
В больнице Уткин провел около двух недель: после операции его определили в отдельную палату, перед ней поставили охрану. «Под спиной все время лежал пакет со льдом, на нем довольно удобно», – добавляет он деталей.
В день нападения Василий стоял в расписании на федеральном НТВ – должен был комментировать матч Лиги чемпионов «Спартак» – «Спарта». Вместо «Лужников» игру он смотрел из Склифа – «Спартак» с Кебе, Барановым, Цихмейструком и Митрески дважды вел (забили Робсон и Бесчастных), но пропустил на 90-й минуте – 2:2: «Как сейчас помню: в палате стоял холодильник, на нем – телевизор. А в воротах чехов играл молодой Петр Чех».
Уткин называет две недели в больнице веселым временем: «Каждый вечер собиралась хорошая компания, люди приходили с напитками – вином, шампанским, правда, я не пил. В первый вечер пришел товарищ, который за полгода до этого попал в больницу с желудочным обострением и просил что-то почитать. Тогда я привез ему книжку Лимонова, которую только что дочитал сам. Он сказал: «Ты что, #####, что ли? Это «Книга мертвых». А я принес, как-то не подумав. В ответ он притащил книги, где в названии «Строка, оборванная пулей», «Искусство фехтования», «Штыковой бой». Веселились, короче говоря».
Навестили Уткина Виталий Мутко (тогда – президент «Зенита») и друг Владислав Радимов, который играл за «Крылья», но после тура приехал в Москву. «Здесь у него была обжитая квартира, он привез из нее два хрустальных бокала, завернутых в полотенце, и коньяк. Я впервые накатил», – вспоминает журналист.
В один из дней в палату пришла 18-летняя Алина Кабаева – тогда еще не олимпийская чемпионка (золото она выиграла только через три года в Афинах). «После нападения она приехала навестить меня с клубникой, мы ведь дружили. Сначала ошиблась этажом и попала в ожоговое отделение. Пришла в палату с огромными глазами – а они и так у нее большие. Алина была очень доброй девочкой».
– Как вы познакомились?
– Так получилось, что с Олимпиады в Атланте в 1996 году летели в одном самолете с [гимнасткой] Аминой Зариповой. Познакомились, закорешились, иногда проводили время вместе. Это были чисто платонические отношения, дружеские. Гимнастика тогда была необласканным видом спорта, плюс все девочки маленькие, не очень встроенные в московскую жизнь, все немосквички. Мы их немного опекали. Их даже отпускали с нами.
А Алина вообще с детства в команде. Чуть ли не с 10 лет тренировалась со сборной России, сразу было понятно, что это очень талантливая и гибкая девочка. Так и подружились.
– Когда последний раз общались?
– В течение недели после того, как «Рубин» впервые стал чемпионом. Я полетел в Казань общаться с Бердыевым – причем не под камеры, частным образом. В самолете встретил Алину. Она тоже летела в Казань.
– Тоже обычным рейсом?
– Это был бизнес-класс.
Уткину до сих пор неприятны шаги за спиной, но напоминания (и шутки) о нападении его не обижают. Преступника не нашли – версий у Василия тоже нет
Журналист не знает точно, что произошло с уголовным делом: «Меня допрашивал следователь в больнице, как-то раз приходил в газету, больше ничего. Думаю, дело не может быть открыто столько лет. По-моему, оно закрыто».
Преступника не нашли, хотя медиа даже писали, что одного из задержанных Василий опознал. Он говорит, что это неправда, как и то, что был установлен конкретный мотив – профессиональная деятельность: «Никто этого не знает. А мне бессмысленно думать об этом спустя столько лет. Версий у меня было много, но ни одна из них не получила ни малейшего подтверждения, ни единого вообще».
– Разве это не та вечная загадка, которую хочется разгадать?
– Нет, мне уже не хочется. Она меня отпустила.
В первых интервью после нападения Василий говорил: покушение может быть связано с тем, что его утвердили ведущим в музыкальном шоу «Земля-воздух» на «ТВ-6». «Из-за «ТВ-6» я отклонил одно предложение, там люди могли подумать… Но я точно знаю, что они ни при чем», – говорит он спустя 19 лет.
Другая версия – фанаты «Спартака», который Уткин, как писали медиа в то время, мощно критиковал. «Это просто смешно, – отвечает он. – Тот год был для меня тишайшим в отношении футбола. Я почему думал вести программу «Земля-воздух»? Я хотел отойти от футбола, вести другой проект, мне было это любопытно».
Еще одна гипотеза – на журналиста напал нездоровый человек. Она тоже осталась недоказанной: «Те основания, которые у меня были для подозрения, оказались совершенно фиктивными».
– А хотя бы какие-то отпечатки нашли, потом их сверяли?
– Да хер его знает. Я только помню, что в «Совспорте» офигенно написали: «Убийца скрылся на автомобиле такого-то цвета». Убийца…. А «Спорт-Экспресс» ничего не написал.
После выхода из больницы в жизни Василия изменилось несколько вещей. Во-первых, появилась охрана: «Ее наняла «Газета». Со мной ходили два здоровых чувака. Вооруженные. Сначала один из них ночевал у меня дома. Потом просто довозили до двери, я там закрывался и сидел до утра».
Во-вторых, он впервые купил машину – Audi 100, которую прозвали «Бочка»: «Какие были сбережения – на них и купил, не отходя от кассы, чтобы с охраной удобнее ездить».
С телохранителями Уткин ходил полгода – до весны 2002-го. Он признается, что это было не подстраховкой: «Честно говоря, я действительно нервничал. Потом очень долго – да даже сейчас иногда – когда иду по улице и ясно слышу сзади шаги, хочу пропустить человека вперед, остановиться, чтобы он быстрее прошел. Но уже не пропускаю, а раньше мог. Даже на Новом Арбате, где все в камерах, останавливался и ждал, пока человек пройдет».
К психологу Василий не обращался и в целом спокойно воспринимает разговоры о нападении: «Ну да, иногда вспоминают. Так или иначе это один из известных фактов моей жизни».
Публично он сорвался только раз, когда после троллинга белорусов в твиттере ему ответил Вадим Галыгин из «Камеди Клаб»: «Утка, отвертка. Помнишь?)))))» Василий написал: «А теперь соси ###».
На Тину он тоже не в обиде: «Я написал про нее последний текст, надеясь, что мне о ней больше не придется говорить. Убожество это все. У них такая работа, а у меня работа другая, более тонкая. Я не хочу свои тонкие инструменты перенастраивать, я уже один раз это сделал. И ну на хер».
В обращении к Канделаки журналист написал про шрамы. Уточняю, напоминают ли ему о нападении. «Визуально их не вижу, потому что это спина, – говорит Василий. – Никак не напоминают. Однажды только спектакль с «Квартетом И» играли, я там несколько раз переодеваюсь. Естественно, все происходит не в гримерке, а прямо за сценой. И Леша Макаров – он бандита играл – как-то неудачно пошутил. На самом деле смешно, но он просто не знал, что это имеет под собой реальную почву, и потом извинялся. Мне было как-то все равно, но он вот… Неловко вышло».
– А что примерно сказал?
– Я не помню. Мы играли комедию, гоготали за сценой по каким-то поводам: любые шутки от сисек и писек до каких-то высокоумных каламбуров, мужская компания. Но даже близко не было никаких обид.
Еще одно изменение в жизни Василия после нападения – длительный роман, который завязался сразу после. Он говорит, что нападение на это тоже повлияло: «Я оказался в ситуации, когда мне нужна помощь. В принципе, это как-то катализировало отношения, но все и так к этому шло».
Фото: facebook.com/Станислав Гридасов; facebook.com/Василий Уткин; instagram.com/realradioutkin; РИА Новости/Александр Поляков