В «МЮ» Рой Кин крушил не только соперников, но и одноклубников. От него досталось Шмейхелю и Хайнце

Этот пост написан пользователем Sports.ru, начать писать может каждый болельщик (сделать это можно здесь).

Легендарный полузащитник «Манчестер Юнайтед» Рой Кин сейчас всплывает в СМИ только из-за своих острых цитат. Например, после матча «Манчестер Юнайтед» с «Эвертоном» (1:1) 1-го марта ирландец резко отреагировал на грубую ошибку Де Хеа в эфире Sky Sports: «Что в роли игрока, что в роли тренера, я бы убил его. Чего Де Хеа ждал? Это безумие. Он был слишком самонадеянным. Я бы линчевал его в перерыве. Этому нет оправданий».

Когда Кин был футболистом, он разрывал прессу не только своими ядовитыми репликами, но и своей жесткой игрой. В голове моментально всплывает эпизод 2001-го года, когда весь «Олд Траффорд» провожал последние минуты тусклого манчестерского дерби (1:1), но потом в дело включился Рой Кин – шипы ирландца впились в правое колено норвежского полузащитника «Сити» Альфа-Инге Холанда.

Судья Дэвид Эллерей за карьеру четырежды досрочно вышвыривал Кина с поля, но красной заслуженнее этой и быть не могло. Матч с «дьяволами» – последний в карьере для Холанда. После ряда неудачных операций Альф закончил с футболом через 2 года после столкновения с Кином в 2003-м.

Сам Кин в своей первой автобиографии, которая вышла спустя год, раскрыл этот эпизод по-новому: «Слишком долго я ждал этого момента. Я въ***л ему, как следует. Мяч был поблизости (мне так казалось). Получай, ублюдок! Попробуй еще раз подойти ко мне с ухмылкой и сказать, что я симулирую». 

В конечном итоге первоначальное наказание Кина (трехматчевый бан и штраф в 5 тысяч фунтов) было пересмотрено – «дьяволу» накинули еще 5 матчей дисквалификации и огромные 150 тысяч фунтов штрафа.

Кроме соперников от Роя Кина доставалось и партнерам – так под кулак ирландца попали Петер Шмейхель и Габриэль Хайнце.

Кин в своей второй автобиографии, которая вышла в 2014-м году, рассказал, как во время предсезонного турне летом 1998-го года подрался с голкипером Петером Шмейхелем:

«У меня произошёл конфликт с Петером, когда мы совершали предсезонное турне по Азии в 1998-м году, и я едва вернулся после травмы «крестов». Думаю, мы были в Гонконге. Не обошлось и без выпивки. Он сказал: «Ты мне надоел, пора нам разобраться». Так что я ответил «хорошо», и началась драка. Кажется, она длилась минут 10. Было много шума — Петер крупный парень».

На пресс-конференции Петер снял свои солнечные очки. У него был синяк под глазом. Его тут же спросили: «Петер, что случилось с твоим глазом?» Он ответил: «Кто-то ударил меня локтем вечером на тренировке».

Сэр Алекс Фергюсон позже на собрании оценил случившееся как «абсолютный позор клуба», потому что шум потасовки разбудил мирно спавшего в номере по соседству сэра Бобби Чарлтона.

Второй эпизод – тоже драка, но теперь с левым защитником Хайнце:

«Мы проиграли матч, и я зашёл в раздевалку первым, а Кин — вторым. Не хотел ни с кем говорить, так как мы проиграли. Тогда я не понимал английского, знал лишь ругательные слова. Я услышал своё имя и «пошёл ты» от Роя Кина, нашего лучшего игрока. Знал, что это закончится плохо, но подошёл к нему и сказал: «Нет, пошёл ты». Я не помню, что произошло потом. Он отправил меня в нокаут? Ну да».

В своей автобиографии Алекс Фергюсон описывал аргентинца как безжалостного футболиста, который был готов пнуть даже свою бабушку. Но он был абсолютным победителем.

Несмотря на эту невероятную историю, Кин любил Габриэля и называл его «хорошим парнем»:

«Хайнце был хорошим парнем, но мерзким на тренировках. Однажды я получил травму, когда он ударил меня коленом сбоку по ноге на легкой тренировке накануне матча со «шпорами». Это была пятница. На следующий день я  сильно хромал и еле выполз из дома. Я тогда сказал жене: «Я не смогу сыграть сегодня. Я просто приду к боссу и скажу это». Я добрался до стадиона и с трудом дошел до раздевалки. Я не мог подставить команду и выпил кучу обезболивающего. В итоге сыграл матч.

Моя жена сказала мне после игры, что ей было очень смешно, когда по радио начали объявлять составы и произнесли мое имя, хотя утром я еле встал с кровати. Но мне очень нравится Хайнце».